На фоне падения рейтингов и роста цен правительство Эрдогана отчаянно нуждается в иностранных инвесторах и в лечении больной экономики. Кроме того, внешняя политика Турции привела к появлению огромной антитурецкой международной коалиции. Эрдоган пытается найти выход, но ему сложно вывести Турцию из дипломатического и экономического тупика, в который он ее загнал.

***

Эрдоган убежден, что раздробленная исламистская оппозиция в изгнании больше не может быть использована для запугивания египетского правителя Сиси.

После восьми лет вражды Турция ведет интенсивную дипломатию с Египтом, Объединенными Арабскими Эмиратами и Саудовской Аравией, публично выражая заинтересованность в восстановлении связей с этими влиятельными арабскими государствами.

Эмиратская и египетская делегации недавно посетили Анкару, а к концу августа президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган встретился с президентом Египта Абдель-Фаттахом Сиси, а также с советником по национальной безопасности ОАЭ шейхом Тахнуном бин Заидом аль-Нахайяном.

В то время как Турция стремится положить конец своей региональной изоляции и улучшить экономику, арабское трио суннитов (Саудовская Аравия, ОАЭ и Египет) ищет выгодное им решение в Ливии и Сирии. Также оно хочет прекращения турецких подстрекательств и поддержки «Братьев-мусульман»(запрещена в РФ). Возможен ли компромисс и как он повлияет на существующие региональные союзы?

Политика «ноль друзей»

Отношения между Турцией и арабскими странами испортились во время событий «арабской весны», когда Анкара присоединилась к движениям «Братьев-мусульман» по всему Ближнему Востоку. Тогда «Братья-мусульмане» выглядели победителями, празднуя свой приход к власти в Тунисе и Египте.

Однако к 2013 году все изменилось. В результате очередной революционной волны, а также участия армии президент Египта Мохаммед Мурси, представлявший «Братьев-мусульман», был отстранен от власти, и вскоре отношения между Каиром и Анкарой были прекращены, а послы отозваны на родину. Египтяне, а также их эмиратские и саудовские союзники опасались вмешательства Турции и Катара во внутренние дела Египта. Со своей стороны Анкара отказывалась признавать легитимность президента Египта Фатаха Сиси (диктатора, пришедшего к власти после свержения Мурси. – Прим.) и использовала различные СМИ для оскорблений и подстрекательства против него.

Однако этот разрыв был не просто личной местью. Он был битвой идеологий. Турция и Катар присоединились к «Братьям-мусульманам» и их ответвлениям, и Анкара превратилась в убежище для тысяч изгнанных членов «Братьев-мусульман», в то время как Египет и страны Персидского залива – Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн – вели борьбу против форм политического ислама и религиозного экстремизма, связанных с Турцией. (В то же время СА и ОАЭ поддерживали другую ветвь политического ислама – салафитов, противостоявшую «Братству». – Прим.).

Раскол был глубоким и считался непримиримым. Тогда Египет и ОАЭ сблизились с Грецией и Кипром, образовав так называемый Греческий альянс, проводя совместные военные учения и расширяя сотрудничество в энергетической сфере. Израиль также укреплял свои отношения как с Грецией и Кипром, так и с арабскими странами.

«Растущая изоляция и сокращение экономики Турции заставили ее переосмыслить свою региональную внешнюю политику, – сказал в интервью The Media Line доктор Асса Офир, эксперт по турецким делам. – Анкара беспокоится о Греческом союзе, она опасается, что Греция проводит военные учения с эмиратцами и саудовцами. Кроме того, ей необходимо оживить инвестиции в турецкую экономику из этих стран. Такова предыстория происходящего сегодня. По сути Турция хотела бы саботировать греческий альянс и не дать ему развиваться».

Офир также видит связь между результатами выборов в США и изменением региональной динамики и подчеркивает тактический характер нового турецкого подхода: «Эрдоган, похоже, опасается Байдена и его новой политики в отношении Турции. Именно это толкает его на сближение с Египтом и другими арабскими странами».

В декабре 2020 года Египет, Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Катар подписали соглашение «Аль-Ула», которое положило конец арабской блокаде Катара. Это примирение, очевидно, проложило путь к постепенному сближению между арабскими странами и Турцией, поскольку Катар (близкий союзник Турции) предложил содействовать связям между двумя сторонами.

Что стоит за согласием Египта вступить в диалог с Анкарой

Хайсам Хассанейн, политический аналитик и бывший научный сотрудник Вашингтонского института ближневосточной политики имени Глейзера, считает, что Каир преследует две важные цели. «Египет добивается вывода турецких войск и союзных им иностранных ополченцев из Ливии.

Это позволит начать поддерживаемый международным сообществом политический процесс, чтобы положить конец десятилетней гражданской войне в стране. Кроме того, Египет требует выдачи 15 членов «Братьев-мусульман», которые разыскиваются в Египте в связи с террористическими атаками после отстранения Мурси в 2013 году», – сказал Хассанейн в интервью The Media Line.

Вскоре после того, как 8 сентября завершился второй раунд египетско-турецких переговоров в Анкаре, премьер-министр Египта Мостафа Мадбули заявил, что, несмотря на достигнутый прогресс, между двумя странами остаются некоторые нерешенные вопросы, указав, что если эти вопросы будут решены, то страны могут восстановить свои отношения к концу этого года.

По словам Мадбули, ливийское досье остается ключевым вопросом для Египта. «Ни одна страна не должна физически вмешиваться в дела Ливии», – сказал он журналистам в Каире.

В ответ министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу выступил в местных СМИ в защиту военной роли своей страны в Ливии. «Присутствие Турции в Ливии, Сирии и Азербайджане изменило политические уравнения и дало результаты», – сказал он.

Весной Чавушоглу упомянул, что его страна готова подписать соглашение с Египтом о морских границах в восточном Средиземноморье, и с тех пор обе стороны тщательно ищут пути деэскалации.

«Также мало сомнений в том, что Турция останется ярым сторонником политических исламских движений в регионе, даже если она тактически уменьшит свое участие в них, – сказал Офир. – Турция частично приглушила некоторые антиегипетские подстрекательства на спонсируемых Эрдоганом каналах и закрыла несколько центров «Братьев-мусульман». Однако существуют тысячи изгнанников – членов «Братства», которые проживают в Турции и ведут свою деятельность оттуда. Эта поддержка носит идеологический характер».

Спустя десять лет после начала «арабской весны» дружественные Турции исламистские партии терпят поражение по всему региону: их отстранили от власти в Тунисе, они проиграли выборы в Марокко и не смогли восстановиться в Египте.

По словам Хассанейна, за последние пару лет Анкара постепенно убедилась в том, что раздробленная оппозиция «Братьев-мусульман» в изгнании – это проигравшая лошадь, которую больше нельзя использовать для запугивания египетского президента. Он ожидает, что Турция больше не допустит подстрекательских высказываний в адрес Египта, что может привести к отъезду некоторых деятелей «Братьев-мусульман» в другие страны, например в Катар.

Хотя пока неясно, насколько далеко зайдет Турция в ослаблении своей поддержки «Братьев-мусульман», она явно заинтересована в увеличении саудовских и эмиратских инвестиций в свою экономику.

Не только турецкая, но и саудовская, эмиратская и египетская экономики сократились с начала пандемии, и все они ищут способы ускорить восстановление. Конгломерат Абу-Даби International Holding недавно объявил, что ищет возможности для инвестиций в Турции в таких секторах, как здравоохранение, промышленность и пищевая промышленность, а Эрдоган заявил, что в скором времени ожидает серьезных эмиратских инвестиций.

На данный момент кажется, что все стороны готовы к постепенной деэскалации, чтобы получить экономическую выгоду. Но, как и в случае с Катаром, настороженность при потеплении отношений сохранится. Центральные спорные вопросы – поддержка Турцией «Братьев-мусульман», а также ее военное присутствие в Ливии и Сирии – по-прежнему окажутся трудноразрешимыми.

В то же время сближение может повлиять на будущее Греческого альянса и замедлить развитие трубопровода East Med, предназначенного для доставки природного газа в Европу.

В последние несколько месяцев Турция дала понять, что она также заинтересована в налаживании связей с Израилем, особенно в сфере энергетики. Разрыв между Анкарой и Иерусалимом все еще значителен, и пока неясно, будут ли текущие геополитические события влиять на отношения между Турцией и Израилем в будущем.