56-я сессия Совета по правам человека (СПЧ) Организации Объединенных Наций (ООН), начавшаяся в Женеве (Швейцария) 18 июня, завершилась 26 июля. Двадцать неправительственных организаций со всего мира приняли участие в заседаниях Комитета ООН против пыток в период с 16 по 17-18 июля, где представили свои доклады о нарушениях прав. Ассоциация юристов за права и свободу (АЮПС), турецкий Фонд исследований общества и права (TOHAV), Ассоциация исследований СМИ и правовых вопросов (MLSA) и Всемирная организация против пыток (OMCT), также базирующаяся в Турции, представили 49-страничный доклад.

В докладе, включающем нарушения прав в тюрьмах, проблемы беженцев и мигрантов, а также нарушения свободы прессы, затронута «абсолютная» изоляции курдского лидера Абдуллы Оджалана, от которого не поступало вестей уже 41 месяц, и других заключенных тюрьмы на Имралы – В ейси Акташа, Омера Хайри Конара и Хамили Йылдырыма. После выступлений всех спикеров комитет запросил у Турции объяснения по поводу ситуации на Имралы и запрета на свидания заключенных с адвокатами и родственниками. В ходе заседаний турецкая делегация не признала существование особой практики, но согласилась с наличием изоляции на Имралы.

Резан Сарыджа, адвокат Абдуллы Оджалана, принявший участие в заседаниях, как представитель TOHAV, ответил на наши вопросы по поводу отчета, представленного на сессиях ООН, о дискуссиях по поводу Имралы и об отношении Турции к изоляции в островной тюрьме.

- Какой этап подготовки прошел доклад, который вы представили комитету, как организации гражданского общества, и что было включено в документ, особенно по поводу Имралы?

- Вместе с 4 неправительственными организациями, членами которых мы являемся, мы провели 4-месячное исследование, начиная с февраля. Конечно, суть вопроса заключалась в нарушениях запрета на пытки, но поскольку всевозможные события влияют на эту ситуацию, необходимо было представить картину прав человека в Турции. Эти факторы взаимосвязаны. Одним из самых важных разделов посвящен условиям содержания г-на Абдуллы Оджалана и других наших клиентов в тюрьме на Имралы. Мы исследовали случаи пыток в других тюрьмах, нарушения, связанные с изоляцией, преступления или пытки в сфере гражданского общества, ограничения свободы слова, давление и ограничения профессиональной деятельности адвокатов и организаций гражданского общества. Мы представляли наши отчеты Комитету ООН против пыток, описав общую картину регресса в области прав человека в Турции в целом, особенно насилие, применяемое полицией во время заявлений для прессы или демонстраций, жестокого обращения при задержаниях и под стражей, а также тяжелое положение больных заключенных.

- Помимо подготовленных вами докладов, были ли еще какие-либо доклады по Турции, представленные другими организациями гражданского общества?

- Конечно... На этих мероприятиях присутствовали более 20 организаций гражданского общества. В комитет было представлено более 20 докладов. Это доказывает, насколько серьезной проблемой стали права человека в Турции. Другие неправительственные организации, присутствовавшие на сессии, вновь заявили о многочисленных случаях пыток и нарушений прав человека в Турции.

- О чем вы говорили в своих выступлениях и на встречах с докладчиками после заседаний?

- Мы заявили, что Турция не соблюдает универсальные правовые и гуманитарные принципы.

Несмотря на то, что время наших выступлений было ограничено, мы хотели еще раз обратить внимание докладчиков на систему изоляции на Имралы, поскольку условия, в которых г-н Абдулла Оджалан содержится в этой тюрьме, стали следствием действия режима чрезвычайного положения. Мы заявили, что ни одна из международных конвенций, Конституция Турции и международные механизмы не действуют и не имеют никакого влияния на Имралы. Например, несмотря на решение Комитета ООН по правам человека по ходатайству, поданному от имени г-на Оджалана и других наших клиентов о том, что курдскому лидеру должна быть разрешена немедленная встреча с адвокатами без каких-либо ограничений, этот вопрос до сих пор не продвинулся. Другими словами, мы заявили, что закон здесь не имеет силы и что Турция упорно продолжает игнорировать общечеловеческие принципы и ценности. В связи с этим мы задали докладчикам вопрос: «Является ли тюрьма на Имралы местом, где не действует закон?» И снова мы услышали: «Существует абсолютный запрет на применение пыток». Этот запрет закреплен рекомендациями ООН и Совета Европы, которые были приняты всеми странами; были также приняты правила о том, что узникам должны быть обеспечены минимальные средства связи. Но, несмотря на это, мы не получаем известий уже 3 года и 4 месяца. Мы спросили докладчиков, есть ли другой пример, когда за 13 лет заключенному могут позволить лишь 5 свиданий с адвокатом, а затем заявили, что единственным полностью изолированным местом в мире на сегодняшний день может быть только тюрьма на Имралы. Эта ситуация – «черная дыра» с точки зрения международной правовой системы.

- Систематические «дисциплинарные взыскания» регулярно упоминаются, как препятствие для свиданий с адвокатами и родственниками. Поднимался ли этот вопрос на заседаниях?

- Мы также попытались подробно рассказать о позиции Турции по поводу этих отказов, поскольку в качестве оправдания приводятся дисциплинарные запреты. Однако, эти процессы должны идти законным и прозрачным образом. Мы сказали докладчикам, что с этим есть серьезные проблемы. Иными словами, как адвокаты, не получаем информацию об этих процессах, дела ведутся незаконно, в тайне. Мы постоянно вынуждены делать всё новые попытки и подавать заявления, основываясь на предположениях. В связи с этим г-н Оджалан и другие наши клиенты не могут воспользоваться правом на юридическую помощь. Им не только не разрешают встречи с адвокатами, но и ограничивают таким образом право на защиту.  Конечно, мы также заявили, что в докладе ЕКПП, опубликованном в 2020 году, было установлено, что эти дисциплинарные решения были основаны на политических причинах. Мы заявили, что ищем тех, кто поможет найти правовое решение для системы Имралы.

Наконец, мы заявили, что «пожизненное заключение при отягчающих обстоятельствах» противоречит запрету на пытки и что по этому вопросу существует решение ЕСПЧ. Однако, мы отметили, что Турция не предприняла шагов в соответствии с решением ЕСПЧ. Сам комитет ООН дал рекомендацию устранить структурные проблемы такой меры наказания, как «пожизненное заключение с отягчающими обстоятельствами», в своем пятом периодическом докладе.  Мы также заявили, что, несмотря на эту рекомендацию, решение ЕСПЧ и мониторинг со стороны Комитета министров, проблема сохраняется. Более того, в своих планах действий, представленных Комитету министров, Турция четко заявляет, что не собирается отменять эти правовые нормы. Мы рассказали о том, что г-н Оджалан несет мирную миссию, каким потенциалом он обладает и что может совершить, если будет играть свою роль, и что всё это необходимо для установления демократического мирного правового порядка. У нас также была возможность письменно изложить связь курдского вопроса с государственной политикой Турции и последствия системы изоляции для современного общества.

- Что вы можете сказать о подходе докладчиков к событиям на Имралы? Был ли какой-то момент, связанный с проблемой изоляции, на котором докладчики сделали акцент?

- Докладчики задавали представителям Турции вопросы по многим поводам. Мы предоставили им свидетельства множества нарушений прав человека. У нас сложилось впечатление, что докладчики поняли эти проблемы, потому что они задавали подробные вопросы в этом контексте.

Одним из важных вопросов, несомненно, были условия содержания г-на Оджалана. Докладчики напрямую спросили турецкую делегацию об условиях содержания курдского лидера. Иными словами, они заявили, что г-н Оджалан находится в Имралы вместе с тремя другими людьми, только один из которых отбывает пожизненное заключение. Они добавили, что с 25 марта 2021 года от них не поступало никаких новостей, что связи с адвокатами нет и что, несмотря на все дипломатические усилия, никакой информации не поступало. Комитет также попросил разобраться в ситуации с «приговором к пожизненному заключению», в отношении которого ЕСПЧ признал нарушение статьи 3. Они задали прямой, открытый и конкретный вопрос: «Почему семьям и адвокатам не разрешают встретиться с ними?». Кроме того, они задали уточняющие вопросы, такие как «Рассматривается ли решение о пересмотре пожизненного заключения, то есть будет ли проведена переоценка мер, не предусматривающих условного освобождения, и какого рода решение вынесено в обсуждение?».

- Вы сказали, что соответствующие организации осведомлены о нарушениях прав заключенных и задержанных в стране, особенно о нынешней изоляции на Имралы. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

- Да, это так. Например, один докладчик заявил, что у него уже неоднократно была возможность посетить Турцию, понимая, что многие условия содержания не соответствуют рекомендациям ЕКПП и международным стандартам. Он заявил, что для него очень важны условия заключенных, приговоренных к пожизненному заключению с отягчающими обстоятельствами, и что за последние годы их число увеличилось на 40%. В связи с этим он добавил, что хотел бы знать, в каком объеме заключенные имеют право на подачу жалоб, право на посещение адвокатов и право на встречи с представителями других учреждений. Он задал вопрос: «Какие меры следует принять, чтобы улучшить условия содержания заключенных, расширить их контакты с внешним миром и дать им возможность условно-досрочного освобождения?». Он сказал, что условно-досрочное освобождение очень важно. Другими словами, Турции были заданы прямые вопросы о том, какие решения рассматриваются с точки зрения отмены изоляции и прекращения пожизненного заключения. Они также спросили о последнем докладе ЕКПП, который увидел свет после визита 2019 года, и о том, «что рассматривается в плане повышения прозрачности». 

- Какова была реакция турецкой делегации на эти вопросы докладчиков?

- Представители Турции озвучивали свои ответы публично в течение двух дней. Представитель министерства юстиции рассказал о том, какие нормы существуют во внутреннем законодательстве относительно «пожизненного заключения при отягчающих обстоятельствах», «пожизненного заключения» и «срочного заключения». Они повторили статью закона, а именно, что приговоренные к пожизненному заключению с отягчающими обстоятельствами находятся в одиночной камере, что они имеют право на один час занятий спортом, а также на свидания с семьей и телефонные звонки каждые 15 дней. В то же время они упомянули фразу «их нельзя выводить на улицу ни при каких обстоятельствах». Однако, докладчики комитета задали прямые вопросы представителям Турции.

Представитель министерства ответил, что г-н Оджалан был приговорен к пожизненному заключению с отягчающими обстоятельствами 2-м судом государственной безопасности Анкары, когда дело коснулось условий содержания г-на Оджалана. Они заявили, что курдский лидер находится на Имралы вместе с тремя другими людьми, и приговор был приведен в исполнение там. Затем они добавили, что на острове действует установленный там режимом, что в случае нарушения режима могут быть вынесены дисциплинарные взыскания и запрещены посещения, а дисциплинарный совет облечен соответствующими полномочиями. Далее они отметили, что на Имралы действует трехмесячный запрет на посещение родственников, который был окончательно утвержден в апреле, и шестимесячный запрет на посещение адвокатов, который был окончательно утвержден в начале мая, и что апелляция против запрета на посещение адвокатов была отклонена после окончательного рассмотрения.

- Вами был задан вопрос о количестве задержанных и осужденных, приговоренных к пожизненному заключению с отягчающими обстоятельствами, но ответа вы не получили. Похоже, что Турция не решается раскрыть это число. Отвечали ли они на этот вопрос во время заседаний?

- Они воздержались от предоставления этой цифры, они лишь назвали процент. Другими словами, они заявили, что доля осужденных к пожизненному заключению с отягчающими обстоятельствами составляет 1,24%. Точного числа они не назвали и на этот раз. Они не озвучили эту цифру и на предыдущем заседании комитета.

- Не означает ли ответ турецкой делегации, в некотором роде, согласие с изоляцией?

- Да, в ответе министерства фактически есть согласие с изоляцией. Другими словами, они не могли доказать, что изоляции не существует. Это было бы невозможно. Турецкая делегация фактически не смогла объяснить изоляцию.

- Комментируя заявления юридических и неправительственных организаций об отсутствии новостей из тюрьмы на Имралы, власти ответили, что никакой изоляции не было. Почему Турция не повторила это утверждение на этих заседаниях?

- Потому что, скажи они, что «изоляции нет», мы бы смогли поделиться информацией о дисциплинарных взысканиях, которые начались в сентябре 2018 года, и о том, что, по крайней мере, 22 дисциплинарных взыскания были вынесены одно за другим. Это касается лишь тех ситуаций, о которых мы знаем. Возвращаясь к этому вопросу, мы могли бы рассказать о запретах на исполнение наказаний в рамках чрезвычайного положения, которое началось в 2016 году. Кроме того, учитывая, что за последние 4-5 лет был проведен процесс пересмотра и массовые проверки, можно было бы упомянуть о запретах на деятельность адвокатов в Турции за последние 4-5 лет. Однако их упоминание создало бы проблемы для турецкой стороны. Другими словами, им пришлось бы признать, что в стране существует система, которая нарушает принцип запрета пыток. С точки зрения их неспособности заявить, что изоляции не существует, и неспособности отстоять, как законные, условия содержания на Имралы, их ответ был неубедительным и неполным.

- Так как же докладчики восприняли выступление турецких делегатов?  Показались ли их ответы убедительными?

- Заключительный доклад ООН по Турции – это то, чего мы ожидали от ЕКПП. Тот факт, что ООН заняла такую позицию по поводу молчания ЕКПП, доказывает, что ЕКПП не может действовать в соответствии с международными стандартами.

Фактически, на вопросы не было дано ответов. На этот раз докладчики сочли необходимым снова напрямую спросить об условиях содержания на Имралы, заявив, что постановление ЕСПЧ по статье 3 не получило достаточного освещения и что они ждут конкретных примеров. Докладчики заявили, что они хотели бы увидеть, как эта статья, признающая верховенство международных конвенций, применяется на практике. В этой связи они поинтересовались, являются ли 3-месячный запрет на визиты родственников и 6-месячный запрет на посещения адвокатов, вынесенные Оджалану, единичными примерами. Или же: «Являлся ли этот запрет очередным взысканием в череде предыдущих, и если да, то как долго Оджалан или любой другой осужденный может не видеться с адвокатом? Когда закончился один период, аргументированный взысканием, был ли после этого вынесено другое взыскание?». Затем собравшиеся добавили, что встречи с адвокатом являются важной мерой против пыток. Они пожелали знать, какой закон и нормативный акт допускает такие ограничения, и спросили, соответствует ли эта ситуация международным стандартам, попросив разъяснений. Ранее на сессии ООН уже звучал вопрос, как выполняются «Правила Нельсона Манделы» – рекомендации, касающиеся положения заключенных. Однако, на этот раз мы не увидели от турецкой делегации никакого ответа на эти более подробные и конкретные вопросы. Другими словами, эти вопросы докладчиков остались без ответа и были проигнорированы. На вопрос о правилах Нельсона Манделы достаточно было сказать, что «все эти правила были включены в наше законодательство». Отвечая на вопросы докладчиков, они также заявили, что верховенство закона существует, а международные конвенции имеют силу в случае конфликта с законом. Однако, и эти заявления были сведены на нет отказом отвечать на вопросы.

- По итогам заседаний комитет опубликовал доклад с заключительными замечаниями по Турции. В докладе, включающем нарушения прав и рекомендации, выделяются оценки, касающиеся изоляции в Имралы. Что вы можете сказать об этом итоговом документе?

- Когда мы оцениваем этот доклад, мы видим, что в нем есть важные выводы и рекомендации. На самом деле, мы поняли, что на вопросы докладчиков о случаях пыток не было дано адекватных ответов. Это стало ясно. Для нас очень важны выводы и последующие рекомендации по Имралы, сделанные комитетом. Условия содержания в тюрьме на Имралы были классифицированы комитетом, а фактически ООН, как нарушающие «запрет пыток», несовместимые с международным правом и стандартами, и вызывающие беспокойство в связи с сохранением тяжелых условий содержания. Это очень важно, поскольку международная миссия отвергает такой механизм.

Очевидно, что ситуация с невозможностью связаться с узниками Имралы должна немедленно измениться. Пора включить адвокатов во вес юридические процессы и обеспечить соблюдение их прав на визиты. В то же время рекомендуется отменить приговор о пожизненном заключении и привести его в соответствие с нормами человеческого достоинства и решениями международных судов. Теперь голос, который мы хотели услышать от ЕКПП, в некотором роде прозвучал из ООН. Это вывод международного уровня, и рекомендации об отмене пожизненного заключения были очень конкретны. Тот факт, что это мнение было озвучено комитетом ООН, показывает, что ЕКПП не способен действовать в соответствии с международными стандартами и не соблюдает международные конвенции. Оценивая эти результаты с точки зрения Турции, мы видим, что, хотя во время заседаний они и заявляли, что верховенство закона и международные конвенции для них приоритетны, докладчиков комитета это не убедило. Они заявили, что имеющиеся условия неприемлемы. 

- Итак, как всё будет выглядеть для Турции в предстоящий период в свете этого доклада?

- В течение года после сессии будет осуществляться мониторинг. Комитет продолжит диалог с Турцией по поводу выполнения рекомендаций. Однако, ООН ясно дала понять в своем докладе, что условия на Имралы неприемлемы. Стало ясно, что система изоляции неустойчива с юридической точки зрения. В связи с этим мы хотели бы попросить Турцию отдать приоритет верховенству закона, соблюдать правовые нормы, уважать все основные права и свободы, не препятствовать праву на посещение, в частности, не ставить препон визитам адвокатов, и как можно скорее позволить нам получить новости от наших клиентов. Мы надеемся, что Турция немедленно отреагирует на эти рекомендации ООН и положит конец тому, что происходит на Имралы. С другой стороны, мы также должны отметить, что условия в островной тюрьме не были обсуждены в достаточной степени. Поэтому общество, ведущие лидеры общественного мнения, интеллектуалы, писатели, юристы, адвокаты и неправительственные организации несут большую ответственность. Другими словами, эти выводы ООН должны выйти на передний план, чтобы положить конец беззаконию на Имралы. Другими словами, как отчет комитета ООН, так и предыдущее предостерегающее решение Комитета ООН по правам человека в отношении Имралы выглядят однозначно. Это необходимо подчеркнуть, чтобы положить конец существующей системе.

- Помимо сессий ООН, на каком этапе находятся ваши другие международные инициативы в отношении Имралы?

- Помимо участия в сессиях указанного Комитета ООН, у нас была возможность встретиться один на один с 5 специальными докладчиками. Это механизмы, не относящиеся к соответствующему комитету. Это специальный докладчик против пыток, специальный докладчик по вопросу о независимости адвокатов, специальный докладчик по вопросу о правозащитниках, специальный докладчик по вопросу о праве на собрания и демонстрации и специальный докладчик по вопросу о свободе выражения мнений. У нас была возможность встретиться с ними по отдельности. С нашей точки зрения, первые три докладчика имеют непосредственное отношение к изоляции и уровню пыток на Имралы. Фактически, два месяца назад мы подали прямое обращение к этим докладчикам по поводу условий содержания в тюрьме, как с точки зрения пыток, так и касаемо нарушения права на защиту, а также запрета на помощь адвокатов и лишения их права на надлежащую процедуру. Благодаря нашему обращению мы получили возможность встретиться с этими докладчиками и рассказали о текущей ситуации. Докладчики же заявили, что условия в тюрьме на Имралы определенно не соответствуют международным стандартам и вызывают тревогу, так как были обнаружены факты пыток, и что действия Турции неприемлемы с точки зрения того, что адвокаты не могут выполнять свою работу, не включены в процессы и не имеют возможности реализовать право на защиту. Они заявили, что рассмотрят этот вопрос в рамках своих рабочих процедур, в том числе потому, что к ним поступило обращение по этому вопросу, и предпримут соответствующие шаги в рамках своих полномочий. Помимо встреч с международными организациями гражданского общества, институтами и отдельными лицами, защищающими права человека и закон, мы также привлекаем к этому процессу специальных докладчиков ООН. Они рассмотрят наши заявки.

- В течение месяца вы также встречались с представителями ЕКПП. Что бы вы хотели сказать о текущей позиции этого комитета?

- Поскольку ЕКПП является наиболее важным институтом, осуществляющим мониторинг ситуации на Имралы, мы информируем их обо всех текущих проблемах и стараемся встречаться с ними как можно чаще. Эти встречи не принимают форму диалога. В основном они сводятся к тому, чтобы донести до них информацию об условиях в тюрьме и отразить наши существующие проблемы. Однако, ЕКПП недавно озвучил информацию по определенному вопросу. Но то, как действует комитет, вызывает ощущение, что мы в тупике.

- Что же это за ситуация?

- Недавно они дали интервью одному новостному агентству. И их заявления здесь, и то, что они пытались выразить в интервью, говорит о том, что условия на Имралы неприемлемы, но наши требования, чтобы они более эффективно выполняли свою роль и добились перемен, не находят отклика. Будь они на это способны, условия содержания наших клиентов изменились бы. Мы пытались говорить об этом вопросе в течение многих лет. Чрезвычайное положение на Имралы, условия, противоречащие запрету на пытки, и то, что это стало систематическим режимом, нельзя считать нормальным ходом событий. ЕКПП не может считать это нормальным. Они не могут добавить к своему последнему заявлению доклад, который не публиковался уже более полутора лет. В случае Азербайджана ЕКПП начал действовать. Как мы объясним такое дискриминационное отношение? Кажется, что условия на Имралы не достигли такого же уровня, потому что ЕКПП считает их нормальными. Совершенно ясно, что этот подход обеспечивает продолжение изоляции в Имралы.

Из интервью становится ясно, что сегодня не время для безнадежности. Мы должны надеяться. Это говорит о том, насколько мы можем укрепить гражданское пространство. Я думаю, мы сможем защитить демократический правовой порядок и человеческое достоинство.

- В последнее время вы общались со многими организациями гражданского общества и политиками в Париже. Как они относятся к изоляции на Имралы?

Да, недавно мы провели встречи со многими организациями гражданского общества в Париже. Некоторые результаты этих встреч говорят о том, что нам необходимо пересмотреть общую картину. В то же время встреча, которую мы провели с французским сенатором Паскалем Соделли, и его мнение по этому вопросу были бесценны. Он сказал, что считает г-на Оджалана политическим заключенным, что позиция курдского лидера очень важна и что сегодня необходимо укреплять всеобщую солидарность для разрешения проблемы. Таким образом, из этих встреч стало ясно, что не нужно терять веру в лучшее. Мы должны надеяться. Это признаки того, насколько мы можем расширить гражданское пространство. Я думаю, мы сможем защитить демократический правовой порядок и человеческое достоинство. Всеобщая борьба против изоляции дала понять, что международная солидарность может принести результаты.

Организации гражданского общества, которые приложили значительные усилия, уже известны, но, помимо этого, следует ещё раз отметить, что адвокатские ассоциации, союзы адвокатов и организации гражданского общества, поддерживающие права человека, а также интеллектуалы, литераторы и люди культуры и искусства не смогли дать достаточной реакции по этому вопросу.

- Вы заявили, что турецкие институты также не смогли адекватно отреагировать на ситуацию. Как это влияет на изоляцию на Имралы?

- Если бы в мир увидел широкую реакцию на угнетение, сегодняшние условия на Имралы были бы невозможны. Например, Парижская ассоциация адвокатов приняла коллективное решение и сделала соответствующее заявление о проблемах тюрьмы на Имралы, запрете пыток, запрете на посещение адвокатов и отсутствии новостей от заключенных. Представители ассоциации заявили, что разделяют мнение о том, что нынешняя ситуация вызывает беспокойство, и направили письмо с протестом в министерство юстиции. В то время как Парижская коллегия адвокатов осознает необходимость защищать права человека, закон и международные соглашения, молчание Стамбульской коллегии адвокатов или Союза коллегий адвокатов неприемлемы.

На сегодняшний день даже разговор об изоляции на Имралы представляет собой проблему. Фактически, основные СМИ цензурируют этот вопрос, а ассоциациям запрещено делать заявления по поводу этого беззакония. Недавно АЮПС и многие другие организации обратились в Стамбульскую ассоциацию адвокатов, но когда они попытались сделать публичное заявление, им помешала полиция. Опять же, вы видели позицию министра юстиции во время его встречи с матерями. Вы могли оценить видео, которым министр внутренних дел поделился с молодыми людьми в Мерсине, вынося на повестку дня вопрос о г-не Оджалане. Мы видим четкое нежелание, чтобы этот вопрос затрагивался. Однако, корень проблемы кроется именно в этом. Первоисточником запретов, случаев пыток и беззакония в Турции является система изоляции и попытки игнорировать эту проблему. Мы считаем, что ситуацию нужно рассматривать и противостоять ей в более широких рамках.