В своей новой и важной книге Homecomings Рана Фарухар анализирует глобализацию, какой мы ее знаем, и смотрит на то, что ждет нас впереди.

Мысль Фарухар не нова, но изложена с необычной ясностью и в нужное время. Речь идет о том, что Запад должен отказаться от глобализации.

Вместо того, чтобы продолжать ее, Запад должен вернуться к торговым блокам, в данном случае созданным между странами, разделяющими определенные политические ценности и геополитические интересы.

Он должен использовать «френдли-шоринг» – новый термин, изобретенный Христей Фриланд, заместителем премьер-министра Канады.

Две причины

Есть две причины, по которым Запад должен отказаться от глобализации. Первая заключается в том, что с экономической точки зрения она не принесла пользы среднему классу.

График «слона», первоначально составленный Кристофом Лакнером и мной, в двух словах рассказывает об этом.

Период высокой глобализации между 1988 и 2008 годами был хорош для азиатских средних классов и глобальной верхушки мировой экономики (одного процента), но не для западных средних классов.

(Глобализация нанесла также огромный ущерб рабочему классу США и Европы, и специалистам, занятым в промышленности, как указывает русско-американский экономист, Леонид Вальдман. Множество работников промышленности потеряли хорошие рабочие места из-за переноса заводов в Китай, и вынуждены были стать прекаризованными продавцами в супермаркетах или разносчиками пиццы за низкую плату и в ухудшенных условиях – прим.)

Вторая причина заключается в том, что с геополитической точки зрения глобализация способствовала подъему Китая. Эта страна уже сейчас стала, а в будущем станет еще более значительным военным и политическим конкурентом Соединенных Штатов.

Сегодня на долю Китая приходится 21% мирового ВВП против 16% у Соединенных Штатов. В 1988 году эти показатели составляли, соответственно, 3,6% и 20%.

Трамп настроился первым!

Итак, эти два аргумента в поддержку того, почему глобализация должна быть отменена в пользу региональных блоков, действительно имеют смысл с точки зрения политических интересов западных правительств.

Эта идея, к великому, но необъявленному огорчению американских либералов, была впервые высказана Дональдом Трампом. Теперь либералы, в этом отношении, как и в ряде других, с радостью идут по стопам Трампа.

Рассказать остальному миру

Проблема заключается в том, как объяснить этот разворот остальному миру. В конце концов, с 1945 года западный нарратив строился как раз на противоположной точке зрения – «Открытая торговля помогает всем странам и ведет к мирному сосуществованию».

Хотя не обязательно придерживаться взглядов Монтескье-Блох-Дойля на торговлю как двигатель мира, экономические аргументы в пользу открытой торговли всегда были весомыми.

Китай, Индия, Индонезия, Вьетнам и Бангладеш сделали их еще более весомыми.

На зыбкой почве

Сейчас Запад, который был главным идеологическим защитником свободной торговли, разочаровался в ней, потому что она больше не работает в его пользу.

Так это или нет, с глобальной точки зрения несущественно, потому что идея открытой [свободной международной] торговли была основана не на конкретных выгодах для одной стороны – как это было при меркантилизме – а на взаимной выгоде для большинства.

Не считалось, что выгода касается абсолютно всех. Скорее, идея заключалась в том, что проигравшие группы будут компенсированы внутри своей страны – или, по крайней мере, что их конкретные потери не позволят сорвать весь процесс.

Вернуться к чертежной доске?

Теперь нам говорят, что мы должны вернуться к чертежной доске. Но нам не разрешают называть эти развороты своими настоящими именами. Их настоящее название – торговые блоки.

Торговые блоки существовали и раньше. В случае с Великобританией они назывались «имперскими преференциями». В случае Японии – «зоной совместного процветания». В случае Гроссдойчланда это была «центрально-европейская зона». В случае Советского Союза – «Совет экономической взаимопомощи (СЭВ)».

Они также отвечали геополитическим интересам стран, которые ими управляли.

Меркантилизм под новым названием

В течение примерно 80 лет торговые блоки считались идеологически ретроградными. Они воспринимались как часть квази-авторитарной политики «нищего соседа».

Теперь мы должны поверить в то, что «дружеский шоринг» – это нечто иное. Это не так. Это просто меркантилизм под новым названием – и, следовательно, торговые блоки в другом костюме.

Институционально глубоко укоренившиеся идеи

Существует еще одна проблема. В течение многих десятилетий Запад был «во главе» доминирующей экономической идеологии. Эта идеология пронизывала все международные организации.

Если Запад сейчас идет на «френдли-шоринг», как МВФ объяснит Египту, Парагваю, Мали и Индонезии, что они должны продолжать открытую торговлю?

Если глобализации (по праву) приписывают повышение доходов в Азии и наибольшее за всю историю сокращение бедности в мире, неужели теперь мы должны отменить политику борьбы с бедностью в мире и утверждать, что региональные торговые блоки должны стать экономической основой, от которой следует отталкиваться?

Кто скажет об этом МВФ, Всемирному банку и ВТО?

Мир нельзя перевернуть вверх ногами в шляпе фокусника

Если Запад отказывается от глобализации, это вполне объяснимо с меркантилистской точки зрения национального величия. Кольбер одобрил бы это.

Но не следует обманывать себя, полагая, что остальной мир можно просто перевернуть вверх ногами по мановению руки.

Не стоит думать, что мир не заметит огромных идеологических перемен. И не задумается о том, не был ли первоначальный импульс, поддерживавший экономическую открытость, основан на геополитических соображениях, которые теперь оказались несостоятельными.

Просто невозможно поддерживать универсальность идеологии, которой сам не придерживаешься.

* Бранко Миланович (Branko Milanović; род. 24 октября 1953[1], Югославия) – сербско-американский экономист, специалист по неравенству доходов и глобализации. Доктор философии (1987), профессор Городского университета Нью-Йорка (с 2014), ведущий экономист Всемирного банка, в котором проработал более 20 лет. Его книга «Глобальное неравенство», переведённая на 16 языков, стала мировым бестселлером.