Инциденты имели место вблизи территориальных вод ОАЭ в Оманском море, недалеко от Ормузского пролива, который является узким местом для экспорта сырой нефти из этого богатого нефтью региона.

Хотя предварительные данные указывают на то, что устройство, использовавшееся по крайней мере на одном судне, скорее всего, было простой миной, виновник пока не установлен. Официальные лица США заявили, что Иран является главным подозреваемым в саботаже и что диверсия «соответствует» его образу действий. Посол США в Саудовской Аравии сказал, что, как только виновник будет определен, США примут «разумные меры, кроме военных».

Со своей стороны МИД Ирана назвал инцидент «тревожным и ужасным», а представитель иранского парламента обвинил в нападении Израиль.

Последние события происходят на фоне роста напряженности в отношениях между Соединенными Штатами и Ираном. Иран из-за экономических проблем, усугубиышихся в результате кампании «максимального давления» президента Дональда Трампа, на прошлой неделе использовал для контрнаступления угрозы в попытках привлечь международное внимание и смягчить санкции.

Вашингтон на прошлой неделе отправил бомбардировщики B-52 на свою авиабазу Аль-Удейд в Катаре, а американский авианосец Abraham Lincoln, как ожидается, прибудет в залив в течение следующих нескольких дней.

Стратегическая цель президента Трампа на Ближнем Востоке – изолировать Иран на региональном уровне путем налаживания связей между Израилем и членами Совета сотрудничества стран залива (СССЗ): Бахрейна, Кувейта, Омана, Катара, Саудовской Аравии и ОАЭ.

Но конфликты внутри СССЗ – особенно между Саудовской Аравией и ОАЭ, с одной стороны, и Катаром, с другой, а также между ОАЭ и Оманом – угрожают сорвать не только кампанию давления на Иран, но и более широкие региональные планы США или заморозить их на долгие годы.

Все игроки СССЗ важны для стратегии США. Хотя события, относящиеся к катарскому кризису, уже давно обсуждаются, до сих пор неясно, какие вопросы стороны готовы решить без вмешательства в суверенитет Катара и какие дискуссии практически гарантируют разрыв оборонного альянса СССЗ.

Напряженность в отношениях Омана с ОАЭ и Саудовской Аравией в значительной степени связана с решением Саудовской Аравии направить около 5000 военнослужащих вместе с несколькими тысячами боевиков в Йеменскую мухафазу Махра, которая граничит с Оманом. ОАЭ, со своей стороны, направили свои силы специального назначения на йеменский остров Сокотра. Оба шага способствуют стратегическому окружению Омана его соседями.

Вашингтон делает все, что в его силах. Всего несколько недель назад администрация Трампа и Оман подписали соглашение, которое облегчает ВМС США доступ к портам Омана, усиливая возможности американского флота в регионе Персидского залива. Соглашение, переговоры по которому ведутся уже несколько лет, охватывает американские авианосцы и атомные подводные лодки (это дает Оману определенные возможности в плане защиты от соседей. - Прим. ред.).

Как эти соглашения, так и недавнее развертывание войск СА и ОАЭ иллюстрируют ту важную роль, которую Катар и Оман играют в позиции Вашингтона по отношению к Тегерану, но, как подчеркивают инциденты с судоходством в Фуджейре, безопасность залива остается очень хрупкой на фоне растущей региональной напряженности.

Эта динамика не только усложняет кампанию Трампа против Ирана, но и ведет к ослаблению безопасности на всем Ближнем Востоке. Напряженность внутри СССЗ подрывает способность государств Залива коллективно бороться с терроризмом и содействовать стабилизации Сирии и Ирака после ИГИЛ (организация запрещена в России). Соперничество стран СССЗ по сути не ограничивается Аравийским полуостровом, но в настоящее время также влияет на Ливию, что неизбежно скажется на Европе и притоке мигрантов из стран Африки к югу от Сахары.

Но, несмотря на все эти разногласия, по-прежнему существует путь к урегулированию кризиса СССЗ. Все еще есть шанс для создания ближневосточного стратегического альянса, призванного объединить, по крайней мере политически, монархии СССЗ, Египет и Иорданию. На это есть две причины. Это борьба с терроризмом ИГИЛ и сдерживание стремлений Ирана господствовать над регионом (в настоящее время через шиитских прокси Иран в значительной мере подчинил себе Сирию, Ирак, Ливан и часть Йемена. – Прим. ред.). В будущем ожидается, что Израиль и Палестина также станут наблюдателями в MESA, что может способствовать урегулированию глубоко укоренившегося израильско-палестинского конфликта (Middle East Strategic Alliance, или MESA, – Ближневосточный стратегический альянс. Предполагается, что в состав этого альянса, который уже окрестили арабским НАТО, войдут шесть стран Персидского залива: Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт, Катар, Оман и Бахрейн. Также американские власти планируют привлечь к сотрудничеству Египет и Иорданию. – Прим. ред.).

Но деэскалация кризиса с Ираном не может быть достигнута исключительно за счет повышения военного профиля США в Персидском заливе. Она должна сопровождаться дипломатической стратегией по вовлечению Тегерана в переговорный процесс. И Оман обладает уникальными возможностями для посредничества в этом деле.

Только на прошлой неделе посол Омана в Вашингтоне Хунаина Аль-Мугайри заявил в интервью, что Маскат (столица Омана) был бы готов стать посредником в решении американо-иранского кризиса, если стороны найдут такую поддержку полезной.

В то время как Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн. исходя из практических целей, приняли негативную повестку в отношении Ирана, Оман, Кувейт и Катар поддерживают взаимодействие с Ираном. Это несмотря на то, что все шесть монархий едины в своей озабоченности стремлением Тегерана к региональной гегемонии и его политикой дестабилизации.

Резкий раскол в СССЗ по Ирану в сочетании с признанием того, что кризис в Персидском заливе стал источником глобальной нестабильности помогли создать условия для встречи султана Омана Кабуса бин Саида Аль Саида с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху в Маскате в октябре 2018 года.

Будучи единственной страной СССЗ, которая фактически поддерживает тесные связи с Ираном, Оман признает, что он находится в уникальном положении для обеспечения реализации разрядки региональной напряженности. Кабус выставляет себя в качестве потенциального посредника между Израилем и Ираном, который считается заклятым врагом Израиля, а также и между Тегераном и Вашингтоном.

В свете решения Трампа выйти из ядерной сделки с Ираном и его отказа возобновить взаимодействие с Тегераном, пока тот расширяет свое военное вмешательство в регионе, Кабус может сделать ставку на то, что путь к разрядке между США и Ираном может проходить через Иерусалим – путем привлечения Нетаньяху непосредственно к переговорам с Ираном.

Интересно, что Тегеран решил не критиковать Маскат за прием Нетаньяху и других высокопоставленных израильских чиновников – таких как глава Моссада. Причина проста: Тегеран искренне ценит свои связи с Маскатом и не хочет так легко жертвовать ими.

Это пространство, имеющееся у Омана для посредничества, передачи сообщений и снижения вероятности смертельных просчетов становится еще более важно, поскольку напряженность между Вашингтоном и Тегераном растет. Партнеры Вашингтона по Персидскому заливу должны отложить в сторону свои разногласия и поддержать усилия СССЗ по сохранению хрупкой стабильности в регионе.

Инцидент в Фуджейре наглядно демонстрирует уязвимость государств Персидского залива, проблемы их безопасности и экономики перед лицом эскалации конфликта с Ираном. Нападения на суда могут быть списаны на иранский саботаж, но для государств Персидского залива нет никаких преимуществ в продолжении саботажа их собственной коллективной безопасности.