В те годы резня, насильственные переселения и акты культурного уничтожения происходили по всей стране при полной поддержке Организации Североатлантического договора (НАТО). Когда был задуман и осуществлен международный заговор, он также осуществлялся силами НАТО во главе с Соединенными Штатами.

Инициатива 15 августа имела не только важнейшее историческое значение, но и несла в себе мощный политический посыл. Стало ясно, что механизмы, поддерживавшие оборону Турции, оказались недостаточными. После этого в дело вступила НАТО; первый шаг сделала Германия, объявившая Рабочую партию Курдистана (РПК) «террористической» организацией. В одной из своих работ, подготовленных для защиты в суде, Абдулла Оджалан анализирует роль НАТО в борьбе с курдами и РПК, нападения, которые помогла организовать эта организация, и препятствия, которые она создавала во время попыток вести переговоры. Курдский лидер описывает эти действия как часть того, что он называет четырьмя фазами войны «Гладио».

Первая операция «Гладио»

Абдулла Оджалан напоминает о гибели Хаки Карера и подчеркивает, что решение о создании партии было принято после его смерти. Анализируя сложившиеся обстоятельства, он пишет о том, что могло быть первой операцией «Гладио»: «Провокация и убийство Хаки Карера Алааттином Капаном 18 мая 1977 года – когда товарища Карера заманили в ловушку – вполне могли быть первой совместной операцией, проведенной турецкой стороной и натовской «Гладио» против Рабочей партии Курдистана, пускай партия и находились на стадии сплоченной группы в тот момент. Если бы программа партии не была опубликована, если бы реакции на новость о её создании не было, и если бы Алааттин Капан не был ликвидирован, вполне вероятно, что группа была бы также уничтожена. Резню в Мараше в конце 1978 года также можно считать второй крупной операцией «Гладио» против быстро растущей революционной организации».

Попытка предотвратить инициативу 15 августа

Абдулла Оджалан добавил, что вторая фаза атак «Гладио» началась с военного переворота 1980 года и продолжалась до 1985 года. Он пояснил: «Целью переворота было заставить замолчать и ликвидировать все оппозиционные движения в стране, особенно левые силы, структуры и организации. Попытки проникновения агентов в ряды РПК и планы, разработанные этими силами, в конечном итоге провалились из-за методов руководящего состава партии.

Представители Демократической партии Курдистана (ДПК) не приветствовали инициативу со стороны партизан. Более того, на этапе, когда партизаны пересекали границу, многие из них погибли. В 1985 году во время встречи в Дамаске Масуд Барзани отметил, что его просьба отказаться от инициативы 15 августа была вызвана не только давлением со стороны Турции, но и программой НАТО «Гладио». На тот момент он четко выразил эту обеспокоенность».

JITEM и «Хизбалла»

Курдский лидер описал, что происходило, когда стратегия «Гладио» вышла в более активную фазу. Говоря о третьем этапе этих событий, он сказал: «Третья и самая значительная фаза наступления со стороны «Гладио» охватывает период с 1985 года до убийства Тургута Озала в 1993 году. Когда стало ясно, что освободительное движение не откажется от инициативы 15 августа, несмотря на послание, переданное через Масуда Барзани, в 1986 году активизировались подразделения JITEM (разведывательная организация жандармерии) и «Хизбалла». Геноцид продолжился благодаря оперативной практике JITEM и «Хизбаллы», при этом обе организации получили эквивалентные полномочия и обязанности в рамках общей сети. Тогда в рамках внеконституционных полномочий, предоставленных этим двум организациям, были совершены более десяти тысяч нераскрытых убийств. Основные инциденты – ликвидация Озана Сефкана и его группы, а также убийство товарища Махсума Коркмаза, – были прямо или косвенно связаны с JITEM. Если бы период с 1990 по 1993 год удалось проанализировать в правильном ключе, расширяя партизанские отряды и реализуя стратегический подход, ход истории мог бы быть совершенно иным. Историческое решение могло бы быть достигнуто в первые месяцы 1993 года».

Тургут Озал был убит

Абдулла Оджалан также высказал свои соображения по поводу смерти президента Озала: «Тургут Озал признавал суть происходящего, видел реальность и выступал за примирение. Он был убежден, что вместо того, чтобы полностью потерять Курдистан, гораздо важнее сохранить его в рамках государственных границ на основе федеративных связей. Тогдашний президент считал, что такой путь будет достойным решением, дорогой братства для народов, живущих бок о бок. Как внутренняя, так и внешняя сети «Гладио» рассматривали такой подход, как угрозу собственному существованию. Они считали устранение Озала единственным выходом. США и Израиль, имевшие собственные планы насчет Ирака, сочли позицию Тургута Озала и Эшрефа Битлиса (генерал турецкой жандармерии, погибший в авиакатастрофе – прим.) крайне опасными и угрожающими своим интересам. В результате они поддержали политический сдвиг, который привел к приходу к власти Сулеймана Демиреля и Тансу Чиллер (вместе с Эрдалом Инёню), что было равносильно перевороту».

Никакие правила ведения войны не соблюдались

Описывая четвертую фазу военных действий, спровоцированных «Гладио», охватывающую период с 1993 по 1998 год, курдский лидер напомнил, что пока внутри государства проводилась зачистка, устраняя всех действующих лиц, которые поддерживали мир и политическое решение, усилия по уничтожению курдского народа и РПК продолжались с прежней жестокостью. Курдский политик и мыслитель пишет, комментируя тот кровавый период: «Почти четыре тысячи деревень были сожжены и разрушены; миллионы жителей были насильственно перемещены, вынужденно оставив свои дома. Тысячи жителей были убиты сельскими стражами, «Хизбаллой» и JITEM. Женщины подвергались изнасилованиям. Детей лишали индивидуальности, когда они оказывались в школах-интернатах, унижая их достоинство и нередко подвергая сексуальному насилию. Число сельских стражей возросло до ста тысяч. Любой, кто не сотрудничал с государством, объявлялся врагом. Против РПК начались самые масштабные военные операции в истории Турецкой Республики. ДПК, сельские стражи и агенты оказались в авангарде этих операций. Не соблюдались никакие правила ведения войны. Даже тела погибших партизан уродовали, стремясь унизить бойцов освободительного движения в их посмертии. Война велась уже не регулярными силами внутренней безопасности, а взаимосвязанными группами «Гладио», жандармерии и «Хизбаллы».

Одним из примеров происходившего в те дни можно назвать покушение на меня, имевшее место 6 мая 1996 года, когда в рамках заговора была взорвана тысячекилограммовая бомба».

«Гладио» активизировалось, чтобы блокировать политическое решение

Оджалан объясняет, что организация «Гладио» вновь вышла на арену в 1997 году, чтобы преградить путь к политическому урегулированию. Курдский лидер вспоминает: «Как уже случилось в начале 1990-х годов, в конце 1990-х у освободительного движения появился шанс на стратегический успех. Диалог с Тургутом Озалом продолжился в 1997 году через канал, в котором участвовали тогдашний премьер-министр Неджметтин Эрбакан и крыло турецких военных сил. И снова перспектива мира и политического решения была очень близка. Но я считаю, что тогда в очередной раз вмешалась внешняя сила «Гладио», вместе с поддерживающими эту организацию внутренними и внешними акторами, помешав усилиям по налаживанию диалога достичь намеченных результатов. Они не позволили воплотить в жизнь существовавшую возможность мира и политического урегулирования (...) В сентябре 1998 года угроза войны против Сирии со стороны Турции была направлена на ликвидацию моей стратегической позиции на Ближнем Востоке. Моё присутствие в регионе и роль, которую я играл, привели к тому, что меня сочли угрозой. Однако, я считаю, что основной причиной было возрождение перспективы мира и политического урегулирования. С военной точки зрения Турция могла бы нанести удар по Сирии гораздо раньше, поэтому выбор этого конкретного момента явно связан с новым шансом на урегулирование конфликта.

Одним словом, решение, принятое на Каирской конференции 1920 года, остается в силе. Нерешенность курдского вопроса по-прежнему имеет жизненно важное значение для контроля как над Турцией, так и над Ближним Востоком. Я хотел бы отметить, что оценивать подход многих внутренних сил, стран региона и международных держав к РПК и, соответственно, к курдскому народу, лучше всего в этих рамках. Для меня 1998 год действительно должен был стать вехой, поворотным моментом. Как я часто подчеркивал в своих аналитических работах, партизанская борьба зашла в порочный круг, а на события влияла триада «Гладио», JITEM и «Хизбаллы». Партизаны не могли выйти на другой уровень, не вырвавшись из этой хватки. И, если мира и политического урегулирования достичь не удавалось, не было бы другого пути, кроме эскалации – выхода революционной народной войны на новый уровень».

Продолжение следует...