Предупреждение более чем 100 отставных турецких адмиралов против отказа от 85-летнего морского договора, ограничивающего иностранное военное присутствие в Черном море, совпадает с ростом напряженности между Россией и поддерживаемой Западом Украиной в регионе.

Эрдоган обвинил десятки отставных адмиралов в том, что они замышляют политический переворот, нападая на его планы строительства канала, соединяющего Черное море со Средиземным. Его ярость была направлена на письмо, опубликованное 104 бывшими адмиралами в минувшие выходные, призывающее его соблюдать условия Конвенции Монтре 1936 года.

Дебаты о том, может ли Анкара отказаться от ключевого договора, регулирующего движение через турецкие проливы, погрязли в новом шуме «переворота» во внутренней политике Турции, но этот вопрос имеет далеко идущие международные последствия в то время, когда США и НАТО усиливают свое влияния для поддержки Украины в ходе растущей напряженности между ней и Россией.

4 апреля 104 отставных турецких адмирала оказались под огнем критики за угрозу переворота после того, как они опубликовали открытое письмо, в котором выразили озабоченность по поводу предположений о том, что Анкара может отказаться от Конвенции Монтре 1936 года на фоне планов правительства построить искусственный водный путь параллельно проливу Босфор, который, наряду с Дарданеллами, образует связь между Черным и Средиземным морями. Хотя обвинения в перевороте вызвали дебаты, арест высших (отставных) офицеров флота, чья карьера в основном зависела от конвенции, вряд ли можно игнорировать.

Турецкие официальные лица на протяжении десятилетий твердо поддерживали Конвенцию Монтре как документ, утверждающий контроль Турции над проливами, защищающий Черное море от международных конфликтов и дающий Турции сильную позицию в балансировании между Россией и Западом. Однако при власти Партии справедливости и развития это видение стало разрушаться, особенно после того, как президент Реджеп Тайип Эрдоган объявил о проекте строительства Стамбульского канала в 2011 году.

Соединенные Штаты часто уговаривали Турцию нарушить конвенцию, поскольку она ограничивает транзит военных кораблей, причем самые жесткие правила применяются к нечерноморским странам. Во время «холодной войны» конвенция исключала попытки США разместить авианосцы, подводные лодки и крупнотоннажные корабли в Черном море, чтобы держать Советский Союз под давлением. В 2008 году Турция отказала в разрешении крупным военным судам США войти в Черное море, сославшись на конвенцию, после военного вмешательства России против Грузии в конфликт в Южной Осетии. Тогдашний президент Турции Абдулла Гюль позже рассказывал, что он сказал американским чиновникам: «Присутствие флотов двух великих держав в таком маленьком море, как Черное, было бы опасно. Со временем вы это поймете».

Чтобы успокоить своего союзника по НАТО, Турция подчеркнула, что Конвенция Монтре в то же время удерживает русских от наращивания крупного военного присутствия в Средиземном море через турецкие проливы, как сказал Гюль. По словам бывшего президента, американцы позже признали, что Анкара была права, но они, по-видимому, придерживались своих амбициозных целей.

Атилла Кият, отставной турецкий адмирал, отвечавший за Черное море и Турецкие проливы, рассказывает о разговоре 2009 года, в котором тогдашний посол США в Турции Джеймс Джеффри оценивал перспективы американо-турецкого военно-морского сотрудничества в Черном море. «Конечно, но в рамках принципов Конвенции Монтре», – ответил Кият. По словам Кията, посланник утверждал, что никто ничего не сможет сделать, если Турция и Соединенные Штаты будут продвигаться вперед. «Нет, посол, эта конвенция имеет жизненно важное значение для Турции, и мы не можем нарушать ее ни по какой причине», – ответил Кият.

Совсем недавно посольство США в Анкаре поделилось посланием, в котором выражалась надежда на то, что Черное море будет свободно [и] открыто для всех народов мира после международных военных учений в Черном море в июле.

Фактической новизной в истории Монтре является позиция Эрдогана, который поставил под сомнение и даже преуменьшил значение конвенции, приблизившись к американской позиции. Комментируя письмо отставных адмиралов, Эрдоган попытался охладить полемику, но настаивал на своем. «В настоящее время у нас нет ни текущей работы, ни намерения выйти из Конвенции Монтре, но мы без колебаний пересмотрим любое соглашение с целью обеспечения лучшего соглашения для нашей страны, если такая необходимость возникнет в будущем», – сказал он 5 апреля. По мнению Эрдогана, Стамбульский канал обойдет Конвенцию Монтре, о чем свидетельствует его утверждение, что «благодаря Стамбульскому каналу Турция получит альтернативу, которая полностью находится под ее суверенитетом и вне ограничений Монтре».

Именно Эрдоган начал всю дискуссию в 2019 году, когда объяснял, почему Турция должна построить альтернативный водный путь, чтобы перенаправить движение из перегруженного Босфора. Вспоминая катастрофическую аварию 1979 года на Босфоре с участием нефтяного танкера, который горел почти месяц, Эрдоган сказал: «Вы спросите себя, почему это произошло? И кроме всего прочего, что Турция выиграла и потеряла с Конвенцией Монтре?»

В интервью в январе 2020 года Эрдогана спросили, действительно ли Стамбульский канал отменит Конвенцию Монтре. «Не беспокойтесь о Монтре, – ответил он. – Она обязательна только для Босфора. Стамбульский канал выходит за его рамки». Министерство иностранных дел тем временем придерживалось официальной линии, превознося Конвенцию Монтре как «важнейший элемент обеспечения мира, безопасности и стабильности в Черном море» в своем выступлении перед парламентом.

Сторонники конвенции опасаются, что проект Стамбульского канала поставит под угрозу существующие права Турции на проливы. В открытом письме в прошлом году 126 отставных послов предупредили, что Стамбульский канал откроет для обсуждения Конвенцию Монтре, что, в свою очередь, может привести к потере Турцией своего абсолютного суверенитета над Босфором, Дарданеллами и Мраморным морем.

Договор 1923 года, предшествовавший Конвенции Монтре, запретил турецкое военное развертывание вдоль Босфора и учредил международную комиссию по регулированию морских перевозок. Конвенция Монтре отменила эти положения и предоставила Турции право ограничивать или запрещать проход иностранных военных судов в военное время, одновременно устанавливая строгие ограничения на их транзит в мирное время. Совокупный тоннаж всех иностранных военно-морских сил при транзите через проливы ограничен 15 000 тоннами, а военным кораблям, принадлежащим нечерноморским государствам, запрещается находиться в Черном море более 21 дня. Это те ограничения, которые Соединенные Штаты хотели бы обойти.

Россия, со своей стороны, заявляет, что Стамбульский канал никоим образом не должен влиять на правила Монтре. Москва будет считать этот проект турецким делом до тех пор, пока он не изменит режим Монтре, который не только устанавливает правила транзита через Босфор и Дарданеллы, но и регулирует общий тоннаж судов прибрежных и не прибрежных государств, заявил в 2019 году посол России в Турции Алексей Ерхов. «Наличие новой артерии не меняет режима», – добавил он.

Недавние события в Черноморском бассейне усиливают значение спора о Монтре. Администрация Джо Байдена стремится сдерживать Россию и усилить присутствие НАТО в Черном море. На фоне возобновления боевых действий между украинскими войсками и поддерживаемыми Россией сепаратистами на востоке Украины Байден на прошлой неделе заявил о «непоколебимой поддержке Украины перед лицом продолжающейся агрессии России на Донбассе и в Крыму».

Эрдоган тем временем пытается наладить отношения с Вашингтоном, подчеркивая роль Турции в НАТО на фоне сообщений о том, что Турция, возможно, помогает Украине в планах по возвращению Донбасса и Крыма. Турция в январе приняла на себя командование Объединенной оперативной группой высокой готовности, созданной в 2014 году для восточного фланга НАТО после аннексии Россией Крыма. Тем временем США и партнеры по НАТО готовятся к крупным военным учениям в Черноморском регионе.

Несмотря на свое сближение с Москвой, Эрдоган неоднократно отвергал аннексию Крыма и налаживает военное сотрудничество с Украиной. Турецкие беспилотники Bayraktar TB2, которым приписывают успех Азербайджана в карабахской войне в прошлом году, находятся в центре турецко-украинского партнерства в военной сфере. После визита командующего ВВС Турции в Киев в ноябре беспилотники TB2, как сообщается, начали летать над Донбассом и вблизи Крыма, что вызвало тревогу у России. Такое участие Турции в возможной эскалации конфликта делает спор о Монтре еще более важным.

Отношения в Черноморском регионе изменились с тех пор, как шесть прибрежных государств – Болгария, Грузия, Румыния, Россия, Турция и Украина – создали в 2001 году совместную военно-морскую оперативную группу для содействия стабильности в регионе. В 2002 году США запустили программу обучения и оснащения с Грузией, шагнув на задний двор России. Последовавшие за этим «цветные революции» стремились ограничить российское влияние в Грузии и Украине, но оказались губительными для обеих стран. В условиях новой перестройки в регионе вопрос о турецких проливах становится критически важным.

История учит нас, что за любое изменение статуса проливов приходится платить немалую цену. Как отмечает российская «Независимая газета», со строительством Стамбульского канала ситуация в проливах вернется к 1913 году. В то время Османская империя могла по своему усмотрению пускать или не пускать в Черное море любой иностранный корабль. Это было одной из причин многочисленных русско-турецких войн.