Связи Турции с Россией изначально рассматривались Анкарой как карта против Европы и США, и это превратилось сегодня в бесполезный проект. Нынешними отношениями между Анкарой и Москвой руководит недоверие, а не дух взаимовыгодного политического сотрудничества.

Турецко-российские отношения сегодня идут по другой траектории, чем год назад, когда президент Реджеп Тайип Эрдоган продвигал идею стратегических отношений между Турцией и Россией в процессе становления. События на Ближнем Востоке, в Северной Африке, в Восточном Средиземноморье и на Кавказе разрушили эту иллюзию.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров на прошлой неделе указал на это, заявив, что Турция не является стратегическим союзником России.

«Мы никогда не квалифицировали Турцию как нашего стратегического союзника», – сказал он в радиоинтервью.

«Турция – очень близкий партнер, во многих областях это партнерство носит стратегический характер», – добавил он.

«Стратегические направления», о которых идет речь, относятся к экономическому сотрудничеству стоимостью в миллиарды долларов, которое также включает кооперацию в атомной энергетике и оборонной промышленности.

Однако это все еще не соответствует стратегическим политическим целям, системе связей, к которой Эрдоган стремился не только как к противовесу Западу, но и как к средству содействия региональным амбициям Турции.

Турецкая общественность все больше осознает, что именно Москва, в конечном счете, ограничила военные действия Турции в Сирии и Ливии, оставив там Анкаре гораздо меньше того, на что она надеялась.

На встрече с Эрдоганом в Москве в марте Путин фактически провел черту на севере Сирии по стратегической трассе М4 – турецкие войска не должны ее пересекать.

Турция могла бы добиться полного контроля над провинцией Идлиб к северу и югу от автомагистрали М4, но не смогла обеспечить этого из-за вмешательства России.

Турция будет продолжать сталкиваться с давлением в той или иной форме со стороны России в Идлибе, где, по мнению наблюдателей, развивается крайне нестабильная ситуация.

Анкара настороженно относится к связям Москвы с курдскими группировками на северо-востоке Сирии, особенно с Отрядами народной самообороны (ОНС), которые, по мнению Турции, являются «террористической организацией, связанной с запрещенной Рабочей партией Курдистана».

Москва продемонстрировала Анкаре свое мнение на сей счет в августе, когда она принимала делегацию сирийских курдов. Эта делегация включала людей, связанных с ОНС.

Курдский вопрос, как ожидается, останется занозой в боку турецко-российских отношений.

Турция и Россия также враждуют из-за Ливии, где они поддерживают противоборствующие лагеря.

Россия сыграла свою роль в том, чтобы помешать Турции обратить в свою пользу первоначально успешную военную поддержку признанного ООН Правительства национального согласия в Триполи.

Соперничающая с Триполи Ливийская национальная армия во главе с Халифой Хафтаром по-прежнему контролирует большую часть страны и ее нефтяные запасы. Между тем мирные переговоры в Ливии при посредничестве Египта, которые также поддерживаются Россией, ведутся без какого-либо заметного участия Турции.

План Турции использовать Ливию в качестве плацдарма в споре с Грецией и Кипром по поводу прав на газовые месторождения в Восточном Средиземноморье также может оказаться под угрозой, отчасти благодаря России.

Между тем война между Азербайджаном и Арменией из-за Нагорного Карабаха добавляет свежего топлива в этот котел, учитывая, что это еще один спор, из-за которого Анкара и Москва расходятся во мнениях.

Эксперт Хакан Аксай заявил, что, по его мнению, Москва будет рассматривать вызовы, брошенные Турцией на Кавказе, в совершенно ином свете, чем ситуации в Сирии или Ливии.

«Это задний двор России. Спорная ситуация между Анкарой и Москвой по поводу конфликта в Нагорном Карабахе может привести к разрыву связей», – сказал Аксай в интервью новостному порталу T24.

Москва недвусмысленно выразила свое недовольство после того, как Эрдоган пообещал предоставлять Баку всю необходимую военную помощь до тех пор, пока Нагорный Карабах не будет вырван из-под контроля Армении.

«Мы не согласны с позицией, которую озвучила Турция. … Здесь нет никакого секрета, мы не можем разделить утверждение, что существует... военное решение конфликта», – сказал Лавров в своем радиоинтервью.

Лавров также отверг призывы Турции принять участие в переговорах, направленных на урегулирование нагорно-карабахского конфликта.

Эти переговоры проходят под сопредседательством России, США и Франции под эгидой Минской группы Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), и Москва хочет, чтобы так оно и оставалось.

Между тем сообщения о том, что Турция перебрасывает сирийских наемников в Нагорный Карабах, также усилили трения между Анкарой и Москвой, хотя турецкая сторона эти обвинения отрицает.

Сообщается, что Путин поднял эту тему во время своего телефонного разговора с Эрдоганом на прошлой неделе, который был посвящен событиям на Кавказе.

В заявлении Кремля говорится, что Путин «выразил серьезную озабоченность по поводу участия ближневосточных боевиков в военных действиях».

Об этом турецкая сторона не упоминала в своем заявлении по поводу данного разговора.

Между тем системы ПВО С-400, купленные Турцией за большие деньги у России и прошедшие испытания на прошлой неделе, вызывают гневную реакцию Вашингтона.

Эта спорная покупка, возможно, была способом Анкары показать Западу, что у нее есть альтернативы, когда речь заходит о приобретении военной техники, но где и как с-400 будут использоваться, остается загадкой.

Бурханеттин Дюран, возглавляющий финансируемый правительством аналитический центр SETA и консультирующий Эрдогана по вопросам внешней политики, ожидает усиления регионального геополитического соперничества после выборов в США.

«Тот факт, что Турция становится все сильнее, потребует сложного типа отношений не только с Западом, но и с Россией», – утверждал Дюран в статье для Sabah.

Он подчеркнул, что участие Анкары в Ливии и Нагорном Карабахе особенно дискомфортно для Москвы.

Москва также, по-видимому, ближе к Греции и Кипру в споре Турции с этими странами по поводу прав на разведку энергоресурсов.

Министерство иностранных дел России опубликовало на этой неделе твит, посвященный 193-й годовщине Победы над османским флотом в Наварине в 1827 году. «193 года назад объединенная эскадра России, Великобритании и Франции нанесла поражение турецко-египетскому флоту в бухте Наварино. Триумф союзного флота стал одной из предпосылок обретения Грецией независимости».

Учитывая время, когда появился этот твит, он был воспринят в Анкаре как враждебное сообщение, связанное с нынешним противостоянием в Восточном Средиземноморье, где турецкий флот демонстрирует свои мускулы Греции в попытке подчеркнуть турецкие претензии [на газовые месторождения Восточного Средиземноморья].

Неожиданное заявление о том, что Россия и Египет проведут беспрецедентные военно-морские учения в Черном море, также было встречено с тревогой в Анкаре, где многие задают вопросы о цели этих учений.

Эрдоган, похоже, реагировал на эти негативные сигналы из Москвы, когда на прошлой неделе подчеркнул, что Турция «никогда не признает незаконную аннексию Крыма Россией».

«Мы всегда поддерживали и будем поддерживать суверенитет и территориальную целостность Украины, в том числе в отношении Крыма», – заявил Эрдоган журналистам вместе с президентом Украины Владимиром Зеленским, стоявшим рядом с ним в Анкаре 16 октября.

Крым, с его крымско-татарским населением, которое связано с турками, остается еще одной линией разлома в турецко-российских отношениях, и напряжение в этом вопросе может усилиться в одночасье в зависимости от развития событий, во многом подобных нынешней ситуации на Кавказе.

Суть в том, что сегодня турецко-российскими связями управляет недоверие, а не дух взаимовыгодного политического сотрудничества.

«С самого начала было невозможно не заметить, что России трудно считать Турцию другом, союзником или партнером», – сказал политический обозреватель Мустафа Караалиоглу в своей колонке для Daily Karar.

«Связи Турции с Россией изначально рассматривались как карта против Европы и США, и это превратилось [сегодня] в бесполезный проект», – добавил он.

Отставной посол Юсуф Булук отметил, что доминирующей исторической чертой турецко-российских отношений в имперское и современное время всегда была «конкурентоспособность», а не «взаимодополняемость».

Булук сказал «Аль Монитору», что главным интересом России в развитии связей с Турцией является подрыв сплоченности НАТО.

«С точки зрения России Турция, которая остается членом НАТО на бумаге, но постепенно изолируется, стратегически гораздо важнее, чем неприсоединившаяся Турция, ищущая партнеров в таких структурах, как Организация Договора о коллективной безопасности или Шанхайская организация сотрудничества», – отметил Булук.