После обещаний президента Реджепа Тайипа Эрдогана помочь правительству Триполи в гражданской войне в Ливии военные стратеги в Анкаре обдумывают вопрос о переброске солдат в Ливию – заморскую страну, расположенную примерно в 2000 километрах от границ Турции, – по маршруту, окруженному региональными противниками, такими как Египет и Греция, и обеспечении безопасности войск во время их миссии там.

Источник в службе безопасности, пожелавший остаться анонимным, сказал «Аль-Монитор»: «Если 150-200 солдат, которые могли бы поместиться в военно-транспортный самолет, будут направлены на небоевую миссию в Ливию и если для их защиты не потребуется тяжелое вооружение и техника, это не будет проблемой. Это была бы довольно легкая задача».

Тем не менее, судя по недавним заявлениям как Эрдогана, так и Правительства национального согласия (ПНС) в Триполи, то, что они имеют в виду, далеко выходит за рамки ограниченной миссии по подготовке и оснащению. По всей видимости, ПНС рассчитывает на турецкую помощь в следующих целях:

– воспрепятствовать наступлению войск Халифы Хафтара на Триполи (столица ПНС);

– создать военно-морские патрульные силы для защиты Триполи с моря;

– создать бесполетную зону на территориях, контролируемых ПНС, в качестве защиты от сил Хафтара, которые в значительной степени контролируют воздушное пространство Ливии.

ПНС считает, что с помощью этих средств оно могла бы защитить себя от нападений Хафтара и гарантировать свое политическое выживание. И то, что она ожидает от Анкары в дальнейшем, - это создание механизма диалога с Россией, аналогичного Астанинскому процессу в Сирии, который заложил бы основу для дипломатической платформы, где ПНС будет иметь сильную руку в переговорах с Хафтаром.

Таким образом, ПНС запросила у Турции на прошлой неделе переброску сил для полного спектра боевых целей, включающих наземные, морские и воздушные элементы.

Согласно турецким источникам безопасности, для выполнения запроса ПНС потребуется развертывание воздушных элементов вооруженных сил Турции, состоящих по меньшей мере из шести-восьми боевых самолетов F-16 Block 50 и бортовой системы раннего предупреждения и управления (АВАКС); военно-морских элементов, состоящих из фрегата, двух или трех канонерских лодок и одной или двух подводных лодок для целей предотвращения доступа и блокирования районов, принадлежащих ПНС; сухопутных сил численностью около 3000 солдат с боевым опытом, бронетехнику, механизированную пехоту и элементы косвенной огневой поддержки.

Эрдоган сказал 26 декабря, что Анкара «примет приглашение» к турецкому военному участию в Ливии, предполагая, что его правительство готово удовлетворить просьбу ПНС. Об этом заявил министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу 30 декабря, и позднее в тот же день в парламент было внесено правительственное предложение о военном развертывании в Ливии.

По сообщениям СМИ, ожидается, что это предложение будет обсуждено 2 января. Оно почти наверняка получит одобрение, учитывая, что Партия справедливости и развития (ПСР) Эрдогана и ее союзник, Партия националистического движения, контролируют большинство в парламенте. Причина, по которой правительство торопит принятие законопроекта, по-видимому, связана с решением президента России Владимира Путина совершить 8 января визит в Турцию. Эрдоган хотел бы иметь одобрение в своем кармане в качестве козырной карты в своих ливийских дискуссиях с Путиным.

Однако парламентское одобрение будет ограничено развертыванием солдат, в то время как масштабы и размер миссии будут зависеть от правительства Турции или, точнее, от того, как правительству удастся договориться с генералами. Другими словами, ливийский вопрос станет серьезным испытанием того, что турецкие военные могут предпринять по отношению к военным планам Эрдогана.

В отличие от Сирии, которая сейчас превратилась в зону конфликта низкой интенсивности, географическое положение Ливии и возможности региональных противников Турции, особенно военно-морских и военно-воздушных сил Египта, создают сложную и рискованную обстановку. Кроме того, возникает вопрос о том, как Россия, Италия, Франция и Соединенные Штаты отреагируют на значительное турецкое развертывание, что особенно важно для военных стратегов.

Могут ли турецкие военные предоставить то, о чем просило ПНС?

Декабрьский визит Эрдогана в Тунис – страну, которая является северо-западным соседом Ливии, фактически имел отношение к этому вопросу. В состав делегации входили министр обороны Хулуси Акар, глава Национальной разведки Хакан Фидан и значительное число генералов.

Этот необъявленный визит был вызван намерением Турции объединиться с Тунисом и Алжиром в блок, который защитит ПНС от сил Хафтара. Турция стремилась получить доступ к воздушному пространству Туниса, военно-воздушным базам и территориальным водам для наращивания военного потенциала с этой целью. Однако визит, по-видимому, не оправдал ожиданий Турции и продлился всего два часа. А последовавшие за этим заявления тунисских официальных лиц свидетельствуют о том, что они неохотно идут на поводу у Анкары, желая вместо этого сохранить нейтралитет в конфликте.

Без поддержки Туниса Анкаре будет очень трудно обеспечить воздушную и морскую поддержку ПНС через международные воды и воздушное пространство. Тем не менее визит Эрдогана в Тунис подчеркивает признание Анкарой того факта, что символическое подразделение численностью до 200 военнослужащих не могло бы помочь ПНС остановить наступление Хафтара на Триполи.

В Анкаре поговаривают, что Эрдоган отклонил предложение Туниса выступить посредником и даже организовать встречу турецкой делегации с представителями Хафтара. Это говорит о том, что Анкара в настоящее время не открыта для переговоров с Хафтаром.

А как насчет Алжира, другого соседа Ливии на западе? Похоже, что он также склонен оставаться нейтральным, а это означает, что Анкаре придется полагаться исключительно на свой собственный военный потенциал для открытой, полномасштабной проекции силы на заморскую страну, находящуюся на расстоянии 2000 километров. Это, в свою очередь, ставит перед военными стратегами ряд непростых вопросов.

Первый вопрос - это данные из открытых источников о том, что в районах, контролируемых силами Хафтара, развернуты российские зенитные комплексы «Панцирь С1» малой и средней дальности, известные как «убийцы дронов». Их присутствие угрожает как операциям турецких беспилотников, которые уже некоторое время ведутся в Ливии с участием турецких самолетов Bayraktar TB2, так и любым возможным усилиям Анкары по созданию бесполетной зоны.

Кроме того, самолеты F-16, будучи тактическими средствами, имеют ограниченный боевой радиус, что означает, что им потребуется многократная дозаправка в воздухе, чтобы преодолеть расстояние от Турции до Ливии. В идеале передовое базирование могло бы быть вариантом, но, учитывая нежелание Туниса и его вежливый отказ, это больше не представляется возможным. В то же время контролируемые ПНС авиабазы не способны поддерживать интенсивные операции самолетов стандарта НАТО и в любом случае будут находиться под угрозой нападения сил Хафтара.

Турции также не хватает тяжелых бомбардировщиков, которые могли бы одновременно доставить в Ливию подавляющую огневую мощь.

Еще один вопрос, который должны учитывать турецкие военные планировщики: как турецкие ВВС будут защищать свой район от возможного вмешательства египетских или эмиратских самолетов? В настоящее время это не вполне ясно. (Египет и Эмираты являются союзниками Хафтара и помогают ему продвигаться к столице Ливии и ПНС Триполи. – Прим. ред.)

Поскольку военно-воздушные силы столкнулись с трудностями материально-технического обеспечения, морская авиация могла бы стать решением для Анкары. Тем не менее будущий десантный корабль Турции TCG Anadolu не будет полностью функционировать до конца 2020 года. Кроме того, исключение Турции из программы F-35 означает, что она не может использовать самолеты F-35B, что снижает возможности военно-морской авиации Анадолу до использования вертолетов. Короче говоря, военно-морской флот Турции не способен компенсировать проблемы турецких военно-воздушных сил, с которыми они могут столкнуться в Ливии.

В целом, потенциальное предприятие в Ливии, которое, вероятно, начнется в конце января, будет сопряжено с некоторыми серьезными недостатками, если Анкара предпримет шаги по развертыванию значительных сил, включающих наземные, воздушные и морские элементы, с целью введения бесполетной зоны, морской блокады и обеспечения безопасности контролируемых ПНС районов на земле.

Анкаре также следует иметь в виду, что риск увязнуть в опосредованной войне в Ливии после войны в Сирии остается высоким. В отличие от Сирии, где эскалация столкновений всегда предотвращалась Россией и Соединенными Штатами, функционирующими в качестве системных регуляторов, турецкие военные вряд ли смогли бы пользоваться превосходством в формировании сил на ливийском поле боя – главным образом из-за поддержки Россией конкурирующих с ПНС сил Хафтара и географических ограничений. Кроме того, географические ограничения и присутствие региональных противников на маршрутах снабжения диктуют высокую скорость боевых вылетов турецких ВВС и ограничивают вклад подразделений косвенной огневой поддержки на местах.

Пришло время посмотреть, будет ли Эрдоган больше доверять своим генералам, оценивающим военные потребности и ограничения, или чиновникам ПНС, призывающим к полномасштабной военной поддержке, чтобы выжить. Однако совершенно ясно, что небоевая миссия по обучению и оснащению вряд ли удовлетворит Эрдогана.