Иран может пересмотреть свою стратегию

Отголоски нападения на Израиль 7 октября 2023 года одного из союзников Ирана, ХАМАС, подорвали ключевые основы стратегии национальной безопасности Ирана. Хотя верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи поклялся придерживаться давно установленного курса, региональная стратегия Ирана может подвергнуться переоценке.

Основным стержнем иранской внешней политики и стратегии национальной безопасности было до сих пор финансирование, вооружение, обучение и консультирование сети единомышленников из числа региональных негосударственных субъектов и правительств в рамках антиамериканского и антиизраильского альянса - «оси сопротивления». Иран стремится превратить членов оси в ключевых руководителей и «королей» в своих странах, способных направлять политику этих стран в пользу Ирана.

Иранские лидеры и стратеги рассматривали ось как средство сдерживания агрессии США против самого Ирана путем демонстрации способности нанести эффективный удар в любой точке региона. С идеологической точки зрения, все выглядело так, что ось окружала Израиль «огненным кольцом», способным оказать давление на израильских лидеров, чтобы те позволили создать палестинское государство, или, в крайнем случае, она могла бы подорвать чувство безопасности израильтян до такой степени, что сам Израиль стал бы нежизнеспособным.

Помимо ХАМАС, который с 2007 года полностью контролирует сектор Газа, ливанская «Хезболла» и движение хуситов в Йемене стали (в условиях получения разных объемов иранской помощи) ведущими политическими движениями в Ливане и Йемене соответственно. Также в ось входят проиранские военизированные формирования в Ираке, которые Иран культивировал с первых дней ирано-иракской войны 1980-1988 годов (сегодня они контролируют Ирак - прим), а также союзные военизированные формирования на территории Сирии. С момента нападения ХАМАСа 7 октября на Израиль, американские войска в регионе и коммерческие суда в Красном море были атакованы хуситами в рамках их поддержки борьбы ХАМАСа с Израилем в Газе. Таким образом, ось действовала, хотя и не всегда в полной координации.

Еще одним столпом иранской стратегии является разработка и развертывание крупнейшего, по оценкам американского разведывательного сообщества, арсенала баллистических ракет на Ближнем Востоке. В сочетании с разработкой Ираном современных беспилотных летательных аппаратов Shahed ракетные запасы Ирана должны были обеспечить дополнительное сдерживание, позволив ему атаковать цели на всем Ближнем Востоке. По оценкам экспертов, арсенал Тегерана способен причинить значительные разрушения Израилю или другим противникам - особенно по мере того, как Иран постепенно улучшает возможности наведения и точность своих снарядов. Иран также расширяет использование твердого топлива, которое позволяет разворачивать и запускать ракеты гораздо быстрее, чем системы на жидком топливе.

Является ли контрнаступление Израиля силой, трансформирующей ситуацию?

С начала 2024 года ответные действия Израиля на атаку ХАМАС и на операции «оси сопротивления» в поддержку ХАМАС выявили значительные уязвимости в стратегии Тегерана. Иранская система сдерживания, использующая ракеты и беспилотники начала разрушаться в апреле, когда Иран запустил по Израилю беспилотники, баллистические и крылатые ракеты, а Израиль, поддержанный системами ПВО США и арабских партнеров, перехватил подавляющее большинство из них.

Аналогичный шквал 1 октября был лишь немного эффективнее в пробитии защитных систем, в результате чего несколько ракет упали на две израильские авиабазы, но материальный ущерб был незначительным, а жертва - всего одна (палестинец погиб от осколков перехваченной ракеты). Иран поклялся ответить на любой израильский ответный удар еще более масштабным запуском ракет.

Однако, поскольку два ракетных удара Ирана были относительно неэффективными, угрозы Ирана не удержали израильских лидеров от подготовки серьезного ответного удара. 9 октября министр обороны Израиля Йоав Галлант заявил, что ответный удар Израиля будет «смертоносным, точным и особенно неожиданным», а американские и израильские официальные лица обсуждают в настоящий момент масштабы ожидаемого возмездия Израиля.

Относительный провал иранских ракетных ударов значительно подорвал ценность огромных инвестиций Ирана в ракетные и беспилотные технологии и вызвал серьезные вопросы среди региональных союзников Ирана относительно способности Тегерана выступить в их защиту.

Гораздо более серьезной угрозы для национальной безопасности Ирана стали неудачи, постигшие его основных союзников в результате наступательных действий Израиля после атаки ХАМАС 7 октября. Наземные маневры Израиля против ХАМАС в Газе не разгромили эту группировку, но в значительной степени свели ее к повстанческому движению. ХАМАС больше нельзя считать «управляющим» Газой или представляющим серьезную угрозу безопасности израильтян, хотя он может сохранять достаточный потенциал для предотвращения попыток местных деятелей или чиновников Палестинской автономии управлять анклавом.

Аналогичным образом, израильские удары по ливанской «Хезболле» обезглавили ее командную структуру и сократили ее большой арсенал ракет и баллистических ракет, но не разгромили «Хезболлу» и не сделали ее неспособной наносить удары вглубь территории Израиля. Хезболла, вероятно, сможет восстановить командную структуру и реорганизовать свои силы, и, очевидно, она все еще достаточно сильна по сравнению с другими крупными группировками Ливана, чтобы противостоять попыткам ее полного разоружения. Однако израильское наступление ослабило группировку и потенциально открыло путь к прекращению огня, при котором элитные силы «Хезболлы» будут отведены в пункты к северу от неофициальной израильско-ливанской границы.

В целом действия Израиля, вероятно, в значительной степени погасили иранское огненное кольцо вокруг Израиля и лишили Иран стратегического средства сдерживания против израильских или американских ударов по ключевым иранским активам.

Есть все основания сомневаться в том, что Иран и его союзники смогут восстановить свой потенциал до уровня угрозы, которую они представляли накануне атаки ХАМАС 7 октября. В будущем Израиль вряд ли позволит ХАМАСу или «Хезболле» восстановить свой потенциал до такого уровня. Иран также не может рассчитывать на то, что его ракетный арсенал сможет сдержать Израиль или Соединенные Штаты.

Изменит ли Тегеран свой курс?

Неудачи поднимают ключевой вопрос о том, может ли руководство Ирана кардинально пересмотреть стратегию национальной безопасности страны и попытки навязать свое видение региона. Хаменеи дал первый ответ на этот вопрос в своей (редкой для него) пятничной молитвенной проповеди в Тегеранском университете 4 октября, сказав: «Наши стойкие люди в Ливане и Палестине, все эти свидетельства и пролитая кровь... укрепят вашу стойкость».

Некоторые эксперты утверждают, что Иран по-прежнему рассматривает «Хезболлу», даже если она ослаблена, как самый ценный актив, которым он располагает для проецирования силы. Иранские лидеры также могут полагать, что отсутствие у Израиля плана управления и обеспечения безопасности в Газе «на следующий день» после окончания войны позволит ХАМАСу восстановить свои силы. А угрозы Ирана нанести массированный ракетный удар по израильским целям, если Израиль предпримет ответные меры в связи с ракетным нападением Ирана 1 октября, указывают на то, что Тегеран считает свои возможности неизменными.

Тем не менее, трудно представить, как Иран сможет восстановить основные элементы своей существующей стратегии до такой степени, чтобы предстать столь же грозным противником - для Израиля и для Соединенных Штатов - как год назад.

Хотя лидеры Ирана, похоже, готовы усилить свою действующую в настоящий момент стратегию национальной безопасности, некоторые иранские стратеги могут посоветовать новый курс. Они могут утверждать, как это делают некоторые американские и другие стратеги, что легко представить себе сценарии, в которых существующая стратегия Ирана не только продолжает терпеть неудачу, но и ведет к потенциально катастрофической прямой военной конфронтации с Соединенными Штатами. Можно утверждать, что альтернативный подход, например, ускоренное приобретение ядерного оружия, лишь ускорит, а не предотвратит крупный конфликт с американскими силами.

Поскольку такой конфликт может привести к гибели исламистского режима, верховный лидер Ирана на протяжении всех 35 лет своего правления всегда стремился избежать войны с США.

Если те иранские инсайдеры, которые хотят изменить внешнюю политику Ирана, одержат верх, они могут потребовать полного изменения мировоззрения Ирана в сторону менее конфронтационного подхода. Не питая иллюзий по поводу того, что сторонники резкого изменения политики одержат верх во внутренних дебатах, такие предложения могут включать поворот в сторону модернизации иранской экономики, что потребует резкого снижения напряженности в отношениях с Соединенными Штатами и их западными союзниками. В своем выступлении на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре новоизбранный президент Ирана Масуд Пезешкиан заложил основу для возможных изменений в политике Ирана. Весь вопрос в том, намерен ли иранский истеблишмент в целом двигаться по этому пути.

Сказав, что он обращается к «американскому народу», и повторив давнюю иранскую критику в адрес США, Пезешкина заявил: «Чтобы построить лучший мир в будущем, Иран готов развивать значимые экономические, социальные, политические связи и партнерство в области безопасности с мировыми державами и своими соседями на равных условиях».

Политика, ориентированная вовнутрь, включала бы отказ от стратегических отношений с Россией - союз, который заставил даже многие европейские правительства занять более жесткую позицию в отношении Ирана. И, что особенно важно, полное изменение политики подразумевает работу исключительно с национальными и признанными ООН правительствами региона, а не расширение возможностей негосударственных акторов. Даже в условиях войн, разгоревшихся после атаки ХАМАС 7 октября, Иран добился примирения с арабскими государствами Персидского залива, что говорит о том, что иранские лидеры видят выгоду от политики, направленной на снижение напряженности.

Тем не менее, отказ от «оси сопротивления» станет для верховного лидера горькой пилюлей, - возможно, ее превзойдет только «чаша с ядом», которую выпил основатель Исламской Республики, Великий аятолла Рухолла Хомейни, когда признал необходимость урегулирования затяжной ирано-иракской войны. Никто из экспертов не ожидает, что Хаменеи признает провал стратегии, на которую он опирался почти четыре десятилетия, но это может быть единственным способом деэскалации все более опасной конфронтации с Израилем, которая может также втянуть Соединенные Штаты в военный конфликт с Ираном.