Условия содержания в турецких тюрьмах резко ухудшились, особенно остро эта проблема встала в последние годы при правительстве Партии справедливости и развития. Впервые применённая в ходе изоляции курдского национального лидера Абдуллы Оджалана в островной тюрьме Имралы, новая концепция репрессий, психологического террора и пыток была распространена на все тюрьмы Турции и северного Курдистана. Это стало особенно ясно после тюремной реформы, проведенной при поддержке режима ПСР-ПНД в марте 2020 года. Эта реформа особенно затрагивает политзаключенных, поскольку их необходимо оставлять в заключении нарушать любыми, в том числе, противозаконными средствами.

Через год после  тюремной реформы был создан Комитет по исполнению наказаний и оценке (IGK), который систематически препятствует освобождению политзаключенных даже после полного отбытия ими срока наказания.

Освобождение из тюрьмы всё чаще становится делом случая и зависит от того, проявляют ли заключенные «реальное раскаяние», по мнению властей.

Ферит Орак – один из заключённых, попавших под каток реформы. Он должен был выйти на свободу 16 декабря 2022 года, после того, как отсидел 14 лет в тюрьме. Однако IGK дважды препятствовал его освобождению до тех пор, пока он, наконец, не был освобождён 16 июня. Информационное агентство «Месопотамия» взяло интервью у Орака об условиях содержания в местах лишения свободы.

Дополнительные полтора года без права на освобождение

Орак в  интервью заявил о том, что только за последние несколько лет более 20 человек не были освобождены из тюрьмы типа F в Болу вследствие деятельности IGK. Только двое заключенных были освобождены в срок за этот период: «Освобождение заключённых по воле случая откладывается на три-шесть месяцев. Почему этих людей не освобождают? Им даже не сообщают о причинах такого поведения. Когда наступает день освобождения, в дверь камеры выбрасывают бумажку, вот и все. Раньше были оправдания со стороны органов правопорядка, но теперь даже в этом нет необходимости. В тюрьме Болу это стало еще одной формой пыток заключенных, поскольку освобождение просто отменяется на неопределённый срок. Одним из примеров является дело Дениз Гюзель, которая уже провела в тюрьме дополнительные полтора года. И,  как будто этого было недостаточно, дисциплинарные взыскания выносятся за «разламывание камеры», «сопротивление тюремному персоналу», «отказ встать на перекличке» или «неспособность убрать мусор».

«Заключенные должны умереть»

Говоря о положении тяжелобольных заключенных Музаффера Алкиша, Левента Сина и Джемаля Тархана, Орак добавил: «Алкиш и Тархан были доставлены в Стамбульский институт судебно-медицинской экспертизы. Им от 70 до 80 лет, и они больше не могут самостоятельно принимать пищу и передвигаться. Несмотря на все их проблемы со здоровьем, они были признаны вполне способными самостоятельно проживать в тюремной камере. В последний раз, когда я видел Джемаля Тархана, он шел по коридору, поддерживаемый друзьями. Судебная власть и тюремная администрация хотят, чтобы он умер в тюрьме. Тяжелобольные заключенные – это наши товарищи, которые пробыли в тюрьме более 30 лет. О них абсолютно откровенно сказано, что они выйдут из тюрьмы только в гробу».

Заболевшим заключенным отказывают в лечении

Указывая на то, что только в тюрьме Болу трое заключенных умерли в течение года, Орак продолжал: «У Мехмета Эмина Челеби обнаружили рак, и когда он умирал, его отправили в Анкару. Он умер спустя два или три дня после госпитализации. Есть и другие тяжелобольные заключенные, такие как Хаяти Кайтан и Чиван Болтан.

У Болтана нет одной руки и одного глаза, и он не в состоянии самостоятельно удовлетворять свои основные жизненные потребности. Когда мы сообщили о его проблеме, нам сказали: «Мы знаем о состоянии здоровья Чивана Болтана, мы знаем о том, что с ним случилось, но мы его не лечим». У Хаяти Кайтана опухоль на голове, он перенес несколько операций, и его жизнь в опасности».

Эти условия сделают вас больным

Отметив подозрительный рост инфекционных заболеваний в тюрьмах, Орак добавил: «Водопроводная вода большую часть времени мутная. В пище можно обнаружить фекалии животных, насекомых и червей. Если вы спросите о том, как реагируют на это оппозиционные СМИ, они скажут: «Вы  выступаете против ислама». У нас нет никаких каналов, кроме A Haber, ATV, TRT, CNN Turk. У нас отбирают книги. Согласно тюремным правилам, вы не можете хранить своей в камере более трёх книг. Письма и книги на курдском языке не передаются заключённым месяцами, иногда годами. Книги, подаренные нам книжными магазинами, не принимаются, и нам велят покупать их за собственные деньги».