Сумеет ли население Ирана пережить этот тройной удар?

Как ни странно, кризис способен мобилизовать иранцев и их экономику. Во-первых, для иранцев характерно чувство солидарности, и в нынешних условиях различные гражданские организации, оказывающие поддержку бедным, могут усилиться, а правительство не станет им мешать. Во-вторых, будучи одной из самых образованных стран Ближнего Востока, Иран может совершить прорывы к цифровизации экономики, подталкиваемый коронавирусным кризисом. И, наконец, иранские бизнесмены и работники привыкли выживать в условиях кризисов и адаптироваться к ним, как ни в одной другой стране на планете. В то время как экономика страны, безусловно, серьезно пострадает от продолжающейся пандемии, Иран в прошлом демонстрировал устойчивость к кризисам. Экономист Биджан Каджехпур анализирует эту возможность.

Нет никаких сомнений в том, что нынешний коронавирусный кризис подорвет иранскую экономику и приведет к серьезному сокращению валового внутреннего продукта (ВВП) страны. Некоторые оценки предполагают сокращение до 3%, хотя пока еще слишком рано давать надежную оценку. Иранское правительство уже объявило о ряде мер по поддержке уязвимых социальных слоев, а также предприятий, которые сильно пострадают от нынешнего экономического спада. Но если само правительство будет обременено бюджетным дефицитом, внешними санкциями, бесхозяйственностью, а также обвалом мировых цен на нефть – какое влияние окажут эти меры?

Очевидно, что главной проблемой в разработке и реализации правильного стимулирования иранского бизнеса является тот факт, что само правительство является крупнейшим экономическим игроком в стране, а не регулятором экономических секторов. Это означает, что прямые стимулы, такие как спасательные меры, будут в основном касаться крупных государственных или полугосударственных компаний и не будут иметь иной реальной цели.

Следовательно, внимание правительства сосредоточено в другом месте. Оно определило ряд секторов, которым будет оказана определенная финансовая помощь, хотя фактическая поддержка остается неоднозначной. По данным Центрального банка Ирана, всем коммерческим банкам страны было поручено предоставить кредиты под низкие проценты 10 категориям предприятий, наиболее пострадавших от вспышки вируса COVID-19, а именно ресторанам, магазинам по продаже сушеных орехов, кондитерских изделий и аналогичных продуктов, туристическим агентствам, гостиницам и гостиничным фирмам, транспортным компаниям, авиакомпаниям, текстильным компаниям, производителям кожаных изделий, спортивно-развлекательным центрам и организаторам мероприятий.

В то же время Эбрахим Дорости, заместитель главы Палаты гильдий, считает, что правительство должно не только сосредоточиться на конкретных секторах, но и предложить стимулы для всего бизнеса. Дорости также прогнозирует, что основные экономические последствия нынешнего кризиса будут видны уже через три месяца.

В разгар этой дискуссии основное внимание правительства сосредоточено на ограничении экономического воздействия кризиса на низшие классы населения. Подробности мер правительства были опубликованы 16 марта, и нет никаких признаков ослабления давления на бизнес. Основные действия включают в себя следующее:

1) Единовременная денежная выплата низшим классам населения в течение следующих четырех месяцев. По словам вице-президента и руководителя организации управления и планирования Мохаммада-Багера Нобахта, правительство определило тех получателей денежных пособий, которые не имеют других доходов и будут увеличивать свои доходы за счет дополнительных денежных переводов.

2) Кроме того, работники розничной торговли и уличные торговцы, потерявшие работу в результате кризиса, получат беспроцентный кредит в размере 20 миллионов риалов (около 474 долларов США по официальному курсу). Кредит будет погашен в течение 30 месяцев, и, по оценкам, около 4 миллионов граждан получат этот грант.

3) Расширение прав и возможностей матерей-одиночек посредством проведения специальных семинаров для приведения возможностей матерей-одиночек в соответствие с существующими потребностями на рынке труда. Это не приведет к немедленной финансовой поддержке, но потенциально повысит шансы целевых лиц получить устойчивые рабочие места.

Еще один план заключается в повышении заработной платы государственных служащих на 50% в новом иранском году. Обычные госслужащие относятся к более бедным слоям общества, и повышение их заработной платы выше уровня инфляции повысит их покупательную способность и способность соблюдать меры по прекращению распространения вируса.

Сосредоточение внимания на сокращении масштабов нищеты может быть связано с признанием того, что вирус поражает в основном наиболее бедные социальные слои. Действительно, главное предупреждение исходило от бывшего экономического советника президента Хасана Роухани Масуда Нили, который сказал, что бедные могут стать эпицентром заражения и распространения болезни.

Из этих мер ясно, что основное внимание уделяется сдерживанию распространения вируса, а не поддержанию экономики страны. Другими словами, COVID-19 рассматривается как кризис общественного здравоохранения, а не как экономическая катастрофа.

В то же время министерство экономики и финансов сосредоточило свою деятельность на оперативных вопросах, таких как ускорение проведения таможенных процедур для товаров, необходимых в секторе здравоохранения, а не на потребностях бизнеса.

Независимо от того, какие измерения правительство захочет определить в качестве приоритетных, основной проблемой станут государственные финансы. В иранской экономике возникнет порочный круг, который будет усиливаться, т. е. снижение деловой активности приведет к снижению налоговых поступлений, что, в свою очередь, увеличит дефицит бюджета и государственные заимствования, усиленные дополнительными расходами, связанными с денежными переводами. Инфляционные последствия окажут дальнейшее давление на финансовое положение правительства и на экономику в целом.

Эти обстоятельства объясняют, почему Тегеран решил обратиться за кредитом (в размере 5 миллиардов долларов) в Международный валютный фонд (МВФ) впервые после Исламской революции 1979 года.

При этом многие политические игроки считают, что обращение за кредитом МВФ было ошибкой. Есть как политические, так и финансовые аспекты, которые делают это решение спорным. На политическом уровне силы, выступающие против администрации Роухани, критиковали то, что правительство должно было бы сначала получить одобрение меджлиса (иранского парламента) до подачи заявки на получение кредита. Однако основная критика заключается в том, что было бы лучше подготовить более точную финансовую оценку кризиса, прежде чем обращаться в МВФ. В любом случае маловероятно, что этот кредит будет предоставлен Тегерану: отчасти из-за правил МВФ, отчасти из-за того, что Вашингтон использует свое влияние в МВФ для блокирования иранской заявки.

Учитывая, что кризис сделал возможными новые подходы, следует также отметить, что новые руководящие принципы обязывают правительство привлекать и расширять возможности институтов гражданского общества для оказания помощи в процессе искоренения нищеты.

Политика и решения последних нескольких лет привели к отчуждению групп гражданского общества страны, которые сейчас пытаются преодолеть недоверие, явно преобладающее в отношениях между государством и гражданским обществом Ирана.

В то же время бедствие настолько огромно, что могут получить официальное признание новые уровни солидарности. Например, так называемая кампания Nafas (Breath) – коалиция неправительственных организаций, предприятий и торговых палат – не только способствовала производству и импорту необходимых товаров и услуг, но и создала специализированную клинику для лечения пациентов. Кроме того, в качестве интересного шага Farabourse, небольшая биржа ценных бумаг в Тегеране, ввела сертификаты для краудфандинга, чтобы мобилизовать ресурсы для борьбы со вспышкой коронавируса. Полученные средства будут направлены на закупку необходимых медицинских изделий и продуктов.

Позитивное отношение гражданского общества также дополняется некоторыми конструктивными взглядами, поощряющими бизнес-сообщество. На самом деле некоторые бизнес-лидеры подчеркивают, что нынешние обстоятельства вынуждают бизнес-сообщество сделать рывок в сторону цифровизации. Хотя существуют серьезные культурные и инфраструктурные препятствия для достижения надлежащей цифровизации, некоторые важные шаги предпринимаются в области электронного правительства, электронного обучения и электронной работы.

В целом экономика страны серьезно пострадает, но Иран продемонстрировал удивительную устойчивость к таким кризисам. Действительно, одна из причин, по которой иранская экономика сможет выйти из этого бедствия более эффективно, чем экономика других стран, заключается в том, что она является кризисной экономикой, то есть люди и предприятия имеют возможность быстро адаптироваться – они привыкли максимально использовать критические ситуации. Многие международные лидеры сравнивают нынешние условия с военной ситуацией, и Иран – одна из немногих стран в мире, которая пережила разрушительную войну в новейшей истории и сумела восстановиться за счет собственных ресурсов. Кроме того, чувство солидарности среди иранцев внутри страны и за ее пределами является высоким – явление, которое поможет исправить глубокий ущерб, причиненный этим кризисом.

Таким образом, если государство в целом не будет ограничивать пространство для гражданского общества и профессионалов внутри страны и за ее пределами, то возникнет новый потенциал, который позволит не только преодолеть кризис COVID-19, но и породит новый экономический импульс.