«Этимология свободы» рассматривает курдский язык с широкой точки зрения. В то время как сегодня бесспорно признается, что исторические корни курдского языка уходят далеко в прошлое, Нуман Амед в своем исследовании сделал еще один шаг вперед: он проследил курдский язык в рамках индоевропейских языков. В своей книге он описывает курдский язык как «призрак, путешествующий по карте индоевропейских языков».

«Благодаря этому этимологическому исследованию я с гордостью могу сказать, что влюбился в курдский язык», — сказал Амед и, по сути, сделал весомое заявление, утверждая, что «корневую ячейку языков следует искать в курдском». Таким образом, он пригласил лингвистов к новой теме для обсуждения и исследования.

Мы поговорили с Нуманом Амедом о его книге «Этимология свободы» в двух томах, опубликованной издательством Aram Yayınları.

- Не могли бы вы рассказать нам немного о своей работе над «Этимологией свободы»? Это замечательное название для книги, и, что еще важнее, она привлекает внимание своими тезисами.

- Сразу же следует отметить, что данное исследование не является сухим словарем или сжатым докладом по теме этимологии. На самом деле этимологические исследования не могут быть обработаны так же, как словарные, это глубокая и детальная область. То, что лингвистика — древнейшая, но новейшая наука, — является глубокой и сложной для понимания областью, связано с человеческим фактором. Поэтому при проведении исследования были проанализированы новейшие труды по лингвистике, относящиеся к теме, и использован их вклад, если таковой был. Однако основная цель выходит за рамки этой задачи. Мы прибегли к этому исследованию не для того, чтобы заниматься лингвистикой.

Как говорил знаменитый психолог Ладжан, «подсознание структурировано, как язык», и решимость Абдуллы Оджалана «быть в моменте» учит нас, курдов, многому о нашем языке, культуре, существовании и жизни. Благодаря этому этимологическому исследованию я с гордостью могу сказать, что влюблен в курдский язык. Исходя из взаимосвязи между языком и культурой, тот факт, что нация преодолевает свои культурные рамки и узкие места, наиболее ярко проявляется в курдском языке. В этом смысле курдский язык не может быть измерен словарем. Даже вопрос «сколько слов в курдском языке?» кажется здесь слишком диким. Посмотрите, за последние две тысячи пятьсот лет в курдском языке не прибавилось ни одного слова, наоборот, многие слова были забыты. Это очень важный момент... Этимология свободы наглядно его демонстрирует. Мы можем вернуться еще дальше в прошлое. Поэтому не существует прямого параллелизма между национальной культурой и культурой языка.

- В книге вы отмечаете, что, хотя курдский не является официальным языком и на нем не ведется преподавание, многие языки имеют курдские корни. Как вы объясняете эту ситуацию?

- Национальная культура может быть автохтонной, но языковая культура мобильна. На мой взгляд, это то, что Ноам Чомски называет продуктивным языком. На самом деле, определение новейшей психологической наукой того, что язык работает вне «я», является кратким выражением приключений, которые пережили современные родственные языки. Курдский язык в состоянии продемонстрировать именно это. Структуралистский языковой феномен, называемый означающим и означаемым, также является выражением курдского и родственных ему языков. Курдский язык, который является семенем для производства, несомненно, может быть объяснен максимум этимологией. Те, кто занимается курдским языком, только сейчас осознают эту особенность курдского языка. Именно по этой причине курдские авторы, которые сегодня пишут книги на любую тему, прибегают к этимологии. Курды очень доверяют своей этимологии. Например, половина последней книги Фатмы Изол «Курды: от божественности к божественности» — это этимология. Это, несомненно, относится и к лингвистике и грамматике. Грамматическая структура языка не может быть сформирована без этимологии. Это справедливо и для словарных исследований. Все языки, кроме турецкого, сформировали свои словарные и грамматические структуры на основе этимологических исследований, проведенных очень давно.

- В книге примечательно ваше заявление о том, что «призрак бродит по карте индоевропейских языков»... Не могли бы вы подробнее остановиться на этом утверждении?

- Да, над картой индоевропейских языков действительно витает призрак: курдский призрак. Индоевропейские языки — это реальность, но реальность неполная. Поэтому наша основная критика против этого тезиса заключается не в отрицании этого факта, а в его дополнении. Мы считаем его неполным. Сатемская и кентумская языковые ветви базировались на хеттской и индийской шкалах, и именно так возникли европейский и индийский маркеры. Однако тысячи слов, являющихся основным корнем, не имеют никакого значения за пределами курдского языка! В курдском языке мы видим корневые значения слов «бра», «ари», «бир», «бав»  и «папа» в семантическом плане. Слово «бра» означает «из моего корня». Эта расшифровка также позволяет расшифровать неоднозначное слово «ари». Согласно правилам курдского языка, это слово — «ияр» и «ияри». Таким образом, слова «беияр» и «ияр» на курдском языке означают «засеянная почва» и «необработанная почва». «Бра» стал членом семьи, как росток-компаньон в засеянной почве. Метафора засеянной земли и семьи, чей очаг горит, — это одно и то же. Это фундаментальная тайна курдского языка. Именно это означает арийство.

- Отражается ли это в турецком языке?

- Это слово настолько креативно, что в турецком языке оно заняло место «яратан», что значит «творец». Снимаю шляпу перед армянскими лингвистами. Кто бы мог подумать, что курдское слово «бир», что значит «помнить», может быть переведено на турецкий как «биль», что означает сознание? Агоп Мартаян назвал основателя Турецкой Республики Мустафу Кемаля «Ататюрком», а Мустафа Кемаль дал ему фамилию «Дилачар» за его вклад в развитие турецкого языка. Он действительно открыл прекрасный язык. Конечно, мы здесь иронизируем. Агоп Мартаян разработал турецкий язык в соответствии с этимологическими правилами индоевропейских языков. Очевидно, что он заново изобрел нацию. Ситуация напоминает историю с евреями в Германии. Вот что значит создать собственного убийцу. Если бы Агоп Мартаян составил этимологию курдского языка, он был бы более добросовестным, чем Севан Нишанян.

Поэтому его негативный вклад очень велик. Несмотря на то, что прошло много времени, это необходимо исправить. Это также общий грех индоевропейских лингвистов. Поэтому, без преувеличения, я считаю, что курдский язык — это индоевропейский атлас. Все признаки указывают в этом направлении. Курдский язык — это нулевая точка языков, называемых сатем и кентум. Курдский составляет суть арийской идентичности, и более научно поместить Европу на другую сторону шкалы.

- Это немного не по теме, но мне бы хотелось задать вопрос: некоторые круги считают, что они «сделали все, что нужно сделать» в области курдского языка, и пытаются свести на нет курдское политическое движение. Как вы оцениваете эту ситуацию? Тем не менее, ваша работа показала, что необходимо отслеживать курдский язык на более широкой территории за пределами Курдистана...

- Третья причина, по которой была написана эта работа, заключалась в том, чтобы разрушить заблуждение, что в области языка все решено. Существует узкая группа, которая использует курдский язык в корыстных и политических целях. Довольно странно, что эти группы атакуют Движение за свободу через язык и радикальны в своих рассуждениях. Приписывание почти всех негативных моментов Движению за свободу основано на языке. Поскольку последнее поколение курдов не знает генеалогии этих групп, они иногда попадают в эту атмосферу. Однако ясно как день, что именно они избегают радикальной борьбы и видят все в терминах культурных прав. Стоит немного поскрести и наружу обязательно вылезут круги ПСК и Rizgarî. Хотя они пишут книги благодаря достижениям Движения за свободу, своими книгами они атакуют его. Хотя они не имеют никакого отношения к курдскому языку, им не о чем беспокоиться, кроме как о том, чтобы замаскировать себя рассуждениями «Говорить по-курдски, думать по-курдски, любить по-курдски». Однако Движение за свободу не говорит, а делает. Движение за свободу делает реальность реальностью. В этом и заключается фундаментальное различие.

- И наконец, что, по вашему мнению, следует предпринять в плане культурного сопротивления политике ассимиляции? Некоторые люди дают прогноз о продолжительности жизни курдского языка, говоря, что это будет 10-20 лет. В этом обвиняют курдское политическое движение.

На самом деле, в основе концепции придания курдскому языку жизненной силы лежит странная сделка. Политические убийства совершаются с помощью языка. Какое бы понимание и выражение вы ни копнули, вы найдете личный расчет и искреннее взаимопонимание. Стало очень распространенным понимание того, что нужно продавать себя на курдском языке. Но мера ясна. В Иране судили и казнили преподавателей иностранных языков. Есть друзья, которые в настоящее время преподают в Интернете. В определенной степени они вносят вклад в изучение языка. Мера не должна быть высокопарным оракулом. Рассуждения о том, что курдский язык умирает, что курдскому языку пришел конец, не менее опасны, чем официальная политика ассимиляции. Более двух миллионов студентов получали образование на курдском языке и готовились к поступлению в университет. Похоже, это никого не волнует. Поэтому необходимо смотреть на практику, а не на риторику.

Я вижу опасность ассимиляции, но я считаю, что ее опасность не так велика, как об этом говорят. Курдская молодежь получила очень глубокую национальную и культурную реальность. Я думаю, что мы не являемся ответом на их поиски, и что мы не работаем достаточно глубоко. Неправильно возлагать вину на молодых людей. У нашего поколения уже есть такая глубокая болезнь. Мы не должны забывать, что именно мы не приложили достаточных усилий для культурной борьбы с ассимиляцией. В этом смысле каждый ценный труд будет вознагражден. Я верю в это.