Сегодня все так называемые эксперты, которых можно видеть на экране, одержимы одной темой: Абдулла Оджалан, Рабочая партия Курдистана (РПК), курды и Рожава.

После долгих лет цензуры обсуждение подобных тем – достаточно новое и удивительное явление. Некогда многоголосый турецкий ландшафт СМИ уже некоторое время находится под почти полным контролем правительства и связанных с ним магнатов. В рейтинге свободы прессы, составленном «Репортерами без границ» в 2023 году, Турция занимает 165-е место из 180. Тем не менее, порой повестка дня может неожиданно измениться. По желанию властей турецкие СМИ могут превратить гору в мышь, либо наоборот.

В конце октября Девлет Бахчели из Партии националистического движения (ПНД) – фашистского союзника партии президента Реджепа Тайипа Эрдогана – неожиданно предложил освободить курдского лидера Оджалана, приговоренного к пожизненному заключению, условно-досрочно, если он «откажется от насилия и распустит вооруженную организацию». Вслед за этим Эрдоган заявил, что Турция должна решать проблемы, а не игнорировать их.

23 октября Омер Оджалан, племянник Абдуллы Оджалана (также ставший депутатом парламента от Партии народного равенства и демократии, ПНРД), смог увидеться с дядей на турецком тюремном острове Имралы в рамках «семейного визита». Это событие стало концом сорока трех месяцев изоляции, в течение которых до внешнего мира не доходило никаких известий о том, что Оджалан всё ещё жив. Послание курдского лидера было коротким и ясным: «Изоляция продолжается. Когда возникнут соответствующие условия, у меня хватит теоретических и практических возможностей, чтобы изменить этот процесс, и насильственный конфликт примет правовые и политические рамки». Курдское освободительное движение публично заявило о своей поддержке такого подхода.

28 декабря Сырры Сюрейя Ондер и Первин Булдан, депутаты турецкого парламента от ПНРД, получили разрешение посетить Оджалана на Имралы. Курдский лидер передал через них свое последнее послание, которое гласило: «Для успеха процесса урегулирования необходимо, чтобы все политические круги Турции взяли на себя инициативу, действовали конструктивно и внесли позитивный вклад, не позволяя себе ограничиваться узкими расчетами. Парламент Турции – важнейшее место для решения этой задачи».

После этой встречи делегация политиков ПНРД в составе трех человек провела предварительные переговоры с партиями в турецком парламенте, обсуждая возможный диалог для решения курдского вопроса. Они выразили уверенность в результатах этих переговоров. Встреча прошла в позитивном и оптимистичном ключе, хотя и с предупреждением о том, что правительство не должно подходить к такому процессу, реализуя лишь собственные интересы.

22 января у двух депутатов парламента появилась возможность встретиться с Оджаланом во второй раз. На следующий день политики ПНРД опубликовали краткое послание, в котором заявили, что курдский лидер продолжил принимать участие в процессе. По их словам, процесс урегулирования, на который они возлагают надежды, призван «дать всем нам возможность жить свободной жизнью».

Оджалан должен быть освобожден

Курдский лидер может сыграть решающую роль для поиска политического решения, примирения и демократизации Турции и Курдистана. Однако, учитывая его изоляцию, содействие затруднено, что делает требование его освобождение приоритетной задачей.

Оджалан находится в одиночной камере с момента его похищения и выдачи из Кении в рамках международного заговора 15 февраля 1999 года. Участие в тех событиях приняли такие страны, как США, Израиль, Греция, Кения и Турция. Миллионы курдов, бежавших из родных поселений и рассеявшихся по всему миру из-за войны в Курдистане, тогда яростно протестовали, удивив даже госсекретаря США Мадлен Олбрайт.

Заговорщики же были убеждены, что у них есть простой ответ на сложные вопросы. Но на Ближнем Востоке, в Курдистане и Сирии эти конфликты переплетаются. Разговоры о правах человека, международном праве и демократии маскируют битвы за ресурсы региона.

До своего похищения Оджалан побывал в Риме, где выразил готовность найти демократическое и мирное решение курдского вопроса. Курдский политик и мыслитель хотел, чтобы Европа внесла свой вклад в это решение. Но страны Европы не пошли ему навстречу. Ранее он был вынужден покинуть Сирию из-за угроз со стороны НАТО и Турции.

Вступив в борьбу в 1984 году, реагируя на дискриминацию и отчуждение, которым подвергались курды в Турции, теперь они вполне обоснованно испытывают неуверенность в том, какие правовые рамки могут ожидать их в будущем. Всеобъемлющая демократизация, закрепляющая основные права этого народа в конституции, могла бы обеспечить мирное сосуществование. Однако, и правительство Эрдогана, и его предшественники настаивают на том, что насилие против курдов будет продолжаться до тех пор, пока они не откажутся от своей борьбы. При этом курдскому народу не дают никаких гарантий относительно его будущих прав.

На протяжении двадцати пяти лет Турция не проявляла сколько-нибудь серьезного интереса к диалогу. В 2015 году Эрдоган снова отказался от так называемого процесса мирного урегулирования, развязав насилие и войну как внутри страны, так и за рубежом.

Анкара в Сирии

Важно отметить, что этот конфликт не ограничивается границами одного лишь турецкого государства. Во время «арабской весны» в 2011 году в Сирии началось широкое восстание против режима Башара Асада. В начале конфликта армия Асада, пользовавшаяся поддержкой России и Ирана, воевала со Свободной сирийской армией (ССА), которую снабжали такие страны, как Турция, Саудовская Аравия, Катар и США. Турция стала центром командования ССА и других исламистских группировок. Вскоре восстание вылилось в опосредованную войну, которая имела мало общего с интересами народа Сирии и много – с политическими и экономическими расчетами других участников конфликта. Только на севере Сирии в курдских районах (Джизре, Кобани и Африн) была создана демократическая автономия, получившая название Рожава (официально – Демократическая автономная администрация северо-восточной Сирии). Там было сформировано многоэтническое и многоконфессиональное местное самоуправление, теоретическая основа которого базируется на парадигме низовой демократии, предложенной Оджаланом.

В соответствии со своей антикурдской повесткой дня Турция выбрала Рожаву в качестве основной цели. Летом 2014 года, когда Исламское государство* интенсифицировало атаки в северном Ираке и северной Сирии, в том числе против курдского населения (вспомните геноцид езидов), массовое давление мировой общественности заставило международные державы действовать. Соединенные Штаты и их союзники, включая некоторые арабские государства, создали коалицию по борьбе с ИГИЛ*. В это время Кобани уже подвергался атакам террористических формирований, и Эрдоган жаждал падения города. Тогда народные и женские отряды самообороны ОНС/ЖОС, действовавшие при поддержке партизан РПК, оказали историческое сопротивление террору, вошедшее в историю как битва за Кобани.

В результате Соединенные Штаты впервые нанесли авиаудары. Кобани был освобожден в конце января 2015 года. Борьба с ИГИЛ была продолжена силами ОНС/ЖОС при поддержке альянса. В марте 2019 года террористическая организация потеряла последние территории и, таким образом, Исламское государство было признано побежденным на поле боя.

Турция с самого начала выступала за свержение Асада и поддерживала различные исламистские группировки политически, логистически и стратегически – от ССА (сегодня СНА) и ИГИЛ до «Хайят Тахрир аш-Шам»* (ХТШ), которая недавно пришла к власти в Сирии. В 2016 году турецкий режим занял первые районы северной Сирии, включая Джераблус, в сотрудничестве с этими группировками. Часть этих территорий была передана Турции непосредственно ИГИЛ. Затем последовало вторжение в Африн в 2018 году и в Гре Спи (Тель-Абьяд) и Сарекание (Рас-эль-Айн) в 2019 году. Цель заключалась в том, чтобы ослабить самоуправляемую администрацию на северо-востоке Сирии и, по возможности, разгромить Рожаву.

Поэтому Турция парадоксальным образом участвовала в антиигиловской коалиции, одновременно атакуя ДАИШ* вместе с исламистскими и джихадистскими группировками. Например, режим Эрдогана активно поддерживал ИГИЛ во время осады Кобани, поставляя оружие и предоставляя инфраструктуру для раненых террористов. СНА возникла на основе ССА, главной целью которой якобы было свержение режима Асада. Эта мнимая миссия была выполнена два месяца назад, но тысячи протурецких наемников СНА всё ещё сражаются от имени своего турецкого патрона против самоуправляемых регионов Сирии. Кроме того, Турция постоянно угрожает новым наземным вторжением в регион.

Разговоры о мире, реальность войны

Все эти события подчеркивают очевидное противоречие. Мы слышим разговоры о возможном «решении» курдского вопроса, но в то же время Анкара постоянно прибегает к подходу, основанному на войне, оккупации и систематических репрессиях. С момента последних местных выборов в 2023 году девять демократически избранных курдских мэров, в том числе в Мардине, Джоламерге (Хаккари), Элихе (Батмане) и Дерсиме, были отстранены от должности и заменены государственными администраторами силовым решением властей. С 2016 года в общей сложности 157 муниципальных администраций в курдских провинциях оказались в подобном положении. Последовавшие протесты были жестоко подавлены, сотни людей попали под арест, и большинство из них получили длительные тюремные сроки. Сегодня в турецких тюрьмах находятся более десяти тысяч политических заключенных, включая бывших членов парламента, мэров, журналистов и политических активистов.

Политики, ученые и эксперты, не признающие фундаментальных прав курдского народа, сегодня доминируют в «демократических» дебатах в турецких СМИ. Преобладающий дискурс характеризуется паранойей и ложным сценарием, согласно которому предоставление основных прав курдам приведет к расколу страны. Даже в парламенте провоенные и антидемократические деятели обсуждают курдский вопрос. Есть риск, что слова о переговорах останутся лишь пустой политической болтовней. Если бы Турция действительно была готова к этому, решение было бы простым: открыто и напрямую поговорить с Оджаланом и представителями освободительного движения, а не просто рассуждать на этот счет.

Недавно Оджалан заявил о своей готовности к мирному процессу – при соответствующих условиях. Его свобода – очевидная необходимость, и решение покончить с его заключением стало бы историческим шагом. В начале 2015 года в ходе всемирной кампании не только миллионы курдов, но и около ещё 10,3 миллиона людей подписались под требованием освободить курдского лидера и всех других политических заключенных в Турции.

Абдулла Оджалан держит в своих руках ключ к общему процессу установления мира и урегулирования. Он уже представил свой всеобъемлющий план примирения в 2009 году в своей «дорожной карте», сформулировав конкретные предложения и шаги, которые должны предпринять обе враждующие стороны. Центральное место в мирном процессе для курдской стороны занимает конституционное признание курдского общества, а вместе с ним – право на образование на родном языке, децентрализация политических структур и отмена назначений лояльных властям управленцев на места избранных политиков в северном Курдистане. Демократическое и мирное решение курдского вопроса задумано, как часть общей демократизации Турции, включая требование правовых и конституционных реформ для защиты культурных прав всех граждан, как и права на национальную идентичность.

Пока неясно, выльется ли новая попытка диалога в мирный процесс. Развитие событий связано и с социальным давлением. Призыв Эрдогана к «капитуляции» курдов и угроза дальнейшего насилия и геноцида показывают, что он преследует совершенно иные цели. На партийной конференции в провинции Ризе 5 января президент заявил: «Вместе у нас есть уникальная возможность творить историю. Добиться успеха без риска невозможно ни в одной сфере жизни, даже в политике». Какой именно риск он имеет в виду, неясно, но угроза не исчезнет, если в стране не будут найдены пути к миру.

Искренность турецкого режима вновь становится предметом споров: является ли это попыткой начать серьезные переговоры, или Эрдоган и Бахчели используют диалог не более чем тактический маневр? Несомненно то, что Турция не должна откладывать мирное, демократическое и достойное решение проблем. Но, к сожалению, именно это и происходит с 1993 года. Параноидальное состояние правивших страной режимов в отношении курдского вопроса тесно связано с антикурдской доктриной, на которой было основано государство.

Послание Оджалана от 28 декабря заканчивалось словами: «Настало время для эры мира, демократии и братства для Турции и региона». Абдулла Оджалан остается самым важным политическим представителем курдов не только в Турции, но и в Сирии, Иране и Ираке. Он один, кажется, предлагает серьезное решение, выходящее за рамки войны, капитализма, государственных репрессий, разрушения окружающей среды и патриархальных структур. Дальнейший путь зависит от того, насколько другие люди будут готовы к мирному процессу.

* - террористическая организация, запрещена в РФ