Встреча шести человек во главе с Абдуллой Оджаланом, состоявшаяся на плотине Чубук в Анкаре, ознаменовала начало очень непростого процесса. Революционеры действовали в атмосфере крайнего угнетения и репрессий, направленных как против курдского народа, так и против революционных движений, и заявление «Курдистан – это колония» стало шагом, потребовавшим смелости и решимости. Этот вызов курдам бросил белотурецкий фашизм и созданная им удушающая культурная среда, как позже упоминал Оджалана.

В тех обстоятельствах будущий курдский лидер заявил, что возрождение национального движения в условиях, когда правивший страной режим праздновал победу культурного геноцида, было сродни возвращению мертвых к жизни. Ощущая приближение военного переворота 12 сентября, он пришел к выводу, что на тот момент Турция и Северный Курдистан не давали подходящей почвы для начала мощного сопротивления; следовательно, страну было необходимо покинуть на некоторое время. Участники освободительного движения пришли к выводу, что Ближний Восток мог предложить фундамент для реализации их целей. По этой причине, в отличие от многих других революционных организаций, Оджалан не выбрал Европу в качестве стратегического центра своей деятельности.

Войны не избежать

Абдулла Оджалан отмечал, что условия требовали от Рабочей партии Курдистана (РПК) вести революционное сопротивление внутри страны и создавать союзы с другими организациями и государствами реального социализма. Размышляя о борьбе за свободную идентичность, он сказал: «РПК давала большие надежды на свободную жизнь, но одних идеологических обещаний никогда не было достаточно. Необходимо было создать структуру, которая могла бы вести борьбу и на полях сражений. Без такой готовности не может быть достигнута никакая свобода – нельзя было бы рассчитывать даже на признание нашей идентичности. То, что представляли себе оппоненты курдского движения в Анкаре, было далеко не борьбой за свободную жизнь; это было всего лишь обретение имени для осознания собственной национальной идентичности. Но даже этот шаг был сопряжен с огромным риском. В конце концов, несмотря на эти риски, курдская идентичность возродилась – по крайней мере, в душах борцов за народную свободу. Но второй шаг не мог повторять первый. Должна была начаться борьба за свободу этой идентичности.

Если вы хотите свободы, сначала вы должны заявить о своем существовании. А если вы хотите жить, заявив о себе, вы должны преуспеть в умении отстоять свои права и свободу. Не признавая реальности, не предпринимая действий и не вступая в борьбу, нельзя добиться ни права на жизнь для своего народа, ни идентичности, ни свободы. Активная позиция Рабочей партии Курдистана получила мощную поддержку народа с первых дней основания. Хотя организация не определилась со своими планами с самого начала, первоначальная стратегия антиколониального освобождения несла в себе важные нюансы – и поэтому она была принята. Даже некоторые ограниченные действия, предпринятые в рамках этой стратегии, встретили необычайную поддержку. Как только движение вышло на ближневосточную арену, дискуссии о свободе обрели новый уровень».

Война против колониализма

Абдулла Оджалан заявил, что участники народно-освободительной борьбы никогда не сомневались в необходимости революционного сопротивления, подчеркнув, что они смогут защитить свой народ от всех форм угнетающих идеологий, только имея за собой силу. Они боролись с такими идеями, как «один язык», «одна культура» и «один флаг». Оджалан сделал следующие точные замечания: «На тот период времени революционные народные войны были тщательно изучены. Принятие этой модели национально-освободительной войны было неизбежно в случае Курдистана. Начиная с этапа создания нашей первой группы соратников и заканчивая подготовкой на Ближнем Востоке, эта модель определяла нашу стратегию. Революционное народное сопротивление было одной из центральных тем на всех учебных встречах, конференциях и в документах конгресса. Её изучали и обсуждали, решая возникавшие вопросы.

Практика военного переворота 12 сентября, чудовищные пытки, которым подвергались заключенные, особенно в тюрьме Амеда (Диярбакыра), и превращение всех общественных пространств в тюрьмы под открытым небом требовали новой стратегической инициативы. В стране продолжались расправы и казни. Начались голодовки. Время действовать пришло, и история не простила бы нам промедления. Даже инициатива 15 августа была выдвинута слишком поздно, и её героическим участникам не хватало ни мастерства, ни согласованности с нашими товарищами. Но важна была не столько сама акция, сколько её историческое значение.

С 1987 года по 9 октября 1998 года, когда я покинул Сирию, я лично подготовил и начал серию наступательных операций, направленных на то, чтобы нивелировать оппортунизм и бороться с JITEM (жандармская разведка) и контрпартизанскими силами, которые умело использовали оппортунистов. К концу 1998 года наша историческая инициатива продолжала существовать и достигла некоторых успехов, но мы всё ещё были далеки от победы, на которую надеялись».

От внутреннего краха к идеологической трансформации

Абдулла Оджалан стремился к победе в период с 1987 по 1998 год, но желаемый результат не был достигнут. Чистки, предательства и вмешательство контрпартизанских сил внутри освободительного движения помешали реализации масштабных планов. Организация столкнулась с идеологическими спорами и понесла внутренний ущерб. Массовое дезертирство, имевшее место в 2002-2004 годах, способствовало тому, что РПК потеряла более тысячи человек; эта проблема была в значительной степени обусловлена правым уклоном, который давно наносил движению существенный ущерб. Один из самых разрушительных эпизодов был спровоцирован так называемой «бандой четырех», в которую вошли Зеки, Терзи Джемаль, Кёр Джемаль и Хогир. Действуя под видом «агентов по выявлению», они нанесли огромный вред – эти люди были ответственны за массовое убийство сотен партизан.  Вместо того, чтобы решать поставленные задачи, многие деятели движения высокого уровня занимались саботажем, став внутренними врагами.

Партизанские отряды утратили тактическую эффективность, атакуя военные посты без соответствующей подготовки; они несли большие потери. Участники освободительного движения не смогли адекватно отреагировать на наступательные действия противника. По мнению курдского лидера, эти признаки указывали на то, что если бы не предательство и чрезмерная замкнутость организации на себе, можно было бы найти подходящее решение, даже если бы не удалось добиться полной национальной независимости. Однако, к сожалению, произошло обратное.

Поскольку всё революционное бремя легло на плечи Оджалана, в 1998 году противники движения прибегли к международному заговору.

В те дни борьба за свободу курдов продолжалась, несмотря на глубокий кризис РПК. Хотя народная революция не достигла желаемых масштабов, определенные успехи движения нельзя недооценивать. Среди них – революция возрождения, пробуждение народа, борющегося за свою свободу, идентичность, сформированная в ходе борьбы, и, прежде всего, женская революция. Эти трансформации привели к значительным изменениям как в практике общественной жизни, так и в коллективном самосознании. Они заложили основу для возникновения парадигмы демократической нации.

Вооруженная борьба – последнее средство при отсутствии демократической политики

В своей пятой речи, подготовленной для защиты в суде, Оджалан заявил, что если решение, основанное на демократической политике, не будет найдено, в качестве основного средства борьбы за свободу придется испытать стратегию революционной народной войны. Он подчеркнул: «Единственным необходимым условием мирного решения следует считать ситуацию, когда правительства Турции, Сирии и Ирана – или, точнее, решающие силы внутри этих правящих держав – продемонстрируют политическую волю к урегулированию. В противном случае на первый план выйдет старый, но не потерявший актуальности метод. Это революционная народная борьба, которая становится революционной народной войной в своей наиболее развитой форме».

Наряду с этими важными оценками курдский лидер также обратил внимание на неизбежный провал политики геноцида. Он подчеркнул: «Невозможно представить, что революционная народная война, которая в прошлом доказала свою эффективность даже в рамках обычной тактики, потерпит неудачу теперь, имея весь накопленный за десятилетия опыт. Даже если политику геноцида применят снова, результат не изменится. После столь широкого разоблачения и изоляции пользоваться старыми методами культурного геноцида уже нецелесообразно. Конечно, найдутся те, кто будет настаивать на этих методах, но даже если это произойдет, результат неизбежно обернется против них. Первостепенная задача заключается в том, чтобы правильно и адекватно ответить на требования времени».

Продолжение следует...