20 июня Египет созвал экстренное заседание Лиги арабских государств для обсуждения последних событий войны в Ливии. Этот призыв прозвучал в тот момент, когда мятежный ливийский генерал Халифа Хафтар, которого поддерживают Каир, Объединенные Арабские Эмираты, Россия и ряд других государств, столкнулся с самой серьезной неудачей в своей кампании по захвату власти в стране.

Президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси выдвинул предложение о прекращении огня и призвал к внутриливийскому диалогу в направлении политического урегулирования конфликта в начале этого месяца. Предложение поступило после того, как Сиси встретился с Хафтаром и спикером парламента восточной Ливии Агилой Салех Исса.

Эта встреча последовала за неожиданным прорывом сил Триполи (международно признанное Правительство национального согласия, ПНС), которые вынудили ополченцев Хафтара покинуть запад страны, положив конец 14-месячному наступлению Ливийской национальной армии (ЛНА).

Хафтар выразил готовность к прекращению огня. Но базирующееся в Триполи Правительство национального согласия до сих пор проявляло мало признаков готовности к переговорам, настаивая на контрнаступлении в направлении стратегического прибрежного города Сирт. Это протурецкое правительство получило в ходе боевых действий мощную поддержку со стороны Турции.

Внезапный поворот в Ливии привел к опасениям, что иностранные покровители Хафтара могут усилить военную поддержку этого командира, продолжая нарушать эмбарго ООН на поставки оружия. Россия ввела свои истребители в конфликт в мае, хотя до сих пор неясно, использовались ли они в бою.

Каир, как сообщается, развернул бронетехнику на своей западной границе в начале июня

Турция и ОАЭ ввели в конфликт беспилотники, и сирийские наемники сейчас воюют на обеих сторонах. Турция и Катар поддерживают ПНС и перебросили ему на помощь боевые беспилотники и 9 тысяч наемников – антиасадовских боевиков из Сирии. РФ, Египет, Эмираты, Саудовская Аравия, Израиль, Асад и Франция выступают на стороне Хафтара и поддерживают его поставками оружия, а также с помощью переброски боевиков-наемников из проасадовских сил Сирии, из Судана и т.д.

Позиция Вашингтона в этот решающий момент не вполне ясна. Президент Дональд Трамп высоко оценил предложение египетского президента Сиси о прекращении огня; Дэвид Шенкер, главный чиновник Госдепартамента, занимающийся Ближним Востоком, заявил, что Соединенные Штаты поддерживают мирный процесс, поддерживаемый ООН.

Турция, которая в военном отношении поддерживает Правительство национального согласия, отвергла план Каира, назвав его «призывом спасти Хафтара». Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган также заявил, что он и Трамп достигли договоренностей во время телефонного разговора 8 июня, который может ознаменовать «новую эру» в Ливии.

Угроза войны держав в Сирии и Ливии

Между тем президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси заявил о легитимности любого вмешательства в Ливию. Возможно, это означает, что он намерен ввести войска в Ливию. В последние недели Египет сосредоточил на границе с Ливией крупные бронетанковые соединения. Наступление Египта в Ливии может повлечь за собой турецко-египетскую войну.

Российский востоковед Кирилл Семенов оценивает вероятность такой войны как высокую, в случае если ОАЭ готовы оплатить ее, а слухи об этом распространяются.

Прецеденты такого рода уже были. В феврале 2020 года, как сообщает лондонское издание «Глаз Ближнего Востока», Эмираты предложили Асаду 5 млрд долларов за наступление на позиции Турции и протурецких антиасадовских боевиков в Идлибе, в Сирии. В настоящее время в Идлибе продолжается концентрация сил Асада, и, с другой стороны, там накапливается турецкая бронетехника. Так же Турция рассматривает вопрос о создании в Ливии военных баз.

Таким образом, можно говорить о том, что война в Ливии и война в Сирии сливаются все больше в единый вооруженный конфликт с участием держав.

Возможны становятся разнообразные сценарии, например египетско-российское наступление против Турции и близкого ей правительства в Ливии и одновременное наступление Асада и России на Идлиб в Сирии, если, например, обе операции будут профинансированы эмиратскими средствами.

В таком случае Турции придется вести войну на два фронта. И если в Сирии перевес будет на стороне Турции (операции разворачиваются вблизи ее территории и на огромном удалении от российских военных баз), то в Ливии ситуация будет обратной, поскольку эта страна граничит с Египтом и находится на большом удалении от Турции.

Но перелом в пользу противников Турции станет возможен лишь в случае полномасштабного включения в войну Египта. В противном случае Турция сумеет использовать свое военно-техническое превосходство и относительную близость своих военных баз к зонам военных действий, чтобы попытаться склонить ситуацию в свою пользу.

С чем связана озабоченность Египта

В Египте в 2013 году состоялся военный переворот, сопровождавшийся народным восстанием (Тамаруд), в ходе которого был свергнут режим президента Мохамеда Мурси. Этот режим был связан с организацией суннитских религиозных фундаменталистов «Братья-мусульмане» (движение сторонников политического ислама, намеренных установить шариатское правление). После переворота братство было запрещено в Египте. Тем не менее оно устраивало там массовые протесты. Протурецкое ливийское правительство в Триполи – Правительство национального согласия во главе с Фаизом Сараджем – тесно связано с этим международным движением. Поэтому победа Турции и ПНС в Ливии неприемлемы для Египта, ведь они означали бы укрепление братства на обширной египетско-ливийской границе, проницаемой для потоков контрабанды, оружия и боевиков.

Кроме того, между Турцией и рядом государств (Египет, Греция, Кипр, Израиль, Франция) существуют острые разногласия по поводу того, кто из них должен владеть газовыми месторождениями в Средиземном море. В ноябре 2019 года Турция и ПНС Ливии подписали соглашение о делимитации морских границ, согласно которому ряд газовых месторождений оказались в зоне, контролируемой Турцией. Это вызвало жесткое несогласие коалиции вышеперечисленных государств (а также их союзников – Эмиратов и Саудовской Аравии), в рамках которой создается крупный газовый хаб для поставок газа в Европу. Это вторая причина, по которой Египет и Эмираты могут втянуться в войну с Турцией.

Что касается России, то она рассчитывает взять под контроль нефтяные месторождения Ливии и одновременно ослабить Турцию, которая противостоит пророссийскому режиму Асада в Сирии. Поэтому Россия также выступает на стороне антитурецкой коалиции и антитурецких сил в Ливии (Хафтар и его ЛНА).

Почему Сирт – «красная линия» для всех в Ливии

Прибрежный ливийский город Сирт – стратегические ворота к крупным нефтяным объектам – превратился в критическую точку соперничества между Турцией и Россией. Кроме того, Франция пытается помешать Турции.

Стремительное продвижение поддерживаемых Турцией сил Триполи в Ливии застопорилось в ключевом прибрежном городе Сирте, поскольку роль России в конфликте стала более напористой, предвещая жесткий торг между Анкарой и Москвой.

Турецкие беспилотники, которые помогли переломить ситуацию в пользу Правительства национального согласия (ПНС), столкнулись с ограничениями дальности полета, поскольку правительственные войска продвинулись дальше от Триполи в погоне за Ливийской национальной армией Халифы Хафтара. С другой стороны, к беспилотникам, предоставленным Хафтару Объединенными Арабскими Эмиратами, присоединились российские самолеты МиГ-29, поскольку Россия, похоже, пытается помешать любому продвижению Турции и ПНС к Сирту.

Неудачи Хафтара в районе Триполи породили надежды на то, что стороны вернутся на позиции, которые они занимали до того, как Ливийская национальная армия Хафтра (ЛНА) начала наступление на столицу в апреле 2019 года, и что турецко-российское партнерство сформируется с тем, чтобы направить процесс в нужное русло.

Но первый удар по такому сотрудничеству был фактически нанесен в январе, после того как Анкара подписала соглашение о демаркации морских границ с Правительством национального согласия (ПНС) и активизировала свое военное участие в Ливии. Этот договор передал средиземноморские газовые месторождения в зону контроля Турции. В обмен Анкара обещала Правительству национального согласия (ПНС) в Триполи свою военную поддержку.

Но в то время Хафтар продолжал наступать и упорно пытался захватить Триполи. Тогда началось контрнаступление ПНС, Турции, широко применившей свои боевые беспилотники и сирийских наемников (из числа антиасадовских боевиков), которых Турция привезла на помощь ПНС. Оно оказалось успешным.

После того как Ливийская национальная армия потеряла базу Аль-Ватия, Москва подтянула наемников Вагнера, поддерживающих Хафтара и ЛНА, к Аль-Джуфре в центральной Ливии, что было воспринято как знак того, что этот район станет российской красной линией.

Хафтар захватил Аль-Джуфру в 2017 году, в то время как Сирт, расположенный примерно в 300 километрах к северу, пал перед его войсками в июне 2019 года. Развернув в конце мая в Эль-Джуфре по меньшей мере 14 истребителей МиГ-29 и Су-24, Россия показала, что будет стоять на своем. Она также не проявила никакой гибкости в том, чтобы позволить Сирту пасть, разбив надежды Анкары на повторение относительно легких побед в Аль-Ватии и в Тархуне в районе Триполи.

14 июня министры иностранных дел и обороны России в последний момент отложили визит в Турцию, заявив, что двусторонние контакты продолжатся на более низком уровне. Русские отказались от переговоров после того, как Турция отклонила египетское предложение о прекращении огня, которое соответствовало российскому плану игры. Турецкие официальные лица были настроены на поддержку дальнейшего военного натиска Правительства национального согласия, которое при поддержке турецких беспилотников и 9 тысяч сирийских наемников (привезенных Турцией из Сирии антиасадовских боевиков) разбило силы Хафтара под Триполи.

В телевизионном интервью 8 июня президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган назвал Сирт, Аль-Джуфру и крупные нефтяные месторождения следующими целями (своей и ПНС) военной кампании. Он признал, что Россия «обеспокоена», и сказал, что обсудит этот вопрос с президентом России Владимиром Путиным.

Назревающая борьба за Сирт стала очевидной уже в начале июня, когда в Москву прибыла делегация Правительства национального согласия, в том числе заместитель председателя президентского совета Ахмед Майтек. Майтеку якобы сказали, что Сирт – это красная линия для России. Вернувшись в Триполи, он позвонил командующему операцией «Сирт-Джуфра», убеждая его прекратить наступление. Он добился цели и спровоцировал внутренний раскол в ПНС. Чиновники Правительства национального согласия назвали его идиотом.

Министр внутренних дел Правительства национального согласия поклялся, что Сирт будет взят, и премьер-министр Файез Аль-Саррадж, вернувшись с переговоров в Анкаре, приказал продолжать наступление. «Сирт – это красная линия для нас», - заявил 15 июня генерал Абдулхади Дирах, представитель совместного оперативного штаба Сирт-Джуфра.

Что же делает Сирт всеобщей «красной линией»

Расположенный прямо посреди ливийского побережья, Сирт является западными воротами региона «нефтяного полумесяца» страны и маршрутом, который нужно контролировать, чтобы доминировать над портами Сидра, Рас-Лануф, Марса-эль-Брега и Зуветина, где 11 нефтепроводов и три газопровода достигают Средиземноморского побережья. Захватив Сирт, можно было бы легко взять под контроль 350-километровый прибрежный участок вплоть до Бенгази, изобилующий трубопроводами, нефтеперерабатывающими заводами, терминалами и нефтехранилищами.

Именно захват Хафтаром «нефтяного полумесяца» – родины 60% углеводородных богатств Ливии – дал ему в прошлом рычаги для подрыва сил, верных ПНС, в Триполи и Мисрате. Поэтому ПНС и Турции важнее всего вернуть контроль над Сиртом.

В довоенной Ливии 96% государственных доходов приходилось на углеводороды. Запасы страны составляют 48,3 миллиарда баррелей нефти и 1,5 триллиона кубометров газа. Однако добыча нефти упала до 90 000 баррелей в день с 1,6 миллиона баррелей в прошлом году.

Таким образом, контроль над «нефтяным полумесяцем» может иметь усиливающий эффект в раскачивании конфликта, и Сирт рассматривается как ключ к захвату региона всеми сторонами.

После захвата Аль-Вишка 6 июня силы Правительства национального согласия двинулись на Сирт с трех сторон, но воздушные налеты Ливийской национальной армии остановили их продвижение. Тупиковая ситуация усилила ожидание турецко-российских переговоров, однако прорыв представляется маловероятным до тех пор, пока Эрдоган и Путин не встретятся лично. Но такая встреча вряд ли состоится в ближайшее время, учитывая те меры безопасности, которые предпринимаются для защиты президента РФ в связи с пандемией.

Турция стремится к длительному военному присутствию в Ливии, присматриваясь к Аль-Ватии и военно-морской базе в Мисурате. Некоторые утверждают, что Анкара согласится на российский контроль в Аль-Джуфре в обмен на Сирт. Авиабаза Аль-Кардабия близ Сирта – еще один объект, к которому Турция, как говорят, присматривается в случае падения Сирта.

Россия со своей стороны, как полагают, нацелилась на Сирт в качестве военно-морской базы, в дополнение к Аль-Джуфре, стремясь укрепить свои позиции в Средиземном море после приобретения баз в Тартусе и Латакии в Сирии. Неудивительно, что такие перспективы встревожили НАТО, которое опасается ухудшения ситуации на своем южном фланге. И все же НАТО не едино в этом вопросе.

Роль Франции

Франция, которая противится как турецкому, так и российскому контролю в Сирте, уже вмешалась. Появление французских истребителей в ливийском небе рассматривается как заявление Франции о том, что она является частью игры. Французские компании заинтересованы в сотрудничестве с Кипром, Грецией и другими странами в деле эксплуатации газовых месторождений Средиземноморья.

Ливийский источник цитирует арабский еженедельник: «Похоже, Франция начала выстраиваться в одну линию с Россией против Турции, и на самом деле это направлено против США. Русские и французы рассматривают Сирт как исключительно важную зону; они хотят контролировать порт и базу Аль-Кардабия».

14 июня Франция набросилась на Турцию за то, что та стала «еще более агрессивной» в Ливии, обвинив ее в отправке в эту страну полудюжины кораблей в нарушение эмбарго ООН на поставки оружия. Франция потребовала встречи НАТО по этому вопросу. Министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан заявил, что позиция Турции представляет «опасность, неприемлемый стратегический риск, поскольку она находится в 200 километрах от итальянского побережья».

Однако, учитывая проблемы режима Макрона и неустойчивое положение в самой Франции, а также угрозу резко негативной реакции населения на вступление Франции в военный конфликт с мощной военной державой, обладающей второй армией в НАТО – Турцией, а также с учетом того, что Франция и Турция – члены НАТО, прямое вмешательство Франции в вооруженный конфликт в Ливии и вступление в войну с Турцией маловероятно.

Роль США

Франция, как сообщается, ищет прямой поддержки США для сдерживания Турции, в то время как Турция призывает к сотрудничеству с Соединенными Штатами в Ливии.

Для Соединенных Штатов приоритетом является противодействие России, но для Франции в первую очередь важно противодействовать усилиям Турции, направленным на то, чтобы закрепиться в Ливии.

До тех пор пока сдерживание России доминирует среди интересов США, они вряд ли загонят Турцию в угол. Открыто поддерживая Турцию, Вашингтон уже вовсю разоблачает присутствие российских самолетов в Ливии. Что могло бы заставить Вашингтон изменить свое мнение, так это появление турецко-российского партнерства в Ливии.

Русско-турецкое противостояние

17 июня на фоне противостояния с Францией Эрдоган направил в Триполи делегацию высокого уровня в составе министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу, министра финансов Берата Албайрака, начальника разведки Хакана Фидана и пресс-секретаря президента Ибрагима Калина. По словам Чавушоглу, целью визита было «решительно подчеркнуть поддержку Ливии». Переговоры были сосредоточены на военной кампании и экономических проектах.

Визит, безусловно, был демонстрацией решимости, но вряд ли снимает задачу для Турции идти на компромисс с Россией. Комментируя этот визит, глава Высшего государственного совета Ливии Халид аль-Мишри заявил, что турецко-российский диалог по Ливии «совместим» с принципами Правительства национального согласия.

Турция и ее союзники, похоже, стремятся исключить Хафтара из перспективных переговоров по урегулированию.

В принципе Хафтар не нравится Москве из-за его неуживчивости и упрямства. На фоне поражений Хафтара Москва уже подняла авторитет Агилы Салеха Исы, главы парламента Тобрука (Восточная Ливия), гражданского политика, который соперничает с Триполи, но не подчиняется Хафатару. Тем не менее антитурецкие военные силы Восточной Ливии подчиняются именно Хафтару. Вряд ли Москва в этих условиях сможет принять предложения Анкары игнорировать или отстранить Хафтара

Обе стороны должны увидеть, что они могут вместе сделать в Сирте и Аль-Джуфре, чтобы найти выход из конфликта.

Однако проблема всех российско-турецких соглашений заключается в их недолговечности и хрупкости. До сих пор исключительное значение России и Турции в войнах в Сирии и Ливии обеспечивалось тем, что обе страны готовы были рискнуть крупными военными силами, переброшенными в эти государства. Но поскольку страны выступают соперниками на поле боя и на поле переговоров и поскольку их союзники находятся в состоянии войны, им сложно достичь компромисса. Это ведет к тому, что вслед за очередным российско-турецким соглашением о прекращении огня неизменно следует вспышка военных действий.

Прямое участие России и Турции в войнах в Сирии и Ливии (которые все больше сливаются в одну войну) помогает им влиять на происходящее в этих регионах в большей степени, чем другим державам. Но это же обстоятельство провоцирует угрозу русско-турецкого конфликта.

Многое могла бы решить личная встреча Путина и Эрдогана. Но из-за пандемии российский президент в настоящее время ограничивает личные контакты, поэтому неясны возможности проведения такой встречи.

Если же в войну на стороне противников Турции напрямую вмешается Египет, ситуация в Ливии может измениться радикально. Но это событие способно изменить обстановку во всем Средиземноморье и на Ближнем Востоке.