В годовщину революции в Рожаве Салих Муслим, бывший сопредседатель Партии "Демократический Союз" (ПДС), а ныне официальный представитель по внешним связям Движения за демократическое общество (ДДО), дал интервью корреспонденту агентства "ФратНьюс". Он рассказал, что революция в Рожаве была единственным событием в Сирии, которое действительно изменило жизнь людей. Другие события в Сирии за эти семь лет - конфликты властей.

- Революция в Рожаве пошла по альтернативному пути. Как он был реализован в Рожаве?

- Восстания, начавшиеся на Ближнем Востоке в 2010 году, фактически, были готовы следовать новому мировому порядку, который разрабатывался с 1995 года.

Конечно, в Тунисе, Ливии, Египте была мобилизация: кто-то сменил власть, кто-то воспользовался силой НАТО. Умеренный ислам был определен как одна из моделей для этого меняющегося миропорядка. Опять же, значительная роль была отведена Турции.Именно в это время Эрдоган пришел к власти в Турции в 2002 году. Братья-мусульмане пришли к власти, когда арабские страны сменили своих правителей.

Затем, в 2011 году, настала очередь Сирии. Когда началась гражданская война в Сирии, с одной стороны, существовал антидемократический режим, а с другой - спонсируемые иностранцами Братья-мусульмане, которые хотели этот режим заменить.

Мы решили не поддерживать ни тех, ни других. Мы не воевали против режима, но у нас была своя альтернативная позиция, своя линия. Она отличается от управления вооруженных групп в Сирии, от тех, кто ставил своей целью власть, а не демократизацию. Мы назвали это "третьим политическим путем". Наша цель состоит в том, чтобы воспользоваться своими демократическими правами, создать народную организацию и опираться на себя самих, на свою собственную власть.

Понятно, что мы не были заинтересованы в прекращении диалога ни с одной из стран, но мы не поддерживали их. Однако ситуация была такова, что мы должны были изгнать силы режима из наших районов, поскольку они пытались взять под контроль территории. Революция началась в Кобани 19 июля 2012 года. В ходе этого процесса в некоторых местах произошли небольшие конфликты.

Мы создаем альтернативную систему. Мы формируем систему, которая не бессильна, но и не стремится к власти. Это система, в которой люди могут самостоятельно управлять городами и регионами своими силами и посредством самоорганизации. Это началось до 19 июля. Были созданы учреждения для обеспечения безопасности людей. Были созданы народные суды.

Постепенно были установлены народные институты, и общественность стала в них верить. Люди стали полагаться на собственные силы. Они стали участвовать в этом процессе. Наш «третий путь» развивался и становился сильнее. Конечно, после начала революции 19 июля начались боевые столкновения. После падения режима в наших регионах на нас стали нападать другие группировки, создавать нам проблемы. В частности, Джабхат ан-Нусра и Лива ат-Таухид. Турция поддерживала эти группировки.

Мы должны были защитить себя. Мы пережили множество страданий. Многие люди из Кобани хотели отправиться в Алеппо, но были пойманы и убиты боевиками. Теперь люди осведомлены об этих фактах и больше прислушиваются к своим администрациям.

- Как люди отреагировали на этот "третий путь"?

"Третий путь" - это нечто новое: самостоятельность, уверенность в себе, самоорганизация и самоуправление. На Ближнем Востоке, как вы знаете, распространенная ситуация - полагаться на тех, кто обладает большей силой. Это мышление укоренилось здесь на тысячи лет. Для того чтобы у людей изменилось это мышление, требуются большие усилия.

Тем не менее, нам удалось направить людей в сторону нашей новой системы.

Среди нас есть разные народы: сирийцы, армяне, туркмены... Они верят в эту модель, потому что применяют ее в своей повседневной жизни. Полагаясь на собственные силы, они живут самостоятельно.

Некоторые удивляются, что эту модель удалось реализовать. "Как вы можете продолжать в том же духе?” - спрашивают они.

Люди живут вместе. Они едины и верят в собственные силы, создают свои организации.

Международные силы - те, кто борется с ИГИЛ вместе с нами - увидели, что эта модель реализуется и действительно работает. Они поверили, что она и вправду жизнеспособна.

Мы считаем, что в будущем эта модель может быть применена ко всей Сирии. В настоящее время некоторые страны до сих пор не верят, что мы действительно живем по этой модели.