В заявлении, сделанном чуть более недели назад, Китай вновь, в очередной раз выразил поддержку позиции Абу-Даби в отношении трех островов, оспариваемых Ираном и Объединенными Арабскими Эмиратами. В заявлении, которое было опубликовано во время Форума сотрудничества Китая и арабских государств, проходившего в Пекине, говорится о том, что Китай «поддерживает усилия ОАЭ по достижению мирного решения вопроса о трех островах - Большом Томбе, Малом Томбе и Абу-Муса - путем двусторонних переговоров».

Для иранцев нет необходимости в переговорах, поскольку они управляют островами уже несколько десятилетий. Глубоко разочарованный позицией Китая, Иран вызвал Конг Пейву, нового посла Китая в Исламской Республике. Во время встречи иранское правительство выразило надежду на то, что Пекин «исправит свою позицию» в отношении трех островов.

Но, после встречи с иранскими официальными лицами Пекин усилил свою позицию, заявив, что сделанное ранее китайское заявление отражает искреннюю позицию страны по данному вопросу. Неясно, является ли это просто использованием китайцами возможности подмаслить ОАЭ, в конечном счете полагая, что любой материальный вызов в отношении островов маловероятен. Однако ясно, что в отношениях между Ираном и Китаем сейчас не все радужно.

Не первый спор

Это не первый случай, когда три острова бросают тень на китайско-иранские отношения, и не первый случай, когда китайцы расстраивают иранцев своим стремлением сбалансировать отношения между Ираном и его врагами в регионе и за его пределами.

В декабре 2022 года Пекин опубликовал аналогичное и почти идентичное совместное заявление с Советом сотрудничества стран Персидского залива по поводу трех островов. Иранская реакция была почти такой же, как и в этой итерации. Был вызван китайский посол. Иранцы выразили свой гнев, а бывший президент Эбрахим Раиси поднял этот вопрос на встрече с китайским вице-премьером. А затем отношения наладились, по крайней мере, формально.

Однако, этот эпизод не остался без последствий. Хотя иранская дипломатия быстро продвигалась дальше, оставляя конфликт за спиной и спустя три месяца Пекин уже выступил посредником в нормализации отношений Ирана и Саудовской Аравии, не все было спокойно под поверхностью.

Подливая масла в огонь тех, кто в Иране глубоко обеспокоен ролью Китая в их стране, это заявление заставило нескольких иранских политиков отреагировать резкими выпадами в адрес Пекина. Некоторые даже поставили под сомнение прежднюю политику Тегерана, указывая на то, что Исламская Республика должна отказаться от своей многолетней традиции поддерживать Китай по основным вопросам суверенитета, включая уйгурский кризис и статус Тайваня.

Они решили, что если Китай готов подорвать их суверенитет, то почему бы не ответить взаимностью? В конце концов, Пекин с самого начала китайско-иранских отношений потратил немало риторических усилий, подчеркивая святость суверенитета и взаимное невмешательство. Если все это было лишь на словах, то почему Тегеран должен упорствовать, следуя этой формуле? И вообще, почему Иран должен сохранять близость к Китайской Народной Республике?

Иран в большей изоляции

Ответ кроется в изоляции Ирана на международной арене. Как показали события, произошедшие на прошлой неделе в Международном агентстве по атомной энергии, отношения Тегерана с Пекином стоят того, чтобы время от времени терпеть неприятные ощущения. В прошлую среду МАГАТЭ проголосовало за то, чтобы вынести Ирану порицание за отсутствие сотрудничества с агентством. Китай, наряду с Россией, выступил против вынесения Ирану порицания.

Хотя эта оппозиция не защитила Иран в материальном плане - более того, голосование за не имеющее обязательной юридической силы порицание прошло, - Китай все же способен предоставить Ирану право голоса в ключевых глобальных институтах. Он делает это не всегда, но даже случайная поддержка со стороны великой державы выгодна Тегерану.

Так, в совместном заявлении с Ираном и Россией Пекин призвал «западные страны проявить политическую волю, удержаться от бесконечного колеса эскалации, которое они раскручивают... и сделать необходимый шаг к возрождению Совместного всеобъемлющего плана действий», т.е. ядерной сделки США с Ираном. Именно такая поддержка позволяет Тегерану поддерживать отношения с Китаем.

Здесь и кроется проблема. Тегеран уже давно изолирован от большей части международного сообщества. Китай со своей стороны никогда не испытывал сомнений по поводу взаимодействия с Ираном.

Хотя многие в Исламской Республике критикуют Пекин за монополизацию иранских рынков, Китай уже давно стал спасательным кругом для иранской экономики в условиях международных санкций и политической изоляции Тегерана.

Каковы же варианты действий Ирана? Конечно, там могут расстроиться из-за заявления Китая по поводу Абу-Мусы и Большого и Малого Тунбов, или же они могут выразить свой гнев по отношению к Китаю и двигаться дальше, сосредоточившись на извлечении многочисленных экономических и политических выгод, которые они получают от своих отношений с Пекином.

Для иранских чиновников не существует споров о том, какой путь они предпочитают. Китайско-иранские отношения могут иногда превращаться в американские горки, но Тегеран не намерен сходить с них.