Население Южного Курдистана – еще одно лицо сопротивления Хафтанина. В течение многих лет эти люди испытывают страдания. Несколько дней назад я был в Эвле, деревне в районе Пирбула Хафтанина, расположенной чуть ниже Координатного холма. Этот холм имеет стратегическое значение, так как находится прямо в центре района. Поскольку он очень высок, оттуда можно контролировать все передвижения в регионе, особенно в соседних деревнях. Оккупационные войска хотят захватить этот холм. До сих пор здесь периодически происходят столкновения между партизанами и оккупационными силами.

Вот уже почти две недели штурмовые вертолеты каждую ночь прочесывают Координатный холм, после чего десантируются войска. Как только оккупационные войска начинают действовать, партизаны наносят удар. Вот почему они не могут продвинуться дальше и ежедневно обстреливают каждую деревню. Несколько дней назад, когда я был в деревне, Эвле тоже обстреливали. Враг не может бороться с партизанами и нападает на жителей деревни.

Это продолжается уже многие годы. Вспомните, как обезлюдел наш прекрасный Дерсим. Как убивали тех, кто отказывался его покинуть. Вы помните бойню в Дерсиме 1938 года? Великий геноцид, который произошел в районе, где деревни всегда сохраняли свою культуру, язык, образ жизни и все, что делало их такими, какими они были. На такие места всегда нападают те, кто ненавидит чужую самобытность. В Дерсимской бойне все, что составляло образ жизни в Курдистане, должно было быть уничтожено, сломано и рассеяно: культура, связанная с землей, сердца, слившиеся с горами. Равенство между мужчиной и женщиной. Были предприняты усилия, чтобы никто больше не помнил имени, языка и веры Дерсима. Сначала население деревень изгоняли. Тех, кто не хотел уезжать, сжигали вместе с их деревнями.

Наши горы бомбят уже много лет

О том, как мужественно там шло сопротивление, очевидцы рассказывали лишь спустя годы. Они видели, как женщины сопротивлялись, и это сопротивление было врожденным у курдских женщин, но они не хотели признаваться в этом себе. Никто из военнослужащих, привлеченных в качестве свидетелей или исполнителей преступления, не был наказан. Они покончили с собой, ушли из армии или стали машинами пыток. Все они были убийцами. Однако изгнание с родины и сожжение деревень не изменили того факта, что эти люди – курды, а выжженный и разбомбленный ландшафт – это Курдистан.

И сейчас то же самое происходит в южном Курдистане. Я пил чай в Эвле с женщиной, чей дом подвергся обстрелу. Вот ее слова: «Эти горы не принадлежат туркам, как они будут здесь жить? Каждый день вода доставляется к ним вертолетами. Они могут оставаться в горах только силой. Партизаны перевозили воду на своих спинах, мы видели и испытали это. Эти горы принадлежат нам. Мы не покинем своих деревень. Они должны уйти. Эта земля принадлежит нам. Даже мой маленький сын знает это. Каждый день сюда приезжает правительственный чиновник из южного Курдистана. Они говорят, что мы должны ухаживать за нашими садами утром и идти куда-то еще вечером. Турки им так сказали. Мы работаем в доме и саду, а вечером они приходят и обстреливают нас.

Этот район бомбят годами, каждую ночь в течение многих лет над нами летают вертолеты «Кобра». Турецкое государство не оставляет нас в покое ни на один день. Неужели мир этого не видит? Разве турецкий народ не видит этого? Курды находятся на стороне всех народов в самых сложных ситуациях, почему же сейчас все молчат? Солдаты должны покинуть горы, потому что эти горы – наши. Если кто-то и должен уйти, то это они, а не мы».

Говорят, что вам не нужно учиться и читать книги, чтобы понять чувства матери. Если вы хотите узнать что-то о фашизме, достаточно жить в Курдистане.