Председатель Республиканской ассоциации юристов Германии Пир Штолле, отслеживавший ситуацию с запретами Рабочей партии Курдистана (РПК), побеседовал с корреспондентом   Yeni Ozgur Politika.

- Запрет Рабочей партии Курдистана  был недавно продлён, флаги многих организаций Курдистана попали под запрет. Что вы думаете об этом с точки зрения права?

- В начале 2017 года министр внутренних дел Германии продлил запрет на всю символику РПК. Власти утверждали, что флаги различных организаций Курдистана использовались вместо флагов РПК и что таким образом запрет нарушался. С этими новыми запретами набирает обороты криминализация курдов по всей Германии. Криминализация в первую очередь Абдуллы Оджалана и флагов Отрядов народной самообороны (ОНС) и Женских отрядов самообороны (ЖОС). Немецкое правительство чуть позже заявило, что запрет на эту символику не означает запрета организаций, которым она принадлежит, потому что сам запрет распространяется на символику лишь тогда, когда она используется вместо символики РПК. Но демонстрация данной символики подвергалась запретам на любой демонстрации, любой пост в соцсети с ней попадал в поле зрения сил безопасности. Вся проблема заключается в том, что существует огромная «серая зона» в отношении флагов, совершенно неясно, когда на них распространяется запрет, а когда нет.

Я считаю, что эта «серая зона» создаётся преднамеренно, потому что она оставляет силам безопасности пространство для маневра, позволяющее устраивать обыски домов, проводить аресты и допросы, всё это с целью дальнейшей криминализации деятельности курдов. А потом может выясниться, что инцидент, приведший к судебному расследованию или обыску дома, не входил в сферу уже принятых запретов и не должен был повлечь за собой уголовного обвинения. Но всё это выясняется постфактум, а люди к тому времени уже бывают запуганы. Я полагаю, что подобные «серые зоны» создаются намеренно, чтобы усилить давление на движение курдов.

Вдобавок ко всему этому на основании запрета РПК теперь ещё и приняли решение о запрете митингов и всеобщих собраний. Например, празднование Науроза было запрещено, добиться отмены этого запрета удалось лишь после судебного вмешательства. Всё это говорит о том, что немецкое правительство усиливает своё давление на РПК.

- То есть, запреты – это не просто результат взаимоотношений Германии и Турции?

- Нет, не просто. Я не думаю, что подобные действия можно объяснить лишь запросами со стороны Турции или лично Эрдогана. Это то, что соответствует интересам и самого правительства Германии. Они хотят запретить или хотя бы помешать простым немцам выражать свои симпатию и поддержку борьбе, которую ведут организации Курдистана. Здесь присутствует вполне определённое подавление. Разумеется, Турция во главе с Эрдоганом тоже оказывает своё влияние, но эти проблемы существуют не только благодаря им. Это и результат политики немецкого правительства.

Если мы попробуем предположить, до какой степени будут расширены запреты, то у  этого процесса в теории может не быть конца. Политические дискуссии являются определяющим фактором в данном вопросе, однако борьба в правовом поле также важна. Например, мы, адвокаты, сумели добиться отмены некоторых запретов. Потому что это является абсурдным для Германии - запрещать флаги каких-то организаций, когда, с одной стороны, широкая общественность испытывает симпатию к организациям сирийских курдов, а с другой, международная коалиция сотрудничает с силами сирийских курдов в борьбе с ИГИЛ. Налицо определённые противоречия.

- Какие аргументы использует прокуратура, чтобы оправдать запреты символики РПК? Каким образом вы выстраиваете защиту?

- Это зависит от конкретного региона, везде по-разному. Многие судебные расследования были прекращены за недостатком доказательств. Как я уже говорил, запрет символики распространяется на те случаи, когда эта символика используется вместо символики РПК, но это слишком неясное определение. Полиции тоже не всегда понятно, как трактовать тот или иной случай использования символики, поэтому они запускают расследования со словами: «Ладно, это станет известным в ходе расследования», потому что они сами не могу сказать, была ли использована символика, чтобы выказать симпатию в адрес даннойорганизации, или же символика использовалась как замена флагов РПК. Разные обвинители подходят абсолютно по-разному к подобным делам. Например, в федеральной земле Бавария прокуратора считает, что все флаги должны быть запрещены, но, как я уже говорил, всё это меняется в зависимости от региона.

- Германия, представляющая международную коалицию, взаимодействует с ОНС/ЖОС, но при этом их символика находится под запретом в стране. Обсуждается ли этот вопрос в немецком обществе?

- К сожалению, данные противоречия почти не обсуждаются. В Германии существует очень долгая традиция запрета РПК, который включает запрет, распространяющийся на все курдские организации и ассоциации. Они говорят: «Все эти организации лояльны по отношению к Абдулле Оджалану и получают от него приказы», а потому распространяют запреты на все подобные организации вне зависимости от того, какую страну представляет организация. Это давняя традиция в Германии.

Другая немецкая традиция заключается в том, что немецкое правительство всегда считало левые организации врагами государства. Курдские организации в Сирии сражаются за демократическое и свободное общество. Если подобные взгляды получат распространение в Германии – это будет идти вразрез с интересами немецкого руководства. Поэтому они считают курдов Сирии врагами государства.