В Москве состоялось заседание круглого стола с международным участием на тему «Политический, международный, общественный и культурный ресурс развития Рожавы в переходный период в Сирии». Ведущие востоковеды России, аналитики, эксперты в области политологии Ближнего Востока и курдологи выступили с докладами, представив научную точку зрения по актуальным вопросам региона.

Модераторами мероприятия стали Ршад Биенаф, глава представительства Автономной администрации Северной и Восточной Сирии в Российской Федерации, и Одинцова Татьяна Анатольевна, специалист отдела культуры представительства Автономной администрации Северной и Восточной Сирии в Российской Федерации.

Ршад Биенаф, поприветствовав гостей круглого стола, рассказал о начале работы представительства Автономной администрации Северной и Восточной Сирии в России, его функциях и взаимосвязи с Министерством иностранных дел России и различными организациями. Он также отметил поддержку, оказываемую Марией Львовой-Беловой, уполномоченным при Президенте Российской Федерации по правам ребенка, в вопросе возвращения детей российских граждан, которые с 2014 года оказались в зонах боевых действий вместе с родителями. В своем выступлении Ршад Биенаф сообщил, что представительство стремится к укреплению взаимных связей между Россией и Рожавой.

Макаренко Вадим Владимирович, к.э.н., старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока:

Добрый день. Очень приятно принимать участие в нашем круглом столе и благодарю за возможность выступить. Думаю, для того, чтобы понять, что происходит сегодня в Сирии, важно смотреть на историю, возможно, начиная с XVI века. Это позволит нам увидеть, как развивались события на этой территории и понять причины современных процессов.

Особенно важно проанализировать события, произошедшие после Первой мировой войны, когда решался вопрос о будущем территорий, которые ранее входили в состав Османской империи. В этот момент многие народы и регионы не были готовы к переходу от империй к национальным государствам, что создало массу проблем. Тема курдов и их положения в истории Сирии, а также на Ближнем Востоке, является важной частью этих изменений.

В течение столетий, начиная с XVI века, мы можем наблюдать, как курды пытались найти своё место в этом регионе, сталкиваясь с различными вызовами и способами борьбы за свои права и независимость. Это историческое развитие до сих пор оказывает влияние на ситуацию в Сирии и других странах региона.

XX век был особенно трагичным для народов Ближнего Востока, включая курдов. В отличие от Европы, где национальные государства начали возникать после революций, на Ближнем Востоке процесс был значительно более сложным и кровавым, а последствия – гораздо более разрушительными. Стоит отметить, что в начале XX века началась «лихорадка» борьбы за национальные независимости. В Европе это привело к двум мировым войнам, а на Ближнем Востоке – к длительному периоду нестабильности.

Процесс, который мы сегодня видим на Ближнем Востоке, не был понятен в начале XX века. Но на протяжении десятилетий возникали новые силы, такие как различные курдские партии, стремящиеся к национальному самовыражению. Сирия, как и другие страны региона, оказалась в состоянии перехода, и ключевым вопросом стало, как народы этих территорий смогут мирно сосуществовать.

В начале XX века мы наблюдали, как европейские революции вели к образованию мононациональных государств, но этот процесс стал причиной многих войн. Это также привело к разрушению Османской империи и созданию новых государств на её месте. Однако в процессе борьбы за национальные интересы возникла жесткая конкуренция между различными народами, и здесь курды, как и другие этнические и религиозные группы, оказались в центре этих конфликтов.

Сегодня Сирия переживает сложный переходный период. Идея федеративного устройства в Сирии и на Ближнем Востоке в целом является сложной, но необходимой для обеспечения долгосрочной стабильности. Примером этого может служить Российская Федерация, где, несмотря на многочисленные трудности, которые необходимо было преодолеть, удалось сохранить государственное единство.

Необходимо осознать, что на Ближнем Востоке народы и государства, несмотря на свои различия, должны научиться работать вместе. Вопрос о развитии и укреплении федеративных структур в Сирии, возможно, является ключом к будущему региона. Курды, несмотря на свою историю борьбы и конфликтов, могут сыграть важную роль в этом процессе, если смогут найти способ эффективно интегрироваться в политическую и экономическую структуру страны.

Переходный период в Сирии и на Ближнем Востоке будет сложным. Мы видим, что народы и государства региона должны научиться работать друг с другом, преодолевая свои различия и создавая системы, которые будут отвечать интересам всех сторон. Этот процесс не будет быстрым и потребует много усилий, но важно, чтобы, в конце концов, был найден устойчивый баланс, который обеспечит мир и стабильность в регионе.

Таким образом, развитие политических структур в Сирии и на Ближнем Востоке требует не только принятия новых политических решений, но и уважения к правам всех народов. Курды, как и другие народы региона, должны стать частью этой новой структуры, которая обеспечит их права и гарантии для будущего. В этом заключается суть переходного периода: возможность для народов, переживших века конфликтов, наконец, найти способ мирного сосуществования.

Вопрос к Вадиму Владимировичу:  Хотелось бы затронуть несколько вопросов, которые требуют более глубокого анализа. Что изначально могло бы  предотвратить те конфликты, которые происходят в Сирии на протяжении столетия? Какие шаги нужно было бы предпринять, чтобы избежать текущего положения?

Вспоминая историю, можно увидеть, что было множество попыток разрешить ситуацию мирным путём. Образовывались переговорные группы, обсуждали, как предотвратить дальнейшие разрушения, но, к сожалению, на уровне политических решений не хватило здравого смысла и рациональности. Ясно, что на тот момент в Сирии ситуация была нестабильной и нуждалась в пересмотре.

Опасность, с которой сталкивается регион сегодня, также становится очевидной. В 2006-2014 годах в Сирии возникла очередная фаза нестабильности, и хотя Башар Асад казался победителем на выборах, его правление столкнулось с многочисленными вызовами. Тем не менее, в политической борьбе возникла конкуренция и противостояние, что свидетельствовало о глубоком кризисе.

Одна из важных проблем — это признание права народов на самостоятельность, что касается и территориальных вопросов. В Сирии и других частях региона эта проблема остаётся нерешённой. Важно было бы найти подход, при котором различные народности и группы могли бы объединяться и работать на благо общей цели. Создание коммун и объединение в рамках федеральной системы могло бы помочь в стабилизации ситуации.

Однако подход, который был избран Османской империей, где центральная власть была слишком далека от местных сообществ, вряд ли мог бы быть успешным в долгосрочной перспективе. Это не привело к устойчивому развитию, а скорее способствовало социальному разрыву и хаосу.

Сегодняшняя экономическая ситуация требует объединения усилий. Модель, основанная на османской системе, уже не применима. Необходимо признать, что важнейшую роль должны сыграть местные коммуны, которые могут быть связаны в рамках единой федерации, где каждый народ будет иметь возможность участвовать в политическом процессе.

Если бы существовала такая форма правления, как федеративная система, учитывающая интересы всех этнических и религиозных групп, ситуация могла бы развиваться гораздо стабильнее. Конечно, это не будет лёгким процессом. Речь идёт о сложном политическом устройстве, которое потребует от всех сторон компромиссов.

Важно, чтобы в этом процессе не мешали внешние силы. Народы региона должны договориться между собой, найти общий язык и создать политическую систему, которая будет уважать интересы каждого. На данный момент, надеюсь, что курды, арабы и другие народы смогут прийти к согласию и построить систему, в которой все смогут жить в мире и безопасности.

Внутренняя сплочённость народов остаётся важной темой, и достигать этой цели нужно не с помощью насилия, а через политический диалог и интеграцию. Если это будет сделано, то будущие поколения смогут жить в более стабильном и процветающем регионе.

Я уверен, что Сирия, как и другие страны региона, может найти путь к миру, если её народы смогут договориться. На это потребуются время, терпение и мудрость. И, возможно, это будет исторический момент, когда народы региона научатся жить в единстве, несмотря на их различия.

Ильхам Ахмед, сопредседатель Департамента иностранных дел Демократической автономной администрации Северной и Восточной Сирии:

Добрый день, дорогие гости и эксперты. Мне приятно, что вы сегодня собрались за круглым столом. После того, как в Сирии сменилось правительство, данная научная дискуссия является важнейшим событием. Мы участвуем в создании новой демократической Сирии, которая будет многонациональной. Создание новой Сирии сталкивается с различными препятствиями, в том числе с приходом группировок, которые ведут террористическую деятельность, и которые сегодня влияют на правительство, создавая препятствия для построения новой Сирии. Если говорить о новом правительстве Сирии, то оно создает одностороннюю конституцию, в которой не учтены права других народов, религиозных групп и ограничены права женщин. Мы видим, что они хотят создать Сирию, в которой не будет уважения к правам других народов. 10 марта было подписано соглашение между Автономной администрацией Северной и Восточной Сирии и новым правительством Дамаска об интеграции всех структур Автономной администрации и Сил демократической Сирии (СДС). Мы начали новый диалог, отправив делегацию Автономной администрации в Дамаск, при этом новая делегация Дамаска посетила Северную и Восточную Сирию. Однако, к сожалению, мы не можем сказать о конкретных шагах нового правительства Сирии, хотя наши действия серьезны, и мы выступаем за единую Сирию. Несмотря на сложности, мы продолжаем свою работу.

С момента падения правительства Башара Асада международные заявления были положительными, звучали призывы к демократизации, соблюдению прав народов, религиозных общин и женщин. Мы надеялись, что эти действия окажут влияние на новое правительство Дамаска, но, к сожалению, никаких шагов в этом направлении не сделано, и это вызывает у нас обеспокоенность. Мы призываем международное сообщество обратить внимание на происходящее в новой Сирии, которая находится под контролем джихадистских группировок, и на необходимость реагирования. Решение сирийского кризиса может повлиять на весь регион. Создание новой Сирии — это процесс включения всех слоев и групп населения Сирии, включая реализацию прав женщин, и такая Сирия повлияет на соседние страны и на весь регион. Я не хочу отнимать много времени, возможно, в ходе круглого стола будут вопросы ко мне.

Вопрос от Кирилла Валентиновича: Уважаемая Ильхам Ахмед, осуществляется ли возвращение курдов в Африн после падения правительства Асада? Так как новое правительство Дамаска поддерживает возвращение жителей Африна в свои дома, как обстоят дела с этим процессом?

Да, есть семьи, которые возвращаются, и была сформирована комиссия, которая должна содействовать возвращению населения, но шаги осуществляются очень медленно. Те, кто вернулись, подвергаются нападениям, и нет гарантии безопасности для возвращающихся в свои дома. Боевики, подконтрольные Турции, все еще находятся на оккупированных территориях, и население Африна не защищено. Некоторые семьи боевиков уехали, но те, кто остался, нападают на тех, кто возвращается. Мы продолжаем работать, чтобы обеспечить гарантии безопасности для возвращающихся жителей Африна и тех, кто хочет вернуться в свои дома. Мы также работаем над тем, чтобы жители Африна могли защитить свою жизнь и гарантировать свою безопасность. Однако новое правительство поддерживает желание вернуть жителей, но не предпринимает реальных шагов. Мы работаем в направлении специальных комитетов Алеппо, но конкретных шагов от Дамаска пока нет.

Вопрос от Вадима Владимировича к Ильхам Ахмед: Сейчас США и ЕС предоставляют кредиты новому правительству. Что необходимо предпринять в направлении США, Израиля и ЕС, чтобы новое правительство сделало шаги? И чем они будут возвращать?

Честно говоря, мы не знаем, что именно требуют от нового правительства Дамаска. Но есть некоторые шаги в направлении налаживания диалога между Сирией и Израилем, как освещают в СМИ. Однако, как мы видим, это будет трудно для нового правительства, и как будет реализовано заявление США о том, что новое правительство должно наладить диалог с Израилем, пока не ясно. С Сирии уже сняты санкции, чтобы наладить диалог с Израилем.

Можно задать еще один вопрос? Силы Автономной администрации входили в коалицию против террористов ИГИЛ*. Какие гарантии США дает Автономной администрации Северной и Восточной Сирии, хотя бы на словах?

Со стороны США никаких гарантий безопасности не поступало. США содействуют диалогу Автономной администрации с новым правительством Сирии, поскольку их силы находятся на территории Сирии. Речь о гарантиях безопасности не идет.

Вертяев Кирилл Валентинович, старший научный сотрудник, к. п. н., заведующий сектором курдоведения Центра изучения Ближнего и Среднего Востока ИВ РАН:

Добрый день, спасибо за возможность выступить. В своём докладе хочу рассмотреть не столько политические вопросы, сколько политологические. Моя цель — попытаться определить категорию устройства, к которой можно отнести Автономную администрацию Северо-Восточной Сирии, которую я буду называть «Рожава» для краткости.

Важно отметить, что Рожава — это не только курдская территория, но и часть территории, населённой арабами и другими народами, которые живут на этих землях. Чтобы понять текущую ситуацию в Сирии, как в период гражданской войны, так и в период после Асада, важно рассматривать политическую систему через призму так называемого «повстанческого государства» (англ. insurgent state, тур. direniş devleti, курд. dźwignia państwowa).

Повстанческим государством обычно называют эффективное государственное управление повстанцев, контролирующих определённую территорию, где власть центрального правительства либо полностью ликвидирована, либо присутствует исключительно номинально. В истории курдов такие государства были довольно широко распространены. Например, Королевство Курдистан под руководством Шейха Ахмеда Барзанжи в 1924 году или Республика Иракский Курдистан 1927–1931 годов. В 60-е годы XX века Мустафа Барзани также создал на территории Ирака форму государства, которое можно считать «повстанческим», а впоследствии — автономным.

Стоит отметить, что повстанцы не всегда являются сепаратистами. Они часто стремятся к расширению своей власти на как можно большую территорию с поддержкой местного населения. В некоторых случаях, например, с движением Талибана в Афганистане или с событиями в Сирии, повстанцы захватывают власть и образуют новое государство. Однако, если повстанцы ограничиваются территориальными пределами, они остаются локализованными. Так произошло в 70-е годы на территории Турции с Рабочей партией Курдистана (РПК), которая стремилась создать социалистический Курдистан.

Сегодня на территории Северо-Восточной Сирии, за Евфратом, сложилась особая система коммун, которая имеет признаки государственного устройства. Теоретически сторонники автономии отрицают концепцию государства, и их идеология противостоит существующим национальным государствам, считая их насильственными. Однако, с политологической точки зрения, нельзя не признать, что Рожава имеет признаки полноценной автономной структуры с элементами повстанческого государства.

19 июля 2012 года на территории Рожавы произошёл переход власти, когда местные структуры управления взяли на себя ответственность за управление, что фактически означало начало формирования автономии. Эта автономия во многом является результатом гражданской войны и последовавших за ней событий.

События, такие как курдское восстание 2004 года, стали катализатором формирования сил самообороны на территории Рожавы. В этот период режим Башара Асада проводил карательные операции, что приводило к состоянию перманентного восстания. Власть в Рожаве находилась в руках местных советов, что подтверждает самобытность этой автономной структуры.

Здесь стоит отметить, что военные силы, сформированные в Рожаве, в значительной степени состояли из бывших партизан, участвовавших в борьбе с турецким режимом. Эти силы самообороны стали основой для формирования автономной администрации, которая, несмотря на её социалистическую направленность, продолжает существовать и сегодня.

Одной из ключевых задач для повстанцев, и особенно для Рожавы, является создание политической системы, которая учитывала бы интересы всех народов и этнических групп на данной территории. Важно понимать, что хотя в Рожаве существует система управления, основанная на идеях демократии, многонациональности и феминизма, эта система продолжает подвергаться внешним угрозам. Турция рассматривает существование автономии в Рожаве как угрозу своей территориальной целостности.

В ответ на угрозы со стороны Турции Россия и США в 2019 году приняли участие в переговорах о поддержке Рожавы, и в некоторых случаях, несмотря на своё военное присутствие, эти страны стали играть роль «миротворцев», не позволяя Турции начать вторжение в Рожаву, как это произошло в Африне.

Сегодня, несмотря на внешнее вмешательство и сложные политические условия, автономия Рожавы продолжает существовать. И хотя концепция повстанческого государства остаётся актуальной для многих, по мере развития ситуации в Сирии можно ожидать, что этот процесс будет медленно переходить к более мирной политической интеграции. Но для этого потребуется постепенная адаптация всех участников к существующим условиям, а также достижение долгожданного политического соглашения между центральным правительством и курдскими автономиями.

Рожава — это яркий пример того, как повстанческое государство может трансформироваться в автономную политическую единицу с признаками полноценного государственного устройства. Несмотря на вызовы и угрозы, автономия продолжает существовать благодаря поддержке местного населения и внешних игроков. В будущем ситуация может развиваться в направлении мирной интеграции и федерализации, если все стороны смогут договориться и найти общие интересы. Однако этот процесс будет сложным и потребует значительных усилий со стороны всех участников.

Спасибо за внимание.

Иванов Станислав Михайлович, ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН. Тема доклада: «Перспективы сохранения автономного района «Рожава» в Сирии». Текст доклада читает Лейла Эдуардовна Мамоян, секретарь представительства Автономной администрации Северной и Восточной Сирии в Российской Федерации.

Приветствую гостей круглого стола. Возникший в 2012–2015 годах в ходе ожесточённых боёв с бандформированиями «Исламского государства» (запрещено в РФ), курдский автономный район «Рожава» под управлением Администрации Северной и Восточной Сирии играет важную роль в стране. Население этого региона насчитывает свыше 3-х миллионов человек и представлено в основном курдами, хотя здесь также есть общины арабов, ассирийцев, армян и других национальных групп. Следует подчеркнуть, что курдские ополченцы и союзные им племена Заевфратья в гражданской войне в Сирии не участвовали и, по возможности, сохраняли нейтралитет. Отдельные боестолкновения курдов с турецкими войсками, протурецкими прокси-силами и подразделениями правительственных войск имели место лишь в ходе попыток вторжения захватчиков, в частности, во время военной операции ВС Турции по захвату административного района Африн и ряда других приграничных с Турцией сирийско-курдских районов.

Общеизвестно, что правительство Асада, арабо-суннитская светская оппозиция и радикальные исламистские группировки игнорировали интересы курдов, и на мирные переговоры в Женеву и Астану по урегулированию сирийского конфликта их не приглашали. В этом отношении Дамаск и оппозицию поддерживали так называемые «посредники» в лице иранских и турецких властей, которые придерживаются политики ассимиляции и дискриминации курдов в своих странах. Тем не менее, лидеры Рожавы неоднократно выражали готовность к контактам с правительством Асада и оппозицией, требуя учёта их национальных интересов в проекте новой конституции страны.

После свержения режима Асада и прихода к власти в Дамаске 8 декабря 2024 года представителей радикальных исламистских группировок ситуация в стране изменилась коренным образом. Поддерживавшее Асада арабо-алавитское меньшинство оказалось в роли изгоев, а наиболее известные сторонники прежнего режима, чиновники и сотрудники силовых ведомств подверглись репрессиям. Страну покинули иранцы и их прокси-силы (ливанская «Хезболла», отряды наёмников из числа афганцев, пакистанцев, йеменцев, иракцев). Место Тегерана как спонсора Дамаска заняла Анкара.

Не без влияния турецких властей на базе крупнейшей исламистской группировки «Хайят тахрир аш-Шам»* было сформировано Переходное правительство Сирии. Об инклюзивности этого правительства, то есть включения в его состав представителей курдов и других национальных и конфессиональных меньшинств, пока речь не идёт. Анкару явно устраивает вариант контроля за новой Сирией, основанный на идеях, близких Турции, с участием «Братьев-мусульман»*. Как и в своей стране, Эрдоган пытается строить в Сирии исламистское, однородное по национальному признаку государство, где не будет места арабам-алавитам, арабам-друзам, курдам, ассирийцам и армянам. По замыслу Анкары, они должны будут ассимилироваться, как их собратья в Турции, и стать «криптоармянами», «горными турками» и так далее.

Пока трудно сказать, удастся ли вообще воссоздать сирийское государство и каким оно может быть. Сегодня мы наблюдаем лишь окончательный крах французского проекта создания Сирии на основе осколков Османской империи. Сирийское арабское государство, слепленное на скорую руку и во многом искусственное, без учёта национальных и конфессиональных особенностей населения этих территорий, ушло в небытие. Вполне вероятно, что турецкие власти «наступят на те же грабли» и будут лепить новую Сирию по лекалам Турецкой Республики, которая заметно «позеленела» за последние годы. Очевидно, что такой проект не устроит не только самих сирийцев, но и заинтересованные в этой стране государства (Иран, Израиль, Ирак, Ливан, Иордания, монархии Персидского залива и другие). Протурецкое марионеточное правительство в Дамаске никому, кроме Эрдогана и его окружения, не нужно. Вряд ли алавиты, шииты, друзы, курды, ассирийцы, армяне и светская оппозиция из числа арабов-суннитов добровольно подчинятся протурецким властям-исламистам и согласятся на своё положение людей «второго сорта» в новом государстве. В таком случае, вполне вероятно продолжение гражданской войны с захватившими власть в Дамаске исламистами и турецкими оккупантами. Примерно такая ситуация сложилась в 2012 году в Египте, когда к власти пришли протурецкие «Братья-мусульмане». Исламистский режим не продержался и года, народ и армия вышли на улицы и свергли президента Мухаммеда Мурси.

В сложившихся условиях лидерам Рожавы целесообразно установить связи и контакты с Переходным правительством Сирии и, по возможности, оказать влияние на принимаемые им важные политические решения. Ключевыми проблемными вопросами станут формирование инклюзивного правительства в Дамаске с участием представителей Рожавы и принятие новой конституции страны, где регион мог бы сохранить свой статус автономии или субъекта федерации. Ранее существовавшее унитарное полицейское государство арабских националистов-баасистов вряд ли когда-либо будет востребовано. Как представляется, только федеративное устройство Сирии может послужить реальным проектом воссоздания этого государства. За пример можно взять соседний Ирак, где с 2005 года в конституции закреплено федеративное устройство страны и достигнута договорённость об учёте интересов её основных национальных и конфессиональных общин: премьер-министром назначается араб-шиит, президентом — курд, главой парламента избирается араб-суннит.

Безусловно, все контакты и переговоры представителей Рожавы с властями в Дамаске могут быть результативными при условии сохранения и укрепления единства всех политических сил региона, а также тесных союзнических отношений курдов с арабскими племенами Заевфратья. Важно преодолеть имевшиеся ранее разногласия и сплотиться ведущим региональным организациям: Партии демократического союза (ПДС) и Курдскому национальному совету (КНС). Также целесообразно развивать отношения со структурами ООН, другими международными организациями и с иностранными государствами, в частности, с Россией, Ираком (Иракский Курдистан), Египтом, Израилем, Иорданией, монархиями Персидского залива, США, странами ЕС. Как известно, в Москве имеется представительство Администрации Северной и Восточной Сирии, которое находится в тесном контакте с МИД РФ.

При этом нужно учитывать, что турецкие власти и их спецслужбы прилагают значительные усилия по дискредитации курдского национально-освободительного движения, разобщению его рядов. Анкара пытается навешивать на курдских ополченцев ярлыки сепаратистов и террористов, используя мифический жупел «курдской угрозы» во внутриполитической борьбе и для оправдания своих агрессивных действий на севере Сирии и Ирака. После официальных заявлений о роспуске Рабочей партии Курдистана (РПК) Анкара вынуждена будет искать новых врагов, и ими могут стать члены ПДС. Не случайно Эрдоган и его окружение называли ПДС филиалом РПК. Эта лживая пропагандистская кампания может продолжиться, чтобы добиться разоружения отрядов Рожавы и оккупации новых курдских районов. Анкару не смущает тот факт, что в период заигрывания турецких властей с ИГ (запрещено в РФ) и превращения Турции в транзитный коридор для джихадистов со всего мира, курдские ополченцы дали достойный отпор силам международного терроризма и защитили наш мир от этой «чумы XXI века».

Таким образом, «Рожаве» предстоит длительная и напряжённая борьба за сохранение своего автономного статуса. Важное значение будут иметь контрпропаганда, разъяснение населению Сирии и мировому сообществу целей и задач «Рожавы», её мирного характера и толерантности по отношению ко всем другим национальным и конфессиональным группам населения страны. Есть уверенность, что региону удастся пройти по пути своих иракских собратьев и занять достойное место в будущей демократической и независимой Сирии. Не исключено, что примеру Рожавы последуют районы компактного проживания арабов-алавитов (Латакия, Тартус), арабов-друзов и других сирийских меньшинств. Федеративное устройство нового государства позволит им не только сохранить свою национальную и конфессиональную идентичность, но и надёжно защитить их конституционные права и свободы.

Спасибо за внимание.

Маринин Алексей Анатольевич, Институт востоковедения РАН, Центр научно-аналитической информации, ведущий специалист:

Добрый день. Благодарю за возможность выступить. Сегодня я хотел бы обратить внимание на несколько ключевых моментов, с которыми, возможно, столкнется Рожава в ближайшем будущем, с учётом того, что ситуация в Сирии продолжает оставаться крайне нестабильной.

С приходом к власти исламистов ситуация в Сирии значительно осложнилась. Противоречия начали обостряться, и власть стала менее управляемой, в то время как радикальные элементы начали действовать всё более агрессивно. Несмотря на активное участие США, диалог с местными силами остаётся крайне затруднённым, и реальные результаты переговоров пока не достигнуты. Все усилия сводятся к созданию временных комитетов, но этого недостаточно для устойчивого решения проблем.

В условиях продолжающегося кризиса перед Рожавой стоит важный вопрос: в каком статусе она будет существовать в будущем? Одним из основных опасений является ситуация с Африном, где уже произошло турецкое вмешательство, и неизвестно, не повторится ли это на территории Рожавы. Также стоит учесть появление джихадистских групп, которые активизировались после падения режима и начинают нападения на представителей новой власти и гражданское население, в том числе на территории Рожавы. Это создаёт дополнительные угрозы безопасности.

Особое внимание стоит уделить ситуации с тюрьмами на территории Рожавы, где содержится большое количество людей с боевым опытом. Это остаётся серьёзной угрозой для региона, поскольку эти люди могут присоединиться к террористическим группам и быть использованы для организации военных действий против местной администрации.

На мой взгляд, для обеспечения стабильности в Сирии в первую очередь необходимо сосредоточиться на двух ключевых задачах: создание эффективной системы безопасности и политической структуры, которая бы обеспечивала мир и порядок в регионе. Важным моментом является создание коалиции, способной удержать ситуацию под контролем, и выстраивание долгосрочных гарантий безопасности.

Однако стоит отметить, что попытки объединения различных вооружённых сил в Сирии сталкиваются с проблемой недоверия и политической раздробленности. Влияние сторонников различных политических сил, особенно тех, кто поддерживает радикальные взгляды, препятствует выработке единого решения. Эти проблемы можно было бы решить только при условии, что центральная власть будет готова к диалогу и согласованию с различными силами, присутствующими на территории.

Внешнее вмешательство также играет важную роль в текущей ситуации. Россия, как и США, присутствует в Сирии и выполняет роль миротворца, пытаясь стабилизировать ситуацию и предотвратить дальнейшее вмешательство Турции. При этом важно отметить, что Турция продолжает рассматривать автономию Рожавы как угрозу своей безопасности, что также усложняет ситуацию.

В долгосрочной перспективе необходимы усилия для стабилизации Сирии. Это требует создания новых форматов политического управления, которые будут учитывать интересы всех этнических и религиозных групп. Важно, чтобы в будущем не повторялись ошибки, связанные с дестабилизацией региона и вмешательством внешних сил.

Для достижения долгосрочной стабильности в Сирии необходим комплексный подход, который будет включать как внутренние политические реформы, так и взаимодействие с внешними игроками. Только в условиях политического согласия и мира можно создать основу для безопасного будущего для всех народов, проживающих на территории Сирии.

Спасибо за внимание.

Нуаф Халил, директор Центра курдских стратегических исследований (Германия):

Добрый день. В своём выступлении хочу поделиться своими впечатлениями и размышлениями о текущей ситуации в Рожаве и Сирии в целом.

Когда мы проезжали через Мосул, перед нами открылась картина разрушения: было пасмурно, все было уничтожено, мы видели разруху и хаос. Тех, кто нас сопровождал, предупреждали о возможных контролируемых точках, которые могут создать проблемы в будущем. Среди опасностей упоминалось похищение людей, в том числе журналистов и представителей Рожавы. Однако с течением времени, после того как мы пережили взрывы и угрозы, страх стал менее ощутимым, и мы продолжили путь.

После такого долгого пути мне, наконец, удалось побывать в Рожаве, я провел там месяц. Моя поездка стала возможной благодаря получению информации о политической и военной ситуации в Сирии. Мы не стремились создавать оппозицию, но были рады, что смогли понять политическую ситуацию в регионе, особенно учитывая сложности, с которыми сталкиваются люди, проживающие в Рожаве.

С момента моего визита в 2014 году я продолжал поддерживать связь с правительством и другими политическими силами, чтобы участвовать в процессе создания администраций в Рожаве. В то время уже становилось понятно, что ситуация развивается в сторону нового кризиса, и мы решили, что нам нужно искать альтернативный путь — третий путь, который, как мы видели, помог бы избежать вооружённого конфликта и насилия.

Когда в 2014 году началась война с Турцией, а также активизация боевых действий со стороны группировок, связанных с «Аль-Каидой», Рожава оказалась в эпицентре этих процессов. Уже в тот момент силы Отрядов народной самообороны (ОНС) смогли эффективно противостоять нападениям, и началась быстрая мобилизация сил самообороны. Это позволило регионам, таким как Джазира, оказывать сопротивление захвату.

С ростом угрозы ИГИЛ ситуация усложнилась. Турция и другие силы, такие как ИГИЛ, продолжали захватывать новые территории, в том числе Ракку, Тель-Хамис, Тель-Берак и другие стратегически важные районы. Международная коалиция начала вмешиваться в процесс только тогда, когда угроза стала критической. Но по сути, местные силы, включая курдов и другие народы, уже вели борьбу с ИГИЛ, пока международная коалиция не присоединилась к борьбе.

Важно отметить, что в 2014 году в Рожаве было всего 150 бойцов, но с каждым годом их число увеличивалось. Курды смогли создать мощную армию, состоящую не только из курдов, но и из других народов, таких как армяне, арабы, черкесы и другие. Именно эти силы стали основой для создания Сил демократической Сирии (СДС), которые эффективно противостояли ИГИЛ.

В ходе борьбы с ИГИЛ только в рядах СДС погибло 13 тысяч бойцов, и более 20 тысяч получили ранения. В результате победы над ИГИЛ были освобождены территории, такие как Кобани, Гре Спи, Табка, Ракка и Шададе. Однако ситуация остаётся напряжённой, поскольку в тюрьмах и лагерях содержатся тысячи боевиков ИГИЛ, и среди них есть дети и подростки, которые были воспитаны в идеологии терроризма.

Проблема в том, что дети, выросшие в лагерях для семей боевиков и радикалов, представляют собой новую угрозу. Они уже начинают проявлять агрессию и стремятся к насилию. Решение этой проблемы требует комплексного подхода. Необходимо не только вести работу с заключёнными, но и обеспечить реабилитацию этих детей и подростков, иначе они могут стать новой угрозой.

Необходимо, чтобы международное сообщество серьёзно отнеслось к угрозам, исходящим от радикализированных группировок, и приняло меры для стабилизации региона. В противном случае, если проблемы не будут решены, они могут перерасти в новый кризис, который затронет не только Сирию, но и другие страны.

Рожава и её народ продолжают бороться за свои права и безопасность. Несмотря на сложности, существующие в регионе, важно понимать, что в настоящее время здесь сформировалась довольно устойчивая структура, которая оказывает значительное сопротивление террористическим и экстремистским группировкам. Для стабилизации ситуации необходима поддержка международного сообщества и стратегическое сотрудничество между различными силами региона.

Спасибо за внимание.

Василенко Тимур Султанович, исследование «Курдский вопрос в Сирии глазами отечественного исследователя (методологические проблемы, специфика и поиск решений)»:

Добрый день. В своем выступлении я хочу рассказать о своём опыте работы с курдским вопросом в Сирии, о методологических проблемах, с которыми столкнулся, и о том, какие решения удалось найти.

Моя работа началась в 2017 году, когда я решил заняться темой курдов в Сирии для своей научной работы. Однако перед тем, как утвердить тему на кафедре, нужно было обсудить её и изучить историографию, особенно по сирийским курдам. Не секрет, что на тот момент большинство курдологических исследований касались турецкого или иракского Курдистана, а работ по сирийским курдам было крайне мало.

Работы, выполненные в советское время, были ограничены и не всегда доступными. Например, работа Джариса Красанова, которая мне была особенно интересна, не сохранилась, и в библиотеках института мне так и не смогли предоставить полный текст. Был только автореферат, который, по сути, тоже оказался недоступным.

Тем не менее, некоторые работы, например, Михаила Семёновича Лазарева, посвящённые политическим партиям, удалось найти и оцифровать. Но была и другая проблема: работы не всегда публиковались в библиографических списках, и, как я выяснил, о третьей работе Лазарева я узнал только в конце его монографии. Проблема заключалась в том, что курдский вопрос в Сирии в советской историографии был полузакрытым и исследовался очень сдержанно.

После начала арабской весны в 2011 году ситуация начала меняться. Статьи о сирийских курдах стали появляться гораздо чаще, хотя часто они носили полуагрессивный характер. Однако это не означало, что тема была широко исследована. Только в 2018–2019 годах появились серьёзные работы, такие как работа Мазура, которые изучали этот вопрос более глубоко.

Когда я начал работать над курдским вопросом, одной из основных проблем для меня был дефицит информации. В 90-х годах был опубликован сборник, который являлся наиболее полным списком работ по сирийским курдам на тот момент. Однако всего 800 страниц информации по этому вопросу — это крайне мало. По сути, исследовательское поле было практически необработанным.

На мой взгляд, для полноценного исследования курдского вопроса в Сирии необходимо работать «на земле». Я всегда придерживался мнения, что лучше всего исследовать ситуацию непосредственно в регионе, особенно с учётом того, что ситуация в Рожаве с каждым годом стабилизируется. Я планирую подготовить диссертацию по этой теме, для чего необходимо будет провести полевые исследования.

Мой подход заключается в использовании качественных социологических методов. Я не намерен проводить масштабные статистические исследования, так как это не будет эффективно в контексте Рожавы. Вместо этого я намерен работать с локальными сообществами, использовать методы включённого наблюдения. Например, можно исследовать сельское хозяйство в Рожаве, что будет отличаться от традиционных социологических методов.

Особенно меня интересуют такие регионы, как Африн, Алеппо и Шейх Максуд. Когда я начал работать в этой области, Африн был для меня важным фокусом исследования, поскольку в 2017 году это был небольшой район, в отличие от Кобани, который был более известен. Мне бы хотелось исследовать именно Африн, а также другие более мелкие регионы.

Главным вопросом, который меня интересует, является социально-экономическая устойчивость Рожавы. Военные и политические аспекты региона понятны, но гораздо более важен вопрос о том, насколько устойчива социально-экономическая система Рожавы. Это особенно важно, потому что в регионе существуют межкурдские разногласия, а также значительное присутствие арабских общин, поддерживаемых внешними игроками, такими как Саудовская Аравия.

Рожава обладает значительными экономическими ресурсами, включая нефть и газ, что имеет ключевое значение для экономической стабильности региона и его связей с Дамаском. Без этих ресурсов Сирия, вероятно, не смогла бы сохранить свою экономическую целостность, и Рожава сыграет важную роль в будущем страны.

В ходе исследования курдского вопроса в Сирии важно проводить глубокий анализ на основе реальных данных с места событий. Рожава — это идеальное исследовательское поле, и я надеюсь, что смогу продолжить своё исследование, чтобы более полно понять, как эта автономия функционирует в условиях нестабильности, и какие вызовы стоят перед её населением.

Спасибо за внимание.

Самира Хаджи Али, сопредседатель Совета образования Автономной администрации Северной и Восточной Сирии:

Приветствуем всех! Нам очень приятно участвовать в этом мероприятии.

До 2014 года в Рожаве обучение было ограничено, в том числе на курдском языке. После создания Автономной администрации и изменения политической ситуации в регионе начался процесс интеграции курдского языка в образовательную систему. Были открыты курсы по курдскому языку и организовано обучение, что положило начало новым образовательным инициативам.

С 2014 года, после объявления административного управления в Африне и других регионах, начали активно работать комитеты образования, которые занимались разработкой учебников и подготовкой преподавателей. Мы стремились ускорить этот процесс, поскольку ситуация требовала быстрого внедрения системы образования в регионе.

В 2015 году были созданы институты, предназначенные для подготовки специалистов, которые будут работать в образовательной системе. В этот период велась работа по созданию учебных материалов, включая учебники на турецком, арабском и курдском языках.

С 2015 по 2016 годы из этих институтов начали выпускаться специалисты, которые затем занимались более профессиональной подготовкой и улучшением качества образования. Мы стараемся постоянно обновлять учебные программы и повышать качество подготовки кадров.

В 2016 году в Камышло был открыт университет Рожавы, в котором на тот момент обучались 1894 студента. Университет имел 13 факультетов и активно развивался. Также в 2021 году был открыт университет в Ираке с 7 факультетами и 269 студентами.

В Рожаве образование осуществляется на курдском и арабском языках, что важно для инклюзивности региона. В некоторых районах, где преобладает арабское население, обучение ведётся только на арабском языке. Однако система образования в Рожаве также адаптирована для множества этнических и языковых групп, включая курдов, арабов, армян и других.

Ранее учебники печатались в Южном Курдистане, однако сейчас мы активно работаем над их производством непосредственно в Рожаве. В этом процессе задействованы различные образовательные институты, а также ассоциации, занимающиеся подготовкой переводных материалов и словарей.

Мы продолжаем работать над улучшением образовательной системы, создавая новые учебные программы и обновляя старые материалы. Важным шагом стало создание комитета армянского языка, чтобы армянские дети могли изучать свой родной язык в рамках школьного образования.

Мы уверены, что образование в Рожаве будет развиваться дальше, ведь наша цель — создать инклюзивную систему, которая обеспечит равные возможности для всех детей, независимо от их этнической принадлежности. Мы продолжаем усилия для обеспечения качественного образования и подготовки кадров для будущего региона.

Спасибо за внимание! Мы надеемся, что наши усилия по созданию устойчивой и эффективной образовательной системы в Рожаве продолжат приносить результаты и в будущем.

Одинцова Татьяна Анатольевна, соискатель кафедры культурологии Московского государственного института культуры, хореограф-фольклорист:

Позвольте представить свой доклад. Мы все очень долго работали, и, вероятно, устали, но постараюсь быть краткой и поделиться с вами важными моментами. Тема моего исследования касается курдского национального танца — говэнда, и его значимости, которая, как мне кажется, до сих пор недостаточно осознана.

Как человек, который с 2014 года активно занимается полевыми исследованиями, могу сказать, что говэнд — это не просто танец, это выражение курдской культурной идентичности через язык тела. Говэнд можно сравнить с эпосом «Слово о полку Игореве», но изложенным в танцевальной форме. Говэнд — величайшее произведение народного искусства.

Одной из главных проблем для теоретических исследований является отсутствие необходимой информации. Полевые исследования сложно проводить из-за нестабильности в регионах и ограничений по доступу. Традиции танцевальной культуры курдов в Сирии, особенно в регионе Африна, являются одними из самых малоизученных.

До событий операции «Оливковая ветвь» в Африне проживали более 50 аширов, создавших уникальную танцевально-пластическую культуру региона. Ландшафт Африна и его историко-культурные особенности оказали влияние на развитие лексических текстов говэнда, его образно-символические конструкты. Африн — регион эндемичного фольклора, что чрезвычайно актуализирует проблему сохранения его наследия как неотъемлемой части культурного многообразия человечества.

После вторжения в 2018 году культурное наследие региона, включая говэнд, понесло колоссальные потери. Многие танцевальные традиции исчезли, и оценить точные масштабы утрат сложно. По разным оценкам исчезли от 30 до 50 видов говэнда. Восстановить традицию будет крайне трудно, так как танец в отличие от материального наследия оставляет мало следов. Говэнд передаётся от поколения к поколению. В ситуации Африна многое уходит вместе с людьми, чья жизнь была разрушена войной.

Позвольте продемонстрировать фрагмент танца, который пережил культурный геноцид в ходе оккупации и продолжает бытовать сегодня. Этот танец называется «Ава-Свик» («Спокойная вода»).

Исследование танцевальной культуры курдов в условиях нестабильности сопряжено с большими трудностями. Этнохореографы, работающие в Рожаве, совершают настоящие героические усилия, рискуя жизнью, чтобы сохранить уникальное наследие. Некоторые местные сообщества, переехавшие в Африн после оккупации, не воспринимают танец частью культуры, что также затрудняет сохранение этнокультурных традиций курдов.

Глубоко уважая бесценный труд наших коллег — курдских этнохореографов Сирии — мы, исследователи и хореографы из России, не можем оставаться безучастны к проблемам говэнда Африна. В знак профессиональной солидарности и благодарности за спасение танцевального многообразия, позвольте передать институтам Рожавы метод полевой работы с фольклором, специально разработанный для институтов и культурных центров Рожавы. Эти инструменты учитывают не только профессиональный подход, но и особенности волонтёрства, что позволит собирать данные о танцевальной традиции, даже если полевой исследователь не обладает музыкальными или хореографическими навыками. Опросники просты в использовании и могут помочь в сохранении важных данных для будущих поколений. Очень надеюсь, что мой метод послужит людям, чья любовь к родной культуре защищает говэнд и вдохновляет нас всех на консолидацию усилий по сохранению танцевальной культуры курдов.

В заключение хочу отметить, что, несмотря на все сложности и расстояния, мы должны быть опорой друг другу и делать всё, что от нас зависит, чтобы говэнд Рожавы продолжал жить как важная часть культурного наследия человечества. Большое спасибо за внимание.

Абы Шореш, соискатель кафедры политологии Востока ФГП МГУ имени М.В. Ломоносова, выразил свою обеспокоенность по поводу текущего положения образовательных учреждений в Сирии. Закрепление официального статуса за институтами, колледжами и школами Рожавы – обязательная мера для укрепления единой образовательной системы государства. Сохранение языкового разнообразия региона, включая образование на родном для этносов языке, не должно восприниматься враждебно. Языковое разнообразие человечества также охраняется международными конвенциями, и этот аспект жизни сирийских народов следует рассматривать как естественное право и не искать в нём абсурдных смысловых клише в лице призрака сепаратизма. Что касается курдского языка, то, как и в других частях Курдистана, он подвергся сильному влиянию доминирующих языков, что можно считать естественным, хоть и печальным процессом. Параллельное образование на курдском и арабском языках, учитывая действительность, необходимо, так как позволяет сохранять и развивать родной язык, меж тем свободно владея языком межнационального общения на Ближнем Востоке.

По завершении дискуссионной части круглого стола Ршад Биенаф, глава представительства Автономной администрации Северной и Восточной Сирии в России, отметил важность участия российских экспертов в анализе текущих вопросов в Сирии и выразил надежду на дальнейшее развитие научно-практического взаимодействия академической среды с сирийским регионом как значимой составляющей культурного моста. Опора на силу и глубину научного знания способствует воссозданию наиболее полной картины сирийских реалий, что, безусловно, будет служить положительным изменениям.