В конце июня, когда поддерживаемое Организацией Объединенных Наций правительство национального согласия (ПНС) в течение нескольких недель обратило вспять многолетние достижения возглавляемой Халифой Хафтаром Ливийской национальной армии (ЛНА), президент Египта Абдул Фаттах ас-Сиси, который активно поддерживает ЛНА, выступил с пламенным предупреждением во время инспекции своих вооруженных сил. Сиси предупредил заинтересованные стороны о возможных военных действиях Египта в конфликте, который может перекинуться на восточную Ливию, если ПНС и Турция, поддерживающая ее, продолжат свою кампанию.

Говоря о такой возможности, египетский президент сказал: «Если кто-то думает, что они могут выйти за линию Сирт и Джуфра, то это красная линия для нас». И добавил, что подобное развитие событий обеспечило бы египетскому государству «международную легитимность» для вмешательства. Центральный район Джуфра представляет собой жизненно важный путь в западную Ливию и содержит стратегически ценную военную авиабазу, которая была жизненно важна для военных операций ЛНА против базирующегося в Триполи правительства (ПНС). С другой стороны, прибрежный город Сирт, расположенный между Триполи и оплотом ЛНА Бенгази на Востоке, является ключом к контролю над нефтяным полумесяцем Ливии, доходы от которого были источником постоянной борьбы между соперничающими правительствами страны.

С начала интервенции Турции в Ливию в 2020 году Сиси использовал сильную риторику и военную позу в виде крупномасштабных учений, чтобы выразить недовольство Каира и предупредить, что он может вмешаться, если Турция продвинется на территорию, которую Каир считает жизненно важной для своей собственной национальной безопасности. В то время как Каир поддерживал возглавляемую Халифой Хафтаром ЛНА оружием, обучал ее и давал ей политическое прикрытие в течение более чем шести лет, ссылаясь на проблемы безопасности границ и интересы борьбы с терроризмом в восточной Ливии. Правда, Египет играл в этом деле второстепенную роль по сравнению с более напористыми Объединенными Арабскими Эмиратами, которые были главным сторонником кампании генерала-изгоя Хафтара. С самого начала кампании ЛНА в Триполи Египет оказывал поддержку и содействие как эмиратским, так и российским операциям в Ливии, позволяя им использовать западные базы страны и перевозить оружие через границу, но сам не играл непосредственной военной роли. Однако разворот завоеваний ЛНА и угроза появления геополитического конкурента – Турции – на пороге Египта, конкурента, который потенциально может подорвать энергетические интересы Каира в Средиземноморье и угрожать его пограничной безопасности вместе с боевиками (про-турецкими исламистами, «Братьями-мусульманами», которые тесно связаны с Правительством национального согласия в Триполи и которые так же борются в Египте против режима диктатора Сиси, – прим.), подтолкнули руководство страны к тому, чтобы действовать решительно.

Сейчас Египет, похоже, настроен на развертывание своих сил в Ливии, хотя фактический процесс такого рода и то, что эти силы реально могут сделать, являются предметом дебатов. В то время как граница Египта с Ливией может предоставить стране относительно простые сценарии развертывания военных сил в Восточном прибрежном регионе Ливии – в Киренаике, достижение линии конфликта на Западе Триполитании на расстоянии более тысячи километров является сложной задачей, эффективно ограничивая направления действий, доступные Каиру.

Проблема достижения и функционирования военных сил вдоль «красной линии Джуфра-Сирт» и потенциальный риск эскалации конфликта с Турцией означают, что Каир, скорее всего, будет стремиться к символическому вмешательству. В этом сценарии введение египетских вооруженных сил будет использоваться для принуждения воюющих сторон Ливии к переговорам под наблюдением Египта, а не для участия в каких-либо реальных боевых действиях. Египет предпочел бы оставить оборону Сирта и Джуфры своим эмиратским и российским союзникам, которые поддерживают ЛНА Хафтара.

Если Каир действительно намерен двигаться в направлении линии Сирт-Джуфра, то это создаст ряд логистических и оперативных проблем для египетской армии и ее ВВС. Эти два вида войск, вероятно, сыграют самую важную роль в любом развертывании...

Египетские учения показывают, что любое движение в соседнюю страну, вероятно, будет включать серьезные обычные формирования, которые включают бронетанковые бригады, тактические истребительные крылья и военные корабли ВМС.

Развертывание такого рода представляет собой многочисленные проблемы для египетских вооруженных сил и некоторые уникальные проблемы для отдельных их родов. Для сухопутной армии длинные линии снабжения могут потребовать от боевых формирований накопления запасов, которые будут перевозиться вместе с ними. Египетская армия не сможет полагаться на постоянное пополнение запасов, учитывая расстояние от Сирта-Джуфры до границы и потенциальную возможность срыва снабжения турецкими боевыми беспилотниками. Такая ситуация позволит проводить только короткие наступательные операции, но если запасы будут исчерпаны, то наземные силы Египта могут столкнуться с риском значительной потери обороноспособности, если противоборствующие силы быстро не капитулируют перед лицом обычных бронетанковых сил. Фактически, даже в пределах своих собственных границ египетская армия последовательно боролась за продолжение наступательных операций против базирующихся на Синае боевиков в течение более чем двух месяцев подряд без необходимости значительных задержек и наращивания поставок.

Наземные боевые силы Египта могут столкнуться с дополнительными и значительными проблемами, если Военно-воздушные силы страны не смогут обеспечить последовательную воздушную поддержку и защиту от угроз беспилотных летательных аппаратов ПНС и Турции. В то время как массив истребительных платформ, которыми оперируют египетские ВВС, может достигать линии Сирт-Джуфра, они реально могут делать это только периодически, учитывая расстояние, которое необходимо покрыть, и время, которое потребуется, чтобы достичь этих районов со своих западных авиабаз. Хотя наблюдатели высказывали предположения, что египетские ВВС могли бы использовать базы в самой Ливии, большинство из этих объектов не имеют модернизированной инфраструктуры для поддержки современных истребителей; потребуются значительные усилия для надлежащего снабжения подразделений, размещенных там; и не будет обеспечена безопасность таких операций. Только управляемый Эмиратами Аль-Хадим является жизнеспособной возможностью, хотя он может представлять проблемы с пропускной способностью из-за интенсивного использования Эмиратов и России в поддержку ЛНА.

Египетские авиаудары в Ливии, проведенные в поддержку кампании ЛНА в Дерне в 2015 году, и первоначальный удар по авиабазе Джуфра, всегда были ограниченными (если не полностью символическими), что является симптомом как географических проблем, так и нежелания Египта тратить скудные военные ресурсы на длительные воздушные кампании. Как и в предыдущих ударах, египетские ВВС будут стремиться избегать использования своих относительно небольших стратегических запасов сложных боеприпасов для поражения наземных целей ПНС или турецких сетей ПВО, если это не будет абсолютно необходимо. Последнее может также умерить любые перспективы египетских авиаударов через линию Сирт-Джуфра, поскольку угроза потери пилотов и самолетов, а так же трудности запуска боевых поисково-спасательных операций вглубь Ливии или вражеской территории представляют собой серьезный риск в плане как для материального, так и для репутационного ущерба.

У берегов Ливии египетские военно-морские силы будут лишены возможности действовать в пределах досягаемости своих турецких коллег, чтобы избежать потенциальных конфронтаций. Противоположный сценарий может превратить то, что в основном было борьбой между поддерживаемыми Турцией и Египтом иностранными посредниками, в обычный конфликт между двумя геополитическими соперниками. Несмотря на миллиардные расходы на военные корабли и десантный проект, египетский военно-морской флот может играть незначительную роль в любом развертывании на линии Сирт-Джуфра, учитывая постоянное присутствие турецких судов в ливийских водах с самого начала турецкой интервенции. Контроль турецкого военно-морского флота над водами западной Ливии может помешать его египетским коллегам создать собственную сеть ПВО морского базирования, затруднить способность наносить удары по наземным целям через Сирт и сделать десантные или воздушно-десантные операции с египетских авианосцев «Мистраль» рискованным предприятием.

В то время как египетская армия часто считается спящим гигантом и о ней говорят в арабском мире как о большой силе, борьба этой армии на Северном Синае за последние семь лет вызвала озабоченность по поводу ее эффективности и общей компетентности. Есть вероятность того, что давние системные тактические и оперативные слабости египетской армии будут раскрыты на еще одном поле боя – ливийском.

Предыдущие иностранные военные операции Египта так же характеризовались низкой эффективностью. В 1991 году значительное развертывание египтян в Кувейте в поддержку возглавляемых США многонациональных сил было охарактеризовано бывшими официальными лицами как посредственное и выявило слабые места в способности страны эффективно командовать своими подразделениями и контролировать их вдали от дома. В том же духе недавнее участие ВВС Египта в боевых действиях над Йеменом привело к тому, что египетские летчики были направлены на дополнительную подготовку в Объединенные Арабские Эмираты после того, как их партнеры указали на неопытность египтян в операциях по дозаправке в воздухе, плохое использование управляемых боеприпасов, незнание работы с наземными боевыми диспетчерами и проблемы общего характера в ходе операций коалиции.

Для многих военных руководителей Египта катастрофическое вмешательство в Гражданскую войну в Северном Йемене остается предостерегающим опытом, который отбил у Каира аппетит к иностранным военным авантюрам, несмотря на его акцент на военную мощь и ее региональную проекцию. Эта институциональная нерешительность представляет собой еще одно ограничение, которое может эффективно помешать Каиру выйти за рамки символического вмешательства в Ливии, направленного на то, чтобы уравновесить Турцию. Как пояснил Сиси в своей июньской речи, любое египетское развертывание будет главным образом направлено на то, чтобы принудить стороны к прекращению огня в соответствии с мирным планом в рамках Каирской Декларации, а не обратить вспять все достижения ПНС.

Эта оценка не только вписывается в египетские послания и предыдущие модели поведения, но и неразрывно связана с военными ограничениями Каира и реальным риском затяжного изматывающего вмешательства или с более тревожной перспективой эскалации отношений с Турцией, которая может привести к обычной конфронтации и возможному поражению. Для нынешнего египетского режима любые действия, которые могли бы привести к таким сценариям, лучше всего полностью исключить, поскольку имидж, который режим культивировал внутри страны, связан с демонстрацией военной мощи армии (находящейся у власти, – прим.) Из этого имиджа режим черпает политическую легитимность, и в случае поражения, этот образ будет безвозвратно запятнан. Практически это означает, что Каир может довольствоваться наращиванием сил в восточной Ливии, в то время как сама линия Сирт-Джуфра укрепляется Объединенными Арабскими Эмиратами и российскими наемниками, на тот случай, если ПНС и Турция будут стремиться к дальнейшим успехам.

С учетом сказанного, угрозы Египта не следует сбрасывать со счетов или преуменьшать, учитывая потенциальную эскалацию и просчеты соперничающих сторон.

В то время как Каир, как известно, перекраивает свои красные линии и переопределяет свои интересы в Ливии, угроза военных действий со стороны президента страны и сам публичный характер его воинственных заявлений требуют некоторого подобия победы и уверенности в том, что его интересы не подвергаются риску, прежде чем он сможет разумно спуститься вниз по лестнице эскалации. Если такая возможность не представится, то перспектива столкновений в Средиземном море между Египтом и Турцией может стать неизбежным результатом инерции, которая заставляет этих геополитических противников противостоять вызовам друг друга без наличия каких-либо путей, по которым они могли бы разумно отступить, не теряя лица и не отказываясь от своих соответствующих кампаний.