Голодовка, которую инициировала депутат ДПН Лейла Гювен с целью защиты Абдуллы Оджалана, находящегося в заключении на острове Имралы, продолжается уже 139 дней. К протесту присоединились депутаты ДПН Дерсим Даг, Тайип Темель и Мурат Сарысач, семь тысяч политических заключенных в Турции, а также активисты и политики регионального правительства Курдистана в Ираке, Уэльсе, Страсбурге, Торонто и других странах.

Несмотря на тот факт, что многие голодающие находятся в критическом состоянии, которое стремительно ухудшается, турецкие власти по-прежнему хранят молчание и безразличны к их требованию – прекратить изоляциию Оджалана. К сожалению, такая позиция властей Турции ведет к непоправимым потерям. За последние десять дней погибло пять человек: один находился в Германии, четверо в тюрьмах Турции. Мы обеспокоены тем, что в ближайшем будущем количество смертей может увеличиться.

16 марта в турецкой тюрьме Текирдага в знак протеста против изоляции Оджалана покончил с собой 32-х летний Зюлькуф Гезен. Его тело перевезли в Диярбакыр, о чем не уведомили даже его семью. Полиция не только не позволила никому участвовать в церемонии похорон, кроме четырех членов его семьи, но и совершила нападения на депутатов ДПН, остальных членов семьи и других граждан, которые хотели присоединиться к похоронам.

22 марта погиб Угур Шакар, который совершил акт самосожжения в знак протеста против изоляции 20 февраля в Крефельде, Германия.

На следующий день, 23 марта, Айтан Баджат (24 года) покончила жизнь самоубийством в женской тюрьме в Гебзе. Турецкие власти также тайно вывезли тело и перевезли в ее родной город Антеп для захоронения. Полиция привезла ее отца на кладбище. Депутаты ДПН, другие члены семьи и их родственники хотели присоединиться к похоронам, но полиция окружила их дом и не позволила никому покинуть район.

24 марта Зехра Саглам совершила самоубийство по той же причине в закрытой тюрьме типа Т в городе Олту. Саглам не похоронили надлежащим образом, так как губернатор ее родного города Муш объявил территорию, где находится ее деревня, охраняемой зоной в течение 15 дней. Лишь несколько членов семьи смогли посетить похороны. Никому, включая членов парламента, не было позволено приехать в деревню, чтобы присоединиться к похоронам или выразить свои соболезнования.

А 25 марта Мидья Джинар соверщила акт самопожертвования, расставшись с жизнью в стенах закрытой тюрьмы типа Е в городе Мардин в знак протеста против политики изоляции. Ее тело не было доставлено семье, и она скорее всего также не будет похоронена должным образом, как и другие.

В зявлении на тему растущего сопротивления изоляции вице-сопредседатель ДПН Хишьяр Озсой, ответственный за иностранные дела и депутат парламента от Диярбакыра, заявил: «К сожалению, нет никаких признаков того, что правительство прекратит незаконную политику изоляции Оджалана. Помимо этого, турецкие власти распространяют политику изоляции на погибших и на их семьи: полицейские похищают тела погибших и тайно хоронят. Даже большинству членов семьи не позволено участвовать в похоронах и проводить своих родственников в последний путь. Турецкие власти нарушают как всеобщее право на надлежащее захоронение, так и другие права и свободы».

Озсой также напомнил о просьбе депутата ДПН Лейлы Гювен, которая инициировала голодовку, находясь в тюрьме. Она просила политических заключенных не использовать самоубийства как форму протеста.

В заявлении также говорится: «Мы вновь призываем международное сообщество перестать хранить молчание и начать реагировать на эту стремительно ухудшающуюся ситуацию. Сплоченные усилия международного сообщества смогут помочь закону восторжествовать, положить конец политике изоляции и голодовкам, а также предотвратить другие возможные смерти».