Ему 72 года, его отец умер в 75. Барзани наверняка надеется, что вслед за своим отцом войдет в историю как великий национальный лидер, но реальность выглядит куда менее определенной. Масуд руководил подъемом Регионального правительства Курдистана, но его циничные объятия с Саддамом Хусейном менее чем через десять лет после кампании Анфал (предпринятая диктатором Саддамом акция уничтожения и принудительного переселения иракских курдов в 1987–1989 годах) говорят о том, что Барзани больше заботится о богатстве и личной власти, чем о курдских интересах. Его стремление к расширению влияния собственной семьи и к накоплению богатства также говорит о том, что он не смог отказаться от роли племенного вождя и стать более авторитетным национальным лидером.

Последние события указывают на то, что Барзани не меняется. Он до сих пор живет в отеле, который сначала Саддам, а затем Масуд конфисковали для личного пользования. Сначала его дети, а затем и внуки учились в школе, предназначенной только для членов семьи, так что им не нужно было общаться с обычными курдами. Здесь Барзани гораздо радикальнее, чем арабские монархи, которые, напротив, поощряли общение своих детей с обычными гражданами, чтобы позволить им развивать дружеские связи с людьми, мнение которых является ключом к поддержанию легитимности правителей. Как ни странно, в условиях развития курдского общества Барзани, похоже, оказался не в состоянии осознать важность более широких связей и дружбы за пределами узких сетей патронажа.

Проще говоря, у Барзани нет друзей, которым он бы не платил.

Готовность Барзани обслуживать иностранных клиентов может считаться определяющим моментом его наследия. После турецких авиаударов в январе 2019 года, когда 4 местных жителя погибли, протестующие в городе Шиладизе захватили незаконный пост турецкой армии, расположенный в Иракском Курдистане, и сожгли военную технику. Турецкие солдаты открыли огонь по протестующим, убив одного и ранив 8 человек.

В ответ на этот инцидент Барзани закрыл главный независимый телеканал NRT TV в Духоке и арестовал его журналистов. Нечирван Барзани, племянник Масуда и премьер-министр, не осудил турок ни за авиаудары, в результате которых погибли мирные иракские курды, ни за обстрел протестующих. Вместо этого, он осудил средства массовой информации за публикацию новостей, которые могут «ухудшить безопасность Курдистанского региона».

Нечирван объяснил, что демократия и свобода имеют свои границы. «Для нас безопасность людей гораздо важнее, чем дискуссии», – сказал он. Он сделал это заявление, защищая репрессии клана Барзани против свободной прессы. Затем последовали массовые аресты, осуществленные не полицией, а сыном Масуда, который руководит разведывательной службой, так как активисты и журналисты организовали акцию протеста в знак солидарности с жертвами Шиладизе. Масуд и Масрур обосновывают свои репрессии уголовной статьей №156, которую Саддам использовал для оправдания произвольных арестов.

Масуд Барзани, его племянник и его сыновья часто обижаются на сравнения с Саддамом и его сыновьями Удаем и Кусаем, но они сами дают основания для таких сравнений. Большинство из тех, кого Барзани арестовал в ходе репрессий, не имели никакого отношения к нападению на незаконную турецкую базу, а скорее протестовали против реакции Барзани на эти события. Нетерпимость Барзани к протестам подчеркнула его уязвимость в связи с национальным вопросом, а также и то обстоятельство, что он фактически стал клиентом президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.

Сторонники Барзани и СМИ, которые он финансирует, часто изображают его поддержку курдского референдума о независимости в сентябре 2017 года в качестве доказательства его приверженности национальной независимости. Они описывают последующий конфликт с иракскими силами и поддерживаемыми Ираном ополченцами как доказательство того, что Барзани – национальный лидер, как и его отец. Однако на самом деле референдум был циничным мероприятием. Время его проведения указывает на то, что он должен был продлить правление Барзани, что противоречило конституции, и обеспечить суверенный иммунитет к международному взысканию задолженности после поражений по целому ряду разбирательств согласно решениям арбитража. Объятия Барзани с турецкими силами на иракской и иракско-курдской территории показывают, что его жалобы на действия Ирака и Ирана лицемерны.

Иракский Курдистан может тратить миллионы на пиар в Вашингтоне и Лондоне, но иногда деньги и лоббистские фирмы не в состоянии скрыть реальное положение дел. Поскольку журналисты томятся в тюрьме, долги растут, демократия исчезает, а Барзани фактически кланяется Турции и тем контрактам, которые может предоставить Эрдоган, он должен признать, что никогда не добьется репутации своего отца.