27 февраля Абдулла Оджалан выступил с историческим призывом, привлекшим внимание всего мира. В этом обращении он заявил, что для того, чтобы перевести курдский вопрос из плоскости насилия в плоскость демократической политики и правового урегулирования, РПК должна созвать внеочередной съезд, распустить свои подразделения и сложить оружие.

Вскоре руководство РПК объявило о прекращении огня с 1 марта.

Этот шаг вызвал бурные дебаты: кто-то был удивлен, кто-то растроган, кто-то начал манипулировать ситуацией, а кто-то пытался понять происходящее. Словом, всем было что сказать. В частности, по этому вопросу высказались все официальные лица с разных сторон. Конечно, эти события необходимо было обсудить.

Корреспондент ANF побеседовал с группой партизан об этих событиях.

Сначала мы познакомились. Одной из бойцов, согласившихся на эту беседу, была высокая темноволосая арабская девушка по имени Сена Минбидж. Другой была Биневша Бервар, курдская девушка из Хорасана с зелеными глазами. Третьим партизаном был Сиярож Габар, веселый юноша из Ширнака.

Встретившись, мы решили продолжить разговор на улице. Мы сели под деревьями, на которых только-только начали распускаться почки, и наша беседа с партизанами началась.

- Как вы отреагировали на февральский призыв Абдуллы Оджалана?

Сияродж Габар: Каждый отреагировал на эту инициативу по-своему. Так было и с нами. Кто-то из нас был тронут, кто-то удивлен, а кто-то сожалел, что Оджалана не поняли в свое время. Но всех нас объединяло одно: мы все испытывали радость, что получили от него весточку. Мы долгие годы гадали, что с ним, из-за крайней изоляции, которой он подвергался.

И, пока весь мир внимательно следил за тем, что сказал в своем обращении курдский лидер, партизаны обдумывали его слова.

Конечно, этот призыв был очень смелым, историческим шагом. Те, кто поймет этот призыв и ответит на него, добьются больших успехов. Те же, кто не поймет данную инициативу, могут стать жертвами Третьей мировой войны.

- Ожидали ли вы такого призыва с Имралы?

- На самом деле было бы странно не ожидать подобного, потому что Оджалан преследовал эту цель с 1990-х годов. Этот процесс назвали призывом к миру и демократии в обществе, но это ещё и путь демократических преобразований и реструктуризации, который стал результатом 50-летней борьбы Оджалана и освободительного движения.

Курдский народ вложил в эту борьбу огромные усилия. Это и 41-летняя партизанская война, и 26-летнее сопротивление в застенках Имралы. На самом деле, эта инициатива не нова: курдский лидер уже не раз выступал с подобными призывами. Мирные группы отправлялись в Турцию в ответ на призыв нашего лидера, но их арестовывали. Перемирие объявлялось много раз, но в результате война на полное уничтожение возобновлялась.

В очередной раз партизанские отряды, ведущие активные боевые действия (как в 1999, так и в 2013 году), ушли с полей сражений, а Турция и военная клика воспользовались вакуумом, построив ГЭС, уничтожая леса и строя военные форпосты в Курдистане. Наши оппоненты играли с моральными ценностями курдского народа, поощряя ассимиляцию, проституцию и наркоторговлю.

Турецкие власти реагировали на каждый призыв к миру заговором, используя ситуацию и подрывая возможность перемирия политикой разрушения. Мы надеемся, что на этот раз всё будет по-другому.

Я хочу сказать, что стремление Оджалана к миру нас не удивило. Однако, громкие требования Бахчели «снять изоляцию, разрешить Оджалану прийти в парламент и выступить» действительно удивили нас. Позиция Бахчели – тема, которая требует отдельного рассмотрения.

- Что изменилось для вас после этого призыва?

- Мы стали задавать себе больше вопросов. Насколько хорошо мы понимаем Оджалана? Насколько мы укрепили его позиции? Сколько из числа сотен социальных проектов, которые он предлагал, мы реализовали? Есть много ситуаций, которые необходимо поставить под сомнение и разрешить, как с нашей стороны, так и со стороны государства.

Мы уже провели опрос среди товарищей. Мы обсуждаем опыт других революций и процессы перемирия и переговоров. Мы обсуждаем некоторые соглашения, достигнутые ИРА, ЭТА, в Южной Африке и Осло, и хотим сделать верные выводы. Мы перечитываем защитные выступления курдского лидера. Мы обсуждаем вопросы, связанные с тем, как быть бойцом и войны, и мира.

Но что бы мы ни обсуждали, наша основная цель – свобода нашего лидера, потому что для нас мир означает воссоединение с Оджаланом.

- К чему стремится курдский лидер в своем призыве?

- Сена Минбидж: Если понять, чего хочет Абдулла Оджалан, взглянув на ситуацию конкретнее, можно увидеть, что он делает всё возможное, чтобы повлиять на ход Третьей мировой войны. Этот вопрос давно вышел за рамки национальности. Это вопрос всего человечества. Наш лидер, который помог возрождению курдов, объединил народы Ближнего Востока и инициировал женскую революцию, теперь стремится объединить человечество и обеспечить нам мирную жизнь.

- Как вы считаете, РПК достигла своих целей?

- Важно понимать, что мы подразумеваем под словом «цели». У партии есть долгосрочные, среднесрочные и краткосрочные цели и задачи. В общем, наша цель заключается в том, чтобы человечество могло жить в соответствии со своей истинной сущностью.

Первой целью РПК было доказать существование курдского народа, и это было сделано. Также партия стремилась создать арену борьбы; эта задача была решена. Целью было восстать против отрицания прав женщин; удалось и это. Защитники Курдистана хотели объединить народы на базе принципов демократии и равенства; они с этим справились. Можно назвать тысячи подобных достижений.

Те, кто изучает историю РПК, увидят, что организация уже достигла всех своих целей и выполнила свою миссию.

- Могла ли РПК достичь этих целей иными средствами, кроме вооруженной борьбы?

- Если бы мы говорили о государстве не с таким менталитетом, какой характерен для Турции, мы бы их достигли. В другой части мира требования РПК могли бы восприниматься, как проекты во имя человечности, демократии, свободы женщин и защиты окружающей среды. Но когда речь заходит о Турецкой Республике, вооруженная борьба становится неизбежной.

РПК – это, прежде всего, ответ на резню в долине Зилан, бойню в Дерсиме и десятки других кровавых расправ, которые мы не можем назвать. Партия воевала, потому что не хотела мириться с отрицанием прав курдов, одного из древних народов Ближнего Востока, с отрицанием ближневосточной культуры и идентичности, которая была создана этой культурой.

И, если бы РПК не воевала, сегодня мы не смогли бы обсуждать мир.

- В некоторых кругах говорят, что в историческом призыве важные цели были сведены к минимуму. Что вы думаете по этому поводу?

- Биневша Бервар: Да, многие могут считать, что цели в рамках решения курдского вопроса были минимизированы в призыве нашего лидера. Но те, кто знает Оджалана, видят правду. На самом деле его цели охватывают всю Турцию и даже Ближний Восток. В его фокусе внимания находится решение, которое должно подойти для всех народов региона.

- Что вы думаете о роспуске и разоружении? Как вы считаете, есть ли условия для подобных шагов?

- Это возможно при серьезном подходе. Без такого подхода, без правильного понимания глобального и регионального контекста нынешние события неизбежно закончатся поражением.

Мы не рассматриваем роспуск, как конец, а скорее как начало новой эры. Мы не рассматриваем разоружение как капитуляцию, а скорее как более масштабную борьбу. Более того, переговоры ещё не начались; в этом смысле борьба необходима для нас при любых обстоятельствах.

В заключение я хочу сказать, что эта трансформация должна была случиться много лет назад. Тот факт, что этого не произошло, объясняется отсутствием серьезности со стороны турецкого правительства. Поэтому важно, чтобы сейчас мы начали этот процесс в том порядке и темпе, которые были предусмотрены нашим лидером.

- Так надеетесь ли вы на этот раз, что прочный мир настанет?

- Надеяться – это значит чувствовать себя в безопасности. В безопасности ли мы? Нет. Только вчера мы проходили обучение по мерам предосторожности против химических атак, показывали соратникам, как пользоваться кислородными масками и противогазами. Каждый день у нас над головой пролетают военные самолеты и разведывательная авиация. Тысячи гаубиц и минометных установок ежедневно обстреливают наши районы.

Только сегодня мы получили известие о том, что две наши соратницы, Бесе и Митра, погибли в результате химической атаки. Нам словно говорят: «Мы будем сбрасывать тонны бомб вам на головы каждый день, будем использовать БОВ, а вы проводите свой конгресс в этих условиях. Мы будем убивать вас всеми видами оружия, но вы сложите оружие. Распускайте свои ряды, но мы даже не используем никаких полномочий, чтобы созвать парламентскую комиссию по вопросам мирного урегулирования».

Короче говоря, люди воспринимают всерьез только тех, кто делает серьезные шаги. В этом отношении мы доверяем только нашему лидеру. Мы связаны лишь его словами. Для нас главное – бороться при любых обстоятельствах. Мы не отказались от надежды, но доверие не может укрепиться, если слова и действия не совпадают.

Несколько месяцев назад все говорили о партизанах. Одни считали, что с ними покончено, другие – что бойцы освободительного движения должны сдаться и сдать оружие. Некоторые считали, что государство должно привлечь их к ответственности. Но все эти люди говорили, не задаваясь вопросом: «А о чем думают они сами?».

Сегодня мы увидели, что, несмотря на все неурядицы, партизаны остались стойкими и выдержанными людьми. Мы знаем, что на их плечах лежит историческая ответственность, которая не имеет ничего общего с громкими словами и демагогией. Мы поблагодарили их за интервью и ушли.