Египтяне присоединились к клубу, в который входили саудовцы, иорданцы, израильтяне и небольшие государства Персидского залива, искавшие защиты после того, как британцы оставили свои позиции к востоку от Суэцкого канала в 1971 году.

В последующие десятилетия, когда Соединенные Штаты стали более непосредственно участвовать в делах Ближнего Востока, эти страны составили ядро группы дружественных США государств. Они облегчили Вашингтону достижение его целей в регионе, включая защиту свободного потока нефти из Ближнего Востока, помощь в обеспечении безопасности Израиля, противодействие террористам, предотвращение распространения оружия массового уничтожения. Также американцы обеспечили союзникам защиту от чрезмерно амбициозных политиков, таких как Саддам Хусейн.

Я задумался об этих отношениях с тех пор, как стали появляться статьи, подробно описывающие кризисы в отношениях между Вашингтоном и его партнерами на Ближнем Востоке, особенно с Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ).

В этом, конечно, есть свой смысл. Ни саудовцы, ни эмиратцы не откликнулись на призывы администрации Байдена качать больше нефти, когда мировые цены резко выросли после конфликта в Украине. Вскоре после того, как российские войска двинулись на запад, эмиратское правительство воздержалось при голосовании в Совете Безопасности ООН по резолюции, осуждающей действия России. И хотя президент США Джо Байден стремится объединить мир против России, ни Саудовская Аравия, ни Объединенные Арабские Эмираты не поддерживают санкции против Москвы – своего партнера по ОПЕК+. В середине марта эмиратцы принимали в Дубае президента Сирии Башара аль-Асада. Трудно представить, какое послание эмиратский наследный принц Мухаммед бин Заед Аль Нахайян хотел передать, принимая человека, ответственного за преступления против человечности в массовом масштабе, но сам факт приема явно указал на трещину в отношениях ОАЭ с Соединенными Штатами.

Проблемы в отношениях между американцами и саудовцами нарастали медленно. Но за последние восемь месяцев столкнулись несколько региональных, глобальных и политических факторов, которые способствовали публичным конфликтам, указавшим на ухудшение этих связей. Когда в последний раз ближневосточный лидер отказывался разговаривать по телефону с президентом США? Сейчас у нас есть два недавних примера. Однако дело не только в личной неприязни.

Саудовцы и эмиратцы, похоже, больше не верят заявлениям США о том, что Вашингтон привержен их безопасности. Если вернуться к администрации Трампа, то когда в сентябре 2019 года иранцы атаковали саудовские нефтяные объекты в Абкайке и Хурайсе, в Саудовской Аравии, президент США решил – при поддержке внешнеполитического сообщества – не отвечать на эти атаки. Бездействие США перечеркнуло четыре десятилетия американской политики, направленной на защиту нефтяных месторождений Персидского залива от угроз, исходящих из региона и извне. Совсем недавно США вывели войска из Афганистана, и администрация Байдена решила вести переговоры с Ираном о новом ядерном соглашении.

Страны Персидского залива на самом деле поддерживают это ядерное соглашение, но они очень опасаются, что администрация Байдена заключит с Ираном сделку, которая предоставит их региональному противнику Тегерану (после того, как с него будут сняты санкции в обмен на отказ от программы создания ядерного оружия, – прим.) миллиарды долларов. Эти деньги могут быть использованы для дальнейшей дестабилизации региона. А это, в сочетании с нежеланием Вашингтона признать йеменскую (проиранскую, – прим.) группировку хуситов террористической, в то время как американские официальные лица рассматривают возможность снятия террористического статуса с иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР), является для саудовцев и эмиратцев наиболее красноречивым показателем отсутствия у Соединенных Штатов приверженности их безопасности.

Однако дело не только в саудовцах и эмиратцах. Хотя Израиль стал потише в своей критике Соединенных Штатов при премьер-министре Нафтали Беннете, последний, а так же министр иностранных дел Израиля Яир Лапид ясно дали понять, что израильтяне не будут связаны никаким новым ядерным соглашением США-Иран. Израильтяне также лоббировали в администрации Байдена повторное включение хуситов в список террористических организаций и разделяют озабоченность эмиратцев и саудовцев по поводу иранского КСИР. Со своей стороны, египтяне в последние годы приобрели современное российское оружие и продолжают держаться за Китай, отказываясь делать выбор между Вашингтоном и Пекином.

В совокупности все эти проблемы заставляют людей в Вашингтоне задаваться вопросом, являются ли их партнеры на Ближнем Востоке настоящими партнерами. В то же время официальные лица в столицах стран Ближнего Востока задаются тем же вопросом о Соединенных Штатах, что усугубляется болтовней о «выходе» из региона или о политическом повороте США (в сторону Восточной Азии; для противостоянию КНР, – прим.).

Чувства, которые имеют место со всех сторон, конечно, понятны, но если вскинуть руки и заявить, что партнеры США – отстой, это не даст никакого представления о причинах такого дрейфа и о том, что можно с этим сделать, если вообще можно. Легко обвинять в случившемся разных личностей. Однако, процесс отдаления друг от друга длится уже достаточно долго, в течение сроков трех президентов США (13 лет и более).

Это происходит потому, что данные отношения стали анахронизмом. Они были открыты, развиты и построены в давно ушедшие времена. Тогдашний президент США Франклин Д. Рузвельт и король Абдулазиз, известный как Ибн Сауд, создали американо-саудовские отношения 77 лет назад.

Прошло много времени с тех пор, как бывший президент Египта Анвар Садат сказал бывшему госсекретарю США Генри Киссинджеру, что Египет может стать оплотом против Советского Союза. Отношения Вашингтона с ОАЭ развивались на протяжении 1990-х годов, когда присутствие Соединенных Штатов в Персидском заливе приобрело постоянный характер. Эти связи стали еще теснее в ходе глобальной войны с терроризмом.

Но сейчас американцы приходят к пониманию последствий секьюритизации своей внешней политики в течение последних двух десятилетий и хотят перемен.

В более широком смысле, основные интересы, которые двигали Соединенными Штатами на Ближнем Востоке – обеспечение свободного потока нефти из региона и обеспечение безопасности Израиля – уже не кажутся столь насущными. Да, события в Украине подчеркнули важность ближневосточной нефти на данный момент, и да, энергетический переход никогда не будет таким гладким, как некоторые себе представляли. Но по мере того, как процесс адаптации к альтернативам нефти начнет набирать скорость (по оценкам американского разведывательного сообщества, переход произойдет после 2030 года), нефтяные месторождения региона становятся менее важными для США.

Уже сейчас американские политики дали понять, что они больше не хотят защищать ближневосточную энергетическую безопасность и жертвовать чем-либо ради нее. Одна из наименее спорных вещей, которую бывший президент США Дональд Трамп сделал, находясь на своем посту, состоит в том, что он не ответил на нападение Ирана на Саудовскую Аравию в 2019 году.

Израиль – полностью промышленно развитая страна с ВВП на одном уровне с союзниками США в Европе и с доказанным опытом самообороны. Он также постепенно интегрируется с соседними странами. У израильтян прекрасные отношения с их бывшими антагонистами, Грецией и Кипром, а турецкое правительство стремится к новым отношениям с Иерусалимом. Конечно, есть у израильтян и новые партнеры в арабском мире – Бахрейн, ОАЭ и Марокко – наряду с Иорданией и Египтом.

Похоже, что Соединенные Штаты и их друзья в регионе подошли к точке, когда их интересы больше не совпадают. Официальные лица в Вашингтоне и ближневосточных столицах могли бы изменить конфигурацию устаревших отношений на основе нового набора целей. Проблема в том, что цели, которые, возможно, имеют в виду Соединенные Штаты – противостояние Китаю и России или, возможно, интеграция Ирана в регион для его стабилизации – не находят поддержки (у друзей США на Ближнем Востоке, – прим.). В результате происходят странные события, например, ближневосточные партнеры США пассивно поддерживают Россию и углубляют свои связи с Китаем. Возможно, наиболее точным термином для описания этих событий являются словосочетание «болезненные симптомы». Оно указывает на смерть американского мирового порядка, созданного после Второй мировой войны, и на неопределенность в отношении того, что будет дальше.