— После ударов США, Великобритании и Франции по Сирии 14 апреля 2018 года произошли изменения в распределении ролей между действующими в регионе силами. Наряду с ООН, в международной коалиции большую роль приобрели Франция и Великобритания, при умеренном участии Германии и Италии, а также участии Саудовской Аравии на региональном уровне. Как развивался этот недавний процесс, и какие выводы можно сделать из этого нового баланса сил?

— Мы не можем отделить последние воздушные удары по Сирии от общего направления мировой политики. Эта ситуация напрямую связана с отношениями международной коалиции с Россией или, вернее, с российско-американскими отношениями. Здесь происходит кризис. Они попытались показать, что этот кризис связан с фактом отравления бывшего российского агента в Британии. Но на самом деле это выражение более продолжительного международного кризиса. Я помню тот момент, когда распался Советский Союз, и мир перестал быть разделенным на два блока. Тогда казалось — больше не будет разделения на восточный и западный блок. Но действия России показали, что всегда будет существовать блок с определенной позицией.

Иными словами, в мире будет сила, стремящаяся к доминированию, а система под руководством Соединенных Штатов всегда будет ей противостоять. Конечно, когда Россия только возникла, ее действия казались странными. Тогда мировая политика снова приобрела огромное значение. Мировой порядок во главе с США сам никогда не переставал быть отдельным блоком, несмотря на то, что они выражали позицию против самого существования «блоков». Всегда существовал конфликт между силами, пытающимися получить гегемонию.

Также всегда были кризисы в России. По этой причине не было формирования сильной гегемонии. Но этот конфликт возникал всегда. Он проходил через различные этапы и вновь проявился в сирийском кризисе.

Конечно, в сирийском кризисе конфликт между силами, стремящимися к гегемонии, долженрассматриваться в контексте ближневосточных реалий. Было бы лучше рассматривать данный кризис как более широкую ситуацию в капиталистической современности. Но есть и региональные игроки. В то время как Америка лидирует в формировании мира на основе нового мирового порядка, этот ее метод не является основным в формировании Ближнего Востока. И поэтому она хотела иметь поддержку многих значительных сил в мире, поддерживая региональные государства или ожидая изменения в них режима. Альтернативы не было. В прошлом Россия была не очень активна. Она была занята проблемами и отношениями со своими собственными соседями. Позже она обратилась к сирийскому конфликту. Россия ввела в Сирию войска. Ее вмешательство имеет большое значение. Если бы Россия ограничила свое вмешательство в Сирию, то конфликт был бы управляемым в определенных пределах. Но из-за несоблюдения определенных границ своего вмешательства, у них появилась мечта о новой гегемонистской структуре на Ближнем Востоке. Если одни попытались сделать Сирию центром такой структуры, то Россия проводила бы такую политику, в которой противоречия фактически стали бы более интенсивными. В действительности, внутри капиталистической современности можно увидеть две крайности в войне гегемоний. Одной из них является позиция Соединенных Штатов и их союзников. Другая крайность — альтернативная им позиция России. Это результат недавнего конфликта, связанного с гибелью бывшего российского агента в Европе и последующего формирования блоков.

Ближний Восток также вступил в новый этап. Если мы подробнее рассмотрим политику России на Ближнем Востоке, то окончательные последствия будут лучше поняты. Хотя утверждается, что сирийский режим использовал химическое оружие в Восточной Гуте, это фактически касается всего кризиса. Речь идет не о массовом убийстве, совершенном войсками режима. Это даже не вопрос о том, сколько химического оружия в действительности было использовало. То, что сделал режим в течение семилетней войны, известно всем. Сельских жителей бомбили и вырезали. Имеются факты и доказательства многократного применения химического оружия. Но, несмотря на это, такой реакции до этого не было. Только было сделано несколько предупреждений. Не происходило какого-либо вмешательства. Почему именно в настоящее время обсуждается, было ли химическое оружие использовано в Восточной Гуте? Ясно, что дело не в этом.

— Какова же тогда главная причина ударов международной коалиции по силам режима?

— Россия давно начала проводить политику установления гегемонии на региональном уровне в Сирии, используя возможности, предоставленные ей режимом. Россия работает над отношениями не только с сирийским режимом, но и с Ираном и его союзниками, «Хезболлой», а с недавнего времени и с Турцией.

В то время, как западный блок стремится к определенным изменениям в Сирии для того, чтобы утвердить свой контроль, политика России ему прямо противоположна.

Не менее важны, как я уже говорил ранее, отношения Турции с Россией. Эти отношения находится сейчас в ключевой фазе.

Турция занимает важное место. С момента своего появления как национального государства, Турция поддерживает отношения с Западом и с Америкой.

— Какова природа этих отношений?

— Турция начала в большей мере развивать международные отношения с Россией. Это экономическое и военное сотрудничество. Но самое важное из всех этих фактов сотрудничества, это появление шанса вмешаться в ситуацию на Ближнем Востоке. Эта возможность была предоставлена Турции Россией, которая дала ей зеленый свет для оккупации Африна.

Это очень важный аспект. Россия использует Турцию, и при необходимости может позволить ей действовать в других местах, как это было с Африном. Возродившаяся самонадеянность Турции на самом деле является результатом политики России: она использует формат отношений с Турцией для давления на Америку и международные силы. Враждебность Турции по отношению к курдам была воспринята как новая политическая ситуация. Международная коалиция не может согласиться с этой новой ситуацией. Если она ее примет, то она потеряет свое влияние на Ближнем Востоке, параллельно с этим теряя контроль во всем мире, или же она выразит позицию, что такое развитие событий следует остановить.

— Действительно ли международная коалиция может высказаться против такого развития событий?

— Есть признаки этого. На это указывает развитие кризиса, связанного с отравлением бывшего российского агента в Европе. Весь мир говорит о том, что будут введены новые санкции.

— Что будет дальше?

— Есть два фактора, оказывающих влияние на развитие ситуации. Первый фактор — это то, как Россия собирается улучшать международные отношения в будущем. Второй фактор — это отношения Турции с Россией: какой поворот примут эти отношения. Новое положение дел будет зависеть от этих двух факторов. С другой стороны, после того, как эта позиция была принята, коалиция претерпела некоторые изменения. Это также новая ситуация. Подводя итог: после ударов 14 апреля обе стороны конфликта — силы международной коалиции и Россия — ситуацию чувствуют, что что-то происходит.

— Некоторые аналитики говорят, что курды сделали большой политический шаг в Африне. Что вы думаете об этом?

— Прежде всего, переломным моментом была победа над ИГИЛ в Кобани. После освобождения Раккистало понятно, что ИГИЛ утратило свою былую силу. Давайте резюмируем все это. Существует большой кризис на Ближнем Востоке, капиталистической современности, кризис национальных государств на Ближнем Востоке. Это, конечно, кризис в экономическом, политическом, культурном и социальном смысле.

Такие силы, как ИГИЛ и Аль-Нусра, появились из-за кризиса современности на Ближнем Востоке на протяжении последних трех-пяти лет. Рожава и ОНС, а затем силы СДС показали это. Об этом свидетельствует то, что в большинстве своем силы джихадистов были разбиты, они потеряли власть, но кризис все еще не закончился. Этот вопрос был почти решен, но кризис продолжился. Поэтому кризис найдет свое выражение в новых силах. Государства начали демонстрировать свою мощь именно тогда, когда силы, которые они использовали до сих пор, ИГИЛ и Аль-Нусра, потеряли былое влияние. Это произошло после освобождения Ракки, как в контексте международных держав, так и в контексте региональных национальных государств.

— Так как же этот кризис будет развиваться и может ли он сейчас быть решен?

— Отныне кризис будет либо продолжаться на основе конфликтов в международных отношениях и противоречиях между региональными силами, либо будет предпринята попытка его решения. Сейчас появились возможности урегулирования кризиса в Сирии. Но речь идет не только о Сирии. Речь о Ближнем Востоке и мировой системе в целом. Решение вопроса в Сирии не будет иметь смысла без решения проблемы на Ближнем Востоке. На самом деле, решение вопроса в Сирии без решения ближневосточной проблемы может фактически вызвать гораздо больший кризис.

Сегодня, когда мы смотрим на ситуацию раздела мира на блоки под руководством Соединенных Штатов и России, можно увидеть, что, безусловно, существует возможное решение. К сожалению, однако, на данный момент никто не пытается решить этот вопрос. Они движутся в направлении политики, которая создает в Сирии новый хаос и конфликты.

Сегодня, когда силы международной коалиции пострадали от сирийского режима, они фактически наносят удары по союзникам режима.

До настоящего времени динамика противоречий в международных отношениях лучше всего былавидна на дипломатической арене. Но теперь одна сторона фактически нанесла удар по другой.