Турецкая лира упала на целых 15% до 8,39 доллара США в первый день торгов после того, как президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган сменил главу центрального банка Наси Агбала, что вызвало опасения по поводу очередного валютного кризиса.

Шокирующее решение президента Реджепа Тайипа Эрдогана назначить нового управляющего центральным банком – четвертое за последние 20 месяцев – погрузило больную экономику Турции в еще более глубокие потрясения, отмеченные одновременно высокими процентными ставками и падением валюты, в то время как валютные резервы центрального банка уже находятся в минусе. Как и почему Эрдоган решился такой серьезный шаг – сродни экономическому самоубийству – остается вопросом, открытым для обсуждения. Рискованный план досрочных выборов может лежать в основе его расчетов.

Только в начале ноября Эрдоган сменил управляющего центральным банком на доверенное лицо – члена своей Партии справедливости и развития (ПСР) – бывшего министра финансов Наси Агбала – в попытке обуздать падение турецкой лиры и остановить долларизацию. Агбал был на верном пути к восстановлению некоторого доверия на рынках, когда Эрдоган вдруг уволил его ночным указом 20 марта, не дав никакого объяснения этому шагу.

За два дня до этого Агбал председательствовал во время принятия решения центрального банка повысить ставку на 200 базисных пунктов, что стало последним из нескольких повышений в течение его срока правления ЦБ, которые привели к повышению ставки до 19% с 10,25%. Повышение ставок помогло лире восстановить позиции по отношению к доллару и замедлить долларизацию, но, очевидно, некоторые лидеры ПСР и бизнес-группы, близкие к партии, были недовольны более высокими процентными ставками.

Бросая вызов экономической ортодоксии, Эрдоган утверждал, что высокие процентные ставки подпитывают инфляцию, и часто оказывал давление на центральный банк, чтобы удержать ставки на низком уровне. Его интервенции, которые стали более смелыми после того, как он принял широкие исполнительные полномочия в 2018 году, способствовали потере доверия к экономическому управлению Анкары, что привело к бегству иностранных инвесторов из страны. Увольнение Агбала вновь вызвало опасения и новый прилив денег в доллар, прилив, который заставил лиру упасть примерно до 8 с 7,2 против 1 доллара.

Почему Эрдоган отважился на эти очевидные последствия? Был ли это еще один «несчастный случай на работе» в ходе его единоличного правления? Или его ввели в заблуждение в какой-то дворцовой интриге с участием его зятя Берата Албайрака, который подал в отставку с поста министра финансов при спорных обстоятельствах в ноябре?

Согласно утверждениям, выдвинутым Али Бабаджаном и Ахметом Давутоглу, бывшими тяжеловесами ПСР, которые покинули партию, чтобы возглавить оппозиционные движения, Агбал был уволен, потому что он расследовал, как центральный банк сжег 128 миллиардов долларов валютных резервов во время правления Албайрака. Но это – вряд ли убедительное объяснение.

В любом случае этот шаг будет иметь серьезные последствия для Турции. Эрдоган вряд ли сможет избежать уплаты политической цены, но реальная цена будет выплачена группами с низким и средним уровнем дохода, которые уже борются с серьезной безработицей и бедностью на фоне пандемии коронавируса.

Хакан Кара, бывший главный экономист центрального банка, предупреждает, что Турции следует готовиться к бурному периоду. «Трудно понять, почему сменился глава центрального банка. Если намерение состоит в том, чтобы держать процентные ставки низкими, замена произведет прямо противоположный эффект. Если бы [Агбал] остался на своем посту, центральный банк мог бы начать снижение ставок в середине года. Но теперь, возможно, придется снова повысить ставки», – сказала Кара газете daily Cumhuriyet 25 марта. Турецкая лира вряд ли стабилизируется в ближайшие месяцы, сказала она так же, добавив: «Мы вступаем в период расплаты за экономические ошибки, допущенные в последние несколько лет».

Новый глава центрального банка Сахап Кавчиоглу дал понять, что банк сохранит свою 19-процентную ставку без изменений, по крайней мере, до следующего запланированного заседания 15 апреля. Тем не менее, лира уже потеряла прибыль, которую она получила после последнего повышения ставки Агбалом...

В экономике Турции, зависящей от импорта, любое повышение валютных цен сверх и без того высоких процентных ставок приводит к росту издержек и, следовательно, росту цен почти на все товары и услуги. Другими словами, замена Эрдогана руководителя центробанка вызвала новую волну инфляции, которая станет ощутимой уже в следующем месяце. Потребительская инфляция, составляющая 15% в годовом исчислении, вероятно, достигнет 17%, в то время как инфляция производителей, как ожидается, подскочит до 27% с нынешних 25%.

Рост инфляции означает дальнейшую эрозию доверия к турецкой экономике и новый рост премии за риск Турции, которая сильно влияет на настроения иностранных инвесторов и стоимость внешних заимствований. Только 22 марта премия за риск Турции, отраженная в дефолтных свопах, взлетела более чем на 50%, поднявшись до 474 с 309 базисных пунктов. Этот всплеск только усугубляет отделение Турции от аналогичных развивающихся экономик на фоне дополнительных встречных ветров и напряжений в мировой экономике.

Дебаты о том, как Эрдоган совершил такую грубую ошибку, не утихнут в ближайшее время, но одно очевидно: в последнее время он активизировал шаги, чтобы укрепить свою слабеющую народную поддержку и ухватиться за удобный момент для досрочных выборов, прежде чем его авторитет еще больше снизится к запланированному времени выборов в 2023 году. Еще одним своим ошеломляющим шагом в минувшие выходные он вытащил Турцию из ключевой европейской конвенции о правах женщин, чтобы угодить жестким консерваторам, всего через несколько дней после того, как прокуратура подала иск о запрете прокурдской Демократической партии народов после призывов националистических союзников Эрдогана. Полемика с центральным банком вписывается в эту «общую картину» как признак планов по снижению процентных ставок для стимулирования экономического возрождения.

Во второй половине 2020 года Анкара поощряла дешевые и обильные кредиты для реанимации пораженной пандемией экономики за счет раздувания инфляции и расширения дефицита текущего бюджета. Климат уже не располагает к повторению такого шага, но Эрдоган, похоже, намерен попытаться [снова]; отсюда и его очевидная потребность в управляющем центральным банком, еще более лояльном и послушном, чем Агбал.

Неблагоприятная динамика, вызванная безрассудным удалением Агбала, еще больше уменьшила свободу действий для снижения ставок. Если центральный банк будет настаивать на снижении ставок в ближайшие месяцы, он также должен будет отреагировать на последовавший за этим всплеск потребности в долларах. Как банк мог бы удовлетворить потребность в долларах, остается только гадать, поскольку он остался без собственных долларов, полагаясь на заемные деньги в качестве резервов.

За последние два года банк направил на рынок 128 миллиардов долларов через государственные банки в попытке поддержать лиру. В результате у него не осталось никаких реальных резервов, кроме отрицательного резерва в 45 миллиардов долларов. Это затруднение предвещает очень сложный период для Эрдогана, одновременно снижая диапазон видимости в экономике Турции почти до нуля.