Член Исполнительного совета Ассоциации обществ Курдистана (АОК) Дуран Калкан дал оценку системе пыток, изоляции и геноцида в тюрьме на острове Имралы и прокомментировал 25-летнее сопротивление Абдуллы Оджалана.

Первую часть этого анализа можно прочитать здесь

Мы должны задаться вопросом, почему вообще возникла система Имралы. Когда Оджалан вел борьбу, создавая партию, прилагая усилия для совершенствования социализма, продолжая работу над созданием партизанских структур, сражаясь за национальное освобождение, он анализировал ситуацию в соответствии с другими примерами, существующими в мире. Тогда он считал, что национальная проблема, вероятно, будет решена в рамках национального государства. Когда он прибыл в Рим и представил методы решения проблемы, его чаяния не оправдались и в итоге ему пришлось столкнуться с пытками, изоляцией и системой Имралы. Почему это произошло? Где были допущены просчеты? Что привело его к столкновению с системой пыток, изоляции и геноцида? Как побеждать в таких условиях? Оджалан не переставал задавать себе эти вопросы, не колебался и не боялся искать ответы. Он не отказался от поисков жизненного пути. Напротив, в условиях Имралы он углубился в свои исследования. Он нашел способ придать смысл и этой ситуации. У него появились новые идеи, и он приступил к всестороннему анализу и создал систему, позволяющую человечеству сделать исторические шаги.

Этот крайне важно. Важен взгляд Оджалана на жизнь и отношение к происходящему. Важны ответы на вопросы «Зачем мы живем?», «Чем мы живем?», «Как мы живем?». Он уже задавал эти вопросы в своих тюремных трудах и формулировал развернутые ответы. Он всегда критиковал обыденный, грубый, материалистический подход. Наш лидер не считал приемлемым такое отношение к жизни. Он дал понять, что жизнь состоит не только из этих деталей.

Именно это позволило ему выдержать 25 лет в системе, которую он сам называл «гробом». Это помогло ему выжить, сделать то, чего не мог совершить ни один человек, и даже достичь на Имралы того, что могло быть неподвластно и ему, находясь за пределами тюремного острова.

Как же сам Оджалан относился к заговору и плену? Он описывает обстоятельства событий 15 февраля, когда он был захвачен силами контрпартизанского движения в Кении, так:

В течение часа или полутора я не отвечал на их вопросы. Я намеревался отрицать всё и продолжать активное сопротивление. Позже я пришел к определенному решению. Я пришел к выводу, что грубое сопротивление – это то, чего ждали и хотели видеть заговорщики. Они хотели меня уничтожить. Они не хотели, чтобы кто-то узнал, как я исчез. Поэтому, если бы я настаивал на грубом сопротивлении, они добились бы своего. В этом случае победа над заговором была бы невозможна, и человечество ничего не узнало бы о случившемся. Я пришел к выводу, что подобное развитие событий даст моим оппонентам возможность достичь своих целей. Поэтому я отказался от своей первой позиции и принял... другое решение. Я решил бороться, и я это сделал. Я продолжаю свою борьбу.

Итак, на чем же основано первое решение, пришедшее ему на ум? Оно основано на рефлексе. А на чем основано второе? На силе творческого ума, на анализе и осмысленном подходе. Одно решение приводит к грубому сопротивлению, другое – к стремлению достичь результата, к боевому настрою. Одно означает лобовую атаку. Другую позицию Оджалан позже назвал стратегическим способом борьбы с системой изнутри. Изменив отношение к ситуации, он выбрал новую стратегию борьбы против международного заговора, находясь в его рамках. Это было важное решение.

Подобные ситуации уже случались. Например, Оджалан был приглашен в Грецию, но его не приняли, когда он попытался отправиться туда. Вместо того, чтобы настаивать, он выяснил, почему так произошло. Он хотел продолжить путь, который начал. Его позиция заключается в том, чтобы подвергать сомнению и критике всё.

Есть люди, которые не знают Абдуллу Оджалана, но считают, что он проявил нерешительность. Сам Оджалан однажды сказал, что успеха можно достичь и в ситуации, в которой ты не имеешь никакой власти. Нередко люди очень ошибаются в своих представлениях о нашем лидере. Это касается и тех, кто его окружал. Оджалан комментировал это так: «Когда кто-то смотрит в мою сторону поверхностно, со стороны, он обманывает только себя». Он постоянно проводил исследования и задавал вопросы, делясь своими выводами, чтобы не оставлять неясных ситуаций и неопределенности и принимать решения, понимая все аспекты ситуации. Приняв решение, он шел в его реализации до конца. Когда перед ним возникали препятствия, он не говорил: «Тут есть проблемы, всё усложняется, я отказываюсь принимать в этом участие». Например, вместо того чтобы продолжать попытки вернуться в Грецию, он принялся за поиск других вариантов.

Сейчас очень важна его позиция в отношении 15 февраля, его мнение о заговоре и суде. Все были удивлены, когда он впервые появился в суде. Когда адвокаты впервые поговорили с Оджаланом, большинство из них были удивлены. Они пытались давать ему советы. Многие потеряли надежду, увидев, что он впервые выступает перед судом. Были и те, кто думал, что борьба и сопротивление закончились. Некоторые занимали ту позицию, которой ждали от них власти. Многие согласились, что РПК – «террористическая организация». Все думали, что теперь начнется всеобщее истребление. Но они были удивлены, встретив человека, проанализировавшего ситуацию в соответствии с принципами и давшего ответ на множество вопросов. Позиция сопротивления заговору была не самым простым путем.

Я говорю о борьбе на Имралы. Никто не рассчитывал увидеть подобное. Некоторые из наших товарищей отдалились от нас, потому что мы не отказались поддерживать Оджалана; эти люди потеряли надежду. Были и те, кто сожалел о случившемся и сочувствовал нам. Они говорили, что было пролито столько крови. Некоторые говорили, что сейчас ещё есть шанс отказаться от поддержки Оджалана, что продолжать следовать за ним – значит брать на себя груз вины.

После окончания суда Оджалан передал послание на волю через своих адвокатов. Он сказал всем нам: «Здесь нет места эмоциональности. Я тоже чувствовал эмоции, но теперь каждый должен это преодолеть. Нам придется проанализировать наши действия, усомниться в собственных установках. Где мы ошиблись? Что мы сделали правильно? Почему пришли к такому результату? Как мы можем выйти из этой ситуации? Мы должны искать ответы на эти вопросы. Поэтому никто не должен поддаваться эмоциям и настроениям. Я буду задавать эти вопросы себе самому, и если мы хотим успеха, то все наши товарищи должны делать то же самое». Он действительно смог преодолеть свои аффекты и позже описал это в тюремных дневниках, где назвал этот процесс «организацией эмоций». Он говорил: «Организуя свои эмоции, человек может добиться большого прогресса, и это поможет в борьбе. Реактивный подход разрушает всё, и потому эмоции следует держать под контролем».

После этого он приступил к исследованиям. Тогда никто не надеялся, что казни Оджалана удастся избежать такой борьбой. Но он много размышлял, задавал вопросы адвокатам, ждал предложений и от освободительного движения, и от народа. Он изыскивал подходящие пути и методы и работал над своими трудами. Он оценил роль, которую сыграла в заговоре Турция, так как именно турецкий режим принял решение о казни. Он исследовал турецкое общество и государство. Турецкие чиновники очевидным образом считали казнь Оджалана более опасным поворотом, нежели бесконечное заключение на Имралы. Они полагали, что казнь усугубит проблему, сделав следующий вывод: «Если мы просто оставим его на Имралы, он сгниет в тюрьме, и постепенно всё его влияние сойдет на нет». Они рассчитывали, что это займет некоторое время, но исход будет однозначным. Однако, они ошиблись. Турецкие власти не смогли оценить реальное влияние Абдуллы Оджалана в полной мере. Тем не менее, правители Турции верили в эту идею. Они говорили: «Ни Оджалан, ни партизанское движение не самостоятельны. Эти группы управляются извне такими силами, как ЦРУ или Моссад». Левые говорили: «Это марионетки империалистов». Правые говорили, что кто-то контролирует Оджалана и его соратников. Это объясняется их расистским, шовинистическим и националистическим менталитетом. Они считали курдов неполноценными и слабыми и были убеждены, что наш народ не способен к борьбе. Они думали, что курды не создадут крупное движение. Их вывод был таким: «Это сделано не курдами. Это делает не Оджалан, а кто-то другой». Так они рассуждали, и их отношение к Абдулле Оджалану не менялось.

Анализируя имеющиеся данные, они считали, что правы. Контраст, который удивлял наших оппонентов, заключался в том, что Оджалан сохранил веру в успех, стремление к свободе и способность творить. Прежде многие считали его обычным, среднестатистическим человеком. Но теперь он предстал перед нами гением. Конечно, это нужно понимать. Его умение преодолевать границы и продолжать жить ради высшего смысла удивило всех.

В своих первых тюремных работах Абдула Оджалан пытался вывести теоретические положения о демократической нации. Первый общий анализ системы мышления он сделал в тюремном сочинении под названием «Корни цивилизации». Фактически, это было определение демократической цивилизации в соответствии со статистической парадигмой. Он дал определение этому явлению и вынес на повестку дня вопрос о демократическом решении. Он рассматривал Европу, как правое крыло демократической цивилизации. В том же тексте он заявил, что левое крыло демократической цивилизации может получить своё развитие на Ближнем Востоке благодаря усилиям курдов и путем демократического решения курдского вопроса. Тогда он выдвинул программу демократического решения для всех четырех частей Курдистана. С политическим анализом Ближнего Востока, предложением его демократизации и поиском путей освобождения Курдистана возникла новая программа решения курдского вопроса.

Он видел политическое решение проблемы, но нюансы этого решения не были до конца ясны. Поэтому вопрос о преодолении системы Имралы вызывал сомнения. Но даже в таком виде разработки Оджалана помешали попыткам правительства Эджевита решить курдский вопрос на индивидуализированном уровне, реализуя систему Имралы.

Развитие левого подхода к демократической цивилизации на Ближнем Востоке свело все усилия правительства Эджевита к нулю. Но всё ещё оставалось неясным, как будет выглядеть новая парадигма. Это было время идеологического кризиса, депрессии мысли. Пока Оджалан анализировал ситуацию и разрабатывал программу политического решения, партия переживала идеологический кризис. Всё освободительное движение переживало этот кризис. Поэтому партизанское движение нуждалось в переменах. Нужно было что-то менять. Путей было немного – либо борьба заканчивалась, либо мы могли найти выход из этого идеологического кризиса. Чего же добился своим анализом Оджалан? Он нашел выход. Как он это сделал? Он добился решения, изменив парадигму борьбы. Ему удалось создать синтез между средствами, целями и методами. В этом и состоит суть смены парадигмы. Цель нашей работы – формирование свободного общества, живущего равной, демократической жизнью, эта цель – созидание. Прежде инструментами были власть и государство. Но что такое власть и государство? Что такое «власть» и «государство»? Это инструменты угнетения и эксплуатации. Жизнь в условиях свободы, равенства и демократии невозможна в условиях угнетения, эксплуатации и жестокости. Это и есть главная причина краха реального социализма.

Прежде Оджалан испытывал сомнения, но затем он пришел к выводу о сложившейся ситуации. Он придал смысл историческому опыту мировых освободительных движений. Курдский лидер видел необходимость поиска тесных связей между средствами, целями и методами. Господствующий государственнический менталитет не может идти рука об руку с социализмом. Свобода, равенство и демократия не могут идти рука об руку с правящим государственным менталитетом. Был необходим новый путь. Абдулла Оджалан определил его, как «демократическое управление», как «автономное самоуправление народа». Тогда произошла смена парадигмы, был выработан новый менталитет, новая теоретическая база, новая идейно-политическая стратегия, новая тактика, основанные на принципах свободы, равенства и демократии. На место национального государства приходит демократический конфедерализм. Когда была сформулирована парадигма демократической нации, в качестве политического решения была предложена новая система, новая парадигма. На повестку дня был вынесен вопрос о восстановлении партии. Изменилось не только её название, но и она сама. Партия была воссоздана, признавая необходимость самокритики. Это дало нам мощную силу, силу жизни, смысла, энтузиазма и воодушевления. Оджалан был рад, что сумел помочь движению; он говорил: «Некоторые люди счастливы, когда едят сладко, носят дорогую одежду, или находятся в приятной обстановке. Но для меня радостно работать над задачами, несущими смысл». Он показал, как смена парадигмы дает народу огромную моральную силу и воодушевление. Это стало основой сопротивления Абдуллы Оджалана. После этого власти изменили свое решение о казни. Это помешало политике Эджевита. Смена парадигмы помешала и исламистской политике Тайипа Эрдогана. Сопротивление международному заговору укрепило общественную мораль, надежду и веру. Сопротивление развивалось и крепло. Чтобы добиться смены парадигмы и создать новый подход, Оджалан подверг критике системы, созданные многими философами. Он заявил, что эти мыслители не выработали полноценного критического подхода к истеблишменту и не смогли предложить альтернативную модель. Это вдохновило людей и придало им сил.

Сопротивление давлению шло и на индивидуальном уровне. Если бы Оджалан не боролся, он не выдержал бы всей меры давления. Представьте себе, что вы находитесь в фашистских застенках 25 лет, и враги постоянно наблюдают за вами. Вы в западне. Каждый день, каждую минуту, когда вы оглядываетесь, вы видите их. Вы слышите их, знаете об их присутствии. Всё, что вас окружает, оказывает на вас давление, терзает вашу душу, влияет на ваши эмоции, ваши идеи и вашу жизнь. Я провел шесть месяцев в изоляторе в Германии. Я тоже испытывал давление. Не могу сказать, что я в полной мере понимал, что там происходило. В этом было и мое преимущество, потому что, например, я не отдавал себе отчета в том, с каким врагом я столкнулся. Я не понимал, что они мне говорили. Их слова не могли повлиять на меня, но меня очень разозлил их подход. Несправедливость ситуации, в которую попал Оджалан, оказала влияние на всё общество. Когда стало ясно, что его дело было сфабриковано, отношение окружающих к освободительному движению изменилось. Сначала нас считали «террористами», но постепенно мнение людей стало меняться.

Что же можно сказать о сегодняшней системе Имралы? Это расистская, шовинистическая, националистическая, враждебная курдам среда. Это порождение менталитета и политики геноцида. Как можно сопротивляться в таком месте в течение четверти века? Не год и не пять лет, но 25 лет кряду без перерыва. Те, кто создали эту систему, понимали, что казнь заключенного – однократная смерть, а жить в этой системе – значит умирать каждый день. Анализируя Имралы, мы понимаем их замысел.

Это настоящая система пыток. После фашистского военного переворота 12 сентября 1980 года в тюрьме турецкого города Амед (Диярбакыр) применялись пытки, включая психологическое давление, но в основном это были физические истязания. Этому можно было сопротивляться. На Имралы создана целая система угнетения – здесь можно видеть давление, которое оказывается на заключённых в рамках психологических пыток и специальной войны. Как можно оставаться в таком месте и продолжать сопротивление? Это было бы невозможно, если вы занимаете лишь индивидуалистическую позицию. Понимая эти вещи, анализируя свои недостатки, можно выстоять и преодолеть подобные тяготы. Оджалан победил систему; он смог выстоять перед лицом любых угроз. Он устоял благодаря силе смысла.

Они лгут, заявляя, что Оджалан не должен выйти на свободу. Прошло 25 лет, и по закону он должен получить право на освобождение. ЕСПЧ постановил, что существующее «право на надежду» применимо в его ситуации. Должен состояться суд, потому что, согласно европейскому праву, он может рассчитывать на освобождение. Они не могут продолжать держать нашего лидера в тюрьме на Имралы. Осталось всего четыре месяца. Теперь они попытаются вынести новые приговоры, создав обоснование для того, чтобы держать его в тюрьме. Другого объяснения этому нет. Нельзя вынудить заключенного оставаться в подобной тюрьме из-за сфабрикованных дисциплинарных взысканий. Невозможно провести на Имралы более четверти века и делать вид, что это законно. Сегодня мы можем вспомнить друзей, которые попали на этот остров и вернулись из фашистского ада. Некоторые их воспоминания нашли отражение в прессе. Мы читаем об их наблюдениях и видим, что эти люди давали очень интересные оценки. Они говорили, что Оджалан жил в тюрьме на Имралы так же, как он жил в академии имени Махсума Коркмаза [бывший учебный центр в долине Бекаа]. В таком месте он продолжал трудиться.

Например, об этом рассказывал товарищ Мехмет Саит. Однажды он прошел обучение в Академии. Он говорит, что Абдулла Оджалан превратил Имралы в такой же учебный центр. Может ли такое место, как Имралы, средоточие фашистского менталитета и политики геноцида, превратиться в учебный центр? Оджалан был способен и на это, хотя порой ему не давали даже бумаги и пишущих принадлежностей.

Это продолжается 25 лет. В Турции произошел переворот, который повлиял и на Имралы. Как Оджалану удалось преодолеть все эти тяготы? С помощью силы, которую он черпал в труде, с помощью всестороннего анализа. Он смог преодолеть ограничения своего положения.

Наши оппоненты назвали это изоляцией, но система допустила ошибку. Они изолировали народного лидера и думали, что всё его влияние на внешний мир исчезнет, как только он окажется в заключении. Пожалуй, это была самая большая ошибка, которую они когда-либо совершали. Даже в тюрьме Оджалан продолжил заниматься самообразованием и работой, к которой привык. Его не пугала подобная остановка, он жил так и раньше. Вражеские идеологи считали, что он потеряет разум, и именно этого они и добивались. Но он продолжал читать, анализировать сложившееся положение дел и размышлять. Пожалуй, его работу нельзя назвать созданием новых идей – скорее, он читал саму жизнь. Такой способ борьбы он избрал.

Есть эмоциональное измерение, а есть психологическое. Как ему удается преодолевать эти трудности? С помощью силы, которую он обрел в смысле. Помогает в такой ситуации и связь с народом и движением. Они никогда не могли разорвать эту связь. Оджалана бросили в застенки Имралы на 25 лет, но им так и не удалось разорвать его связи с внешним миром. Они не смогли уничтожить его влияние на народ, освободительное движение и человечество. Даже имея минимальную возможность получить информацию из внешнего мира, Оджалан развил умение анализировать происходящее. Он никогда не говорил: «Этой информации недостаточно, поэтому я не могу понять, что происходит». Он понимал события в Турции и во всем мире лучше, чем кто-либо другой.

Сейчас все говорят о том, что изоляция в тюрьме на Имралы должна прекратиться, а Оджалан должен выступить перед народом и помочь нам найти решение существующих проблем. Об этом говорят курды, женщины-активистки, молодежь, турецкие социалисты, революционеры, мировая интеллигенция, политики, люди культуры и искусства. Все, кто читал и продолжает читать его книги, кто знакомится с его тюремными записями, знает о реальном положении дел, хотят знать, что он думает о происходящем. Поэтому они выступают в поддержку Оджалана, выходя на улицы своих городов. Именно эта широкая борьба за его освобождение против системы Имралы создает необходимый эффект. Каждый, кто знакомится с мыслями Оджалана, видит в них истину и красоту и хочет знать, что ещё может дать миру курдский политик и мыслитель. Это говорит о тесной связи Оджалана с человечеством, народами, женскими движениями и курдами. Он говорил: «Если бы я не смог провести связь между положением курдского народа и моей собственной ситуацией, я бы не сумел создать свои разработки. Я не смог бы написать эти труды». Это говорит об уровне единения. Оджалан создал неразрывные связи с народом. Он преодолел свои ограничения и показал путь к выходу из ситуации угнетения.

Но есть и другие трудности. Тот факт, что Абдулла Оджалан провел четверть века на острове Имралы, говорит о его физической силе. Но эта тюрьма находится на острове в Мраморном море. Морской воздух способствует высокой влажности. У Абдуллы Оджалана были проблемы со здоровьем, ему делали операцию из-за синусита, потому что влажный воздух в таких количествах вреден. Сухой воздух был бы полезен для его здоровья. Переносить пребывание в этой среде непросто. Мы не знаем, выбрали ли турецкие власти это место намеренно. Остров Имралы уже использовался против диссидентов.

Контрас и участники «Гладио» используют острова для содержания революционных лидеров и влиятельных диссидентов в тюремных условиях. Возможно, тюрьму на Имралы построили, чтобы нанести вред здоровью курдских политзаключенных. Однако, несмотря на это, Оджалан всегда продолжал сопротивляться. Он смог выжить даже в самых неблагоприятных условиях. Очевидно, что мы говорим и о духовном, и о физическом сопротивлении, и оба фактора необходимы, чтобы придать жизни смысл.

Также Оджалан говорил: «Без этой островной тюрьмы я, возможно, не смог бы выйти на третий этап развития [он отсчитывал этапы в своей жизни, называя начало каждого из них «новым рождением», и рассматривал заключение, как новый шаг в будущее]». Эта система принесла определенную пользу. Порой угнетение и тяготы – повивальные бабки нашего будущего. Остров Имралы сыграл именно такую роль. Сложная обстановка помогла перерождению. Но это не значит, что любая тяжкая ситуация даст начало новому пути. Напротив, трудности могут вести к разрушению. Будет ли найден выход – зависит от людей, оказавшихся в этом положении. Абдулла Оджалан справился с задачей. Он говорил: «Каждый день должен дать вам поводы создать нечто новое». Он преодолел ограничения своего времени. Настоящий творец – тот, кто постоянно придумывает новое, кто может начинать нечто новое каждый день, кто обладает собственным творческим стилем. Благодаря этой способности создавать он может противостоять любому внешнему давлению. Именно в привязанности к своему народу он черпает свою веру, свою силу. Товарищи говорили: «Мы привязаны к Оджалану». Он отвечал: «Это спорно. Вы привязаны ко мне или я к вам? Ваша привязанность достаточно обыденна. Вы должны увидеть мою преданность и понять, насколько она глубока». Эта связь, эта вера очень сильна.

Те, кто думали, что смогут уничтожить освободительное движение путем изоляции народного лидера курдов на Имралы, ошибались. 25 лет кряду он успешно справлялся со своими обязанностями политика и мыслителя. Он предлагал решения проблем, которые создавала система власти и господства. Он указал путь к решению и спасению. Те, кто хотели стереть даже память о нём, столкнулись с последствиями. Оджалан стал известен всему миру. Как это произошло? Это случилось благодаря неизбывной любви к жизни. Он мог бы сказать: «Я сделал столько, сколько мог, я работал столько, сколько сумел, и теперь с меня хватит. На меня оказывается всестороннее давление. Пускай теперь действуют другие». Он мог бы сказать: «Пусть это делают те, у кого есть средства». Но он считал, что на нем лежит большая ответственность, чем на ком-либо ещё. Даже находясь в тяжелейших условиях, он не говорил ничего подобного. Он трудился во имя человечества, ради всех угнетенных, ради свободы. Он никогда не поступал эгоистично, не был праздным человеком или индивидуалистом. Напротив, он не останавливался ни днем, ни ночью, продолжая работать, используя свои самые скудные средства. Он делился своей силой с угнетенными и указывал им путь к спасению.

Он служил человечеству на Имралы. Чтобы понять меру этого сопротивления, требуется не так уж много. Оджалан дал всем нам намного больше. Поддерживать его – выплата долга. Сделанного нами пока недостаточно. Мы должны отплатить ему добром. Мы должны понять, как вернуть долг. Мы должны понимать, что происходит на Имралы, осознавая смысл и значение сопротивления в этой тюрьме. Мы должны осознать суть третьего этапа жизни и работы Оджалана и не забывать об услуге, которую он оказал человечеству. Курдский народ, женщины-политики и молодежь понимают, насколько велик вклад курдского лидера в нашего общее будущее. Некоторые прогрессивные круги в Турции тоже осознают этот факт. На Ближнем Востоке и в мире есть интеллектуалы, политики, представители культуры и искусства, которые начинают понимать происходящее. Всё больше людей занимает сторону Оджалана. Это очень важно.

Но некоторые группы и страты общества всё ещё находятся под влиянием расистско-шовинистической пропаганды, колониального менталитета и политики геноцида. Таких людей немало в Турции. Есть они и в курдских правящих кругах. Мы знаем курдов, которые стали заклятыми врагами Оджалана и освободительного движения. Они борются против нас уже пятьдесят лет. 25 лет Абдулла Оджалан находится в заключении, отдавая все силы, чтобы сохранить шанс на свободное будущее для курдов, но эти люди всё ещё атакуют его. Это выходит за рамки любых моральных ценностей. Влияние этого расистского, шовинистического менталитета и политики очень сильно в турецком обществе. Такие люди поддерживают систему изоляции, они готовы одобрять геноцид и не хотят, чтобы общество противостояло подобным процессам. Они ведут расистскую, шовинистическую пропаганду, понимая, что если бы население Турции осознало, что сопротивление в тюрьме на Имралы – не только борьба за свободу курдов, но и борьба за демократию в Турции, оно заняло бы нашу сторону. Можно с полной уверенностью сказать, что мерилом демократичности в Турции является уровень противостояния системе Имралы. Это верно для политиков, идеологов, для всех и каждого. Говорят об этом и юристы. Мердан Янардаг сказал, что «если бы народ увидел такого человека, как он, воочию, люди бы восстали». Поэтому нынешняя фашистская, колониальная диктатура, менталитет и политика геноцида пытаются сохранить систему Имралы. Всё это может исчезнуть в один день. Чтобы не допустить собственного краха, они очерняют Оджалана ежедневно. Они запрещают даже говорить о его ситуации. Это делается для того, чтобы правда не вышла на свет дня, а роль Оджалана и значение сопротивления на Имралы не связывалось с демократизацией Турции в общественном сознании. Поэтому они прилагают самые серьезные усилия, чтобы турецкое общество, молодежь, женские движения, левые социалисты и революционеры, интеллигенция не видели истины и, как следствие, не смогли противостоять их менталитету и политике. Они подавляют собственное население с юности, даже в рамках системы образования. Вся турецкая система образования – машина пропаганды. Остается только удивляться, почему патриоты и левые отправляют туда своих детей. Культурная атака продолжается на самом высоком уровне. Это настоящий геноцид общества. Это уничтожение менталитета и совести. Это социальная деструкция. Власти используют искусство и литературу, злоупотребляют влиянием СМИ, прессы и радиовещания на самом высоком уровне. Мы наблюдаем чудовищные последствия общественного разложения.

Все эти действия имеют цель – общественность Турции не должна понять суть сопротивления на Имралы и, следовательно, не должна принять участие в борьбе. Это ситуация создана сознательно. Все должны понимать, что происходит, и мы уже видим позитивные подвижки. Мы на это надеемся. 26-й год борьбы против международного заговора будет величайшим годом сражений за полное уничтожение системы пыток и изоляции на Имралы, за освобождение курдов и демократизацию Турции. Это будет возможно, если мы добьемся освобождения Оджалана. Я желаю успехов в борьбе всем товарищам и соратникам.

Призываю всех и каждого выполнять свои обязанности и нести ответственность, которую возложила на наши плечи история. Участвовать в этой борьбе необходимо всеми силами.