Адвокатское бюро «Асрин» обнародовало отчет «Наблюдение и определение на 2023 год» по закрытой тюрьме типа F в Имралы, где содержатся лидер Абдулла Оджалан и заключенные Хамили Йылдырым, Омер Хайри Конар и Вейси Акташ. Доклад был оглашен в здании адвокатской конторы Asrın в Бейоглу, Стамбул. В докладе, представленном адвокатом Разие Озтюрком, содержатся подробные данные о том, как строилась тюрьма Имралы и что произошло после того, как сюда был доставлен Абдулла Оджалан.

В докладе адвокатского бюро «Асрин» были затронуты такие важные темы, как абсолютная изоляция и кампания «Свободу Абдулле Оджалану, решение курдского вопроса», абсолютное отсутствие общения, тот факт, что обращения в международные организации остались без ответа, и тот факт, что ЕКПП не поделился отчетами об острове Имралы с общественностью.

Отчет выглядит следующим образом: 

I. ВВЕДЕНИЕ

1. С самого начала тюрьма на острове Имралы была построена как тюрьма с одной камерой для одного заключенного, основанная на идее изоляции в изоляции. До ноября 2009 года наш клиент г-н Абдулла Оджалан был единственным заключенным в этой тюрьме. В 2009 году, после того как здание было отремонтировано и в нем появились дополнительные камеры, в тюрьму были переведены другие заключенные. Здесь они подверглись гораздо более жестокому обращению, чем в тюрьмах, откуда они прибыли, то есть они были подвергнуты «системе изоляции Имралы», разработанной и внедренной специально для г-на Оджалана. После ноября 2009 года единственное, что изменилось, — это то, что режим изоляции одного человека превратился в групповую изоляцию. После шести лет пребывания в Имралы эти заключенные были переведены в другие тюрьмы. Наши клиенты г-н Хамили Йылдырым, г-н Омер Хайри Конар, г-н Вейси Акташ, г-н Насрулла Куран и г-н Четин Аркаш, которые заменили других заключенных 16-17 марта 2015 года, с 5 апреля 2015 года стали подвергаться той же практике абсолютной изоляции и содержания без связи с внешним миром, что и г-н Оджалан. О них ничего не слышно уже около трех лет.

II. СОДЕРЖАНИЕ ПОД СТРАЖЕЙ БЕЗ СВЯЗИ С ВНЕШНИМ МИРОМ: НИ ОДНОГО ПРИЗНАКА ЖИЗНИ

2. Г-н Абдулла Оджалан содержится в одиночной камере островной тюрьмы Имралы с 15 февраля 1999 года. В течение первых десяти лет он был единственным заключенным в островной тюрьме с одной камерой. Хотя 17 ноября 2009 года туда были доставлены шесть заключенных, его продолжали держать в одиночной камере 23 часа в сутки по будням и 24 часа по выходным. В течение первых двенадцати лет его право на свидание с адвокатом было незаконно ограничено одним часом в день в неделю, но власти постоянно приводили такие предлоги, как «неблагоприятные погодные условия» или «техническая неисправность берегового судна», чтобы не дать ему воспользоваться даже этим ограниченным правом. С 27 июля 2011 года по сегодняшний день он смог встретиться со своими адвокатами только пять раз, и все эти встречи состоялись в период с мая по август 2019 года. Последняя из этих пяти встреч состоялась 7 августа 2019 года. С 2014 года ему было разрешено только пять свиданий с членами семьи. Последняя личная встреча с братом состоялась 3 марта 2020 года. С первого дня ему только дважды разрешалось общаться с родственниками по телефону (27 апреля 2020 года и 25 марта 2021 года). Последний телефонный разговор 25 марта 2021 года был прерван вскоре после его начала, и восстановить связь не удалось. С того дня от г-на Оджалана не было никаких вестей.

3. Г-н Четин Акташ и г-н Насрулла Куран, которые были переведены в Имралы 16-17 марта 2015 года, 26 декабря 2015 года против их воли были переведены в закрытую тюрьму Мармара, так что трое заключенных, помимо г-на Оджалана, остались в Имралы. Нашему клиенту Хамили Йылдырыму не разрешили ни одной встречи с адвокатами с 29 марта 2015 года, когда он был доставлен в островную тюрьму Имралы. За восемь лет он смог получить только два свидания с членами семьи. Последний раз он лично общался с одним из своих родственников 12 августа 2019 года. Лишь дважды ему было предоставлено право связаться с семьей по телефону — 27 апреля 2020 года и 25 марта 2021 года соответственно. С 25 марта 2021 года мы не получали от него никаких известий.

4. Нашему клиенту Омеру Хайри Конару не было разрешено ни одной встречи с адвокатами с 16-17 марта 2015 года, когда он был доставлен в тюрьму острова Имралы. За восемь лет он смог получить свидания с членами семьи только в трех случаях. Последний личный контакт с ним состоялся во время посещения семьи 3 марта 2020 года. С тех пор как он был доставлен в тюрьму на острове Имралы, он общался с внешним миром по телефону только один раз, когда 27 апреля 2020 года заключенным был предоставлен одноразовый телефонный звонок в связи с пандемией COVID-19. Что касается телефонного разговора, запланированного на 25 марта 2021 года, то прокуратура сообщила семье, что г-н Конар отказался присутствовать на телефонном разговоре в знак протеста против условий его содержания. С 27 апреля 2020 года от него не было никаких известий.

5. Нашему клиенту Вейси Акташу не было разрешено ни одной встречи с адвокатами с 16-17 марта 2015 года, когда он был доставлен в тюрьму острова Имралы. За восемь лет он смог получить свидания с членами семьи только в трех случаях. Последний личный контакт с ним состоялся во время посещения семьи 3 марта 2020 года. С тех пор как он был доставлен в тюрьму на острове Имралы, он общался с внешним миром по телефону только один раз, когда 27 апреля 2020 года заключенным был предоставлен одноразовый телефонный звонок в связи с пандемией COVID-19. Что касается телефонного разговора, запланированного на 25 марта 2021 года, то прокуратура сообщила семье, что г-н Акташ отказался присутствовать на телефонном разговоре в знак протеста против условий его содержания. С 27 апреля 2020 года от него не было никаких известий.

III. ЗАЯВЛЕНИЯ И ЖАЛОБЫ И ПОСТОЯННОЕ ОГРАНИЧЕНИЕ ПРАВ НАШИХ КЛИЕНТОВ НА ОБЩЕНИЕ И ПОСЕЩЕНИЕ

6. Члены семей, опекуны и адвокаты еженедельно подавали заявления в Главную прокуратуру Бурсы, в ведении которой находится островная тюрьма Имралы, и в Дирекцию закрытого исправительного учреждения строгого режима типа F Имралы. В течение 2023 года в обе инстанции было подано в общей сложности 110 заявок на свидания с адвокатами и 59 заявок на свидания с родственниками, которые были полностью проигнорированы. Из них 14 заявлений адвокатов и 10 заявлений родственников были поданы в связи с сильным землетрясением, потрясшим Турцию в феврале 2023 года, но даже в этих условиях, когда закон объявляет право на посещение обязательным, власти не предоставили ни одного посещения родственников или адвокатов.

7. Неизвестно также, получили ли наши клиенты письма, которые мы отправляли им в течение 2023 года. Во всяком случае, мы не получили ни одного письменного письма от клиентов. Кроме того, в течение 2023 года наши клиенты по-прежнему не могли воспользоваться своим правом на общение по телефону, даже если закон предписывает это делать в обязательном порядке, например, в случае землетрясения.

8. Землетрясения 6 февраля 2023 года и их афтершоки, эпицентр которых находился в провинции Кахраманмараш, привели к большим жертвам и разрушениям в десяти провинциях на юго-востоке Турции (Кахраманмараш, Адыяман, Хатай, Османие, Адана, Урфа, Газиантеп, Элязыг, Малатья и Диярбакыр). Некоторые члены семей авторов проживали в этих регионах и непосредственно пострадали от землетрясений. Для того чтобы наши клиенты могли получить достоверную информацию о положении своих родственников, мы ежедневно с 6 по 17 февраля подавали 12 заявок на посещение адвокатов и 9 заявок на посещение родственников в Главную прокуратуру Бурсы и Управление тюрьмы Имралы. Однако ни на одно из этих заявлений не было получено ответа. Кроме того, заключенным не разрешили связаться со своими семьями по телефону, письму или факсу, как того требует Закон № 5275. Мы подали жалобу в Судебную палату по исполнению наказаний Бурсы, в которой напомнили ей об особых обстоятельствах. Однако Судебная палата по исполнению наказаний прибегла к своему обычному обоснованию отказа в удовлетворении наших просьб и заявила, что «дисциплинарное взыскание и запрет на посещение адвокатов остаются в силе», действуя таким образом, как будто землетрясения не произошло. После того как наши жалобы на эти незаконные решения также были отклонены, мы обратились в Конституционный суд, где дело находится на рассмотрении.

9. После двойного землетрясения 6 февраля высокая вероятность сильного землетрясения в Мраморном море стала одной из главных тем в новостях и среди общественности. Эксперты выступали перед публикой, представляя свои мнения и доклады. На фоне этих дебатов 4 декабря 2023 года в Гемликском заливе произошло землетрясение магнитудой 5,1. Мы упомянули об этом чрезвычайном обстоятельстве в наших заявлениях в Главную прокуратуру Бурсы и Управление тюрьмы Имралы 5, 7 и 8 декабря 2023 года. Однако мы остались без ответа на наши просьбы о немедленной встрече с нашими клиентами, чтобы убедиться в их благополучии и проверить условия их содержания. Сразу же после этого произошло еще одно землетрясение магнитудой 3,0, а затем, совсем недавно, 17 декабря, землетрясение магнитудой 4,1 произошло в Чинарчике, Ялова. В свете информации, доступной общественности, после этих землетрясений возникла необходимость рассмотреть географическое положение тюрьмы на острове Имралы с точки зрения ее уязвимости к рискам землетрясений.

10. Практика отказа в свиданиях с родственниками по причине дисциплинарных взысканий, которые налагаются по надуманным причинам и повторяются каждые три месяца, продолжалась без перерыва и в 2023 году. С тех пор как власти перестали указывать дату и количество дисциплинарных взысканий, их исполнение больше невозможно проконтролировать, и они стали предметом догадок. На протяжении всего года, несмотря на все наши обращения, дисциплинарные процедуры и исполнение дисциплинарных взысканий осуществлялись втайне от нас, адвокатов, а наши просьбы о приобщении к соответствующим делам в электронной судебной системе UYAP и о получении доступа к доказательствам, обоснованиям и документации были отклонены. Кроме того, чтобы не допустить реализации нашими клиентами конституционных прав на обжалование и поиск средств правовой защиты, процедуры были полностью выведены из-под какого-либо правового надзора. Когда наши возражения случайно совпадали с периодами подачи возражений, власти не обрабатывали их и заставляли ждать. Таким образом, они незаконно завершили процесс через наших клиентов, которые были отрезаны от всех связей с внешним миром и не могли получить юридическую поддержку. Обходя закон, они создали многоуровневый и злонамеренный режим наказания. Придумывая не имеющие отношения к делу обоснования для ограничения посещений семьи и опекунов (например, вышагивание во время занятий спортом), власти вводили запреты, не имеющие ни причинно-следственной связи, ни правовой и материальной основы. Хотя ограничение занятий спортом возможно в случае предполагаемого «нарушения дисциплины» во время занятий спортом, незаконно использовать это в качестве обоснования для ограничения посещений семьи и опекунов, которые не имеют к этому никакого отношения. Кроме того, несмотря на абсолютное препятствие в пункте 3 статьи 43 Закона № 5275, который гласит, что «положения настоящей статьи не применяются при встречах с официальными и компетентными органами, адвокатами и законными представителями», это положение применяется таким образом, что включает законного представителя, т.е. опекуна. Подобными действиями ответственные лица в административных и судебных органах действовали как законодатели. Мы обратились в Конституционный суд против форм пыток и систематических нарушений прав, которые влекут за собой эти дисциплинарные взыскания.

11. Шестимесячный запрет на посещение адвокатов, наложенный Исполнительным судом Бурсы в 2022 году, сохранился и в 2023 году. 27 апреля 2023 года было подано заявление в Исполнительную судебную палату Бурсы с целью посетить наших клиентов в Имралы, как только этот запрет закончится. Однако мы узнали, что за день до этого был введен новый шестимесячный запрет на посещение адвокатов. Поэтому 30.10.2023 мы подали в суд новое заявление о посещении адвокатов. На этот раз нам сообщили, что новый шестимесячный запрет на посещение адвокатов был наложен на наших клиентов на следующий день после нашего обращения в Судебную палату по исполнению судебных решений Бурсы. В обоих заявлениях мы утверждали, что администрация тюрьмы и прокуратура не ответили на наши запросы о посещениях, что срок действия запретов истек, что указанные запреты и другие аспекты условий содержания наших клиентов противоречат запрету пыток и что им должен быть немедленно предоставлен доступ к их адвокатам. Вместе с этими запросами и жалобами мы просили предоставить нам основания и мотивы запретительных постановлений, а также завести на нас соответствующие дела в системе UYAP. Эти просьбы также были отклонены. Тогда мы подали заявление в Конституционный суд против запретов на свидания с адвокатами, которые налагаются в отсутствие каких-либо законных оснований, исключительно по непредсказуемым, общим и абстрактным соображениям безопасности и осуществляются в тайне, полностью закрытой от правового контроля, что приводит к бесчеловечным условиям содержания под стражей.

12. С 2015 года от имени наших клиентов в Конституционный суд были поданы десятки заявлений. Затягивание процесса нейтрализовало потенциальное воздействие всех этих заявлений. Есть десятки заявлений, поданных, в частности, с целью положить конец содержанию наших клиентов под стражей без связи с внешним миром, т. е. заявления, касающиеся запретов на посещения, сомнительных дисциплинарных взысканий, а также материально и юридически необоснованных запретов на услуги адвокатов и телефонную связь, которые находятся на рассмотрении уже более девяти лет. По 23 из этих заявлений Конституционный суд до сих пор не вынес решения. Между тем, в конце марта — начале апреля, то есть в течение короткого периода времени, мы были уведомлены о встречных мнениях Министерства юстиции по этим заявлениям. При обычных обстоятельствах для того, чтобы прокомментировать заключение министерства по обращениям в Конституционный суд, стороне дается 15-дневный срок. Конституционный суд направил нам замечания министерства по 23 отдельным делам примерно в одно и то же время, ожидая, что мы ответим на них в течение 2-3 недель. Хотя Конституционный суд не предоставил нам достаточно времени, мы успели представить свои комментарии к замечаниям министерства.

IV. ДРУГИЕ ЗАЯВЛЕНИЯ И ЖАЛОБЫ

13. В дополнение к заявлениям, поданным на местном уровне, в 2023 году в Конституционный суд было подано восемь заявлений о серьезных нарушениях прав человека в Имралы. Одно из них связано с тем, что нашим клиентам было отказано в праве на посещение и общение после землетрясения, несмотря на прямое требование закона в этом отношении. Четыре из них связаны с отказом в посещении родственников/опекунов. Два из них связаны с отказом в посещении адвокатов. Наконец, 6 сентября 2022 года Комитет по правам человека ООН напомнил Турции о необходимости «предоставить им немедленный и неограниченный доступ к адвокату по их выбору». Поскольку обращения в администрацию и суд с просьбой выполнить это требование остались безрезультатными, в связи с невыполнением просьбы о принятии временных мер было подано заявление в Конституционный суд.

14. В соответствии с запросами Комитета ООН по правам человека мы потребовали от Судебной палаты по исполнению наказаний Бурсы прекратить содержание наших клиентов под стражей без связи с внешним миром и предоставить им немедленный и неограниченный доступ к адвокату по их выбору. Однако судебная палата ответила на акцент Комитета ООН на «неограниченный» доступ, сославшись на решение «ограничить право заключенных на встречу с адвокатом сроком на шесть месяцев». Другими словами, Судебная палата заявила, что ограничение встреч адвоката с клиентом будет продолжаться, полностью проигнорировав просьбу Комитета ООН. Таким образом, он счел выше договоров ООН, которые признаны Конституцией, постановление об ограничении, лишенное какой-либо материальной или правовой основы, наложенное на наших клиентов на основании общих и абстрактных соображений безопасности. Мы обратились в Конституционный суд, чтобы оспорить эти препятствия, заявленные судейской коллегией, с любопытством ожидая, какое решение вынесет суд по этому делу с учетом статьи 90 Конституции. Но хотя наше индивидуальное заявление, на основании которого Комитет ООН по правам человека просит принять временные меры, находится на рассмотрении Конституционного суда уже более двух лет, Конституционный суд до сих пор не вынес решения по существу заявления. 19 января 2023 года СПЧ ООН повторил свой запрос, ожидая, что правительство его выполнит. Свидетельством правового тупика вокруг тюрьмы Имралы является то, что Конституционный суд отказался вмешаться и даже отложил вынесение решения по существу нашего заявления, что Комитет ООН по правам человека потребовал от Турции немедленно восстановить контакт наших клиентов с их адвокатами, но местные суды не приняли никаких временных мер, и что в итоге нам пришлось подать второе заявление в Конституционный суд, чтобы положить конец продолжающимся нарушениям.

15. 6 января 2023 года мы подали жалобу в Союз коллегий адвокатов Турции в связи с тем, что нам препятствовали как в посещении наших клиентов в тюрьме Имралы, так и в осуществлении нашей профессиональной деятельности в целом. В заявлении мы просили Союз принять необходимые меры и инициативы для снятия 11-летнего запрета на посещение адвокатами наших клиентов в тюрьме Имралы, а также принять необходимые меры для выявления, отслеживания и предотвращения практики в ходе судебных процессов, связанных с представительством адвокатов, которая нарушает закон и не позволяет адвокатам заниматься своей профессиональной деятельностью. Однако Союз ассоциаций адвокатов Турции не смог предпринять эффективных действий как в отношении адвокатской практики, так и в отношении прекращения пыток в тюрьме Имралы.

16. Условия абсолютной изоляции и содержания под стражей без связи с внешним миром не вытекают из правовых и конституционных норм. В письме, направленном министру юстиции 14 марта 2023 года, мы обратили внимание на то, что тюрьма на острове Имралы находится вне правового поля, и напомнили министерству об ответственности за такое незаконное положение дел. Мы потребовали от министерства обеспечить верховенство закона и выполнение требований законодательства. Однако на практике никаких изменений не произошло. Очевидно, что административные и «судебные» решения и практика, происходящие в нарушение национального законодательства и прикрывающие содержание наших клиентов под стражей без связи с внешним миром (на данный момент уже почти три года), представляют собой форму злоупотребления властью и служебным положением.

17. Ни в международных конвенциях, участником которых является Турецкая Республика, ни в национальном законодательстве нет положений, которые бы оправдывали содержание наших клиентов под стражей без связи с внешним миром. Лица, ответственные за реализацию и поддержание такого положения дел, которое противоречит всем международным негативным и позитивным обязательствам, а также конституционным и правовым нормам, совершают преступления, связанные с превышением должностных полномочий, препятствованием осуществлению прав и нарушением запрета на применение пыток. Однако наши жалобы в Высший совет судей и прокуроров на ответственных лиц не были рассмотрены, а наши просьбы и возражения о пересмотре этого решения в 2023 году были отклонены.

18. Европейский комитет по предупреждению пыток (ЕКПП) объявил, что завершил подготовку отчета о своем посещении тюрьмы на острове Имралы 22 сентября 2022 года и представил его правительству 20 марта 2023 года. До сегодняшнего дня неизвестно, отреагировала ли Турция на этот отчет, и ЕКПП не делал никаких заявлений по этому поводу. В 2023 году мы направили четыре отдельных сообщения в ЕКПП, который отвечает за предотвращение, выявление и искоренение пыток, бесчеловечного и жестокого обращения в пределах границ Совета Европы. В этих сообщениях мы представили подробную информацию о том, что условия содержания в тюрьме острова Имралы превышают уровень жестокого обращения, что практика пожизненного заключения с отягчающими обстоятельствами, нарушающая запрет на пытки и запрет на дискриминацию, продолжается систематически, что с 25 марта 2021 года мы не получали никаких известий от наших клиентов и что их содержание под стражей без связи с внешним миром продолжается, что Турция не выполнила ни одной из предыдущих рекомендаций и просьб ЕКПП, что условия содержания в тюрьме Имралы всегда ухудшались, а не улучшались, и что необходимо рассмотреть вопрос о долговечности тюрьмы Имралы, учитывая ее расположение на линии разлома. По этим причинам ЕКПП было предложено сделать публичное заявление относительно условий содержания в Имралы, сослаться на статью 10/2 Европейской конвенции о предупреждении пыток.

Конвенции по предупреждению пыток, провести фактическое посещение тюрьмы на острове Имралы для наблюдения и изучения условий содержания наших клиентов на месте, а также завершить соответствующие процедуры для принятия принудительных мер в попытке снять запрет на посещение и улучшить условия содержания. Однако 2023 год вошел в книгу как еще один год, когда ЕКПП воздержался от принятия каких-либо принудительных мер по противодействию системе изоляции на острове Играли, оставаясь бездействующим и неэффективным.

V. НЕВЫПОЛНЕНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ЕСПЧ ПО ДЕЛУ О КАЛАН 2 И ПРОЦЕСС СУПЕРВИЗИИ

19. Режим пожизненного заключения с отягчающими обстоятельствами, который был введен специально для г-на Оджалана, регулируется статьей 25 и статьей 107 Закона № 5275. Соответственно, наказание в виде лишения свободы продолжается в течение всей жизни осужденного и не может быть прервано никаким образом. В своем решении по делу Оджалана № 2 от 18 марта 2014 года ЕСПЧ постановил, что эти правовые нормы нарушают запрет на применение пыток, и указал, что законодательство должно быть изменено, чтобы привести его в соответствие с правовыми принципами. Для исполнения этого решения были поданы заявления с просьбой обратиться в Конституционный суд для отмены статьи 107/16 Закона № 5275 и статьи 17/4 Закона № 3713, которые препятствуют условному освобождению, в связи с их неконституционностью. В итоге, как установил ЕСПЧ в своем решении, г-н Оджалан уже 25 лет содержится в условиях, противоречащих запрету на применение пыток. Поэтому мы потребовали, чтобы его приговор был пересмотрен с социальной, политической и правовой точек зрения без дальнейших проволочек и чтобы ему была предоставлена реальная перспектива освобождения. Однако судья по исполнению приговора проигнорировал выводы и оценки ЕСПЧ о нарушении Конвенции и отклонил ходатайство. Апелляция на это решение также была отклонена. Впоследствии в Конституционный суд было подано ходатайство, касающееся тех же запросов, которое до сих пор находится на рассмотрении.

20. После вынесения решения по делу Оджалана № 2, в котором он постановил, что приговор о пожизненном заключении с отягчающими обстоятельствами, означавший заключение осужденных до смерти, нарушает запрет на применение пыток, ЕСПЧ установил аналогичные нарушения в делах «Кайтан против Турции», «Гурбан против Турции» и «Болтан против Турции». Эти четыре дела были включены в процедуру надзора Комитета министров Совета Европы, но в течение восьми лет не выносились на повестку дня Комитета, несмотря на несоблюдение Турцией вынесенных решений. В 2021 году ÖHD, IHD, TIHV и TOHAV подали сообщение в Комитет в соответствии с правилом 9.2 Правил процедуры на том основании, что Турция не выполнила решения ЕСПЧ. Аналогичные сообщения были представлены от имени г-на Оджалана в 2016, 2017, 2018, 2019, 2022 и январе 2023 года в соответствии с правилом 9.1 Правил процедуры Комитета министров. В этих сообщениях содержались подробные замечания, выводы и объяснения относительно непринятия Турцией индивидуальных и общих мер в соответствии с решением Суда. После представления материалов по Правилу 9.1 и Правилу 9.2 Комитет принял решение включить все четыре решения в свою повестку дня.

21. В своих промежуточных резолюциях по итогам заседания 30 ноября — 2 декабря 2021 года Комитет министров Совета Европы, которому поручено обеспечить прекращение нарушений в рассматриваемом судебном решении, подтвердил, что нарушение запрета пыток продолжается, что пожизненные приговоры заявителям все еще остаются неснижаемыми, несмотря на рекомендацию Суда, что Турция не поделилась имеющейся информацией по этому вопросу и не выполнила требования судебного решения. Комитет далее заявил, что необходимо незамедлительно принять законодательные и другие адекватные меры для обеспечения механизма пересмотра пожизненного заключения с отягчающими обстоятельствами по истечении определенного минимального срока и для освобождения осужденных по уголовным основаниям, и попросил Турцию предоставить информацию о количестве задержанных лиц, которые в настоящее время отбывают неснижаемые и не подлежащие пересмотру пожизненные сроки. Турции также было рекомендовано черпать вдохновение в хороших примерах реформ, принятых в других странах-участниках. В свете этих резолюций Турции было предложено незамедлительно принять необходимые меры и проинформировать Комитет об этих мерах к сентябрю 2022 года.

22. Турция четко отстаивала режим пожизненного заключения с отягчающими обстоятельствами как в предыдущих планах действий, так и в своем сообщении от 2022 года, демонстрируя свое намерение не менять законодательство, что означает сохранение условий, нарушающих запрет на применение пыток. В то же время она не дала никакого ответа на другие запросы, на которые должна была ответить. Поскольку «Процесс надзора» Комитета министров СЕ длится уже десятый год, Турция все еще далека от выполнения обязательств, взятых на себя в соответствии со статьей 46 Конвенции.

23. 26 января 2023 года мы представили Комитету министров СЕ еще одно сообщение, в котором предложили Комитету выполнить промежуточные решения, принятые на заседании в ноябре-декабре 2021 года, объявить более решительные промежуточные решения, касающиеся необходимых действий и структурных мер, призвать правительство немедленно принять общие меры, включающие индивидуальные меры, попросить правительство представить новый план действий, который бы соответствовал реальному устранению нарушения, выявленного в решении Суда, и начать процедуру нарушения против Турции в соответствии со статьей 46 § 4 Конвенции за то, что она не предпринимала никаких шагов по принятию общих мер в течение девяти лет. Однако, вопреки духу постановления ЕСПЧ, на протяжении всего года СМ игнорировал наши просьбы.

24. С другой стороны, на протяжении 2023 года проводились акции протеста, кампании по сбору подписей, различные марши, включая марш «Гемлик», заявления для прессы, дискуссии, конференции, семинары, а в последнее время — голодовки и акции протеста против условий содержания в Имралы и политики, проводимой по всей стране, которая берет свое начало в этой тюрьме. В настоящее время голодовки и акции протеста, вызванные требованиями «свободы для Абдуллы Оджалана и демократического решения курдского вопроса», продолжаются.

25. Во времена, когда правда перевернута с ног на голову, крайне важно правильно определить источник и механизмы мышления, которое предпочитает затянувшийся политический тупик в курдском вопросе, и понять, куда повернуть наши головы во имя демократического и свободного будущего. С 1993 года г-н Оджалан прилагает усилия и труд для решения курдского вопроса демократическими средствами. В течение 25 лет в Имралы он сохранял свою волю и решимость обеспечить демократическое решение курдского вопроса на основе международного права. При любой возможности он обращался к общественности, вносил свои предложения и заявлял о своей готовности к демократическому решению. Он сделал выбор в пользу диалога и переговоров для решения курдского вопроса и связанных с ним социальных проблем мирными и демократическими средствами. Но, несмотря на это, тупиковая политика правительства продолжает преобладать и даже становится все более явной.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ И ВЫВОДЫ

* В Имралы действует чрезвычайный режим в чрезвычайных условиях. Действие основных прав и свобод постоянно приостанавливается в условиях отсутствия какого-либо правового контроля. Больше нет никакой правовой безопасности и предсказуемости. Все связи заключенных с миром прерваны, судебные органы действуют беспристрастно и независимо, щит безнаказанности защищает уголовные процедуры, решения и действия, посещения адвокатов, родственников и опекунов запрещены в такой степени, которая не имеет прецедентов во всем мире, разбирательства по поводу этих запретов проводятся в тайне, а адвокаты лишены возможности осуществлять свою профессиональную деятельность. Мы не слышали о наших клиентах в течение трех лет, даже в контексте юридических и гуманитарных инициатив».

* Постановление ЕСПЧ по делу Оджалана № 2 от 18 марта 2014 года установило, что режим тюремного заключения с отягчающими обстоятельствами вплоть до смертной казни нарушает запрет на применение пыток с момента его введения. В том же решении Суд счел, что изоляция Оджалана в Имралы также нарушает запрет на применение пыток, и рекомендовал Турции принять меры по улучшению условий содержания Оджалана под стражей. В отличие от этого, условия изоляции еще более усугубились и достигли уровня абсолютной изоляции с 2015 года. Таким образом, наш клиент г-н Абдулла Оджалан подвергается самым жестоким формам пыток и бесчеловечного обращения уже 25 лет. То же самое касается наших клиентов г-на Конара, г-на Акташа и г-на Йылдырыма, которые подвергались этим мерам в течение девяти лет с марта 2015 года, когда они были доставлены в тюрьму.

* В своем отчете от 5 августа 2020 года ЕКПП счел, что наши клиенты содержатся под стражей без связи с внешним миром, заявив, что такое положение дел неприемлемо и явно противоречит закону и международным стандартам (п. 48), и посоветовав турецким властям положить конец таким условиям. ЕКПП также установил, что дисциплинарные взыскания, наложенные для ограничения права заключенных на свидания с членами семьи, были основаны на довольно неубедительных и спекулятивных причинах (п. 49). Ранее Комитет уже пришел к выводу, что отказ в свиданиях с адвокатами с 27 июля 2011 года — за исключением пяти исключительных свиданий — является политическим решением и мерой, противоречащей международному и внутреннему праву (Отчет ЕКПП за 2013 год, п. 18).

* Наконец, как следует из запроса Комитета ООН по правам человека о принятии временных мер от 6 сентября 2022 года, о котором он напомнил правительству 19 января 2023 года, содержание наших клиентов в Имралы без связи с внешним миром представляет собой одну из форм пыток. Это неприемлемые условия, которые должны быть немедленно прекращены.

* Несмотря на все наши заявления о выполнении рекомендаций ЕКПП и просьбы ООН о принятии мер, на протяжении 2023 года не произошло никаких изменений в практике, и содержание наших клиентов под стражей без связи с внешним миром продолжалось без перерывов даже в тех случаях, когда этого требует закон, например, во время землетрясений. Таким образом, 2023 год стал еще одним годом абсолютного содержания под стражей без связи с внешним миром, в течение которого мы не смогли получить ни одного признака жизни от наших клиентов.

* Содержание наших клиентов под стражей без связи с внешним миром в течение почти трех лет является вопиющим нарушением запрета на применение пыток в соответствии со статьей 3 Европейской конвенции по правам человека. Кроме того, систематически и постоянно нарушались право на справедливое судебное разбирательство в соответствии со статьей 6, право на уважение семейной и частной жизни и право на общение в соответствии со статьей 8, право на эффективное средство правовой защиты в соответствии со статьей 13 и статья 18, запрещающая необоснованное ограничение прав и свобод.

* Запреты на свидания с родственниками и опекунами, которые продлевались каждые три месяца в течение 2023 года, и запреты на свидания с адвокатами и общение по телефону, которые продлевались каждые шесть месяцев, лишены материальной и правовой основы. Они якобы являются «судебными решениями или дисциплинарными взысканиями», но по сути и содержанию они основаны на политическом обосновании правительства. Будучи незаконными политическими решениями, они не могут узаконить содержание под стражей без связи с внешним миром. Напротив, тот факт, что эти решения выполняются таким образом, чтобы предотвратить даже минимальный контакт с внешним миром, свидетельствует как о содержании наших клиентов под стражей без связи с внешним миром, так и о существовании внеправового и секретного механизма де-факто, характерного для Имралы и основанного на тайном сотрудничестве между правительством, администрацией и судебными органами.

* Абсолютная изоляция и содержание наших клиентов под стражей без связи с внешним миром противоречит не только международным правовым стандартам, но и существующим правовым и конституционным нормам. Ни в международных конвенциях, участником которых является Турецкая Республика, ни в национальном законодательстве Турецкой Республики нет никаких положений, которые оправдывали бы содержание наших клиентов в условиях, когда они полностью отрезаны от всех контактов с внешним миром. Лица, причастные к внедрению и поддержанию системы изоляции «Имралы» и сопутствующему содержанию наших клиентов под стражей без связи с внешним миром, которое не вытекает из конституции и законов и нарушает все международные негативные и позитивные обязательства, систематически совершают преступления, связанные со злоупотреблением служебным положением, препятствованием осуществлению прав и свобод и нарушением запрета на применение пыток.

* Нетрудно заметить параллель между построением в Турции жизни вне закона и демократии, в основе которой лежит строгий подход к безопасности, основанный на нежелании найти политическое решение курдского вопроса, и системой изоляции «Имралы», в которой игнорируются Конституция, ЕКПЧ и другие правовые соглашения. В этой связи г-н Оджалан на протяжении 25 лет своего пребывания в Имралы всегда заявлял, что он выступает за демократическое, конституционное и мирное решение курдского вопроса, и позиционировал себя соответствующим образом. По отношению к силам, выступающим против диалога и решения, он использовал любую возможность, чтобы продвинуть свой замечательный проект политики демократического решения, мира и сохранения жизни.

* Мы оглядываемся на двадцать пять лет изоляции. После поворота к абсолютной изоляции в 2015 году власти прибегли к политике и практике абсолютного содержания под стражей без связи с внешним миром в 2021 году, которую они еще более ужесточили в 2022 и 2023 годах. Это означает, что правительство решило отказаться от правовых и политических средств и вместо них прибегнуть к силе и политике безопасности. Это политика тех, кто выступает против демократии, демократических решений, диалога и переговоров во имя мира, и кто наживается на политическом тупике, конфликте, поляризации и ренте. Негативные последствия этой политики привели страну и регион к многочисленным неуправляемым кризисам и к эксплуатации всех ресурсов народа и региона правящими группами.

* Все нынешние экономические, политические, социальные и правовые показатели свидетельствуют о том, что ворота Имралы должны быть открыты, а г-н Оджалан должен полностью занять свою центральную роль в обеспечении демократического решения и мира. Без дальнейших промедлений следует принять политику диалога и переговоров, в ходе которых будут обеспечены здоровье, безопасность и свобода г-на Оджалана, чтобы его позиция по обеспечению демократического решения и мира была выгодна всем. Это означает выбор правовых и политических средств.

* Историческая необходимость заключается в том, что 2024 год должен принести свободу г-ну Оджалану и, в связи с этим, решение курдского вопроса в контексте перехода к демократической конституции и демократическому правовому государству, адаптированному к международным конвенциям ООН и Европы по правам человека, которые гарантируют три поколения прав и свобод человека.