Индийское правительство, которое стремится установить более тесные связи с новой администрацией Ирана, что, по мнению Дели, важно для достижения его региональных целей, считает свои усилия еще более насущными в свете ухода США из Афганистана и последующего прихода к власти талибов.

Министр иностранных дел Индии Субрахманьям Джайшанкар дважды посетил Тегеран этим летом, второй раз в качестве одного из высокопоставленных гостей на инаугурации нового президента Ирана Эбрахима Раиси 5 августа. За несколько недель до этого Джайшанкар вручил иранскому лидеру рукописную поздравительную записку премьер-министра Нарендры Моди в связи с победой Раиси на выборах 18 июня.

Д.П. Шривастава, бывший посол Индии в Иране, сказал: «Присутствие [министра иностранных дел] на присяге само по себе свидетельствует о том, что у нас есть общие интересы в регионе».

На фоне вывода войск США из Афганистана и быстрого усиления «Талибана» обстановка остается хаотичной и нестабильной. Индия, как и многие другие страны региона, сейчас пытается закрепиться в Афганистане. Поскольку Индия не имеет общих границ с Кабулом, а ее заклятые соперники Пакистан и Китай имеют, Нью-Дели видит свой выход в Афганистан как путь через Иран. Действительно, Индия уже давно сотрудничает с Ираном по вопросу создания экономического пути из иранского порта Чабахар в Афганистан.

Обсуждая ситуацию в Кабуле на встрече один на один с Джайшанкаром после инаугурации, Раиси приветствовал участие Индии в содействии стабилизации Афганистана, заявив: «Иран и Индия могут сыграть конструктивную и полезную роль в обеспечении безопасности в регионе, особенно в Афганистане, и Тегеран приветствует роль Нью-Дели в установлении безопасности в регионе».

Иран и Индия подписали стратегический оборонный пакт, Нью-Делийскую декларацию, в 2003 году, и дальнейшее сотрудничество в сфере безопасности может стать дополнительным аспектом в отношениях этих стран.

Раиси также предложил совместную программу для «повышения уровня отношений Тегерана и Нью-Дели».

Ашок Свейн, профессор исследования мира и конфликтов в Упсальском университете в Швеции, сказал «Аль-Монитору»: «Индия и Иран поддерживают хорошие отношения и двустороннее сотрудничество на протяжении десятилетий, поскольку у них сильные культурные связи и общие стратегические цели. Растущие отношения Ирана с Китаем в определенной степени повлияли на индо-иранские связи, но и Индия, и Иран рассматривают контролируемый талибами Афганистан как угрозу своему национальному единству и безопасности, поэтому они скорее всего соберутся вместе и укрепят двустороннее сотрудничество, особенно в вопросах безопасности».

Интересы Тегерана и Нью-Дели традиционно совпадают, когда речь заходит об Афганистане. В 1990-х годах Индия и Иран поддерживали Северный альянс, который выступал против «Талибана». Вместе они сотрудничали с правительством президента Афганистана Ашрафа Гани, который сейчас бежал из страны.

Проблемы, которые уменьшают возможности улучшения отношений между Индией и Ираном включают китайский фактор, вопросы экономических связей между двумя странами и географию.

Всего несколько месяцев назад Тегеран заключил соглашение о всеобъемлющем стратегическом партнерстве с Пекином; хотя Нью-Дели хотел бы предотвратить движение Ирана в сторону Китая и Пакистана, сделка состоялась и, вероятно, повлияет на отношения Индии и Ирана.

Майкл Танчум, старший научный сотрудник Австрийского института европейской политики и политики безопасности и внештатный научный сотрудник Института Ближнего Востока, сказал «Аль-Монитору»: «В течение XX века Иран и Индия широко сотрудничали в Афганистане с целью сдерживания усилий Пакистана по развитию стратегической глубины. Однако стратегическое равновесие в Евразии фундаментально изменилось, и партнерство Ирана и Индии в Афганистане не будет сценарием «назад в будущее».

Танчум, сравнивая преимущества обоих стратегических альянсов для Ирана (с Индией и с Китаем), сказал: «Причина невозврата в том, что Китай обладает значительно большими возможностями проецирования силы на Евразию, чем 20 лет назад. В ответ на это Индия более прочно встала в один ряд с Соединенными Штатами. В то же время иранский режим в Тегеране нуждается в определенном уровне стратегического сотрудничества с Пекином, чтобы выжить».

Кроме того, по его словам, Китай граничит с Афганистаном в Ваханском коридоре и поддерживает военное присутствие в Таджикистане, прилегающем к этому коридору. Китай может разместить значительное военное присутствие на афганской земле, в то время как Индия этого сделать не может, или, по крайней мере, с непомерно большими трудностями и затратами. Хотя Иран будет пытаться сбалансировать ситуацию с помощью определенного уровня стратегического взаимодействия с Индией, старое стратегическое уравнение больше неприменимо. В нынешней ситуации в Афганистане это скорее нечеткая математика.

Во-вторых, совместные проекты Индии с Ираном продвигаются медленными темпами.

После введения экономических санкций против Тегерана в связи с выходом президента Дональда Трампа из ядерной сделки в 2017 году, т.е. из Совместного всеобъемлющего плана действий (JCPOA), индийский импорт нефти из Ирана резко сократился. (Поскольку Индия не хочет попасть под санкции США за торговлю с Ираном. – Прим.).

Недавние переговоры на высоком уровне по энергетике между Раиси и Джайшанкаром должны принести серьезные результаты, чтобы положить конец этому постоянному напряжению в двусторонних отношениях.

Кроме того, планы Индии по развитию иранского порта Чабахар на берегу Оманского залива продвигаются медленно, хотя в последнее время Дели пытается возобновить некоторые работы в порту, чтобы увеличить его пропускную способность. Индия ожидает, что санкции США могут быть сняты в ближайшее время. Участие Индии в строительстве железной дороги Чабахар–Захедан для поставок товаров в Афганистан и в проекте газового месторождения Фарзад-Б частично застопорилось из-за санкций США в отношении Ирана.

Европейский дипломат в Исламабаде, ранее работавший в Иране, сказал «Аль-Монитору» на условиях анонимности: «Тегеран рассматривает Нью-Дели как актуального потенциального экономического партнера. Однако в будущем многое будет зависеть от возможного возобновления ядерной сделки Если оно будет достигнуто и санкции США будут сняты с Ирана, то потенциал для индийских инвестиций в энергетические проекты Ирана может стать значительным. Но в данный момент Тегеран из-за неопределенности хочет держать все карты в своих руках».

По словам дипломата, именно поэтому Иран тесно сотрудничает с Китаем, а в марте 2021 года подписал соглашение о сотрудничестве на 25 лет. «Я считаю, что Тегеран очень осторожен, несмотря на недавние публичные заявления самого Раиси, потому что в данный момент неясно, будет ли возрождена ядерная сделка или нет», – сказал он.

Посланник добавил: «Китай – это своего рода план Б на будущее, несмотря на ориентированные на Запад чувства многих высокопоставленных чиновников в иранских учреждениях. Индия, исходя из опыта предыдущих лет, воспринимается как страна, слишком сильно связанная с администрацией США, и она не может, с точки зрения Тегерана, предложить такие же гарантии в среднесрочной перспективе».

(Тем не менее, если ядерная сделка не будет восстановлена, если санкции США не будут сняты с Ирана, то и его будущее экономическое сотрудничество с КНР тоже выглядит сомнительно. Товарооборот Китая с Ираном в 2020 году уменьшился на 35%, в то время как товарооборот КНР с США увеличился на 8%. Китай подписал с Ираном соглашение об экономическом партнерстве, но это не более чем указание на некие возможности в будущем. Скорее всего КНР воздержится от крупномасштабных инвестиций в Иран, пока не будет восстановлена ядерная сделка, чтобы не ставить под угрозу новых американских санкций свою экономику. Товарооборот Китая и США в 2020 году составил около 600 млрд долларов, товарооборот Китая с Ираном в том же году составил около 15 млрд, т.е. в 40 раз меньше. – Прим.)

Наконец, существует географический аспект отношений Индии и Ирана.

Обе страны планировали торговые маршруты, такие как Международный транспортный коридор Север–Юг. Чтобы Индия могла конкурировать с Китаем, ей нужен прямой доступ через Чабахар в Афганистан и далее в Центральную Азию. Но неспокойная обстановка в Афганистане, похоже, пока застопорит эти маршруты.

В последнее время иранским властям приходится налаживать связь с талибами, чтобы выполнить заверения в безопасности границ.

Между тем в Иране проживает около 3 миллионов афганцев, многие из которых оказались там в результате предыдущих афганских войн, и в связи с продолжающимся хаосом в страну прибывает все больше афганских жителей. В отличие от Индии, Иран напрямую затронут событиями в Афганистане, и ему приходится решать некоторые серьезные проблемы.

Следовательно, хотя ирано-индийские связи, похоже, вышли на восходящую траекторию, основные реалии на местах и меняющаяся геополитика в их окружении могут оказать определенное влияние на связи между странами. Это, в свою очередь, создаст новые проблемы для их отношений, и каждой стороне, возможно, придется занять выжидательную позицию.