Насколько сильны Соединенные Штаты? По-прежнему ли в мире царит однополярная система, в которой одна держава способна навязать свою волю противникам, союзникам и нейтралам и заставить их - пусть и неохотно - следовать политике, которую они считают глупой, опасной или просто противоречащей их интересам? Или существуют четкие границы власти США, предполагающие, что Америка должна быть более избирательной в том, что касается ее стратегии, постановки целей и борьбы ради их достижения?

Администрация Трампа заняла первую позицию, особенно с тех пор, как Джон Болтон стал советником по национальной безопасности Белого дома, а Майк Помпео занял пост госсекретаря. Какими бы ни были первоначальные инстинкты президента Дональда Трампа, назначение этих политиков ознаменовало возвращение к одностороннему подходу к внешней политике, который характеризовал первый срок Джорджа Буша-младшего в качестве президента, когда вице-президент Дик Чейни и неоконсерваторы удерживали власть. Ключевой чертой того раннего периода было предположение, что Соединенные Штаты настолько могущественны, что могут действовать в одиночку по многим вопросам и что другие государства могут быть запуганы демонстрацией мощи и решимости США. Старший советник Буша (по сообщениям, Карл Роув) сказал журналисту Рону Саскинду: “Мы теперь империя, и когда мы действуем, мы создаем нашу собственную реальность...". Компромиссы и создание коалиций - это все для слабаков и умиротворителей и как сам Чейни,согласно имеющимся свидетельствам, сказал в 2003 г: “Мы не ведем переговоров со злом; мы побеждаем его.”

Подход Буша-Чейни привел к ряду неудач, но та же односторонняя самонадеянность продолжает присутствовать у администрации Трампа. Это видно из решения Трампа угрожать торговыми войнами, или в некоторых случаях фактически начинать торговые войны не только с Китаем, но и со многими экономическими партнерами Америки. Это было неотъемлемой частью импульсивных решений отказаться от Транс-Тихоокеанского партнерства и оставить Парижское соглашение по климату. Это основа подхода администрации (“бери что дают или убирайся”) к дипломатии с Северной Кореей и Ираном, где Вашингтон выдвигает нереалистичные требования, а затем усиливает санкции в надежде, что оппоненты капитулируют и дадут Соединенным Штатам все, что они хотят, в то время, как этот подход к обеим странам неоднократно терпел неудачу в прошлом. Это еще более очевидно в недавнем решении ввести вторичные санкции в отношении государств, которые все еще покупают иранскую нефть, шаг, который угрожает поднять цены на нефть и нанести ущерб американским отношениям с Китаем, Индией, Турцией, Японией, Южной Кореей и другими. Это почти наверняка верно в отношении так так называемого мирного плана ближневосточного урегулирования (Сделка века - прим.), который непотист Джаред Кушнер, зять Трампа и старший советник, продолжает обещать раскрыть в скором времени - предложение, которое, вероятно, сделает счастливыми премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, республиканского донора Шелдона Адельсона и других поклонников концепции Великого Израиля, но ни в малейшей степени не продвинет дело мира. Аналогичную веру в огромную способность Америки контролировать планету можно увидеть и в преждевременном признании Хуана Гуайдо временным президентом Венесуэлы и в резких действиях США, которые заявляют, что "Мадуро должен уйти." Каким бы желательным ни был этот результат, было бы неплохо, если бы мы имели представление, как его добиться.

Основная посылка, лежащая в основе всей этой политики, заключается в том, что давление США в конечном итоге заставит противников делать то, что Соединенные Штаты требуют от них, и что другие государства не найдут способов уклониться, препятствовать, отклонять, разбавлять, хеджировать, или иным образом отрицать то, что пытается сделать Вашингтон. Предполагается, что мы все еще живем в однополярном мире и что все, что имеет значение, - это воля использовать силу, находящуюся в распоряжении Америки.

Возможно, наиболее важным является то, что такой подход отрицает наличие каких-либо реальных компромиссов между любыми из этих целей. Если Соединенные Штаты действительно всемогущи, то санкции против Китая, введенные за его закупки нефти у Ирана, не окажут никакого влияния на торговые переговоры, которые сейчас ведутся Вашингтоном и Пекином, и Турция не ответит на такое же давление, сблизившись с Россией. Он также предполагает, что союзники Америки по НАТО настолько отчаянно хотят сохранить американские вооруженные силы в Европе, что они проглотят неоднократные унижения со стороны Трампа и последуют под руководством США против Китая, несмотря на растущие доказательства того, что это не так. Данный подход не видит никаких недостатков в том, чтобы идти ва-банк с Египтом, Израилем, Саудовской Аравией и Персидским заливом, и он не видит большого риска в том, что отношения с Ираном или другими странами перерастут в войну.

Честно говоря, нетрудно понять, почему ястребы думают, что им сойдет с рук такой подход к внешней политике, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Несмотря на многие недавние ошибки, Соединенные Штаты все еще очень сильны. Их активная помощь по-прежнему является тем, чего хотят некоторые другие государства, а их “целенаправленная враждебность” - это то, что ни одно государство не может полностью игнорировать. Соединенные Штаты по-прежнему являются обширным и ценным рынком, доллар остается главной мировой резервной валютой, а способность отрезать другие государства или финансовые учреждения от инфраструктуры глобальных финансов дает Вашингтону необычные рычаги воздействия на их политику. Многие союзники США привыкли полагаться на Вашингтон и по понятным причинам не хотят делать ничего, что могло бы побудить Соединенные Штаты отказаться от их поддержки. Трамп и компания также могут рассчитывать на поддержку авторитарных единомышленников - еврорпейских правых (включая нынешних правителей в Польше и Венгрии), а также морально скомпрометированных союзников Америки на Ближнем Востоке. Кроме того, большинство американцев не очень заботятся о внешней политике и обычно готовы согласиться с тем, что делает исполнительная власть, при условии, что это не окажется слишком дорогостоящим или неудобным.

Тем не менее, существуют серьезные причины, по которым этот запугивающий подход до сих пор не принес крупных внешнеполитических успехов и вряд ли принесет значительный успех в будущем.

Во-первых, даже гораздо более слабые государства не хотят поддаваться шантажу по одной очень веской причине: как только вы докажете, что вас можно принудить к чему-либо, не будет конца последующим требованиям. Более того, когда Соединенные Штаты настаивают на полной капитуляции (призывая к полному разоружению Северной Кореи или смене режима в Иране), это дает целевому государству нулевой стимул к подчинению требованиям США. И учитывая, что Трамп уже достаточно продемонстрировал нечестность и непостоянный подход к дипломатии, почему какой бы то ни было иностранный лидер должен верить любым заверениям, которые он или Помпео могут дать? Сложите все это вместе и получите идеальный рецепт для отказа от сделки.

Во-вторых, запугивание почти всех значительно затрудняет создание мощных коалиций, поддержка которых может усилить дипломатические рычаги Америки. Эта проблема, возможно, наиболее очевидна в бессистемном подходе администрации к экономической дипломатии с Китаем. Выйдя из Транстихоокеанского партнерства и вступив в торговые схватки с другими ключевыми партнерами, администрация упустила возможность организовать широкую коалицию промышленных держав, объединенных желанием заставить Китай реформировать собственную экономическую практику. Торговая команда Трампа все еще может получить какую-то сделку с Пекином, но это будет не так хорошо, как то, чего они могли бы достичь благодаря более сложным и совместным усилиям.

То же самое относится и к Ирану. Администрация Трампа намеренно хотела убить ядерную сделку с Ираном, и она сделала это на виду у всех. Трамп настолько сосредоточен на этой цели, что даже готов наказать других подписантов (Ядерной сделки с Ираном - прим.) в тщетной попытке заставить Иран подчиниться "дяде Сэму". Тегеран продолжает соблюдать условия Ядерной сделки, несмотря на отказ Вашингтона от нее, но его терпение, вероятно, не бесконечно, особенно когда администрация США ясно дала понять, что смена режима в Иране является реальной целью Америки. Если Иран в конце концов возобновит свою программу создания ядерного оружия, которая откладывалась более десяти лет, остальная часть мира не собирается внезапно присоединяться к Соединенным Штатам и поддерживать их более решительные действия. Почему? Потому что все знают, что это Соединенные Штаты, а не Иран, убили сделку, и не будет тонны сочувствия к Америке, когда она начнет блеять о реакции Ирана. Клиенты Америки на Ближнем Востоке, без сомнения, будут счастливы, если Вашингтон решит вести еще одну войну от их имени, но не рассчитывайте на большую помощь от них или от кого-либо еще.

В-третьих, государства не любят подчиняться капризам других государств, особенно когда другие ведут себя эгоистично, беспорядочно и с плохо скрываемым презрением к чужим интересам. Поэтому неудивительно, что другие государства начинают разрабатывать обходные пути, призванные ограничить рычаги влияния США, в первую очередь путем разработки финансовых механизмов за пределами сети институтов, которые Вашингтон использует для принуждения союзников и противников к соблюдению навязанным им санкций. Как Генри Фаррелл и Абрахам Ньюман недавно написали в Foreign Politics "вместо того, чтобы ведущие государства и компании свели к минимуму контакты с целями санкций США”, тактика сильной руки администрации Трампа “может привести государства и предприятия к минимизации их контактов с глобальной финансовой системой под руководством США и заставит начать строить свои собственные обходные пути. Со временем эти обходные пути могут даже начать функционировать в качестве эффективной альтернативной финансовой системы.”

Наконец, хулиганство побуждает противников объединять силы в своих собственных интересах, в то же время давая потенциальным союзникам Америки больше оснований держать дистанцию в отношениях с ней. Не случайно, что Россия и Китай продолжают сближаться - даже если они не являются естественными союзниками, и если более разумный подход США может дать Москве причины дистанцироваться от Пекина, то те самые угрозы, исходящие от Америки, будут подталкивать такие государства, как Иран, еще ближе к ним Китаю и РФ. Болтон и ему подобные, вероятно, придумают какое-нибудь банальное новое прозвище для этой группы - “Ось зла” или “Тройка тиранов”, или возможно, “Триада смутьянов,” или “Коалиция Хаоса” - игнорируя тот факт, что их собственная политика помогла объединить эти силы.

Таким образом, то, что мы наблюдаем, является реальной проверкой двух конкурирующих концепций современной геополитики. Согласно одной из концепций, мощь США по существу не уменьшается, и поэтому сочетание материальных возможностей, благоприятной географии и укоренившихся институциональных возможностей позволит Америке проводить амбициозную и ревизионистскую внешнюю политику с небольшими затратами и высокой вероятностью успеха. Вторая концепция, к которой я присоединяюсь, рассматривает Соединенные Штаты как очень мощную страну, которая находится в привилегированном положении (по разным причинам). Но также, вторая концепция исходит из того, что есть границы власти и возможностей США и что необходимо устанавливать приоритеты, минимизировать компромиссы, когда это возможно, и сотрудничать с другими по многим вопросам, когда это необходимо. Она также предполагает, что других нельзя запугать до унизительной капитуляции и что эффективные и прочные международные соглашения требуют определенной степени взаимного компромисса, даже с противниками.

Соединенные Штаты тестировали версию № 1 с 2001 по 2004 гг, и результаты оказались почти полным провалом (неудачные для США войны в Ираке и Афганистане - прим.). Я понимаю, что попытки повторить прошлые результаты опыта важны для научного прогресса, но действительно ли Америке нужно повторять этот конкретный эксперимент снова?