Призыв к демократическому обществу и миру, с которым 27 февраля выступил лидер Абдулла Оджалан, продолжает активно обсуждаться. Несмотря на этот призыв и последующее решение РПК о прекращении огня, принятое после заявлений лидера Партии националистического движения (ПНД) Девлета Бахчели в октябре прошлого года, турецкое государство до сих пор не предприняло конкретных шагов для решения курдского вопроса.

В то же время встречи делегации Имралы с президентом Партии справедливости и развития (ПСР) Реджепом Тайипом Эрдоганом, а также делегации Партии народного равенства и демократии (ПНРД) с министром юстиции Йылмазом Тунчем были расценены как положительный шаг на пути к мирному урегулированию проблемы.

Профессор Генчай Гюрсой, с которым мы побеседовали на эту тему, ответил на вопросы агентства ANF.

– Мы поговорим о мирных инициативах и перспективах решения проблемы в Турции. Но прежде чем перейти к этому, невозможно не упомянуть Сирри Сурейя Ондерa. Что бы вы могли сказать о нем, учитывая, что он сейчас проходит лечение от сердечного заболевания и его состояние остается критическим?

– Поскольку мы говорим о мире в Турции, невозможно обойти стороной дорогого Сирри Сурейя Ондерa. В истории часто принято утверждать, что действия масс важнее поступков отдельных личностей. Однако это верно не всегда. Иногда отдельные личности становятся решающим фактором, способным повлиять на ход истории. Сирри Сурейя Ондер — один из тех редких людей, кто с начала 2000-х годов активно участвует в борьбе за мир в Турции, особенно за мирное решение курдского вопроса, и прикладывает к этому огромные усилия.

Я дружу с ним уже много лет. Как врач, я внимательно слежу за его состоянием здоровья и испытываю за него большую тревогу. Однако, зная силу духа, выносливость и стойкость Сирри, я верю, что он сумеет преодолеть болезнь и вновь займет свое место в борьбе за мир.
Мы также помним его как одного из выдающихся участников движения Гези. Это политик, который проявил исключительное мужество и решимость, встав перед экскаваторами, уничтожавшими деревья в парке Гези. Я искренне надеюсь, что он снова вернется к нам, и желаю ему скорейшего выздоровления и крепкого здоровья.

— Мы также надеемся, что он как можно скорее восстановит своё здоровье и продолжит начатое дело. Однако проблемы со здоровьем Сирри Сурейи Ондера создали особую атмосферу. Люди со всей Турции, представляющие самые разные слои общества, сплотились вокруг него. О чём говорит нам это всеобъемлющее отношение к Ондеру?

— Личность Сирри Сурейи Ондера — это пример действительно интеллектуального политика, наделённого "любовью", которая превосходит популярные критерии. Он также является подлинно местным политиком. Хотя в последние годы это понятие утратило свою ценность из-за правительственного дискурса о "местности и национальности", быть местным политиком остаётся крайне важным. Стиль речи, сатирические навыки и язык тела Сирри Сурейи несут в себе юмор этих земель и глубоко связаны с их духом. Даже если нынешняя ситуация напрямую не связана с вопросом мира, она может изменить отношение масс и повлиять на развитие событий.

Я надеюсь, что чувствительность и эмоциональное состояние, вызванные ситуацией с Сирри, будут способствовать процессу достижения мира. Ведь в условиях сегодняшнего тяжёлого экономического кризиса в Турции тема мира может и не стоять на первом месте. Однако проблема, с которой мы имеем дело, особенно на востоке Турции, в Курдистане, существует уже много лет и остаётся нерешённой с момента основания Турецкой Республики, унеся жизни тысяч молодых людей за последние сто лет.

— Хотя может показаться, что этот вопрос напрямую не касается всей Турции, разве он не оказывает влияние на экономическую, социальную и политическую динамику страны в целом? Разве не является большинство сегодняшних проблем в Турции продуктом именно этого антидемократического подхода?

— Это абсолютно верно. Хотя это и не единственная причина, всё же одна из основных. Следует отметить, что особенности действующего правительства также способствуют формированию той мрачной картины, которую мы наблюдаем сегодня. Иначе говоря, всё могло бы быть совсем по-другому, если бы у власти находилось более эгалитарное, либеральное и демократическое правительство. И вопрос мира также мог бы развиваться иначе.

Проблема, связанная с Рабочей партией Курдистана (РПК), в Турции — или, как её называют, "проблема террора" — пусть и не является единственной причиной всех бед, но она, безусловно, одна из самых значимых и тяжёлых. Как я уже говорил, это не вопрос последних лет. С момента основания Турецкой Республики — начиная с 1930-х годов, а по сути с 1925 года — государственные структуры не смогли выработать рациональное, мирное и инклюзивное решение курдского вопроса.

Я хорошо это помню, и это меня очень трогает. В 1930 году, когда Ататюрк ещё был жив, в Армении — тогдашней советской республике — проживало курдское меньшинство численностью менее миллиона человек. В связи с предоставлением этим курдам культурных прав Турецкая Республика направила ноту протеста Советскому Союзу. Почему? Потому что опасались: "Если вы предоставляете эти права курдам у себя, это станет примером для курдов в Турции". Это отношение кажется сегодня совершенно абсурдным.

Такое негативное отношение к курдскому вопросу, можно сказать, укоренилось в самой генетике Турецкой Республики и передавалось из поколения в поколение. Только в 1960-е годы, с появлением в Турции, пусть и несовершенной, многопартийной системы, понятия демократии, свободы и равенства начали широко обсуждаться и завоёвывать симпатии общества. Именно в 1960-х годах Партия труда Турции, членом которой я был в студенческие годы, а её председателем был Мехмет Али Айбар, впервые подняла этот вопрос в парламенте. Это привело к закрытию партии.

С тех пор было создано множество курдских партий, которые также одна за другой подвергались закрытию. Создавались новые партии, делающие акцент на курдском вопросе, и сегодня эта цепочка продолжается с Партией народного равенства и демократии (ПНРД).

Это свидетельствует о крайне упорной борьбе. Борьбе курдского народа в Турции за право достичь уровня, при котором они смогут пользоваться своим родным языком в системе образования и реализовать свои культурные права без дискриминации, наравне с остальными гражданами.

С момента основания Республики Турция упорно избегала решения курдского вопроса. В то время как государство пыталось заглушить проблему, курды — будь то в интеллектуальной среде, среди интеллигенции или на уровне народных лидеров — неизменно держали её на повестке дня. Сегодня этот вопрос остаётся одной из основных причин всех современных проблем Турции.

Поэтому, пока курдский вопрос остаётся нерешённым, Турция не сможет ни построить полноценную демократию, ни справиться с нарастающими экономическими трудностями.

— В октябре прошлого года этот вопрос вновь встал на повестку дня благодаря призыву лидера ПНД Девлета Бахчели. Тот факт, что инициатива исходила именно от Бахчели, поставил под сомнение характер этого процесса и удивил многих людей. Удивила ли эта ситуация и вас? И что можно сказать о сути происходящего?

— Честно говоря, я был удивлен и продолжаю удивляться до сих пор, потому что Девлет Бахчели, несмотря на проблемы со здоровьем, время от времени возвращается к этому вопросу и продолжает делать заявления, которые также вызывают у меня недоумение.
Но если говорить откровенно, с моей личной точки зрения, несмотря на все эти заявления, у меня нет чувства доверия к Девлету Бахчели и веры в то, что он искренне стремится к решению курдского вопроса. Люди не меняются так легко в возрасте 70 или 80 лет. Когда оглядываешься на прошлое этого человека и историю политики, которую он олицетворяет, перед глазами встают одно за другим ужасные события.

— Это важное замечание, и общество действительно обеспокоено. Звучат различные призывы и обещания, но конкретных шагов не предпринимается. Что вы можете сказать об этом?

— Никаких реальных шагов предпринято не было — лишь угрозы и указывание пальцем. Сегодня, когда Девлет Бахчели говорит о решимости продолжать работу, президент Реджеп Тайип Эрдоган и его советники повторяют одно и то же: «РПК сдастся, сложит оружие и самораспустится». Больше ничего не говорится. Более того, нет никаких признаков того, что будут удовлетворены законные требования или что курдская проблема будет решена в рамках демократии и свободы.

— В этом контексте часто указывают на влияние региональных событий. Каково ваше мнение?

— Мы все знаем, что данный шаг был предпринят под давлением внешней конъюнктуры и в условиях меняющейся региональной политики. Это не было спонтанным решением в духе «давайте наконец решим этот вопрос». Это шаг, на который их в определённой мере вынудили обстоятельства. Однако этот момент вызывает у меня обеспокоенность.
Как известно, если говорить о народе, который сильнее всех страдал от несправедливости на Ближнем Востоке, то это, без сомнения, курды. Конечно, наряду с курдами несправедливость затронула и некоторые религиозные группы. Однако великие державы всегда использовали любую возможность, чтобы препятствовать созданию независимой курдской структуры на Ближнем Востоке.
Возникает вопрос: выдвинуло ли турецкое государство сейчас этот вопрос на повестку дня для того, чтобы обслужить интересы израильско-американской оси или чтобы попытаться выторговать для себя более выгодное положение? Или, напротив, этот процесс был начат вопреки их интересам? В этом я пока не уверен. Думаю, правильнее будет принимать суждения, внимательно следя за развитием событий, особенно за динамикой на Ближнем Востоке.

Я считаю, что все слои общества должны приложить максимальные усилия для того, чтобы решить этот вопрос в интересах демократии и свободы.

– 27 февраля, после этого призыва, который рассматривался как предварительное соглашение, было заявлено, что в течение недели будут предприняты шаги: будет снята изоляция, а курдский национальный лидер Абдулла Оджалан получит возможность обсудить этот вопрос непосредственно с обществом. Однако поскольку ничего из этого не было достигнуто, насколько корректно обсуждать данный вопрос только на основе этого предварительного соглашения?

– Да, вы знаете, конечно, когда этот текст был объявлен, к нему добавилось устное заявление, сделанное через Сирри Сурейя Ондера. Всё это заставляет задуматься, не являются ли выражения в поддержку демократии, которые не удалось включить в письменный текст, результатом определённого принуждения. Но в любом случае этот призыв — важный шаг, и, насколько можно судить, он был воспринят положительно членами РПК.
Я имею в виду, что, возможно, мы не можем это окончательно доказать, но, судя по сообщениям в СМИ, РПК поддерживает этот процесс. Даже если в итоге ничего не произойдёт, даже если культурные или социологические аспекты курдского вопроса не будут решены, прекращение войны и прекращение конфликта само по себе является большим достижением. Поэтому, даже в условиях отсутствия иных изменений, этому процессу необходимо содействовать.
Хотя курдская проблема во многом схожа с аналогичными примерами в других странах мира, мы не должны забывать одну важную вещь: в Колумбии после того, как замолчали пушки, тысячи партизан FARC были убиты. Другими словами, прошлый опыт показывает, что мир, не подкреплённый справедливым и демократическим процессом, подвержен множеству рисков и создаёт новые проблемы.

– Что бы вы хотели сказать о необходимости социализации этого процесса?

Даже прекращение вооружённой борьбы здесь — очень важное достижение для Турции. Предотвращение потерь, которые мы понесли за последние десять лет, будь то среди солдат или партизан, уже само по себе является огромным приобретением. Однако эта борьба должна идти рука об руку с борьбой за демократию.
Сегодня борьба за демократию в Турции превратилась в массовое движение. Даже старшеклассники выходят на улицы, выражая свою обеспокоенность за будущее. Студенты университетов уже стоят на ногах. Опросы общественного мнения показывают, что массовая поддержка правительства снижается. В такой момент оппозиционные силы не должны отступать от требований досрочных выборов и должны продолжать массовую борьбу за более демократическое и либеральное правительство в противовес действующей власти.

– Как вы оцениваете отношение оппозиции к этому вопросу?
– Лидер Народно-республиканской партии (НРП) очень позитивно оценивает этот процесс, и это имеет большое значение. Необходимо избегать шагов, которые могут отдалить эти две массы друг от друга. Другими словами, независимо от позиции курдского политического движения, оппозиция должна учитывать чувства масс, стремящихся к более глубокой борьбе за демократию.
Разумеется, так же как и курдская сторона, оппозиция в Турции должна проявлять осторожность в этом вопросе. И мы видим, что такая осторожность действительно проявляется. На данный момент политики с обеих сторон ведут себя очень благоразумно, и это внушает нам большую надежду.

Что касается превращения мира в массовое движение, то, даже несмотря на то, что многие организации гражданского общества не имеют официального статуса ассоциаций, мы всё равно прилагаем максимум усилий для продвижения этого вопроса через различные инициативы.
Да, экономическая ситуация ухудшается, инфляция продолжается. Однако мы не должны забывать, что курдский вопрос — один из важнейших вопросов, который невозможно игнорировать при решении всех других проблем. Мы должны объяснять это массам на понятном и уместном языке. Как я уже говорил, этот язык не должен быть провокационным. Это не должен быть язык, который отталкивает или ранит чувства людей, отдаляет их друг от друга. И это требование одинаково относится к обеим сторонам.

Я надеюсь, что, несмотря ни на что — несмотря на все неблагоприятные условия, на влияние империалистических держав в регионе, на продолжающийся израильский геноцид, — курдские и турецкие политики предпримут здравые и ответственные шаги для решения этого вопроса. Это всё, на что мы надеемся.
В заключение я хотел бы пожелать Сирри Сурейя Ондеру скорейшего выздоровления.