Беглый турецкий криминальный авторитет Седат Пекер сбросил новую бомбу в своей откровенной вендетте против Анкары, заявив, что оружие было тайно распространено среди членов правящей Партии справедливости и развития (ПСР) после неудачной попытки государственного переворота в июле 2016 года. Эти обвинения вызвали в некоторых кругах опасения по поводу того, как далеко могут зайти правители страны, чтобы сохранить власть на фоне растущих признаков того, что их народная поддержка ослабевает.

В серии твитов на прошлой неделе Пекер – осужденный гангстер, который пользовался благосклонностью некоторых членов ПСР, но, по-видимому, был изгнан в результате борьбы за власть в правительственных рядах, – обвинил министра внутренних дел Сулеймана Сойлу в координации распределения оружия, не зарегистрированного в государственном реестре, в передаче оружия проправительственным группам после путча, когда он еще был министром труда.

Гангстер подробно описал, как в августе 2016 года из Эсенюрта, отдаленного района Стамбула, в район Балат в древнем центре города был якобы доставлен ящик с автоматами АК-47. Он назвал людей в автомобиле, перевозившем автоматы: это были Абдулсебур Соганли, глава молодежного отделения ПСР в Эсенюрте, и Ахмет Онай, сотрудник министерства внутренних дел. Оружие, по его словам, было передано Осману Томакину, который сегодня является председателем молодежных отделений ПСР в Стамбуле. Онай подтвердил, что в ту ночь он был в машине, но сказал, что оставался в машине и не знал, какой груз был передан Томакину.

Откровения Пекера вновь привлекли внимание к утверждениям о том, что оружие было роздано сторонникам правительства после путча, что сопровождалось резким увеличением числа пропавших без вести единиц оружия и резким увеличением индивидуального вооружения в стране. Тем не менее прокуроры по-прежнему молчат о возможности судебных расследований заявлений гангстера.

Комментируя обвинения Пекера, Мехмет Тум, бывший законодатель главной оппозиционной Республиканской народной партии (РНП), который часто поднимал этот вопрос в парламенте, указал на ошеломляющее увеличение количества потерянного или украденного оружия в МВД после попытки государственного переворота. Ссылаясь на отчеты министерства, он отметил, что число пропавших без вести единиц оружия выросло примерно до 107 000 в 2017 году с примерно 14 000 в 2014 году. «Такое ужасное увеличение было бы предметом срочного расследования в любой точке мира. Но было ли это расследовано в Турции? Нет!» – написал он в твиттере.

Тум также выдвинул обвинения в том, что оружие, принадлежащее полиции или армии, оказалось в руках гражданских лиц во время хаотичной ночи путча, когда толпы вышли на улицы, чтобы противостоять солдатам. Он утверждал, что такое оружие позже использовалось в убийствах. По крайней мере один такой инцидент был официально подтвержден после того, как подозреваемый в убийстве заявил, что в 2017 году он получил орудие убийства – пистолет-пулемет MP5, когда оружие было распространено за пределами полицейского управления в Анкаре во время попытки государственного переворота. Канцелярия губернатора Анкары подтвердила, что оружие было в спешном порядке роздано сотрудникам полиции, без учета того, кто что получил, но отрицала, что среди получателей были гражданские лица. Оружие было позже собрано, как заявили в канцелярии, признавая при этом, что MP5 пропал без вести.

Тум сказал, что он направил множество парламентских запросов по этому вопросу, но МВД дало неясные и уклончивые ответы. Аналогичным образом, большинство ПСР в парламенте заблокировало предложения оппозиции о парламентском расследовании пропажи оружия, и правительство продолжает игнорировать общественный протест по поводу заявлений Пекера.

Многие в Турции хотят спросить, систематически ли вооружаются некоторые проправительственные группировки, используя государственные средства. Такие опасения были усилены также угрозами, высказанными сторонниками ПСР. Например, в прошлом году проправительственный деятель Севда Ноян хвасталась по телевидению, что ее семья «хорошо оснащена, как материально, так и морально», чтобы защищать правительство, и «может покончить с 50 людьми», добавив, что у нее список наготове, включая ее соседей. Уголовные жалобы на Ноян привели к ее обвинению в угрозах, направленных на то, чтобы вызвать страх и панику, но дело было прекращено по причине отсутствия доказательств.

Серьезности этому вопросу добавляет парламентский указ, изданный в декабре 2017 года, который предоставляет судебный иммунитет гражданским лицам, причастным к «пресечению попытки государственного переворота и террористических актов 15 июля 2016 года и любых последующих действий». Это положение подверглось критике за открытые формулировки и вызвало широкое беспокойство по поводу того, что оно будет поощрять насилие со стороны линчевателей – насилие против любых уличных протестов, которые правительство сочтет попыткой государственного переворота.

Заявления Пекера являются последними в его череде серьезных обвинений в коррупции против членов ПСР и их закадычных друзей с начала мая. Эти сообщения трудно опровергнуть, поскольку он был более или менее инсайдером ПСР до того, как бежал из Турции в конце 2019 года. В течение нескольких предыдущих лет он пользовался специальной защитой полиции, организовывал митинги в поддержку президента Реджепа Тайипа Эрдогана и безнаказанно бросал угрозы в адрес оппозиции.

Судебная власть – в основном находящаяся под контролем правительства – и парламент, в котором доминирует ПСР, занимают страусиную позицию, в то время как оппозиционные партии и критические СМИ имеют мало средств для оказания давления на Анкару, чтобы добраться до сути обвинения. Без расследования утверждения о вооружении групп, выступающих за ПСР, скорее всего только усугубят поляризацию и беспорядки в стране, которая и так уже находится под угрозой общего кризиса управления на фоне экономических проблем, усугубленных пандемией COVID-19, острой политической напряженностью между репрессивным правительством и борющейся оппозицией и все более заметной борьбой за власть между конкурирующими кликами внутри государственного аппарата.