64-летний Али Бакир – уроженец Дирбесие. Он познакомился с курдским освободительным движением, когда участвовал в оказании помощи раненым, пережившим резню в Халабдже. Тогда его дочери Гулистан и Рукен присоединились к этой борьбе. Несмотря на репрессии режима БААС, отец продолжил путь своих детей, которые погибли, отстаивая будущее своего народа. Теперь он служит революции Рожавы, поддерживая семьи прочих погибших бойцов.

Бакир вносит свой вклад в сохранение курдских национальных ценностей с 1988 года. Он говорит о своей преданности курдскому освободительному движению: «Философия Оджалана побуждает курдов принять свои национальные ценности. Бойцы, которые жертвовали собой ради свободы всех курдов, не преследовали собственные интересы, а посвящали всю свою жизнь обществу. Это очень впечатлило меня. Поэтому я сохранил верность курдскому освободительному движению после массовых убийств в Халабдже, и с того дня я решил оказать им всю возможную помощь».

7 арестов

Бакира арестовывали 7 раз, но он никогда не сдавался – преследования режима БААС не остановили его. Он говорит: «Курдское освободительное движение не могло действовать открыто на территории Сирии. Каждый наш шаг вызывал пристальное внимание правительства, а тех, кого находили, арестовывали и пытали. Так произошло и со мной. Многие люди исчезли без следа. Мы упорно трудились. Каждый день мы были среди своего народа и рассказывали людям о борьбе и идеях Оджалана. Одни из нас тайно преподавали курдский язык, другие участвовали в организационных мероприятиях. Благодаря всем этим усилиям мы добились успеха».

Встреча с Оджаланом

Бакир рассказал, что его единственной мечтой была встреча с Оджаланом. Он добавил: «Ни один лидер за всю историю курдов не боролся за наш народ так, как это делал Оджалан. Впервые курды стали единым целым. Это была чистая, честная и бескорыстная борьба. В ней приняли участие представители всех слоев общества. Это были студенты университетов, образованные и знающие люди, которые оставили свою личную жизнь и родителей, ушли в горы и вели борьбу в городах. Конечно, я тоже был их сторонником, и мне было очень интересно знакомиться с идеями Оджалана. Я был женат, у меня были дети, но мне нужно было сделать так много для моего народа. Правительственные репрессии были повсеместными, а освободительное движение Курдистана вело активную деятельность. Встретиться с Оджаланом было непросто. Иногда друзья не могли добраться до него в течение нескольких дней, потому что режим БААС контролировал дороги. В 1995 году товарищи сообщили, что возьмут группу людей на встречу с Оджаланом, и я был в этой группе. Увидеть его было моей мечтой. Я поехал в Дамаск в составе группы примерно из 25 человек и получил возможность встретиться с курдским лидером. Мы общались около трех часов. Он многое рассказал о современной семье, обществе и курдском народе. Мы все были очарованы, и мы были в шоке, потому что нам рассказали о новых идеях. Он очень ценил всех нас. Он немало критиковал, но он говорил о том, как жить дальше».

Две его дочери присоединились к партизанам

Бакир добавил, что после этой встречи он стал вести борьбу иначе. Он продолжил: «Кровь нашего народа была пролита за годы этой борьбы. Мы платили цену за каждый шаг. Человек, у которого нет свободы, ничем не отличается от мертвеца. Я проанализировал свою деятельность до 1995 года и нашел ее недостаточной. Я понял, что нет более святого дела, чем служение будущему моего народа, и решил продолжать борьбу вместе со своей семьей. Мои дети начали работать в разных городах и внесли свой вклад в борьбу курдов. Некоторые из них участвовали в культурной и художественной деятельности, некоторые – в обучении товарищей курдскому языку. Гулистан и Рукен решили стать партизанками, и ни их мать, ни я не воспротивились их решению. Когда они погибли, мы были горды их мужеством. Теперь мы продолжаем их борьбу».