Речь идёт о возможности аренды Ираном морского порта в городе Латакия неподалёку от российской военной базы, юридической основой чему служит соглашение, заключённое между Тегераном и Дамаском.

В статье Виктора Сокирко говорится, что соглашение по данному вопросу было подписано президентом Сирии Башаром аль-Асадом и его иранским коллегой Хасаном Рухани в феврале в ходе визита сирийского лидера в Тегеран. Сейчас, в преддверии перехода морской гавани в руки новых «хозяев», в порту ведутся подготовительные логистические работы, идёт подготовка причалов и инфраструктуры.

Автор статьи убеждён, что глава сирийского правительства выходит из-под влияния Москвы, в частности, он больше не обсуждает свою политику с президентом России Владимиром Путиным и не просит российской военной помощи в какой бы то ни было форме. Для него сейчас особенно важной является задача по нормализации отношений Сирии с её соседями – Ираком, Ливаном, Иорданией, Турцией и Израилем.

По мнению журналиста, отношения Дамаска с Ираком, Иорданией и Ливаном особых вопросов не вызывают – сколь-нибудь существенных принципиальных противоречий между ними нет. Что касается Турции, то здесь ситуация сложнее, поскольку в данном случае дело приходится иметь с региональными противоречиями и различными подходами к курдской проблематике и последствиям сирийского кризиса.

Наконец, отношения правительства Башара аль-Асада с Израилем находятся в крайне напряжённом состоянии, несмотря на действующий между двумя странами режим перемирия в районе оккупированных Голанских высот. К этому следует добавить и то обстоятельство, что израильская авиация регулярно наносит ракетно-бомбовые удары по предполагаемым позициям иранских военных на сирийской территории.

А Иран, несмотря на отсутствие сухопутной границы с Сирией, является ключевым союзником Дамаска на Ближнем Востоке. Как минимум 12 тысяч бойцов КСИР участвуют в боевых действиях на стороне проправительственных сил.

Как утверждает автор, совершенно ясно, что Башар аль-Асад продолжает курс на поддержание тесных отношений с Ираном, и предоставление морской базы на сирийском побережье Тегерану является частью этой политики. Кроме того, вполне вероятно, что во внимание принимается и возможное размещение в Латакии элементов иранской системы ПВО для прикрытия портовой инфраструктуры, которая сможет сбивать израильские самолёты. Это то, на что Россия на данный момент не готова пойти.

Сокирко предполагает, что Москва не позволит сирийским военным использовать поставленные Дамаску ЗРК С-300 для отражения налётов ВВС Израиля. Сирийское руководство недовольно такой колеблющейся позицией России и постепенно склоняется в сторону более тесного союза с Ираном.

Автор также указывает на то, что рост иранского влияния в Сирии может поставить под угрозу «тёплые» российско-израильские отношения, поскольку Тель-Авив воспримет любое нападение со стороны иранских военных в Сирии как согласованную с Москвой акцию, хотя в действительности России не так-то просто сдерживать порывы Исламской Республики.

Журналист пишет, что есть также вариант с не афишируемым Москвой планом, допускающим создание упомянутой базы и выражающим согласие России с развёртыванием иранского флота в Латакии. Однако эта «уступка» может быть увязана с размораживанием планов по строительству железной дороги, которая бы связала Иран, Ирак и Сирию воедино.

Такая железная дорога позволила бы России получить сухопутный коридор к сирийской территории и к побережью Средиземноморья, который бы тянулся от каспийских портов Ирана. В расчёт берётся не только потенциал снабжения российских военных баз в Сирии, но и возможность продвижения российской продукции на всём Ближнем Востоке.