Ежедневная газета «Yeni Yaşam» взяла интервью у Фиген Юксекдаг, бывшей сопредседательницы Демократической партии народов (ДПН), которая ныне находится за решёткой в тюрьме Кандира в провинции на западе Турции Коджаэли. Ей были отправлены вопросы, на которые она дала ответы в письменной форме.

Юксекдаг находится в заключении с 3 ноября 2016 года по обвинению в «занятии лидерских позиций в террористической организации» и «пропаганде террора». Она также была обвинена – вместе с бывшим соруководителем ДПН Салахаттином Демирташем и другими видными представителями ДПН – в провоцировании событий, которые привели к многочисленным смертям и ранениям в октябре 2014 года, когда по призыву ДПН на улицы вышли тысячи людей, чтобы выразить свой протест против турецкой политики в отношении курдского сопротивления, которое оказывалось атакам джихадистов на Кобани, город в север0-восточной Сирии. За время протестов 46 человек, большинство из которых были именно протестующие, оказались убиты, а более 600 получили ранения.

Юксекдаг также принимала активное участие в предвыборной кампании 2015 года, по итогам которой ДПН стала третьей по представительству партией в турецкой национальной ассамблее, получив 13% голосов избирателей.

– Как вы проводите своё время в заключении?

– Мы погружены в полную изоляцию. Именно политические заключённые подвергаются наиболее жёстким формам физической и психологической изоляции в эти нелёгкие времена при власти фашистской администрации, которая использовала пандемию в своих интересах. Мы пытаемся вести продуктивную и здоровую жизнь, используя те возможности, что у нас есть в данной ситуации.

Суровая изоляция на протяжении почти двух лет может привести к серьёзным проблемам со здоровьем в таком замкнутом пространстве, как здесь, в тюрьме типа F. Поэтому для нас очень важно продолжать бороться ради поддержания хорошей формы и сохранения здоровья. Я регулярно занимаюсь йогой, делаю физические упражнения, стараюсь вести как можно более здоровый образ жизни. Я также регулярно читаю и пишу. Иногда занимаюсь этим более активно, иногда чуть менее, так как приходится тратить время на заседания суда и политику. (...).

Нам не позволяют разговаривать с друзьями последние полтора года, нам даже нельзя переговариваться друг с другом во время выполнения упражнений. Однако даже в такой тюрьме мы придумываем новые способы поддерживать контакт, делать так, чтобы наши голоса были слышны. Создание такой возможности, при которой мы сможем связаться с другим заключённым, – это, по сути, наша ежедневная постоянная деятельность. (...) Все наши контакты с внешним миром ограничивались визитами родственников и юристов, однако в связи с пандемией нам было запрещено и это.

Мы должны разговаривать с адвокатами, сидя перед стеклом, которое разделяет нас, при этом нам всегда мешают, когда мы пытаемся передать какие-то документы. Наши родственники могут навещать нас лишь в таком формате, который не позволяет им вступить в контакт с нами. (...). В результате последних законодательных нововведений в отношении тюремных сроков, которые в общем-то направлены исключительно против политзаключённых, тюрьмы превратились в настоящие военные лагеря. Поэтому нам постоянно приходится вести борьбу за свои права.

– К чему двигается Турция? Какую картину вы можете видеть из тюрьмы?

– Коалиционное правительство, состоящее из ПСР и ПНД, сейчас вступило в свою в финальную стадию. Они пытаются удержаться у власти любыми, в том числе незаконными способами. Государственные структуры полностью прерватились в объединение мафии, разного рода сект и групп рэкетиров. Им удаётся пока сохранить свои места, создавая атмосферу страха и паранойи путём провоцирования ненависти и вражды между разными народами и группами общества; провоцируя людей против нас, они разделяют всю страну ради собственных корыстных интересов, выстраивают целые мафиозные картели. (...)

Сейчас люди смогли увидеть, как политика насилия, касающаяся курдского вопроса, превратила режим в криминальную организацию, об этом удалось узнать через заявления крупного босса мафии (Садат Пекар), связанного в прошлом с властью. Мы столкнулись с криминальной организацией, которая в значительной степени превзошла своих предшественников из 90-х годов прошлого века в том, что касается рэкета, политической тирании, беззакония и внутренних конфликтов между группировками, находящимися у власти. (...)

– Как вы думаете, ради чего затевался весь этот процесс, направленный на запрет ДПН?

– Коалиционное правительство стремится любой ценой победить на следующих выборах и остаться у власти, поэтому оно пытается запретить ДПН или как минимум сильно ограничить её деятельность. Сейчас на кону стоит не только судьба партии, но также и настоящее и будущее всех народов, населяющих Турцию.

Дело о запрете ДПН, рассматриваемое в одно время с так называемым делом Кобани, является настоящим «боевым тараном» коалиции в её попытке выиграть очередные выборы через применение силы и шантаж. Каждый, в особенности представители оппозиционных партий, будет лить воду на мельницу режима, если продолжит молчать по поводу данного дела (...)

– В тюрьмах идёт голодовка против абсолютной изоляции курдского национального лидера. Что вы хотели бы сказать тем, кто участвует в протестах?

– Ранее уже было много раз замечено, что политический кризис в Турции усугубляется по мере того, как изоляционная политика на острове Имралы становится всё жёстче. За это ответственно не только правительство, но и оппозиция.

Абсолютная и антигуманная изоляция Оджалана привела к тому, что власть полностью потеряла способность к управлению страной, а в рамках самой коалиции даже начались конфликты. (...) Изоляция, антигуманное обращение повлекли за собой тяжёлые последствия, а курдский вопрос точно не может быть сейчас разрешён, все оказались в тупике.

Демократические силы, придерживающиеся принципов мира, справедливости и солидарности, должны сформировать такой альянс, который даст отпор, должны проявить свою общую волю. (...) Голодовки как раз являются воплощением этой тенденции. Однако такая серьёзная ответственность не может ложиться на плечи исключительно заключённых. Изоляция на Имралы представляет гораздо большую проблему для тех, кто находится за пределами острова и чьи права и свободы постепенно подавляются всё больше, таким образом вся страна постепенно превращается в одну большую тюрьму.

– Есть ли у вас какое-либо послание, которое вы хотели бы передать людям?

– Возможно, сейчас мы переживаем нелёгкие, тёмные времена, однако лишь те, кто не боится тьмы, кто держит свет внутри самих себя, могут выбраться из неё. Я призываю всех и каждого защищать