Вторая часть интервью, которое представитель дипломатического отдела Движения за демократическое общество (ДДО) Алдар Халил дал корреспонденту информационного агентства «ФратНьюс» по поводу нынешнего положения дел.

- Ваша комиссия посетила Россию. Что вы обсуждали с представителями РФ?

- Наши комиссии были направлены во многие страны, не только в Россию. Некоторые продолжают свои визиты, другие уже вернулись. В первую очередь, на повестке дня у нас стоит решение сирийского вопроса. Как вы знаете, у России есть свои планы и проекты в отношении турецкого пребывания в Сирии. Также они настроены против США и международной коалиции. Россия оказывает достаточно серьёзную поддержку Турции. Это было прекрасно видно во время турецкого вторжения в Африн. Мы должны помнить об этом. Каждое государство действует в своих интересах. Несмотря на это, мы также хотим повлиять на их планы. Если бы нам это удалось сделать, это принесло бы пользу. Исходя из подобных намерений, мы продолжаем встречи не только с представителями России, но и с представителями других стран. Мы работаем над многими аспектами, используя свою силу и дипломатические рычаги. Эти наши усилия поддерживаются людьми, проводящими массовые демократические акции. Другие страны должны знать, что мы стремимся к тому, чтобы прийти к принципиальному демократическому соглашению с правящим режимом. Если к подобному решению удастся прийти, то мы сможем предотвратить турецкие атаки с целью оккупации, и наша борьба, стоившая многих жертв, продолжится.

- Говорят, что во время вторжения турецких сил в Африн правительственные войска вошли в город. Сейчас та же самая ситуация наблюдается в Манбидже. Может ли это помочь предотвратить нападения со стороны Турции?

- Дело не в том, прибудет ли один отряд или несколько. Мы предлагаем: давайте сядем за стол переговоров и договоримся о сотрудничестве на демократических основаниях. Давайте заключим принципиальный союз. У нас есть своя система самоуправления. Опять же, у нас есть своё руководство в рамках существующей системы. Главный вопрос, который должен будет рассматриваться – это то, каким образом мы сможем обеспечить безопасность региона, начиная с охраны границы. Если удастся заключить союз, центральное правительство будет отвечать за защиту границ. В таком случае, турецкие нападки на Сирию или на территории автономной администрации даже не будут стоять на повестке дня.

Ситуация с Африном была несколько другой. В тот момент силы, прибывшие в Африн, не являлись, по сути, официальными представителями сирийского режима. Это были группы милиции, находящейся под контролем сирийской армии. Они вошли в регион Арима, являющийся своего рода буферной зоной между нашими силами и военными Турции вместе с подконтрольными им бандами. Это происходит на границах. На этой границе также сосредоточены силы, представляющие режим, вместе с российским контингентом. Они и раньше присутствовали в этом районе. Некоторые требовали, чтобы мы заняли позиции в этом регионе, некоторые сами пришли и заняли позиции. Это ни о чём не говорит. Ключевым является то, что режим признаёт нашу автономную администрацию и готов об этом заявлять публично. Северная Сирия должна управляться различными этническими и религиозными группами, проживающими в регионе. Мы также должны налаживать отношения с Дамаском. Именно таким образом мы сможем прийти к соглашению.

- В Башуре (Южный Курдистан) международные силы сумели договориться о создании бесполётной зоны во время агрессии режима Саддама. Обсуждаются ли подобные меры в отношении северной и восточной Сирии? Могут ли международные силы что-либо предпринять, чтобы приблизиться к созданию таковой зоны здесь?

- Некоторые страны хотели бы обсудить это, и они заявили об этом. Это может быть вынесено на повестку дня в Совете Европы. Мы видим подобные усилия. Проходит серия встреч, на которых обсуждается, каким образом подобные меры должны быть приняты. Некоторые вещи прояснятся после завершения этих встреч. Но существует риск, что ничего не удастся добиться, если кто-то из членов Совета Безопасности ООН применит своё право вето. Эта возможность обсуждается, хотя ей и не уделено много внимания. Во-первых, международные силы смогут выступить в качестве гарантов безопасности, встав между нами и Турцией. Турция всё время использует Рожаву в качестве оправдания, заявляя, что само её существование представляет для них опасность. Чтобы свести на нет подобные оправдания, международные силы могли бы ввести свой воинский контингент в приграничные регионы, чтобы проследить, кто на самом деле нарушает границы – мы или они. У нас нет подобных намерений. Второе – это обсуждение бесполётной зоны. Этот регион должен быть объявлен бесполётной зоной. Но это будет не так легко сделать. Данный вопрос обсуждается, но пока ничего точно нельзя сказать об окончательном решении. Мы не знаем, какое в итоге будет принято решение по данном вопросу.

- Турция постоянно говорит о какой-то «угрозе». Они утверждают, что вы находитесь на «турецких границах». Откуда берётся такой страх?

- Наш проект действительно является угрозой для них, потому что это демократический проект. Он объединяет народы, данный проект направлен против войны. Наш проект направлен против ИГИЛ* и Аль-Нусры*, это тот самый проект, который позволит разрешить все вопросы. Это проект, позволяющий реализовать идеи свободы. Именно поэтому турецкий режим так боится его. Чего хочет Турция? Они хотят настроить местных жителей друг против друга. Они хотят, чтобы арабы, сириаки, турки и курды воевали друг с другом. Им нужна такая система, при которой будет существовать рабство, женщина будет находиться в подчинении. Им не нужна демократия. Они не хотят, чтобы общество было свободным. Они не стремятся к разрешению курдского вопроса, именно поэтому мы являемся угрозой для них.

- Какую роль играет Башур в этом процессе?

- Нация, политические партии, даже правительство должны увидеть истинное лицо турецкого правящего режима в Башуре, относящегося к Курдистану, и сделать соответствующие выводы. Жители Башура должны помнить, что они творили во время процесса референдума, турецкое правительство проявило агрессию, потому что оно не хотело, чтобы курды чего-то добились. Всё население Башура, местное руководство и само правительство должны понимать это. Турция оккупировала Джараблус, Баб и Африн, и им этого мало. До нынешнего дня руководство Башура никак не комментировало ситуацию, а те редкие заявления протеста, раздававшиеся от местных жителей, были весьма слабы и остались незамеченными. Люди Башура – это миролюбивые герои. Из этих людей вышло много великих лидеров. Почему они молчат перед лицом оккупации? Если это молчание продолжится, падёт не только Рожава, но и сам Башур. Эрдоган продолжает твердить, что он добьётся утверждения так называемого «Национального пакта», согласно которому Киркук, Алеппо и Мосул будут объявлены находящимися в рамках турецких границ, это легитимизирует захват этих территорий. Он хочет их оккупировать. Первой на его пути стоит Рожава, но затем последует и очередь Башура. Все жители Башура должны выступить против угроз вторжения.

- Каковы ваши планы в отношении Африна?

- Наша борьба продолжается как на дипломатическом направлении, так и на полях сражений. В Африне сильно изменилась демографическая ситуация. Человеческие ценности, гуманное отношение к людям на этих землях попраны. По этому вопросу наши многосторонние встречи будут продолжены. Многие документы уже подготовлены, их отправили соответствующим властям. С другой стороны, многие беженцы из Африна на данный момент проживают в Шахбе в весьма тяжёлых условиях. Они утверждают, что никогда не оставят свои деревни и свой город, что их выгнали при помощи силы со своей земли и что они всегда будут бороться за свой город и постараются выжить в тяжёлых условиях. С другой стороны, сопротивление, организованное ОНС и ЖОС, продолжается в Африне. Бойцы ОНС и ЖОС героически сопротивляются, я приветствую их борьбу. Она будет продолжаться до тех пор, пока Африн не будет освобождён.

*- террористическая организация, запрещенная на территории РФ

Первая часть интервью доступна здесь: