Работа Ханин Гадар, опубликованная Вашингтонским институтом ближневосточных исследований, посвящена ослаблению самой мощной проиранской фракции ополченцев на Ближнем Востоке – ливанской «Хезболлы». Рекомендации в адрес того, какой должна быть политика США по отношению к оппонентам, тоже по-своему интересны, но главное, что привлекает внимание – это анализ политики, хозяйственной деятельности и проблем «Хезболлы», а также быстрой потери ее влияния среди огромной шиитской общины Ливана. Работа публикуется с сокращениями.

***

С момента протестов, потрясших Ливан в октябре 2019 года, и несмотря на многочисленные международные усилия и инициативы, политический класс страны проявил огромную волю в направлении, противоположном реформам. Он был удивительно единым в своем сопротивлении дорожной карте реформ, выступая против любых компромиссов, способных спасти Ливан от государственного краха.

Термин «политический класс» имеет особое значение для Ливана, поскольку он стал общей мишенью для всех оппозиционных движений страны.

Действительно, главным лозунгом протестов 2019 года, в которых приняли участие сотни тысяч ливанцев (по другим данным, 2,5 млн из 7 млн населения вышли на улицы и перекрыли главные магистрали) из всех сект, стал лозунг «Долой их всех!», отражая общее мнение, что каждый политический деятель, все лидеры и политические секторы в стране несут ответственность за тяжелую ситуацию в Ливане.

(Причиной протестов стал глубокий экономический и инфраструктурный кризис в Ливане: инфляция, безработица, банковский кризис, развал государственных служб по уборке мусора, падение уровня жизни. – Прим.).

Но эта формула на самом деле замалчивает некоторые очень важные особенности кризиса в Ливане. Хотя многие участники национальной системы заслуживают порицания, несомненно, главный виновник – главный руководитель страны, лицо, принимающее решения, и наиболее эффективный защитник коррумпированного статуса-кво. Это – «Хезболла».

Для «Партии Бога» коррупция – это высокая политика. С помощью коррупции «Хезболла2 ослабляет государственные институты и укрепляет их лояльность по отношению к ней в Ливане, укрепляет преданность ливанских общин своему политическому блоку и секте, а не государству.

«Хезболла» предпочитает Ливан, который больше похож на шиитскую общину, над изоляцией которой она так усердно работала, Ливан, которому не хватает разнообразия, свободы

и самостоятельности. Превращение граждан в зависимых

последователей, преданных сектантским лидерам, отлично работает на «Хезболлу», позволяя ей одновременно претендовать на полный контроль над шиитской общиной и формировать альянсы с другими ливанскими сектами и политическими партиями.

(Все основные партии в Ливане являются конфессиональными, христианскими, шиитскими или суннитскими. Ими руководят несколько богатых семей, которые прибирают к рукам государственные ведомства и набивают карманы за счет бюджета. Те же семьи или близкие к ним люди владеют различными частными предприятиями. «Хезболла», предоставив защиту всем этим силам от восставших низов в 2019 году, превратилась в главную опору коррумпированных хозяев Ливана, в силу, от которой они находятся сегодня в большой зависимости. С другой стороны, «Хезболла2, обладая вооруженными силами, превосходящими даже ливанскую армию, навязывает любому правительству близких к ней чиновников и свое собственное присутствие на ряде ключевых позиций в министерствах и других госструктурах. – Прим.).

Конечно, «Хезболла» разработала эту стратегию не сама по себе: использование коррупции в качестве инструмента для удержания политической власти было взращено Ираном, спонсором «Хезболлы». Иран действовал так во всех странах, где у него есть прокси.

Когда в 2018 году «Хезболла» победила на парламентских выборах, сформировала правительство со своими союзниками и организовала избрание своего союзника Мишеля Ауна президентом, эта группировка стала клеем, удерживающим вместе политический класс страны. Несмотря на ряд потрясений – протесты 2019 года, отставку правительства Саада Харири (руководитель крупнейшей суннитской партии «Движение будущего», мультмиллионер, сын бывшего премер-министра страны Рафика Харири. – Прим.) в октябре того же года, катастрофический взрыв в порту Бейрута в августе 2020 года, который вызвал отставку премьер-министра Хасана Диаба и правительства, несмотря на французскую инициативу внутриливанских реформ, а также введение санкций США против «Хезболлы» и ее союзников в ноябре 2020 года, «Хезболла» позаботилась о том, чтобы ничто не изменило систему, которая защищает ее власть.

(Мишель Аун представляет крупнейшую христианскую партию Ливана – Свободное патриотическое движение. Некоторые исследователи считают, что союз части христиан с шиитами «Хезболлы» вызван страхом христиан перед ростом радикализма в суннитской общине. – Прим.).

Даже если внешним игрокам удастся навязать свою волю Ливану и заставить его провести некоторые реформы и выборы, фундаментальные основы власти в стране вряд ли изменятся, потому что у «Хезболлы» есть план и на этот случай. Будучи самой мощной организацией в стране, вооруженной гораздо лучше, чем Ливанские вооруженные силы (ЛВС), «Хезболла» готова защитить своей военной мощью то, что она сохранила благодаря коррумпированной политической системе. (ЛВС глубоко расколоты, значительная часть подчиняется офицерам-шиитам или другим военным, близким к «Хезболле». Среди военных есть и оппоненты «Хезболлы». Но расколотая армия не является реальной силой. Напротив, после войны в Сирии «Хезболла», которая приняла в ней участие, увеличила свой военный потенциал в 17 раз, создав собственные бронетанковые войска и т.д. и превратившись в одну из лучших армий в регионе. – Прим.).

Именно так поступила «Хезболла», когда проиграла парламентские выборы 2005 и 2009 годов. Используя свое оружие против ливанцев, она вынудила так называемую коалицию большинства «14 марта», сформированную в Ливане

в 2005 году после «Кедровой революции», собрать беспрецедентные правительства национального единства.

Размахивая своим оружием, она определила новую политическую реальность: когда «Хезболла» побеждает на выборах, она управляет; когда она проигрывает, она все равно управляет.

С оружием «Хезболлы», нацеленным на ливанский народ,

усилия по продвижению представительной демократии, выборов или реформ всегда будут упираться в стену.

Народ Ливана все больше отчаивается. Разрыв этого цикла не будет достигнут еще одним раундом уговоров «политического класса», еще одной попыткой сформировать технократическое правительство, еще одним призывом глобальных лидеров. Для международных акторов ошибочно сосредотачиваться на технических вопросах, связанных с проведением реформ и преодолением экономического кризиса. Все международные попытки за последние два года оказать давление на политическое руководство Ливана с целью провести реформы и сформировать новое правительство потерпели неудачу.

Технический дискурс играет на руку «Хезболле», потому что он отвлекает внимание от самой группировки, которая является реальным препятствие на пути перемен в Ливане. Напротив, самый важный вопрос, на который Соединенные Штаты должны ответить, – это вопрос о том, как ограничить и подорвать господство «Хезболлы».

Только подрыв «Хезболлы» может открыть пространство для

реформ, политических изменений и подотчетности [правительства], пошатнув иммунитет, который группировка предоставляет коррумпированным политическим деятелям Ливана. Аналогичным образом, разрушение связей между «Хезболлой» и деятелями, не принадлежащими к ней, сделает последних более уязвимыми и открытыми для компромисса.

Учитывая все вышесказанное, ограничить власть «Хезболлы»

будет нелегко. Как и в случае со многими другими проблемами

в регионе, это может быть частью более широкой стратегии США, которая направлена против иранского влияния, в том числе в Ливане, и стремится ослабить столпы силы, которые «Хезболла» воздвигла за последние четыре десятилетия.

Три столпа «Хезболлы»

Три столпа, на которых держится мощь «Хезболлы», – это ее военный арсенал, союзники и шиитское сообщество (шиитская община). (Четвертый столп – финансовая и военная помощь Ирана, которая достигала прежде 700 млн долларов в год, но из-за экономических санкций США, введенных против Ирана, резко сократилась. – Прим.).

За последние сорок лет организация вкладывала все свои ресурсы в создание и укрепление этих столпов. Однако, несмотря на все ее усилия, столпы шатаются, подвергаясь как внутреннему, так и внешнему давлению.

Шиитская община Ливана представляет собой как главную силу, так и главную слабость «Хезболлы». Без этой общины группа не сможет вербовать бойцов или защитить себя с помощью политической и материальной поддержки. Именно поэтому Иран потратил столько же своих ресурсов с 1980-х годов на ливанскую шиитскую базу, сколько и на военную мощь «Хезболлы».

Но шиитское сообщество сегодня глубоко расколото по поводу миссии и видения «Хезболлы». Фактически элементы шиитской поддержки «Хезболлы» – повествование о сопротивлении (прежде всего Израилю), предоставление рабочих мест и услуг, а также шиитская идентичность – все эти элементы разрушаются из-за финансового и политического кризиса как Ливана, так и самой «Хезболлы». (Авторитет «Хезболлы» резко вырос в 2006 году, в том числе среди не-шиитов, когда она отразила израильское наступление на Ливан. Ливанская армия бездействовала, в то время как «Хезболла» обрушила на Израиль ракетный дождь, не прекращавшийся до последнего дня войны, а герилья «Хезболлы» успешно атаковала израильские танки. – Прим.).

Нет сомнений в том, что «Партия Бога» все еще финансово сильнее других ливанских партий, учитывая ее доступ к твердой валюте, контрабандные операции и наркотрафик, – даже несмотря на все ее экономические проблемы и неспособность Ирана финансировать группировку в прежних масштабах, как это было до введения американских санкций в 2018 году. Но с тех пор «Хезболла» была вынуждена провести серьезные бюджетные изменения, затронувшие ее социальные службы, военные операции, бизнес и механизмы вербовки.

Поскольку Иран сократил свою поддержку «Хезболле», что стало прямым результатом американских санкций, организация ввела ряд мер жесткой экономии, которые ослабили ее позиции как защитника ливанского шиитского сообщества – шиитской общины Ливана. Это началось с сокращения заработной платы сотрудников СМИ, образования, медицины и военной системы «Хезболлы». Невоенные сотрудники, по сообщениям, получали только 50 процентов от своей зарплаты в ливанских фунтах – в валюте, которая потеряла около 95 процентов своей стоимости за последний год. «Хезболла» также закрыла около тысячи офисов и жилых комплексов для своих сотрудников по всему Ливану, объединила многие из своих учреждений и заморозила все наймы. Выделение средств на социальные нужды, ассигнования на социальные услуги резко сократились – с 50 процентов бюджета организации до всего лишь около 20 процентов, по словам медицинского работника «Хезболлы», который недавно уволился с работы.

Расходы, которые «Хезболла» понесла в Сирии и в других местах в регионе, также нанесли ей ущерб. Что касается союзников «Хезболлы», то без прямого партнерства Свободного патриотического движения Мишеля Ауна, Движения и партии «Амаль» Набиха Берри (шииты) и без косвенной поддержки политических организаций Саада Харири (сунниты, «Движение за будущее») и Валида Джумблатта (Прогрессивная социалистическая партия, связанная с общиной друзов) – все они продемонстрировали склонность к компромиссам с целью сохранения своих позиций и финансовой мощи – «Хезболла» не смогла бы пользоваться поддержкой большинства в парламенте и правительстве или организовать избрание Ауна на пост президентом.

Эта опора также пошатнулась после массовых уличных протестов 2019 года и введения США санкций, основанных на глобальном законе Магнитского, который направлен против коррумпированных политических деятелей.

Третья и самая важная составляющая силы «Хезболлы» – ее военные активы – включает в себя высокоточные

ракеты и мощные вооруженные силы. Несмотря на многочисленные проблемы, стоящие перед группировкой, она сохраняет бюджет, направленный на предотвращение потерь своей военной инфраструктуры. Но и эта опора

нестабильна, и сегодня есть угроза для нее в виде

военной силы «Хезболлы», спонсируемой, как всегда, Ираном. Американские санкции против Ирана поставили «Хезболлу» перед лицом серьезных трудностей в развитии ее арсенала.

Поддержание слаженной, дисциплинированной идеологической силы представляет собой еще более серьезную проблему. За последнее десятилетие ранее грозная сила стала более раздробленной и хаотичной. Без надлежащего финансирования и других ресурсов «Хезболла» не может осуществить процесс реабилитации, который ей необходим, и группировка не осмеливается использовать свое оружие, опасаясь, что Иран не сможет пополнить ее запасы, учитывая влияние санкций на его финансы. Это объясняет, почему руководство «Хезболлы» постоянно угрожает войной Израилю, но никогда фактически не отвечает на израильские атаки на ее персонал и военные базы в Сирии или Ливане.

Подводя итоги: незавидное положение «Хезболлы» можно охарактеризовать следующим образом: коррумпированные союзники, финансовый кризис, который не позволяет группировке поддерживать свою сеть социальных услуг – медицинских, образовательных и благотворительных учреждений, и риторика сопротивления, не находящая отклика у своих избирателей.

Ранее сформировавшаяся поддержка группы в свою очередь оказалась на перепутье идентичности, коллективного сознания и преданности. Для тех, кто ценит сильный Ливан, нынешняя ситуация представляет собой важную политическую возможность: усилить давление на «Хезболлу» и ее союзников, одновременно устанавливая линии связи и поддержки с шиитскими группами, в частности, с деловым сообществом, то есть с группами, которые хотят выйти из тени группировки.

Для «Хезболлы» предполагаемое решение ее внутреннего кризиса находится в Вене, где проходят переговоры между США и Ираном. Эти переговоры направлены на восстановление Совместного всеобъемлющего плана действий 2015 года, как называют ядерное соглашение по Ирану (снятие санкций США с Ирана в обмен на его отказ от обогащения урана и от планов по созданию ядерного оружия. - Прим.). Такое развитие событий, как надеется «Хезболла», приведет к отмене санкций в отношении иранской экономики, что откроет шлюзы для значительной финансовой поддержки главного арабского прокси иранцев.

В условиях, когда ливанская государственная система в целом находится в состоянии развала, «Хезболла» укрепит свои позиции в качестве самой влиятельной организации в стране.

Действительно, учитывая стремительное падение курса ливанского фунта, каждый доллар, полученный «Хезболлой» от Ирана, будет стоить примерно в двадцать раз больше, чем всего два года назад.

Но более щедрое иранское финансирование, скорее всего, не станет панацеей от системных проблем. Даже если «Хезболле» удастся возродить свои социальные

учреждения, для этого потребуются многие миллиарды

долларов – гораздо больше, чем Иран когда-либо пошлет, – чтобы устранить финансовую гниль в ливанском государстве.

Кроме того, недовольство внутри шиитской общины

требует не только денег, но и времени для восстановления доверия. Потребуется время, чтобы восстановить доверие и лояльность недовольных шиитов. Нюансы этого недовольства

и появление шиитской оппозиции «Хезболле» открывают возможности для использования новых политических инструментов.

Но эти инструменты также должны быть нетрадиционными,

сформированными для сообщества, к которому они стремятся обратиться.

Игра «Хезболлы» в ожидании перемен

Пока в Вене не достигнуто новое соглашение между США и Ираном, «Хезболла» решила, что будет управлять ливанским политическим, финансовым и социальным кризисом и не допускать никаких усилий по его разрешению. Вместе со своими союзниками в разговоре с международным сообществом «Хезболла» блокирует формирование любого правительства, которое могло бы привести к реформам. По мнению этой группировки, развалившийся Ливан под ее контролем предпочтительнее, чем восстановленный Ливан без ее контроля.

Управление кризисом также означает извлечение выгоды из него путем использования неконтролируемых границ для увеличения контрабанды и использования коррупции для усиления незаконного производства и оборота наркотиков. Попутно «Хезболла» демонстрирует постоянное безразличие к гуманитарному кризису в стране, о чем свидетельствует продолжающаяся контрабанда субсидированных товаров, в которых отчаянно нуждается народ Ливана. На самом деле «Хезболла» приветствует гуманитарный кризис, потому что он а) отвлекает внимание от роли группы в развале Ливана, б) вызывает утечку мозгов, уменьшает ряды образованного населения и ослабляет общий вызов власти «Хезболлы».

«Хезболла» знает, что ее основной шиитский электорат становится все более беспокойным, стремясь к стабильности, безопасности и улучшению своего экономического положения.

Пока у группировки не будет денег на возрождение социальных услуг, она будет полагаться на угрозы, насилие и убийства, чтобы заставить замолчать диссидентов. Убийство Локмана Слима в феврале 2021 года – бесстрашного критика «Хезболлы» и ливанского шиита, который был убит безнаказанно несмотря на то, что имел обширные международные связи, – стало ясным сигналом.

Угрозы, однако, не могут скрыть растущую враждебность и отчуждение многих шиитов по отношению к «Хезболле». Группировка, стремящаяся укрепить свои финансовые перспективы после введения США санкций против Ирана в 2018 году, обратилась к альтернативным источникам финансирования. Усилив контроль над государственными институтами в ходе парламентских выборов 2018 года, «Хезболла» захватила прямой контроль над министерством здравоохранения Ливана, которое занимает четвертую по величине статью расходов государственного бюджета. Власть над этим министерством дала «Хезболле» возможность перенаправлять крупные суммы в пользу сторонников, пострадавших от внутренних мер жесткой экономии группы. Это также дало возможность переправлять крупные партии иранских фармацевтических препаратов в Ливан. «Хезболла» продвигает и продает эти иранские лекарства, часто доставляемые контрабандой через Сирию, в своих собственных аптеках.

Большинство продавцов и покупателей, участвующих в этой нерегулируемой, часто незаконной торговле, близки к бизнесу и сетям поддержки «Хезболлы», что потенциально позволяет группировке выйти из экономического краха страны менее пострадавшей, чем другие ливанские организаций. «Хезболла» использовала эти товары для оказания помощи небольшой части бедных шиитских семей. Хотя усилия были довольно скромными, СМИ «Хезболлы» преподнесли их как крупную инициативу по оказанию помощи шиитскому сообществу в кризисный период – в частности, освещая работу продуктовой сети «Аль-Нур», принадлежащей «Хезболле», и социальной карты «Аль-Саджад» – социальной льготы, которая позволяет пользователям получать скидки в магазинах этой сети. Владельцы карт «Аль-Саджад» получают бесплатное пополнение счета на 300 000 ливанских фунтов в месяц (около 15 долларов США по состоянию на 1 августа), что является достаточным для того, чтобы оказать влияние на наиболее бедные сообщества.

В декабре 2020 года официальный документ, просочившийся в ливанскую прессу, показал, что министерство здравоохранения направляет больше государственных средств больницам «Хезболлы», чем всем остальным больницам по всему Ливану вместе взятым. Например, «Аль-Расул аль-Азам», больница в Дахии – южном в пригороде Бейрута – получила почти такую же финансовую поддержку, как и самые известные больницы города: Медицинский центр Американского университета Бейрута, больница святого Георгия и Отель-Дьё de France. «Аль-Расул аль-Азам» в 2020 году получил сумму, эквивалентную 9,7 миллиона долларов США (по официальному курсу обмена ливанского фунта на доллар США), что означает увеличение на 3,6 млн. долларов по сравнению с 2019 годом; в то же время три крупные больницы – все они пострадали от взрыва в порту Бейрута – получили не более $10,8 млн. долларов.

Помимо того, что «Хезболла» получила влияние через министерство здравоохранения, она привлекла своих политических союзников, чтобы получить доступ к министерствам общественных работ, таким как транспорт, сельское хозяйство, энергетика и водоснабжение, используя полученные средства для финансирования собственных проектов и бизнеса. Однако группировка не всегда направляет государственные средства напрямую в свои учреждения. Вместо этого она иногда использует свое влияние в государственных учреждениях в интересах шиитских общин и с целью финансирования различных бизнес-операций.

Оказавшись под политическим давлением и благодаря коррупции, министерства предоставляют выгодные контракты сторонникам «Хезболлы», а муниципалитеты финансируют проекты, которые выгодны «Хезболле» и ее сторонникам. Например, муниципалитет Баальбека финансировал ряд мероприятий, организованных «Хезболлой» в городе, и некоторые муниципалитеты Дахии оплачивали «Хезболле» благотворительные мероприятия в 2019 году.

Но по мере того, как финансовое положение ливанского государства становилось все более тяжелыми, граничащим с банкротством, «Хезболла» поняла, что ей необходимо принять более устойчивую стратегию. Таким образом, она перешла от использования государственных финансов к использованию государственных возможностей для продвижения своих незаконных операций, таких как контрабанда и производство наркотиков.

Рост контрабанды через границу с Сирией и через порт Бейрута резко увеличился с конца 2019 года – из-за постоянно усугубляющегося финансового кризиса «Хезболла».

«Хезболла» перенаправила многие из субсидируемых Ливаном товаров первой необходимости, таких как топливо, медикаменты и продукты питания, чтобы продавать по более высоким ценам для получения прибыли за границей. Это привело к дефициту и появлению черного рынка внутри страны. В течение этого периода процветало производство и торговля наркотиками между Ливаном и Сирией, двумя странами, в отношении которых все чаще кажется, что ими управляют наркокартели. (Экспорт наркотиков занимает все более важное место в экономике сирийского режима Асада. – Прим.).

«Хезболла» также воспользовалась национальным кризисом, чтобы организовать импорт огромного количества иранских товаров в Ливан, которые ввозятся без уплаты налогов и поэтому очень дешевы. После того как «Хезболла» начала свою кампанию по бойкоту американских товаров в 2020 году, многие из ее социальных сетей начали продвигать иранские товары в качестве замены. Ни для кого не секрет, что Тегеран наводняет ливанский рынок различными товарами в течение многих лет и, вероятно, ускорит эти усилия в условиях продолжающегося финансового давления на него со стороны США.

Например, в период с 2017 по 2019 годы импорт иранской стали в Ливан, по сообщениям, подскочил с 13 тыс. долларов до 1,4 миллиона долларов. Что касается розничной торговли, то «Хезболла» открыла три своих магазина сети «Аль Нур» на юге Ливана, два в долине Бекаа и два в пригородах Бейрута. В каждом из них продаются иранские и сирийские товары по более низким ценам, чем импортные товары в конкурирующих супермаркетах.

Кроме того, финансовая фирма «Хезболла» – «Аль-Кард аль-Хасан» установила банкоматы в своих южных пригородных отделениях в Бейруте, что, по сообщениям, облегчает

для местных жителей наличные платежи и кредиты без

ограничений, существующих в обычных банках. Поскольку «Аль-Кард аль-Хассан» не является ни банком, ни официальным финансовым учреждением, он не получает денег от Центрального банка Ливана или любого иного банка Ливана, ни от какой-либо другой государственной структуры. Будучи нерегулируемым, он может устанавливать свои собственные правила, заключать собственные сделки и иным образом стимулировать параллельную экономику и финансовую структуру «Хезболлы» таким образом, что в конечном итоге может превратить «Аль-Кард аль-Хасан» в единственную жизнеспособную банковскую систему страны.

Несмотря на ограниченный масштаб этих и других инициатив, кажется, что усилия группы по управлению кризисом легко превзошли усилия всякой иной ливанской политической партии, организации гражданского общества, а так же прочих организаций и каналов иностранной помощи.

Военная структура группы, организационный опыт, доступ к альтернативным источникам дохода и единая сеть собственных СМИ позволяют ей использовать временные стратегии выживания в условиях текущего кризиса, сохраняя при этом независимость от государственных институтов.

Таким образом, «Хезболла» может сохранить определенную степень поддержки среди шиитской общины (своей базы), в то же время отговаривая многих шиитов от участия в общественных волнениях и протестах.

И все же, даже если «Хезболла» кажется достаточно хорошо подготовленной для того, чтобы пережить бурю, ливанский народ, включая шиитскую базу поддержки группировки, испытывает огромные страдания.

Группировка пытается компенсировать национальный дефицит, обеспечивая своих сторонников продовольствием, предметами домашнего обихода и медикаментами. Но это не распространяется на другие насущные национальные потребности, такие как электричество, Интернет, стационарное лечение в больнице и трудоустройство.

Шииты Ливана почувствовали резкое, быстрое снижение своего уровня жизни и знают основные причины, вызвавшие эти явления: коррупция и клиентализм всей ливанской верхушки, которые «Хезболла» решительно защищает.

Стратегия сдерживания «Хезболлы»

С 2018 года финансовый и социальный разрыв между военными и гражданскими служащими группировки увеличился, в дополнение к разрыву между членами «Хезболлы» и более широкой шиитской общиной. Ощущение неравенства усугубляет недовольство в обществе, даже если ограниченные социальные услуги могут помочь группе сохранить лояльность среди ее ближайшего окружения.

Карта аль-Саджада, несмотря на усилия «Хезболлы» по связям с общественностью, является примером проблем, с которыми сталкивается группировка. По словам жителей Дахии, шиитского района Бейрута, до сих пор только члены и сотрудники «Хезболлы» получили эту социальную услугу. Источники добавляют, что должностные лица «Хезболлы» готовили своих высокопоставленных членов и сотрудников к дальнейшему ухудшению состояния собственных финансов, отслеживая продолжающийся национальный упадок Ливана.

Эти приготовления происходили на двух уровнях. Во-первых, «Хезболла» покупает и хранит предметы первой необходимости, субсидируемые центральным банком Ливана, в основном в частных домах на юге Ливана и в долине Бекаа.

Во-вторых, организует специальные подразделения безопасности для борьбы с ожидаемыми протестами, в основном в шиитских районах, главным образом с целью

предотвращения того, чтобы участники этих протестов перекрыли дороги, жизненно важные для операций «Хезболлы», такие как шоссе Бейрут – Юг и дорога к аэропорту, проходящая через Дахию.

Короче говоря, инструменты группы для оказания социальной и гуманитарной помощи несовершенны, недостаточны и в основном направлены на обеспечение ее собственного выживания.

Это открывает возможности для разоблачения слабости «Хезболлы» и расширения возможностей ее противников внутри шиитского сообщества, тем самым еще больше подтачивая и ослабляя доминирование над шиитами Ливана.

В частности, международное сообщество может рассмотреть возможность заполнения пробелов, которые «Хезболла» не может заполнить и предоставить ливанскому обществу альтернативную сеть услуг и помощи через независимые низовые организации.

В шиитских районах в настоящее время преобладают группы, которые были порождены протестами 2019 года, такие как «Независимые южане» и «Южане за свободу». Однако если международное сообщество не предпримет никаких действий, шииты будут продолжать зависеть от «Хезболлы», укрепляя тем самым группировку и ее пособников.

Антииранская стратегия США и стратегия в Ливане

Как еще больше увеличить разрыв между «Хезболлой» и шиитским сообществом и построить долгосрочные

стратегии, чтобы помочь шиитам перейти на новый этап?

Обычной политической рекомендацией является поддержка

политических альтернатив «Хезболле». Однако, это

не является жизнеспособным подходом ни в шиитской общине, ни в более широком смысле в Ливане.

После протестов в Ливане в 2019 году политические альтернативы приобретают более сложную форму, и они еще более сложны в шиитской общине.

Традиционные шиитские семьи – например, аль-Асаад, аль-Амин и Хусейни, – давние оппозиционеры по отношению к «Хезболле», так же, как и религиозные деятели из священного шиитского города Наджаф в Ираке. Они все еще обладают определенным влиянием и способностью усилить антихезболлахистскую риторику. Однако их влияние уменьшается и все больше и больше заменяется нетрадиционными группами, члены которых – более молодые, более предприимчивые и более подкованные люди, активные в социальных сетях. Такие группы не имеют лидеров и не представляют собой единое целое – напротив, они очень разные по происхождению, деятельности, используемым ими социальным сетям, организации и миссии. Наконец, они представляют различные тенденции в шиитском сообществе.

Тем не менее эти формирующиеся сегодня группы можно описать в общих чертах: это деловые сети, члены которых хотят отделить себя от «Хезболлы», студенты, участвовавшие в уличных протестах, активисты социальных сетей, способные организовывать кампании в Интернете, и молодые профессионалы, которые достигли совершеннолетия после гражданской войны в Ливане (1975-90 гг.) и поэтому не были свидетелями «божественных побед» «Хезболлы» и

не слышали рассказов о ее былой славе. Эти группы не имеют тесной связи с шиитской коллективной памятью. Они смотрят в будущее, свободное от велаят-е-факих (правление мусульманского шиитского богослова-правоведа – теократический принцип, который наделяет высшей властью иранского верховного лидера, в том числе и над шиитами Ливана; «Хезболла» заявляет о своей верности верховному лидеру Ирана, аятолле Аои Хаменени. - Прим.).

Их главной заботой являются экономические и социальные проблемы, а не политические или идеологические вопросы. Они жаждут быть частью перемен, в которых, по их мнению, нуждается Ливан. Традиционные политические партии их не привлекают.

При условии поддержки и защиты эти политические альтернативы могут привести к переменам. Хотя они не представлены традиционным руководством или партией, эти группы создали эффективные каналы коммуникации после протестов. Но до сих пор международное сообщество не отреагировало должным образом.

Что касается американской политики в Ливане, то она в значительной степени подчеркивает вопросы безопасности и гуманитарной помощи. Другие усилия были направлены на введение санкций против «Хезболлы» и, в последнее время, против некоторых ее ливанских политических союзников, таких как лидер христианского Свободного патриотического движения Джебран Бассиль (зять президента Мишеля Ауна) и депутата парламента от партии «Амаль»

Али Хасан Халиль.

Вашингтон не вкладывал много средств в инициативы «мягкой силы», нацеленные на нарратив и риторику «Хезболлы», а когда он это делал, средства направлялись в традиционные источники, ориентированные на краткосрочные планы с немедленными результатами. Нет согласованных усилий США по противодействию иранскому влиянию (и «мягкой силе» Хезболлы) в Ливане в то время, когда еще никогда в истории не было столь благоприятного времени для реализации данной программы. Недавняя инициатива США по поставке электричества в Ливан с использованием египетского природного газа является шагом в таком направлении.

С 2010 года объем американской помощи Ливану превысил $4 млрд. В основном эти средства были направлены на поддержку ливанских органов безопасности (контролируемых «Хезболлой»), а также на экономические потребности, надлежащее управление и улучшение важнейших общественных услуг, таких как водоснабжение и образование (то есть деньги были разворованы богатыми семьями, стоящими во главе ливанских партий, связанными с «Хезболлой», и контролирующими основные ливанские министерства. – Прим.). Вашингтон предоставил более $2 млрд. двусторонней помощи в области безопасности ЛВС с 2006 года (Ливанские вооруженные силы, ЛВС, в значительной степени контролируются «Хезболлой «и ее союзниками), и $2,3 миллиарда в виде гуманитарной помощи с 2011 года, когда началась сирийская гражданская война, в основном для поддержки беженцев и принимающих общин.

Кроме того, через Агентство по международному развитию США предоставили гуманитарную помощь 2,3 млрд. долл., и Вашингтон предоставил немедленную помощь в размере $41,6 млн. во время пандемии Ковид-19 и 18 миллионов долларов в качестве гуманитарной помощи после взрыва в порту Бейрута в августе 2020 года, включая более $15 млн. в рамках поддержки USAID мероприятий по ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций. В целом Соединенные Штаты являются крупнейшим государством-донором для Ливана.

У Ирана совершенно другая стратегия. Вместо того чтобы реагировать на непосредственные кризисы, он использует помощь как инструмент «мягкой силы» (Хезболлы), т.е. для создания корней, основ влияния проиранской шиитской группировки, основанных на доверии, надежности и последовательности. На протяжении многочисленных этапов с момента ее создания около сорока лет назад и несмотря на все изменения и проблемы, с которыми она сталкивалась, один приоритет «Хезболлы» оставался неизменным: сохранить доверие к ней в шиитском сообществе, его лояльность и надежность. (Иран пытается проводить похожую тактику в Ираке, где он также опирается на сеть проиранских шиитских ополчений, но там он делает это менее успешно. – Прим.).

Большинство невоенных усилий «Хезболлы» были направлены на создание и поддержание инициатив «мягкой силы». Иран понимает, что «мягкая сила» питает корни его влияния и что эту силу трудно обратить вспять с помощью войн или санкций.

Единственная причина, по которой динамика между «Хезболлой» и шиитской общиной сейчас меняется, состоит в том, что эти инструменты мягкой силы подвергаются сомнению. (В том числе потому, что финансирование Ираном социальных проектов «Хезболлы» сократилось из-за экономического кризиса в самом Иране и из-за антииранских санкций США. Другая причина – в глазах многих ливанцев «Хезболла,» которая поддерживает коррумпированную политическую и финансовую верхушку – сама несет ответственность за крах ливанских банков, инфраструктуры и госаппарата, повергший основную массу населения в нищету. – Прим).

Иранские сторонники «Хезболл»" также поняли, что усиление их позиций в обществе требует долгосрочного подхода, который выходит за рамки военной мощи и финансовой мощи. Поэтому, пока Соединенные Штаты и Европа инвестировали в старомодную политическую оппозицию, программы развития через муниципалитеты и помощь в обеспечении безопасности Ливана, Иран вкладывал свои ресурсы в нетрадиционные группы, образовательные программы и финансовую помощь. Ресурсы также направлялись в поддержку в обучении. Среди конкретных получателей помощи – сеть школы аль-Махди и аль-Мустафа, а также Имам аль-Махди Скауты. Иран также инвестировал значительные средства в ливанские традиционные и социальные медиа-сети и создал рабочие места для образованных специалистов с целью обогащения собственного делового и профессионального сообщества.

Но участие «Хезболлы» в сирийской войне на стороне режима Асада, ее коррупционные злоупотребления в качестве доминирующей политической партии Ливана во время национального экономического краха и изменившаяся шиитская община – все это представляет собой серьезную проблему для «Хезболлы».

Трещины в рядах «Хезболлы»

Шиитская община Ливана пережила различные этапы и сопутствующие им проблемы. В настоящее время трещины между ливанскими шиитами и «Хезболлой» и тонкости динамики отношений между ними предлагают определенные политические возможности для международных игроков.

Одной из конкретных причин увеличивающегося разрыва между сторонниками «Хезболлы» и остальной шиитской общиной является оплата труда некоторых сотрудников организации в долларах США по мере того, как ливанский фунт падает в цене. До финансового кризиса, который начался в 2019 году, средняя месячная зарплата в «Хезболле» составляла 800-1000 долларов, в то время как работник частного сектора в той же отрасли получал около 2 000 долларов. Такие работники «Хезболлы», как правило, не имеют достаточной квалификации, чтобы получить работу в частном секторе, что объясняет то, почему они соглашаются на такую низкую зарплату. Но оплата труда работника частного сектора – при условии, что этот труд не был оплачен в ослабленных ливанских фунтах, по сравнению с американскими долларами для некоторых сотрудников «Хезболлы», особенно в военной сфере, изменила игру. Сегодня малообеспеченные работники частного или государственного сектора могут зарабатывать менее 20 долларов в месяц, в то время как их коллеги из «Хезболлы» зарабатывают 400 долларов.

Кроме того, община «Хезболлы» получает продовольствие и гуманитарную помощь через новое подразделение группы социального обеспечения, в то время как другие ливанские шииты теряют доступ к основным услугам. Экономические разрывы растут, а риторика «Хезболлы» по поводу американской «осады», т.е. целенаправленных санкций против «Хезболлы», ценности стратегических активов и «стратегического терпения» воспринимается как пустозвонство.

«Амаль» против сторонников «Хезболлы»

По тем же экономическим причинам сторонники движения «Амаль» – второй крупной шиитской партии Ливана, которая находится в союзе с «Хезболлой», – все больше ощущают разницу между своим образом жизни и образом жизни членов «Хезболлы». Это стало особенно заметно с тех пор, как «Амаль» перестала платить зарплату многим своим членам и сотрудникам после 2019 года.

Партия «Амаль» исторически зависела от государственных должностей, которые использовала для вознаграждения своих сторонников. Но на этих рабочих местах выплачивается зарплата в ливанских фунтах, которая больше не является достаточной для того, чтобы содержать семью.

Кроме того, в последнее время между двумя партиями вновь вспыхнула неприязнь. «Хезболла» отделилась от «Амаль» в начале 1980-х годов, что проявилось тогда в уличных боях в шиитских городах и поселках. Сегодня «Амаль» становится обузой для «Хезболлы», поскольку Набих Берри, спикер ливанского парламента и лидер «Амаль», вызвал гнев протестующих из-за коррупции и предполагаемой роли в этом его семьи. Более того, один из главных помощников Берри – член парламента от партии «Амаль» Али Хасан Халиль – в сентябре 2020 года был подвергнут санкциям со стороны министерства финансов США за коррупцию.

На данный момент «Хезболла» заявила, что предпочитает сохранить свой альянс с Набихом Берри, но если популярность Берри и доступ к институтам пострадают, группировка может легко обратиться к другой фигуре, такой как Аббас Ибрагим, который возглавляет Главное управление безопасности Ливана (основная спецслужба, контролирующая все силовые структуры Ливана кроме, возможно, армии) или бывший глава ГУБ Джамиль аль-Саид – сторонник «Хезболлы», парламентарий и убежденный сторонник сирийского режима Асада. (Аббас Ибрагим постоянно консультируется с силовиками «Хезболлы» о политике Ливана). Но такое развитие событий еще больше увеличит раскол между «Амаль» и «Хезболлой».

Группы шиитов, связанные с Наджафом

Многие шиитские деятели связаны с более умеренной школой религиозной мысли, основанной в Наджафе. Там находится иракский ведущий центр шиитского образования и соперник иранского центра в Куме. Сторонники Наджафа выступают против «Хезболлы» в Ливане, особенно после антииранских уличных демонстраций в шиитских районах Ирака в 2019 году. Религиозные деятели и политические активисты обращаются к Наджафу за вдохновением и руководством, но, самое главное, – для расширения своих возможностей. Некоторые из этих религиозных деятелей выражают антихезболлахистские и антииранские настроения и в то же время пользуются огромной поддержкой. Один из них – шейх Ясир Ауде, который поддержал протесты и призвал к пробуждению шиитов.

(Шиитские духовные авторитеты в Наджафе исповедуют традиционную версию шиизма. Согласно ей, идея имама аятоллы Рухоллы Хомейни о создании в Иране велает-э-факих – государства во главе с верховным лидером – мусульманским правоведом-богословом является ошибочной и еретической. Также думает и часть иранских шиитских мыслителей. Государство в Иране и сочувствующие ему религиозные деятели объявили велает-э-факих своей основной и превратили Иран в теократию, в государство-церковь во главе с духовным лидером, обладающим почти абсолютной властью и фактически избираемым пожизненно. Более того, Иран стремится через близкие к нему ополчения, партии и духовных лиц подчинить своему влиянию всех шиитов планеты, сделав их почитателями иранского духовного лидера – сегодня им является 82-летний аятолла Али Хаменеи – и исполнителями его указаний. Это раздражает миллионы шиитов по всему миру, и духовный центр в Наджафе является одним из центров сопротивления диктату Ирана среди шиитов. Великий аятолла Али Систани, проживающий в Ираке, стал, возможно, одним из лидеров этого сопротивления. - Прим.).

Кланы Бекаа

Шиитские кланы в долине Бека всегда были более откровенными, чем в южном Ливане, благодаря расширению прав и возможностей, заложенных в их племенной структуре. После того как «Хезболла» не выполнила обещания, данное кланам Баальбек-Гермель относительно проектов развития, борьбы с бедностью и публичной амнистии (закон об амнистии по наркопреступлениям был обещан для успокоения толпы во время протестов в октябре 2019 года), их чувство разочарования углубилось.

По многочисленным сообщениям, «Хезболла» обеспокоена тем. что шииты Бекаа выместят свое разочарование на муниципальных и парламентских выборах в мае 2022 года.

Левые группы

Неудивительно, что большинство шиитов, участвовавших в октябрьских протестах, идентифицируют себя как левые, как социалисты или как бывшие или действующие коммунисты. Эти группы почувствовали себя сильнее благодаря революционной социальной риторике, особенно учитывая череду разочарований в «Хезболле» после ее триумфа на парламентских выборах.

Кроме того, социалистическая политика имеет долгую историю внутри шиитского сообщества Ливана. Социалистические и коммунистические партии в этой стране исторически состояли в основном из шиитов. Лидерами этого течения были Хасан Хамдан и Хусейн Мруех – оба были убиты «Хезболлой» в 1987 году.

Хотя сегодня сторонники социализма в Ливане лишены лидеров, они по-прежнему составляют большой сегмент шиитов. В южных городах, таких как Набатия и Тир, известных тем, что там имелись влиятельные левые политики, протесты

были особенно активны. Аналогично, в этих городах антихезболлахистская риторика была особенно активной, наряду с обычной критикой банков и управляющего центральным банком Ливана. Поскольку страна готовится к выборам, эти группы станут еще более активными и организованными.

Экономические альтернативы для шиитского бизнеса

Из-за многочисленных незаконных действий «Хезболлы» как в стране, так и за рубежом шиитская община Ливана в целом считается высокорискованной. Для многих инвесторов, чтобы избежать риска и юридической ответственности, самое простое решение заключается в том, чтобы избегать любого партнерства с компаниями, принадлежащими шиитам, – подход, который заносит в черный список законных предпринимателей. Согласно опросу, проведенному в 2015 году ливанской НПО «Хайя Бина», которая продвигает независимые шиитские голоса, многие ливанские шииты считают, что Соединенные Штаты относятся к шиитам в целом негативно.

Поэтому правительство США в будущем может сосредоточиться на просвещении международных институтов и ливанских граждан о том, какие организации и виды деятельности являются мишенью санкций, связанных с «Хезболлой». Это включает в себя частое повторение того, что санкции не предназначены для наказания всей шиитской общины. В действительности, было предпринято очень мало серьезных усилий, чтобы охватить шиитские предприятия, не связанных с группировкой.

В то же время сами американские санкции до сих пор имели многообещающие результаты. Они ослабили союзников «Хезболлы» и стоили им общественной поддержки. Кроме того, лица, попавшие под санкции в Ливане, как правило, становятся отчужденными от своего делового сообщества, особенно от предпринимателей, имеющих паспорта США и Европейского Союза.

Бизнесмены, выступающие против «Хезболлы», хотят защитить свои инвестиции. Более того, многие шиитские бизнесмены стремится вывести свои интересы из компаний, близких к «Хезболле», и ищут рекомендации о том, как лучше это сделать.

Кроме того, санкции Магнитского против коррумпированных политиков сопровождаются убедительными доказательствами, и даже если выбранные в качестве мишени санкций лица не изменят свою позицию, общественность может изучить доказательства и принять решение самостоятельно.

Бассиль, например, больше не может осуществить свою мечту стать следующим президентом Ливана при международной поддержке. Ливанский президент, находящийся под американскими санкциями, просто не может иметь хорошие отношения с международным сообществом.

Со своей стороны, «Хезболла» обвиняет в своих финансовых проблемах Соединенные Штаты и просит своих сторонников сопротивляться и упорствовать, признавая глубину проблемы, но, похоже, считая ее временной.

Например, один высокопоставленный командир сказал в

январе 2020 года, что группировка потеряла более 40 процентов своих шиитских сторонников: «Мы знаем, что эта цифра будет расти, но мы не беспокоимся. Тем, кого мы потеряли, некуда идти, и они вернутся к нам, когда кризис закончится».

Для разочарованных ливанских шиитов, ищущих альтернативу, нынешнее чувство изоляции может уйти, если Соединенные Штаты, Европа и страны Персидского залива страны скоординируют свои действия через шиитский частный сектор, в основном через те его компоненты, которые находятся за пределами Ливана и, следовательно, не затронуты экономическим коллапсом. Многие шиитские бизнесмены в Африке и Персидском заливе готовы сотрудничать с международным сообществом, чтобы обеспечить эти альтернативы. Их мотивация заключается в том, чтобы помочь укорениться в своих общинах, а также дистанцироваться от «Хезболлы» в глазах государств, где у них есть активы, в основном США, стран Персидского залива и Европы.

Частный сектор Ливана ослаблен из-за экономического кризиса, но это деловое сообщество может стать каналом для создания инициатив вне орбиты «Хезболлы», сосредоточенных на малой промышленности, новых возможностях для бизнеса и небольших кредитах. Такие усилия столкнуться с препятствиями на ливанском ландшафте, но на данном этапе важно, чтобы маломасштабные инициативы пустили глубокие корни в обществе. Гуманитарная помощь тоже необходима, но она не может создать корни, способствующие развитию экономических альтернатив.

Настойчивость международного сообщества может сопровождаться усилиями по выявлению лицемерия «Хезболлы». Это будет непростой задачей, учитывая давно успешную формулу «Хезболлы» по сплочению шиитского сообщества, основанной на идее: «Я ваш защитник и кормилец, но вы должны принять мою идеологию и мои войны и забыть, что вы являетесь гражданами ливанского государства». Однако эта позиция не является непреодолимой, особенно сейчас, когда «Хезболла» фактически стала ливанским государством и не предлагает никакого устойчивого социально-экономического видения.