Готовясь к решающей встрече со своим американским коллегой, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган по-прежнему зажат между потребностью в оттепели в его отношениях с Вашингтоном и задачей продать эту оттепель своей пастве дома, где антиамериканские настроения растут, не в последнюю очередь потому, что он сам часто подпитывал их.

Два лидера планируют встретиться на полях саммита НАТО в Брюсселе 14 июня, что станет их первой встречей лицом к лицу с тех пор, как Байден стал президентом, лишив Эрдогана уютных отношений с Белым домом при Дональде Трампе.

По словам источников, близких к правительству, в Анкаре идет лихорадочная подготовка к встрече, поскольку двух союзников по НАТО ждет множество сложных проблем. Главной из них является затянувшийся скандал вокруг покупки Турцией российских систем ПВО С-400 и последовавшего за этим отказа Вашингтона от программы создания и принятия на вооружение ударных истребителей F-35 совместного производства.

Двусторонняя напряженность также обострилась из-за поддержки США курдских сил в Сирии, судебного процесса США над турецким государственным банком за помощь Ирану в уклонении от санкций, отказа Вашингтона выдать Фетхуллаха Гюлена, проповедника из Пенсильвании, обвиняемого в организации попытки государственного переворота в Турции в 2016 году, и из-за территориальных разногласий Анкары с Грецией в Эгейском и Средиземном морях.

Другие вопросы, вызывающие взаимную озабоченность, включают отношения с Россией и напряженность в Черноморском регионе, будущее Сирии и ситуацию в Ираке, особенно на курдском севере.

В телеинтервью 1 июня Эрдоган признал, что его диалог с Байденом до сих пор «не был легким», в отличие от его «очень мирной и спокойной» телефонной дипломатии с Трампом. Ссылаясь также на условия времен Джорджа У. Буша и Барака Обамы, он сказал, что никогда не испытывал такой напряженности в отношениях с Белым домом, возложив вину на Байдена за признание убийств армян в Османскую эпоху геноцидом.

Тем не менее спор по поводу С-400 остается самым острым, и Анкара все еще пытается найти решение, которое удовлетворило бы Вашингтон. Она предложила несколько вариантов, в том числе так называемую критскую модель – ссылку на спорную покупку греками-киприотами ракет С-300 у России в 1990-х годах, которые оказались на хранении на греческом острове Крит.

Есть признаки того, что Эрдоган может предложить Байдену новую формулу: разместить С-400 под контролем США на авиабазе Инджирлик на юге Турции без какого-либо участия России в их эксплуатации и обслуживании. Министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу подчеркнул на этой неделе, что Анкара будет иметь 100-процентный контроль над системами и никакие российские военные эксперты не будут присутствовать в Турции.

Подход Анкары к этому вопросу по-прежнему многим кажется поверхностным. Со всей этой болтовней о том, что Турция будет единственной, кто нажмет кнопку включения и выключения, Анкара зазвучала так, как будто речь идет о пылесосе, а не о сложной ракетной системе, и неудивительно, что ей не удалось убедить Вашингтон.

Может ли Эрдоган сломать лед в отношениях с Байденом? Самая сильная карта, которую мог бы разыграть Эрдоган в этой партии, – продвигать Турцию как лучшего регионального партнера в усилиях США по сдерживанию России и Ирана. Хотя эта карта несколько ослабла на фоне дипломатического и экономического сближения Турции с Россией в последние несколько лет, Анкара в последнее время активизировала шаги, чтобы показать, что она не дает Москве свободного прохода в регионе.

Лидеры Грузии, Польши и Украины – все они не в ладах с Россией – посещали Турцию с апреля один за другим. Во время этих визитов Эрдоган пообещал полную поддержку заявке Грузии на вступление в НАТО, заключил контракт на поставки беспилотников в Польшу и поддержал Украину в ее противостоянии с Россией. Кроме того, Турция приняла активное участие в учениях НАТО «Стойкий защитник» в Румынии на прошлой неделе.

Растущие военные связи Турции с Украиной все больше раздражают Россию, о чем свидетельствует последнее предупреждение министра иностранных дел Сергея Лаврова Анкаре «прекратить подпитывать милитаристские настроения Киева». Анкара также направила сигналы о возможных дальнейших шагах по созданию противовеса России в Черном море.

(Обсуждение Эрдоганом возможности выхода Турции из конвенции Монтре является, среди прочего, попыткой сближения с США: конвенция жестко ограничивает количество, состав и время нахождения в Черном море военных судов нечерноморских держав. Для военных кораблей нечерноморских держав введены существенные ограничения по классу и по тоннажу, а их время пребывания в Черном море ограниченно, в то время как США заинтересованы в том, чтобы иметь возможность развернуть в Черном море мощную группировку ВМС по своему желанию на неограниченное время в целях сдерживания РФ. В прошлом США обращались к Турции с такими просьбами. – Прим.)

На внутреннем фронте антиамериканское бахвальство было главным политическим топливом Эрдогана для сплочения его консервативной и националистической базы. Однако реальная политика диктует оттепель в двусторонних отношениях. Наряду со своим более жестким отношением к Турции на дипломатическом фронте администрация Байдена отказалась игнорировать нарушения Турцией демократических норм, в отличие от Трампа.

Все эти дилеммы привели к расколу в Анкаре между теми, кто выступает за нормализацию отношений с США, и теми, кто считает, что Вашингтон стремится свергнуть Эрдогана.

Мехмет Кочак, обозреватель проправительственной исламистской газеты Yeni Akit, например, утверждает, что двусторонние отношения обречены на дальнейшее ухудшение, напоминая, что Байден в интервью перед своим избранием выступал за поддержку оппозиции в Турции, чтобы та смогла победить Эрдогана. «Несмотря на эти замечания, президент Эрдоган поздравил Джо Байдена с его избранием и предложил открыть новую главу в двусторонних отношениях, но это тоже осталось без ответа», – пишет он. По мнению исламистов-изоляционистов, любой диалог с Вашингтоном был бы бесполезен.

Аналогичные аргументы выдвинуты министром внутренних дел Сулейманом Сойлу, поддержанным Партией националистического движения (ПНД), фактическим партнером Эрдогана по правящей коалиции. Сойлу, который настаивает на том, что Соединенные Штаты стояли за попыткой государственного переворота в 2016 году, заявил на прошлой неделе, что громкие обвинения в коррупции, выдвинутые против него беглым гангстером (Седатом Пекером), были частью возглавляемого США заговора с целью свержения правительства Эрдогана.

Кроме того, существует небольшая, но громкая клика светских евразийцев, которая является твердым противником США и утверждает, что в последние несколько лет влияла на внешнюю политику Эрдогана. Их тоже раздражают попытки Анкары наладить отношения с Вашингтоном. Лидер Патриотической партии Догу Перинчек, главный голос евразийцев, недавно набросился на SETA – связанный с правительством мозговой центр, с которым связаны многие помощники президента, – за попытку осадить Эрдогана и уговорить его изменить курс, направив Турцию к примирению с Соединенными Штатами и Израилем.

Данная разношерстная команда противников США, вероятно, сделает все возможное, чтобы подорвать усилия Эрдогана по сближению с Вашингтоном, прежде всего опираясь на заявление о том, что Байден стремится свергнуть Эрдогана; это заявление является призывом к консервативной и националистической базе турецкого президента.

Что касается Байдена, то вряд ли будет сюрпризом, если он поставит Эрдогану жесткое условие – выбрать свою сторону. Это соответствовало бы развивающемуся видению НАТО, которое больше не ограничивается военным партнерством и общими ценностями, но подчеркивает также более широкое экономическое сотрудничество наряду с политической сплоченностью.

Подобное давление со стороны президента России Владимира Путина только усугубит затруднительное положение Эрдогана, поскольку он становится все более зажатым как внутри страны, так и за рубежом.