Главнокомандующий Силами демократической Сирии (СДС) Мазлум Абди ответил на вопросы ANHA относительно последних событий в Сирии, атак на севере и востоке страны, инициатив по решению текущих проблем, диалога между СДС и «Хайят Тахрир аш-Шам»* (ранее известной как «Джабхат ан-Нусра»* и связанной с «Аль-Каидой»*) и усилий по достижению единства среди курдских партий.
Прежде чем ответить на наши вопросы, Мазлум Абди выразил свои соболезнования нашему репортеру Джихан Билгин и его другу-журналисту Назыму Даштану, которые погибли, освещая события во время нападений оккупационного турецкого государства на Тишрин, а также 7 работникам прессы, которые были ранены в результате атак оккупационного турецкого государства при прикрытии общественного сопротивления на плотине Тишрин. Он также пожелал им скорейшего выздоровления.
Ниже приводится наше интервью с главнокомандующим СДС Мазлумом Абди:

— Прошло полтора месяца с момента свержения сирийского режима. В это время в Сирии произошли важные военные и политические события. Как вы оцениваете этот процесс и текущую ситуацию в Сирии?

— Свержение режима Баас стало историческим изменением для Сирии и было встречено с радостью всеми слоями сирийского народа. Народ Северной и Восточной Сирии боролся против режима Асада с самого начала революции в 2011 году. Поэтому все народы, особенно курдский народ, с большой радостью восприняли это событие. Ситуация, которая вырисовывается сегодня, постепенно становится более ясной. Однако в Сирии не для всех возник четкий путь. Мы все видим, что Сирия вступила в новую эпоху, и возврата к прежнему состоянию уже не будет. Ни одна группа — будь то сирийский народ или региональные и международные силы — не желает, чтобы в регионе разразилась гражданская война или кризис. Все стремятся использовать текущие изменения и возможности для построения новой Сирии.

Поначалу мировые державы были обеспокоены переменами в Дамаске и новым этапом, в который страна вступила. Но сегодня их позиции становятся ясными. Эти силы хотят сохранить новую администрацию в Дамаске, а также внести определённые изменения в её структуру.

Как представители Сил демократической Сирии (СДС) и их компонентов на севере и востоке Сирии, мы стремимся, чтобы эти изменения стали основой новой эры в Сирии.

Новая эра Сирии столкнется с множеством проблем и препятствий. Это, конечно, вызывает обеспокоенность у всего сирийского народа. Одной из ключевых проблем является значительный пробел в сфере безопасности. Мы слышим о некоторых нарушениях, которые дестабилизируют ситуацию в сирийских регионах. Экономическая ситуация остаётся сложной и продолжает ухудшаться. Сирия всё ещё находится в осаде, и экономическая блокада страны до сих пор не снята. Международные державы ещё не пришли к окончательному решению о снятии этой блокады, поскольку страна ещё не обрела новую форму управления, необходимую для дальнейшего развития. С другой стороны, ответственные силы до сих пор не определились с позицией относительно того, насколько целесообразно такое управление. Подобные подходы к новой администрации вызывают беспокойство по поводу политического будущего Сирии. Особенно тревожит возможность новых атак на сирийскую территорию. Мы рассматриваем все эти вопросы как проблемы, с которыми сталкивается сирийский народ, и как препятствия на пути развития страны.

Я могу сказать, что мы находимся в новом историческом процессе. Поэтому от сирийского общества, региональных и международных держав и от всех нас требуется сотрудничество для построения Сирии, основанной на признании различий. За 14 лет сирийской революции возникло три правительства. Одним из них был режим Баас, который рухнул. Теперь его место заняла группа «Хайят Тахрир аш-Шам». Два других управления — это Восточный Евфрат и Западный Евфрат. Администрация на западе Евфрата управляется временным правительством, которое в своей нынешней форме и системе нежелательно, так как оно является временным. Наше управление — это результат нашего опыта на институциональном, политическом и военном уровнях. Мы работаем над укреплением демократических принципов. Нет сомнений, что мы хотим играть важную и эффективную роль в построении новой Сирии.

— В то время как звучат призывы к диалогу ради постоянного мира в Сирии и принятия мер по восстановлению страны, регионы Северной и Восточной Сирии подвергаются интенсивным атакам со стороны оккупационного турецкого государства и его банд. Особенно интенсивные атаки происходят на плотине Тишрин и мосте Керекозак. Какова цель этих атак? Какова последняя ситуация на войне?

— Это огромное и очевидное противоречие. Боевые действия практически прекратились в большинстве районов Сирии, однако продолжаются отдельные незначительные столкновения. В целом, существует определённый уровень стабильности, и нет крупных войн или конфликтов. Нападения происходят исключительно на севере и востоке Сирии. Как вы отметили, ежедневно совершаются нападения на плотины Керекозак и Тишрин, а также на другие наши регионы. Каждый день происходят бомбардировки авиацией и артиллерийские обстрелы.

Это крупнейшее противоречие Турции. Их заявления не соответствуют ситуации в Сирии и утверждениям о том, что кризис якобы решён. В настоящее время связанные с Турцией группировки под названием «Национальная армия» продолжают нападения на наши регионы при поддержке турецкой авиации и артиллерийских обстрелов. Мы внесли множество предложений, чтобы прекратить эти атаки с момента свержения режима Асада, чтобы наш народ жил в безопасности, как и весь сирийский народ, и война завершилась. Например, мы предложили прекратить атаки на Кобани. Сейчас у нас есть предложения по прекращению атак на плотину Тишрин и регион Керекозак. Мы активно работаем над этим вопросом, в частности, через Соединённые Штаты Америки (США). Некоторые группы положительно настроены на прекращение атак, и мы тоже поддерживаем все предложения по этому поводу.

Тем не менее, противостоящие нам стороны продолжают настаивать на атаках и продолжают свои нападения. Мы всё ещё работаем над достижением всеобъемлющего и постоянного прекращения огня, которое обеспечит безопасность нашему региону, как и другим регионам Сирии, и придаём большое значение политическому процессу. Но пока мы не видим позитивного подхода со стороны этих сегментов. Сторона, о которой идёт речь, до сих пор не приняла никакого решения, кроме решения начать войну. По этой причине атаки продолжаются, и мы видим, что новая сирийская администрация несёт ответственность за это. Новая сирийская администрация должна занять чёткую позицию по этим атакам и принять меры для их прекращения. Новая администрация считает себя ответственной за всю Сирию и встречается с нами для совместной работы и диалога о будущем Сирии. Естественно, долг новой администрации — прекратить эти атаки.

Эти атаки направлены против как внутренних, так и внешних инициатив по урегулированию сирийского кризиса. Поэтому сирийская администрация и те, кто считает себя стороной, работающей над разрешением кризиса в Сирии и помогающей стране вступить в процесс строительства и политики, должны, в первую очередь, работать над прекращением атак на севере и востоке Сирии. Потому что эти нападения мешают нам, жителям Северной и Восточной Сирии, эффективно работать в предстоящем политическом процессе. Наша работа и поддержка Сирии зависят от прекращения атак на наши регионы.

— Какова последняя ситуация на фронте плотины Керекозак и Тишрин? Почему турецкое государство и его банды настойчиво атакуют эти места?

— Плотина Тишрин и мост Керекозак географически расположены между Манбиджем и Кобани. Мы достигли соглашения с другой стороной о выводе наших войск из Манбиджа, чтобы предотвратить продолжение атак и завершить войну. Однако мы столкнулись с тем, что попытки пересечь согласованные границы и проникнуть на восток от Евфрата продолжались. Нападения продолжались, несмотря на согласованные границы, которые были естественными географическими барьерами для прекращения атак.

Мы покинули Манбидж в рамках соглашения, которое определяло границы на западе от Евфрата для прекращения военных действий. Мы открыли путь для турецкой армии к гробнице Сулеймана Шаха. Согласно нашему соглашению, плотина Тишрин находилась в регионе, куда «Национальная армия» не имела доступа. Соглашение касалось и сельских районов Манбиджа. Однако, несмотря на эти договоренности, они атаковали плотину Тишрин и мост Керекозак, пытаясь заблокировать Кобани и продвинуться на восток к Евфрату. Их цель заключалась в том, чтобы взять под контроль плотину Тишрин, продвинуться на восток от Евфрата и Сиррина, а также завершить блокаду Кобани.

Однако сопротивление нашего народа сделало эти действия неэффективными, и противник был вынужден отступить на запад от Евфрата. Несмотря на это, они продолжают попытки проникнуть на восток. Если их цель — вернуть гробницу Сулеймана Шаха на место, мы готовы рассмотреть этот вопрос. Однако если эти усилия приведут к началу новой войны в регионе, мы ясно заявляем, что этого не допустим.

Сегодня Кобани защищает плотина Тишрин. Мы решительно настроены не допустить насильственного внедрения упомянутых планов в наши регионы. Если не будет всеобъемлющего прекращения огня с Турцией и связанными с ней группировками, они продолжат свои планы по оккупации наших других регионов. Именно поэтому наше сопротивление будет продолжаться. Мы снова заявляем, что не позволим им пересечь плотину Тишрин и проникнуть на восток от Евфрата.

— Мы видели некоторое время назад, что в ваших силах были созданы авиационные подразделения. Есть ли у вас какие-либо сюрпризы в предстоящем периоде относительно атак оккупационного турецкого государства и его банд в связи с военными событиями?

— Как я уже упоминал в своем предыдущем интервью, Сирийские демократические силы больше не те, что были раньше. На протяжении почти четырех лет наши силы готовились к военным действиям и отрабатывали новую тактику в рамках самообороны. Мы — сила, созданная для самообороны, а не для нападения. В этих условиях важно изучить методы обороны и ведения туннельной войны. Эти меры особенно актуальны против атак с воздуха.

Были предприняты значительные усилия по обеспечению мер предосторожности против нападений. Каждый должен понимать, что не каждое нападение на наши регионы можно легко отразить. Принятые нами меры показали, что мы — сила, способная защищаться от бомбардировок турецкого государства.

Мы приняли меры предосторожности как против технических атак на земле, так и в воздухе. В результате этих мер нам удалось сбить множество турецких беспилотников. Мы работаем над множеством инновационных решений, чтобы предотвратить воздушные и наземные атаки на наши регионы. То, что мы видели до сих пор, — это лишь часть наших мер. Все эти решения являются результатом наших местных усилий и в ближайшем будущем будут рассмотрены под местными названиями.

— СДС и Автономная администрация объявили мобилизацию. Это вызвало большой резонанс и широкое внимание общественности. Как вы видите участие в мобилизации в этом важном процессе, и какое ваше послание?

— В такой период объявление мобилизации было абсолютно необходимым. Регион переживает важный процесс, и нам нужно закрепить все наши достижения. Все наши люди осознают важность этого шага и активно участвуют в мобилизации.

Другим важным аспектом мобилизации стало то, что все жители Северной и Восточной Сирии выразили единый голос и решимость защищать свои регионы. Мы видим, что жители региона добровольно вступают в ряды сил обороны, чтобы поддерживать безопасность и мир на улицах, в деревнях и городах. Это огромная ценность. Ранее жители региона также демонстрировали схожее отношение.

Еще один важный момент, на который я хотел бы обратить внимание, — это участие молодежи в рядах СДС. СДС сильна, но с приходом новых членов она должна стать еще сильнее. Мы движемся к большому будущему и новым достижениям. Поэтому крайне важно обеспечить широкое участие. Как временное, так и постоянное. Такое участие укрепило бы нашу позицию на переговорах с правительством Дамаска и предотвратило бы любые попытки нивелировать наши достижения.

— Силы демократической Сирии и население региона с конца ноября ведут борьбу с атаками оккупационного турецкого государства и его банд от Африна и Шахбы до Кобани и плотины Тишрин. Как вы оцениваете сопротивление бойцов и народа? Какое влияние оказало это сопротивление на сирийское общественное мнение и международное сообщество?

— Решение сопротивляться и противостоять было не только решением бойцов и военного командования, но и общим решением народа Северной и Восточной Сирии. Наш народ верит в сопротивление и осведомлен о планах Турции и тех, кто ей верен. Сегодня мы видим, как наши люди активно сопротивляются строительству плотины и проводят протестные акции.

Как командование наших вооруженных сил, мы видим моральную поддержку со стороны нашего народа и его позицию неприятия нападений как нечто ценное и исторически важное. Мы приветствуем их постоянное сопротивление.

— Как вы оцениваете международное отношение к недавним атакам турецкого государства? Каково ваше послание Организации Объединенных Наций и международному сообществу?

— С самого начала были попытки остановить атаки. Многие государства, особенно международная коалиция и США, выдвигают инициативы по этому вопросу, и эти усилия продолжаются. Примером этого стали события в Кобани. Стабильность в этом регионе, а также в других регионах, является результатом поддержки, которую эти силы оказывают нашим силам. Сопротивление нашего народа и бойцов СДС в Керекозаке и на плотине Тишрин привело к увеличению поддержки наших сил со стороны этих держав и росту позитивных инициатив с их стороны.

Так же, как и по Кобани, существуют инициативы по прекращению огня в районах плотины Тишрин и Керекозак. Попытки прекращения огня предотвратили расширение атак, но пока не привели к полному прекращению насилия.

Вот почему нам необходимо продолжать наше историческое сопротивление. Атакующая сторона должна понимать, что она не сможет достичь своих целей, ни легко, ни силой. Наше решение однозначно, и мы не допустим оккупации нашего региона. Наши силы доказали, что способны стоять на своем и исполнять принятые решения.

«СОПРОТИВЛЕНИЕ И ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ УСИЛИЯ БУДУТ ПРОДОЛЖАТЬСЯ»

Пока продолжается наше военное сопротивление, продолжаются и наши дипломатические усилия. Если они будут развиваться в том же духе, мы уверены, что процесс увенчается успехом. Сопротивление наших бойцов и народа на плотине Тишрин приведет к новому процессу. В этом процессе, о котором мы говорим, начнется всеобъемлющее прекращение огня и послевоенный диалог, а также процесс восстановления. Международная коалиция и другие страны должны оказать давление на Турцию, принимая во внимание требования нашего народа, чтобы ее атаки на наши регионы прекратились. Я верю, что прекращение атак станет первым шагом к началу политического диалога в Сирии.

— Есть утверждения о том, что между СДС и ХТШ существует кризис и конфликт. Какова правда этих утверждений? Кто распространяет эти слухи, почему и на каком основании? Какое влияние эти обвинения оказывают на народ Сирии и его будущее?

— На данный момент между нами нет конфликта. Они обращались ко мне, когда начинали операцию, и заявили, что их целью является сирийский режим, а регионы СДС не входят в их планы, и что они не хотят вступать с нами в конфликт. Между нами, при поддержке посредников, осуществляется военная координация по вопросам Ракки, Дейр-эз-Зора и города Алеппо, и эта координация продолжается и по сей день. Многие группы утверждают, что между нами существует конфликт, но на самом деле это не так. Те, кто распространяет такие заявления, пытаются подорвать стабильность в регионе и извлечь выгоду, втягивая обе стороны в конфликт. Однако, поскольку мы, как СДС, а также сторона «Хайят Тахрир аш-Шам», понимаем их намерения и скрытые цели, я хочу сказать этим кругам одно: ваши планы обречены на неудачу.

— Вы сказали, что третья сторона хотела втянуть вас в войну с «Хайят Тахрир аш-Шам». Если такое произойдет, кто и как от этого выиграет?

— Несомненно, существует третья сторона. Некоторые внутренние группы и даже отдельные государства стремятся разжечь войны между нами. Также есть лица и группы, которые сеют раздор. Это не происходит втайне — все это делается открыто. Иногда они выходят на площадь Омейядов в Дамаске и заявляют, что в регионе идет война, призывают к конфликту. Однако все группы и международные силы, включая СДС и «Хайят Тахрир аш-Шам», поддерживают диалог и национальные проекты, и никто не желает начинать войну.

Если война начнется, пострадают все стороны, и Сирия понесет большие потери в первую очередь. Также пострадают интересы международных держав в регионе. Думаю, это известно всем. Естественно, никто не хочет, чтобы кризис в Сирии решался путем вооруженной войны. Возобновление внутренних конфликтов в Сирии не отвечает интересам никого.

— Говорят, что между вами и «Хайят Тахрир аш-Шам» идут переговоры. Каковы сейчас отношения между двумя сторонами? Какие вопросы являются наиболее важными на этих встречах? По каким вопросам вы согласны или не согласны?

— Я думаю, что наш народ и все компоненты Северной и Восточной Сирии хотят понять, на каком уровне находятся наши отношения, чего мы достигли и о чем ведем переговоры. Обсуждения продолжаются. Прежде всего, мы поехали в Дамаск, чтобы услышать их мнение и сообщить им, что думаем мы. У нас были продолжительные встречи с руководством «Хайят Тахрир аш-Шам» и г-ном Ахмедом Аль Шараа (Абу Мухаммадом аль-Джулани). Есть моменты, по которым мы пришли к согласию. Это касается статуса и будущего СДС в составе будущей армии Сирии, территориальной целостности страны, отказа от дезинтеграции, активизации диалога и поиска политического решения.

Стратегически мы думаем о Сирии как едином государстве. Мы хотим единой Сирии и не имеем намерений по созданию сепаратизма. Множество людей распространяет слухи, что мы работаем над созданием двух армий в Сирии и государства в государстве. Но у нас нет таких намерений. Наши политические планы и цели очень ясны. Между двумя сторонами нет разногласий по основным вопросам.

Мы договорились, что в Сирии будет единая армия, и что СДС будет частью этой армии. Однако продолжаются обсуждения таких вопросов, как механизм реализации этого и как именно он будет осуществляться. СДС существуют уже 10 лет, и это силы, состоящие из всех компонентов Северной и Восточной Сирии. С этим связаны многие военные учреждения, и мы готовимся к созданию новых сил.

В чем мы немного не согласны, так это в том, когда это произойдет. Сейчас происходят столкновения на плотине Тишрин. Эта плотина является национальным объектом и касается всей Сирии. Поэтому проблему следует решать через администрацию Дамаска. Между нами нет противоречий, и, что самое главное, есть намерение вести диалог со всех сторон. Вот почему необходимо заключить терпеливое соглашение. Поспешность в действиях может привести к негативным последствиям. Мы хотим, чтобы этот вопрос решался обдуманно, шаг за шагом, с течением времени, чтобы он был основан на прочной базе и не вызывал проблем в будущем.

Сейчас мы работаем над тем, как включить наш регион в политический процесс. Мы должны разработать четкую схему нашего участия в предстоящем конгрессе национального диалога. Мы также работаем над тем, как мы примем участие в переходном правительстве, которое планируется сформировать в ближайшие месяцы. Какова будет наша роль в этом правительстве? Этот вопрос нужно прояснить. С другой стороны, нужно выяснить, на каких принципах будет основана Сирия в будущем: будет ли она демократической, как она будет управляться? Эти вопросы требуют ясности, так как они касаются всей страны.

В целом, я могу сказать, что мы согласны с тем, что нынешняя ситуация в Сирии должна быть урегулирована путем диалога, а те, кто сеет раздор, должны быть остановлены. Многие группировки и силы поддерживают наше присутствие в Дамаске, а также присутствие представителей правительства Дамаска в наших регионах.

Несколько дней назад у нас была встреча, на которой мы поделились с ними своими взглядами. Они представили нам часть своих требований, а затем мы озвучили свои. Я верю, что они дадут нам ответ, и некоторые вопросы прояснятся. На уровне Генерального командования мы и они можем проводить встречи для принятия практических мер по выполнению некоторых положений. Однако нам нужно обсудить и прояснить, какие шаги необходимо предпринять. Я думаю, мы можем работать с ними («Хайят Тахрир аш-Шам») по вопросам борьбы с террористами ИГИЛ* и террористами, а также по ситуации с лагерем «Холь», где проживают тысячи людей. В наш регион должен приехать комитет из Дамаска, наладить взаимодействие с нами и администрацией лагеря «Холь» и разъяснить, как люди, находящиеся в лагере, вернутся на родину. С другой стороны, необходимо провести исследования для открытия пограничных пунктов Тель-Кочер и Камышло на севере и востоке Сирии, поскольку этот вопрос также связан с правительством.

— Если вам удобно, не могли бы вы немного рассказать о том, какие требования выдвигает ХТШ?

— Мы немного обсудили их требования в наших оценках. Поскольку эти требования все еще находятся на стадии обсуждения и переговоров, я не хочу говорить о них подробно. Я считаю, что предоставленной мной информации вполне достаточно.

— Со стороны официальных лиц ХТШ были сделаны некоторые противоречивые заявления относительно СДС. В то время как одни говорили о продолжении диалога, другие — о роспуске сил и сдаче оружия. Как вы их оцениваете и какие выводы делаете?

— Причин для противоречивых заявлений много. На них оказывает влияние давление со стороны международных и региональных держав, у которых есть свои требования. Для нас особенно важны заявления директора «Хайят Тахрир аш-Шам», господина Ахмета аль-Шараа. Ведутся прямые переговоры с «Хайят Тахрир аш-Шам» и администрацией Дамаска. Процесс обмена визитами между некоторыми из нас продолжается. Наши отношения находятся на самом высоком уровне, и я не думаю, что между нами есть какие-либо противоречия относительно продолжения диалога.

— Еще один вопрос повестки дня — единство курдских сил в регионе. Наконец, вы посетили Эрбиль и встретились с руководителями ДПК. Были ли у вас встречи с другими партиями в этом регионе? Каковы были их подходы? Какова последняя ситуация с профсоюзом?

— Помимо визита в Эрбиль, других встреч не было, но мы провели телефонный разговор с президентом Курдистана Нечирваном Барзани. Как вы знаете, мы продолжаем поддерживать связь с председателем ПСК Бафилем Талабани. Это новый период для всех, особенно для курдов. Поэтому на данном этапе необходимость достижения курдского единства стала важнее, чем когда-либо, чтобы можно было предпринять дальнейшие шаги. Как СДС, мы обеспокоены не только судьбой курдского народа, но и всеми компонентами Северной и Восточной Сирии.

Некоторые группы пытаются оценить ситуацию в Северной и Восточной Сирии, особенно с точки зрения курдского вопроса. Мы защищаемся с единой позицией вместе со всеми составляющими региона, и кровь всех наших народов пролита на одной позиции. СДС включает в себя все компоненты региона. В будущем Сирии мы продолжим бороться за обеспечение прав всех составляющих Северной и Восточной Сирии. Наши инициативы в этом направлении будут продолжаться.

Но это не значит, что мы должны игнорировать курдский вопрос. Чем яснее курды продемонстрируют свою силу и объединятся, тем быстрее мы сможем достичь наших целей и защитить наши завоевания.

Отношение Курдистана было позитивным, и в наших переговорах с администрацией Дамаска они выражают желание поддержать Рожаву и Северную и Восточную Сирию. Курдские политические партии Рожавы должны провести встречу в ближайшие дни, чтобы объединиться и выдвинуть общую политическую позицию и программу для курдов Рожавы. Мы будем стремиться к созданию единства. Таким образом, наши переговоры с Дамаском, а также позиция Автономной администрации и СДС по Северной и Восточной Сирии будут поддержаны. Наши контакты в этом контексте будут продолжены.

Мы ожидаем, что нам удастся определить повестку дня встреч, объединить усилия всех сторон и сесть за стол переговоров на основе этих принципов. Мы должны объединить наши требования и заявить, чего мы хотим. Основная цель этих диалогов — сформировать совместную делегацию от имени Рожавы, отправиться в Дамаск и потребовать прав. Я верю, что курдские силы смогут объединиться. Мы будем поддерживать инициативы в этом направлении до конца. Мы планируем начать эти переговоры как можно скорее.

* - «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида» и ИГИЛ признаны террористическими организациями в ряде стран.