Депутат ПРНД от Мерсина разоблачает нарушения прав в тюрьме Тарсуса

Заключенные тюрьмы Тарсус рассказали, что охранники запретили им говорить на курдском языке.

Депутат ПРНД (Партия равенства и демократии народов)  от Мерсина Перихан Коджа заявил, что в тюрьме Тарсуса имели место серьезные нарушения прав человека.

Коджа посетил заключенных и сообщил ANF, что условия в тюрьме ухудшаются с каждым днем, а заявления родственников заключенных игнорируются. Коджа сказал: «Заключенные, находящиеся в тюрьме Тарсуса, сталкиваются с серьезными нарушениями прав человека. Сегодня, когда действие конституции приостановлено и самые основные права человека игнорируются, проблемы в тюрьмах растут в геометрической прогрессии. Пытки и жестокое обращение с заключенными продолжаются в тюрьмах, насилие стало нормой».

Оскорбления, насилие и наказания

Коджа подчеркнул серьезные проблемы с гигиеной, здоровьем, питанием и горячей водой в тюрьме Тарсус и добавил, что предупреждения и заявления заключенных и их родственников игнорировались. Коджа отметил: «При протестах заключенные подвергаются оскорблениям и физическому насилию со стороны тюремного персонала, а также подвергаются произвольным дисциплинарным взысканиям со стороны тюремной администрации. Они сказали, что хотели встретиться с начальством тюрьмы по поводу этих нарушений, но все их попытки оказались безуспешными. Запреты на телефонные звонки, собрания налагаются на них в качестве дисциплинарного наказания, когда они возражают».

Запрещено говорить по-курдски

Депутат ПРНД  Мерсина Перихан Коджа подчеркнул, что наказания были наложены на курдских заключенных, особенно в закрытой тюрьме № 2 Тарсуса, из-за их языка и национальности: «В последние недели охранник приходил на обыск в камере и просил заключенных выстроится в один ряд. Когда они начали возражать, их стали избивать. Во время подсчета голосов и обысков в последние недели тот же охранник запретил заключенным говорить на курдском языке! Когда политзаключенные говорили между собой по-курдски, он сказал им, что в этой тюрьме запрещено говорить на курдском языке. Находившиеся в камере были привлечены к дисциплинарной ответственности, а политзаключенный приговорен к одному дню одиночного заключения за разговоры на родном языке».