Самый важный вопрос об иранских протестах - смогут ли они перерасти в полноценную революцию, способную свергнуть Исламскую Республику. Некоторые утверждают, что этот мост в будущее уже переброшен: То, что начиналось как спорадические демонстрации против ограничительного дресс-кода для женщин, - демонстрации, вызванные смертью курдянки Жины Махсы Амини, задержанной полицией нравов, уже давно переросло в громогласные призывы к падению режима. Спустя три месяца после смерти Амини, протесты продолжаются. Они продолжаются дольше, чем любое предыдущее выражение общественного несогласия со времен исламской революции 1979 года, которая привела к созданию теократического государства. За последние четыре десятилетия политическая система, установленная аятоллой Рухоллой Хомейни, оставила Иран изолированным в мировых делах, ослабила его экономику и лишила его народ как экономических возможностей, так и политического голоса. Неудивительно, что протестующие, в основном молодые люди, хотят демонтировать все строение этого государства. Жестокие репрессии режима, включая тюремное заключение, изнасилования, пытки и казни, не остановили их. Более того, их голоса стали более жесткими, а требования - более настойчивыми. Именно режим демонстрирует признаки напряжения - перенаправление самолета, чтобы помешать семье известного футболиста покинуть страну, поскольку он является видным сторонником протестов, выглядит уже как акт отчаяния. Призывы к смерти верховного лидера Али Хаменеи стали в Иране обычным делом, как и уничтожение статуй и плакатов героев режима, таких как военачальник Касым Сулеймани Хаменеи, который сам играл важную роль в событиях четырех десятилетней давности, вряд ли мог не заметить недавних параллелей. Этим можно объяснить его туманное предложение компромисса: возможное приостановить деятельности полиции нравов. Как и в 1979 году, протестующие отвергли оливковую ветвь правителя. Но, для того, чтобы свергнуть режим, протестующим, возможно, придется привлечь на свою сторону некоторые элементы государства; Хомейни смог свергнуть шаха Ирана только после того, как взбунтовалась значительная часть вооруженных сил.

Пока мало признаков недовольства в аппарате безопасности, который состоит из Корпуса стражей исламской революции, армии, военизированной организации «Басидж» и полиции. Но если мы чему-то и научились в истории революций - в том числе иранской революции - так это тому, что перемены могут наступать медленно, а могут и сразу. Бобби Гхош, колумнист издания.