Интервью опубликовано 5 октября, за два дня до начала войны.

***

Избрание в Израиле крайне правого (т.е. жестко-националистического - прим.) правительства во главе с Биньямином Нетаньяху привело к новым нападениям на палестинцев, в том числе к нападению израильских сил обороны на лагерь беженцев Дженин в июле. Это также привело к столкновениям среди самого израильского населения, вызванным попыткой Нетаньяху поставить Верховный суд страны под свой прямой политический контроль. Интервью с Т. Х. взяла Анна Александер.

Анна: Как бы Вы оценили нынешний кризис в Палестине? Правильно ли говорить о том, что нынешняя ситуация коренится в кризисе "мирного процесса", связанного с соглашениями в Осло, которые стали результатом переговоров между Организацией освобождения Палестины и израильским правительством в начале 1990-х годов?

Туфик: Важно развенчать идею о том, что процесс Осло имеет какое-то отношение к "миру" или к правам палестинцев. Осло был реализацией плана Аллона, который, по сути, представлял собой попытку окончательно включить завоевания арабо-израильской войны 1967 г. в состав Израиля, обеспечив при этом палестинцам ограниченную автономию и местное самоуправление, хотя и без предоставления суверенитета. "Решение" об автономии было направлено на то, чтобы пресечь требования палестинцев о государственном самоопределении. Оно рассматривалось как необходимое для сохранения "еврейского и демократического" характера Израиля, который "может ослабнуть", если оккупация территорий, завоеванных в 1967 г., будет продолжаться неопределенно долго и, таким образом, возникнет угроза включения в израильское государство все большего числа палестинцев. Подобное развитие событий может поставить под угрозу демографическое большинство, которым обладает еврейское население Израиля. Эта проблема стала предметом прямой конфронтации к началу 1980-х годов, когда палестинцы на оккупированных палестинских территориях (ОПТ) начали объединяться в массовые формирования и к концу 1980-х годов начали восстание, получившее название Первой интифады.

Процесс Осло по сути был решением проблемы в духе бантустана. (Так назывались резервации в расистской белой ЮАР, где черное большинство обязано было проживать. Черным рабочим запрешалось проживать за пределами этих гетто, внутри которых действовали марионеточные правительства, контролировавшиеся режимом ЮАР. Черные выезжали за пределы гетто, чтобы рабоать на прелприятиях, принадлежавших белым, а затем возвращались домой. Правительство ЮАР не занималось всерьез развитием этих районов. - Прим.). Израилю необходимо было избежать того, что ученые, занимающиеся исследованиями в области развития, называют "конвергенцией", как в экономическом, так и в политическом плане, - смешения между Израилем и палестинцами. После войны 1967 г. "зеленая линия" (международно признанные границы Израиля, проведенные до завоеваний 1967 г.) была стерта; границ между Израилем и Западным берегом реки Иордан и сектором Газа больше не существовало. После 1967 г. палестинские беженцы, проживающие на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа, смогли даже посещать свои старые земли в границах Израиля, установленных в 1948 г.; в тот год произошло насильственное изгнание сотен тысяч арабов с этих территорий и было создано государство Израиль.

Кроме того, палестинцы массово вышли на израильский рынок труда, что привело к значительному повышению уровня доходов в Газе и на Западном берегу. Это позволило в некоторой степени отстроить институты власти. Когда вспыхнула Первая интифада (палекстинское восстание против израильской оккупации Газы и Западного берега реки Иордан - прим.), она питалась этими политическими противоречиями. По правде говоря, реальность, которую Израиль наблюдал до Осло, была неустойчивой. Израиль отчаянно нуждался в форме разделения, но такой, которая не стала бы основой для будущего палестинского государства, поскольку он по-прежнему рассматривал земли, завоеванные в 1967 г., как важные для сионистского проекта, как в стратегическом, так и в идеологическом плане.

Таким образом, израильский подход был, по выражению израильского экономиста Ари Арнона, "ни два (государства - прим.), ни одно". Они не хотели ни одностороннего решения, при котором израильтяне и палестинцы были бы частью единого политического образования, ни возникновения независимого палестинского государства наряду с Израилем. Вместо этого происходило постоянное колебание между этими двумя альтернативами.

В конечном счете, процесс Осло провалился, но давайте поговорим о некоторых его важных результатах. Главным из них стало затуманивание политической ситуации в глазах международного сообщества путем создания видимости процесса "миротворчества" и "государственного строительства". Создавалась иллюзия того, что на деньги западных налогоплательщиков происходит нечто подлинное, а на самом деле это просто помощь в реструктуризации израильской оккупации. Целью было создание кооптированной палестинской элиты и номинальное выведение палестинцев из-под ответственности Израиля, хотя в действительности Израиль сохранит контроль над землей и якобы "автономными" территориями. Палестинская администрация должна была управлять образованием и здравоохранением палестинцев, выступая в качестве их основного связующего звена с израильским государством и армией, и таким образом управлять "палестинской проблемой", включая ее аспект "безопасности".

Такая ситуация не обошлась без серьезных противоречий. Создание двойной инфраструктуры, возможно, позволило вывести палестинцев "из-под израильского учета" в экономическом, политическом и гражданском плане, создав иллюзию того, что палестинцы находятся на пути к созданию собственного государства и, таким образом, больше не являются объектом ответственности Израиля. Однако этот аргумент становится тем менее убедительным, чем больше затормаживается весь процесс. В 2012 году Международный валютный фонд признал, что Палестинская автономия достигла достаточного уровня государственного строительства, чтобы быть самодостаточной, имея все признаки государственности в виде различных министерств и способности управлять населением и руководить им. Не хватало только суверенитета. Поэтому создание параллельных инфраструктур для израильтян и палестинцев все больше и больше напоминает апартеид, призванный сдерживать палестинское население с помощью различных методов угнетения, контроля, слежки и джерримендеринга карты, причем некоторые из них являются крайне жестокими (англ. Gerrymandering; также избирательная геометрия, избирательная география - произвольная демаркация округов с целью искусственного изменения соотношения политических сил в них).

Сектор Газа подвергается драконовской политике блокады, а также периодическим израильским упражнениям по "стрижке газона", в ходе которых сионистские военные пытаются ликвидировать постоянно возникающие попытки сопротивления удушению. Газа имеет весьма ограниченные возможности для самообеспечения из-за исторически сложившейся политики Израиля по девелопменту (политика развития), загрязнения водоносных горизонтов, ограниченных запасов земли и отсутствия свободного доступа к внешнему миру. Такая ситуация сохраняется до бесконечности, и Израиль просто прикрывается соображениями безопасности, оправдывая сохранение Газы в качестве переполненной и сильно загрязненной тюрьмы под открытым небом для двух миллионов палестинских беженцев.

Когда начинаешь подвергать сомнению картину, представленную Израилем для международного потребления, становится ясно, что все палестинское население, от реки Иордан до Средиземного моря, существует в той или иной мере под израильским господством и наблюдением. Это делает доводы в пользу классификации Израиля как государства апартеида еще более убедительными. Действительно, в последние пять лет все крупные международные правозащитные организации, в том числе и израильские, стали приводить именно такую аргументацию, поскольку любая другая была бы оскорблением их собственных мандатов.

Главная проблема, с которой столкнулись израильские и западные архитекторы процесса Осло, заключается в том, что, несмотря на технические решения, они не могут реально решить ключевые политические проблемы. Современные палестинцы не меньше сопротивляются оккупации и не больше принимают сионистский поселенческий колониализм и государство Израиль. Они чувствуют, что мирный процесс и международное сообщество их обманули, что ни соглашения Осло, ни международное право ничего им не дали. Кроме того, за последние 30 лет среди палестинцев произошли значительные экономические, образовательные и институциональные сдвиги, а палестинское население стало более многочисленным и способным выдвигать свои требования. Все это весьма проблематично для Израиля.

В экономической сфере, несмотря на то, что процесс Осло претендовал на продвижение двухгосударственного решения, позволяя палестинцам создавать различные министерства и осваивать государственные ресурсы, в конечном итоге Израиль продолжал проводить политику де-развития [палестинских территорий]. Это означало недопущение возникновения производственных отраслей и развития горизонтальных связей между различными палестинскими населенными пунктами, которые могли бы обеспечить синергетический эффект и положительное сальдо. Вместо этого Израиль держал ОПТ в зависимости, в стазисе, напоминающем южноафриканские бантустаны, в зависимости от импорта от неконкурентоспособных израильских производств, который доставляется на территории, управляемые Палестинской администрацией. Кроме того, они использовали систему КПП для циничного манипулирования палестинскими элитами, экономическими и политическими деятелями.

Мы должны понимать экономическую ситуацию в контексте израильской "политики закрытия" - масштабной инфраструктуры, контролирующей передвижение на каждом из изолированных островов палестинского населения, которые сегодня представляют собой архипелаг на ОПТ (оккупированных территориях). Отсутствие экономической самостоятельности палестинцев создает тяжелую ситуацию для международного сообщества, и даже израильтяне не застрахованы от ее последствий. Когда они решают закрыть палестинскую экономику, это имеет последствия для израильской экономики в некоторых отраслях, которые зависят от притока палестинской рабочей силы, в частности, в сельском хозяйстве и строительстве.

Анна: Как изменился палестинский рабочий класс за годы процесса Осло?

Туфик: Соглашения Осло дали Израилю шанс "вывести Газу из Тель-Авива" - лозунг, выдвинутый бывшим премьер-министром Израиля Ицхаком Рабином в 1992 г., - и найти выход из Первой интифады. Однако в Газе, созданной в результате этого процесса, не было рабочих мест, а работники были поставлены на довольствие международного сообщества за счет раздувания государственного сектора. Данный сектор создает 36% рабочей силы в Газе, что в два раза больше, чем на Западном берегу. До Осло государственный сектор не существовал в таких масштабах. Около 20 тыс. человек работали в израильской гражданской администрации, которая до начала процесса Осло управляла всем Западным берегом и сектором Газа. Работа в ней считалась политически сомнительной. Сегодня в результате создания Палестинской автономии в палестинском государственном секторе занято более 150 тыс. человек.

Другая значительная часть палестинского населения работает за "зеленой чертой", в пределах Израиля, существовавшего до 1967 года, или в поселениях на Западном берегу реки Иордан. Израиль, в конечном счете, нацелен на колонизацию - постоянное объединение завоеваний 1948 г. с завоеваниями 1967 г., и для этого ему необходимо значительное количество трудоспособного населения. В начале процесса Осло на ОПТ было менее 200 тыс. поселенцев, а сейчас их уже 700 тыс. Именно палестинцы, беженцы и сельские жители, в основном, обеспечивали рабочую силу для строительства жилья и инфраструктуры, необходимой еврейским поселенцам, поскольку альтернативные экономические возможности были крайне ограничены из-за земельной политики израильского государства и его политики девелопмента (Развития - прим. Израильская полиика развития направлена на развитие еврейских поселений, а не палестинских арабских районов.).

Анна: Каковы корни нынешнего политического кризиса, вызванного ростом религиозных правых в Израиле?

Туфик: Израильская элита, основанная на ашкенази (европейские евреи - прим), и лейбористское сионистское движение, которое привело к подписанию соглашений в Осло, доминировали в политической, экономической и культурной жизни Израиля с момента создания государства. При этом они нажили себе множество врагов в израильском обществе. Среди них были не только палестинцы, но и многие религиозные евреи, к которым они относились как к отсталым, а также евреи-мизрахи (восточне евреи), не имеющие схожей истории с евреями Центральной и Восточной Европы. В 1990-е годы представители ашкеназской элиты приватизировали свои предприятия и отправились покупать недвижимость в Берлине и Нью-Йорке, выходя на фондовый рынок и преуспевая в своем деле. Вместе с тем росло "дно" израильского общества, в том числе мизрахи и ортодоксальные религиозные евреи. Эти слои общества часто жили в поселениях и на периферии палестинских районов, поскольку это было дешевле. В течение длительного времени существовала дискриминация этих слоев еврейского населения во имя "модернизации" и создания однородного еврейского государства. Ашкеназская элита, в большинстве своем светская и не соблюдающая религиозных принципов, проявляла расизм в отношении неевропейских традиций, иногда даже создавая антисемитские карикатуры на религиозных ортодоксальных евреев.

И хотя лейбористский сионизм, в котором доминировали ашкеназы, радовался своим успехам, пожиная плоды поселенческого проекта, он демографически уменьшался. В результате появились общественные и политические силы различного толка, у которых были свои претензии к ашкеназской элите, а также свое видение Израиля как еврейского государства. В конечном итоге эти силы смогли объединиться вокруг партии "Ликуд" и ее ревизионистского сионизма, который проводил более националистическую политическую линию, основанную на идеях еврейского превосходства. Партия Ликуд вообще не видела необходимости в либеральном фасаде сионистского проекта.

В настоящее время эта правая коалиция стала достаточно многочисленной и сильной, чтобы все больше проникать в государство, пытаясь реорганизовать и переопределить его ресурсы на институциональном уровне и бросить вызов оставшимся бастионам старой элиты, таким как Верховный суд и СМИ. Этот процесс продолжается уже давно, но сейчас он, похоже, достиг переломного момента, и реформы могут стать необратимыми. Это имеет серьезные последствия как для израильского, так и для палестинского общества.

Анна: Вы говорите о завершении Накбы и уничтожении палестинского населения?

Туфик: Я думаю, что все идет именно в этом направлении. С точки зрения этих политических сил, израильтяне должны чувствовать себя полноправными хозяевами земли и стать достаточно могущественными, чтобы отвергнуть политический компромисс с палестинским народом. Они не понимают, зачем Израилю вообще нужен был процесс Олсо. Лейбористская сионистская традиция понимала ценность прагматизма, особенно в столь сложных региональных и международных политических условиях. Однако эти новые тенденции гораздо меньше симпатизируют либерализму. Более того, они чувствуют себя угнетенными им. Они считают, что имеют право на гораздо большее, чем лейбористы.

Их видение заключается в расширении еврейского заселения ОПТ (оккупированных территорий) и [жестком] обращении с палестинцами даже внутри "зеленой черты", - с арабами, которых сионистские власти долгое время официально называли "арабскими израильтянами", пытаясь подчеркнуть их предполагаемую интеграцию в израильское общество. Теперь с ними намерены обращаться также, как с палестинцами на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Прежде чем стать министром финансов в нынешнем израильском правительстве в 2022 г., Бецалель Смотрич основал в Израиле организации, позволяющие евреям шпионить и сообщать о любой "незаконной" строительной деятельности среди палестинских граждан Израиля. Он видит это как демографическую и территориальную борьбу, ведущуюся на единой территории, в том числе и против израильских граждан палестинского происхождения. Существует и духовная борьба. Министр национальной безопасности нынешней администрации Итамар Бен-Гивр дважды побывал в мечети Аль-Акса, заявляя о суверенитете Израиля над ней, что является оскорблением не только для палестинцев, но и для 1,8 млрд. мусульман во всем мире. Сотни поселенцев и сионистских фанатиков ежедневно приходят к Аль-Аксе, пытаясь создать инциденты, связанные с безопасностью, - инциденты, которые могут быть использованы для обоснования раздела территории мечети. Министры Ликуда уже включили вопрос о разделе комплекса Аль-Акса в свою повестку дня.

Этот монстр вышел за рамки процесса Осло. Он смотрит на палестинцев как на "национальную проблему". Он готов решить этот вопрос даже угрожая изгнанием. Предыдущее воплощение сионизма было ужасным и проводило многочисленные кампании этнических чисток против палестинцев. Однако характер этих новых сил, выросших внутри старых, не вызывает сомнений в их идеях национального превосходства. Они прилагают все усилия, чтобы захватить израильское государство - инструмент, который управляет распределением плодов сионистского завоевания. Они хотят покончить с либеральным фасадом, который ранее смягчал ужасы колонизации Палестины и позволяли внести некоторые нюансы в структуру управления этим сложным проектом под названием "Израиль". Они хотят покончить с палестинцами, забрать их землю и наложить печать своей власти на весь Ближний Восток.

Анна: Справедливо ли утверждать, что Смотрич, Бен-Гвир и им подобные хотят не апартеида, а завоевания?

Туфик: Апартеид был и остается временным управленческим решением, которое сионистское движение и Израиль вынуждены возводить в свете описанных ранее дилемм. Однако устойчивость этого решения в долгосрочной перспективе, учитывая долгосрочные демографические и политические факторы, вызывает сомнения. Эти факторы, безусловно, не благоприятствуют сионистскому проекту. Никто не знает точных демографических показателей, но есть основания полагать, что между рекой Иордан и Средиземным морем евреи уже составляют меньшинство. Кроме того, существуют ограничения по масштабам миграции евреев в Израиль. В мире уже не так много евреев, готовых приехать туда. В связи с этим возникает вопрос о том, не является ли апартеид лишь временным решением, прежде чем вновь будет предпринята попытка этнической чистки. Тем временем жизнь палестинцев будет превращена в ад, чтобы стимулировать их эмиграцию и отказ от палестинской национальной идентичности и организации национального освобождения.

Стоит отметить вклад "международного сообщества" в процесс Осло, которое последовательно вставало на сторону Израиля и утверждало, что палестинцы - это проблема. Обратной стороной этого является то, что исключительная ориентация на управление, подчинение и подавление палестинцев взрастила нового израильского монстра. Я не хочу отпустить лейбористский сионизм с крючка - в конце концов, изначально именно он создал все эти проблемы, и сделал это как продолжение западной империалистической программы на Ближнем Востоке. Тем не менее, нельзя отрицать, что то, что выросло сейчас, является более токсичной разновидностью сионизма. Современный сионизм безоговорочно заявляет о своем превосходстве над палестинцами, более того, он даже возвращает биологический расизм и может использовать его против людей, идентифицирующих себя как евреи.

Анна: Как Вы оцениваете интифаду единства в 2021 г. как модель палестинского сопротивления от реки Иордан до Средиземного моря? Очевидно, что в ней не было единого политического руководства, но было единство на уровне лозунгов и некоторых форм активизации движения.

Туфик: Всеобщая забастовка, наблюдавшаяся в мае 2021 г., не имела возможности развиться дальше того, что получилось. Это была единичная акция, возникшая в конце восстания в Иерусалиме, которое началось в районе Шейх-Джарах и распространилось на Старый город, Аль-Аксу, а затем на сектор Газа. Поскольку Иерусалим должен был взорвать арабский и мусульманский мир, США вмешались и заблокировали планы Израиля по строительству поселений в Шейх-Джарахе. США не собирались рисковать своей империей и региональным влиянием только для того, чтобы кучка радикальных поселенцев могла обосноваться в Шейх-Джарахе. Однако, с точки зрения палестинцев, эти события не были достаточно продолжительными, чтобы породить новые формы политического импульса, даже если этот опыт и дал представление о том, что может стать возможным.

Важно признать, что всеобщая забастовка проходила в условиях, когда палестинцы на всей территории исторической Палестины стали свидетелями сближения условий своего существования под израильским колониальным господством. Это касается даже палестинских граждан Израиля, которые пять лет назад стали свидетелями принятия израильским парламентом Закона о национальном государстве, в котором четко прописано, что только евреи имеют право на самоопределение, а палестинцы, по сути, не имеют права на равенство, даже в качестве граждан. В более широком контексте утверждения Израилем институционализированного еврейского превосходства в том или ином виде, особенно с учетом того, что в настоящее время в стране активно развивается его "правый" вариант, вполне естественно, что палестинцы хотели бы воссоединить свою борьбу через все границы, навязанные им за последние 75 лет. Это начало происходить на всех островах палестинского общества, охватив все его фрагменты, созданные Израилем: Западный берег реки Иордан, сектор Газа, Палестина 48-го года и Иерусалим. Однако различные инструменты, с помощью которых Израиль управляет каждой частью палестинского населения, и различные юридические права каждой из этих групп, естественно, определяют динамику борьбы и препятствуют выработке единой стратегии и тактики.

Безусловно, более широкая тенденция будет направлена на сближение интересов палестинцев и сопротивление агрессивной природе современного сионизма. Современный Израиль привержен лобовому колониальному и расистскому наступлению на палестинцев. При этом территориальный раскол Палестины способствует дальнейшей фрагментации сил сопротивления. В принципе, это не исключает возможности объединенного сопротивления посредством таких акций, как забастовки и всеобщее восстание, но вероятность того, что они станут эффективными, зависит от гораздо большей политической подготовки, а также от действий наших союзников на региональном и международном уровнях. Кроме того, на данном этапе использование труда в качестве рычага давления на палестинцев недостаточно для успешной стратегии, поскольку структура и характер израильского колониального проекта были реорганизованы, особенно после подписания соглашений в Осло, таким образом, что организация арабских рабочих представляет меньшую угрозу для израильской экономики.

В этом контексте существует, конечно, и вполне реальная проблема существующих институтов и политических организаций. У палестинцев богатая и разнообразная экология гражданского, военного и политического сопротивления. Изменения в палестинском обществе происходят в рамках исторического контекста и сложившейся динамики сопротивления, которая отчасти определяется тем, как Израиль реагировал на те или иные действия палестинцев в прошлом. Военное сопротивление наиболее развито в секторе Газа, где имеется полностью развитая военная инфраструктура и политическая экономика. На Западном берегу реки Иордан военная мощь не столь велика, но условия не менее взрывоопасны и продолжают порождать желание сопротивляться, в том числе и силой оружия.

Соглашения Осло принесли поверхностный успех в реструктуризации оккупации и решении проблемы палестинцев, запутав при этом международное общественное мнение относительно природы колониального проекта. Однако это химерические победы Израиля и Запада. Они зависят от бесконечного перекраивания карты, бессрочного использования "кнута" и постоянной экономической зависимости от международного сообщества. Никакого политического согласия среди палестинцев, в том числе и со стороны их руководства, не было получено. Фактически Израиль и Запад получили от Осло два палестинских руководства: Организацию освобождения Палестины, которая имеет легитимность на мировой арене (признание государственности Палестинской автономии 140 странами) и продолжает требовать прав палестинцев на международных форумах (и частично контролирует Западный берег реки Иордан), и руководство ХАМАС в Газе, которое инвестирует в военную тактику. Конечно, существует множество проблем, связанных с расколом палестинского руководства, а также с явным отсутствием демократии.

Сегодня динамика событий на местах, особенно в Иерусалиме и на Западном берегу реки Иордан, напоминает медленно развивающуюся интифаду: на протяжении большей части прошлого года практически ежедневно происходили нападения на поселенцев и военнослужащих. Инициаторами этих действий в настоящее время выступают не организованные политические группировки, а дезорганизованные общественные силы. Недавно, например, мы видели 40-летнего мужчину, который на своем автомобиле врезался в контрольно-пропускной пункт, убив солдата и ранив еще пятерых. У него было пятеро детей, и он был родом из деревни недалеко от Рамаллы. Это говорит о том, что люди вынуждены оказывать сопротивление, и у Израиля нет четкого ответа на этот стиль сопротивления. У них нет ответа на "одинокого волка" - бесправного палестинца, постоянно порождаемого политической ситуацией. Иногда такие нападения могут совершать даже люди, имеющие разрешение на работу в израильских поселениях. Среди палестинцев имеется большое количество "нелегального" оружия, и, конечно, достаточно злобы, готовности к борьбе и политической осведомленности. Что произойдет, если организованные фракции сопротивления начнут принимать в этом более непосредственное участие, проводя обучение и используя более эффективное оружие?

В Газе также наметилась достаточно серьезная военная динамика. Учитывая, сколько времени, сил и средств на это было потрачено, не стоит ее недооценивать.

Израиль не имеет той полной свободы военного маневра, которая была у него когда-то. Газа, несмотря на крайне ограниченные ресурсы, показала, что способна ежедневно выпускать сотни ракет по Израилю, в том числе по ключевым объектам инфраструктуры, таким как аэропорты и военные базы. Израилю не удалось решить эту проблему, несмотря на наличие системы ПВО "Железный купол".

Действительно, необходимо признать значительное накопление динамики и опыта палестинского сопротивления. Это то, что не исчезает. В этом смысле Израиль, несмотря на свою очевидную военную мощь, уязвим и незащищен. Не будем забывать, что израильские поселенцы и палестинцы живут на Западном берегу очень близко друг к другу, и поселенческая деятельность с точки зрения государства обходится недешево. Кроме того, вряд ли это место является привлекательным для жизни человека, имеющего семью и не обладающего высокой степенью идеологической мотивации.

Особую окраску этим дилеммам придает внутренний раскол в еврейском населении Израиля. Этот раскол ставит под вопрос экономическую и политическую организацию страны, меняют ее институциональную жизнь и идентичность израильтян. Мы уже видели, как элементы израильского военного резерва стали ассоциироваться с оппозицией Нетаньяху и угрожать бойкотировать службу в армии, если он осуществит свой "судебный переворот" против Верховного суда Израиля.

Обеспечение сильной израильской армии было одним из основных компонентов поддержки сионизма Западом как до создания государства, так и после 1948 года, поэтому подобные события имеют большое значение. Запад хотел создать спартанское государство, способное победить все остальные государства региона. Это гарантировало Израилю "качественное военное превосходство" над другими ближневосточными державами, поскольку у него не было надежных и стабильных союзников в регионе. Арабский национализм, или демократия, создал бы серьезные проблемы для западных интересов в регионе, поэтому США и европейские державы предпочитали сохранять свое влияние, держа регион в дезорганизованном состоянии, под властью диктаторов и под пристальным взглядом и дубиной израильского ночного сторожа...

Тем не менее, нельзя не отметить, что политический кризис внутри Израиля оказывает серьезное ослабляющее воздействие на израильское общество, разрушая ощущение единой национальной идентичности. Около 28% еврейского населения Израиля рассматривает возможность эмиграции. Доминирование Израиля над палестинцами, да и в целом над арабами, во многом обусловлено его превосходством в воздухе. Однако недавно мы стали свидетелями того, как израильские летчики говорят об отказе от службы в армии. Пилоты в основном принадлежат к привилегированной ашкеназской части населения. Таким образом, политический и этнический конфликт среди израильтян-евреев бьет по вооруженным силам, в том числе по их наиболее стратегически важным элементам.

Если тенденции сохранятся в течение длительного периода, то мы вполне можем стать свидетелями масштабной эмиграции евреев из Израиля, ослабления израильской экономики в некоторых аспектах, включая падение международных инвестиций, и подтверждения статуса изгоя на мировой арене. Уже сейчас говорят о том, что сектор высоких технологий выводит свои деньги из Израиля, хотя, конечно, многое будет зависеть от глобальной динамики капитализма. Многое зависит и от того, как международное сообщество решит поступить с Израилем. Поскольку после финансового кризиса 2007 г. и пандемии "Ковид-19" международные отношения переходят в "новую эру холодной войны", и еще предстоит выяснить, как будет корректироваться театр израильско-палестинских отношений. Есть как обнадеживающие, так и обескураживающие признаки.

Мы обязаны подчеркнуть чрезвычайную опасность сложившейся ситуации. Это настоящее шоу ужасов. У власти находятся очень жестокие, расистские и фашистские элементы, которые считают, что имеют право на власть. Их, как ни странно, сдерживает историческое наследие процесса "Осло", а также военная машина и офицерский класс, которые курировали процесс Осло и сегодня контролируют основную динамику взаимодействия с палестинцами. На данный момент эти более устоявшиеся социальные силы вместе с международным сообществом, которое оплачивало соглашения Осло на протяжении последних 30 лет, остаются верными существующей парадигме как единственному решению их дилемм. Однако проблемы назревают со всех сторон, как в палестинском, так и в израильском обществе. Складывающиеся в Израиле политические формации считают, что альтернативы "Осло" существуют, должны быть рассмотрены и потенциально осуществлены, включая провозглашение безусловного еврейско-супремацистского апартеида, полную аннексию ОПТ и этническую чистку тех, кто сопротивляется. С этим пока не согласна армия, а также традиционные политические союзники Израиля в США и других западных странах. Нетаньяху выступает посредником в этих противоречиях, и при этом его собственная политическая судьба висит на волоске.