Эрдоган выдвинул на этой неделе свой план переделать исторический собор Святой Софии в мечеть, несмотря на международный протест. Игра Эрдогана связана с тем, что он одним глазом смотрит на избирателей дома, а другим — на борьбу за региональное влияние.
Собор Святой Софии был построен как христианская церковь римским императором Юстинианом I в 537 году и почти тысячу лет был самым большим собором в мире. Мусульманско-турецкие османы при Мехмеде II завоевали Восточно-Римскую (Византийскую) империю в 1453 году, изменив название ее столицы, Константинополя, на Стамбул. Мехмед II превратил собор в мечеть. Затем, в 1935 году, основатель Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк превратил его в музей, чтобы отметить светский поворот Турции.
Игра власти состоит в следующем: «Некоторые турецкие секуляристы обмануты акцентом Эрдогана на национальном суверенитете Турции. Игра на антизападных импульсах турецких секуляристов помогла ему смягчить сильную оппозицию своему шагу, — пишет Ченгиз Кандар. — Его послание и действия составляют вместе его претензии на мировое лидерство мусульман в то время, когда агрессивная внешняя политика Турции распространила свое военное присутствие на территорию, простирающуюся от гор Иракского Курдистана до Сирии и с некоторым успехом до Ливии, где он противостоит таким традиционным центрам силы суннитского мусульманского мира, как Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты».
Собор Святой Софии был глубокой раной для политических исламистов в Турции, символом их подавления со стороны светских элит. В 1950-х и 1960-х годах планы переделать здание в мечеть стали мощной политической картой для политических исламистов и мусульманских националистов.
Кроме того, Собор Святой Софии остался в Национальном подсознании турецкого народа как источник национальной гордости. Тем не менее, его превращение в музей больше связано с триумфом секуляризма над османским прошлым Турции в умах политических исламистов.
Таким образом, решение Эрдогана отменить указ правительства Ататюрка стало воплощением давней мечты его сторонников. Спустя 85 лет, 24 июля, Собор Святой Софии вновь откроет свои ворота для мусульман, желающих там молиться.
В шквале статей внутри и за пределами Турции многие комментаторы объяснили этот шаг предвыборными мотивами. Для них Эрдоган, чья электоральная поддержка в Турции неуклонно ослабевает, согласно опросам общественного мнения, сделал драматический шаг, превратив Собор Святой Софии в мечеть, чтобы пополнить свою уменьшающуюся поддержку среди консервативных избирателей. Некоторые предположили, что перед лицом разрушительного экономического кризиса он намерен назначить досрочные выборы. По штатному расписанию они должны состояться в 2023 году, к столетию республики. В их глазах проблема Святой Софии была не более чем тактическим политическим ходом отчаявшегося президента.
Этот политический акт также рассматривается как последний гвоздь в гроб секуляристского кемализма, загнанный туда печально известным исламистом Эрдоганом, символом тревожной смены режима в Турции.
Тем не менее, некоторые турецкие секуляристы обмануты акцентом Эрдогана на национальном суверенитете Турции. Игра на антизападных импульсах турецких секуляристов помогла ему смягчить сильную оппозицию своему шагу. (Кроме того, по словам аналитика Яшара Ниязбаева, «Айя-София — символ завоевания Стамбула, теперь он возвращен. Большинство населения — около 70 процентов — поддерживают этот шаг», — прим.)
Дата открытия Собора Святой Софии в качестве мечети также символична: это годовщина Лозаннского договора (1923), который заложил правовую основу для основания Турецкой Республики, пришедшей на смену Османской империи. Эрдоган рассматривает Лозаннский договор скорее как ограничение потенциала Турции, чем как дипломатический триумф, увенчавший национальную борьбу во главе с Ататюрком.
Хотя оба эти аргумента могут нести зерно истины, возможно, ни один из них не является реальной причиной турецкой Реконкисты Эрдогана. Больше всего, сообщает Haaretz, «указ Эрдогана о Соборе Святой Софии — это шаг власти, как символический, так и геополитический. Это во многих смыслах вершина его 18-летнего периода пребывания у власти, чему способствует его недавно восстановленное международное положение».
Естественно, это также было направлено на то, чтобы укрепить его положение внутри страны, но международные последствия его силовых шагов более красноречивы.
Он обратился к мусульманскому миру вечером 10 июля, в день подписания указа, с необычайной страстью и честолюбием. В тщательно сформулированном заявлении, которое звучало как победная речь, он заявил: «Сегодня Собор Святой Софии наслаждается одним из воскресений, свидетелем которых он стал с момента своего строительства. Воскресение Святой Софии является предвестником освобождения Купола Скалы. Воскресение Святой Софии — это звук шагов мусульман по всему миру, выходящих из междуцарствия. Воскресение Святой Софии — это огонь надежды для всех угнетенных, эксплуатируемых и обиженных в мире наряду с мусульманами. Воскресение Святой Софии является для нас выражением того, что как турецкая нация, мусульмане и человечество — мы все несем новые послания для всего мира».
Эрдоган также охарактеризовал «воскресение Святой Софии» как «салют всем этим символическим городам цивилизации от Бухары до Андалусии».
Его послание и действия составляют вместе его убедительные претензии на мировое лидерство мусульман в то время, когда агрессивная внешняя политика Турции распространила свое военное присутствие от гор Иракского Курдистана до Сирии и с некоторым успехом до Ливии, где она противостоит таким традиционным центрам силы суннитского мусульманского мира, как Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты. Он дерзко бросил вызов Франции и Греции, тем самым косвенно Европейскому Союзу, в средиземноморской геополитике. Он ищет способ спроецировать свое и турецкое влияние на Йемен, а также на Сахель и страны Африки к югу от Сахары. Имея военные базы в Катаре, Персидском заливе и Сомали, он стремится построить их так же в Ливии. Турция уже вовлечена в самые нестабильные геостратегические арены земного шара. Ее лидер должен обладать глобальной привлекательностью. Это необходимо для его выживания.
Это главная движущая сила намерений Эрдогана по отношению к Святой Софии, которые вызвали беспокойство в западном, особенно в христианском, мире. Папа Римский Франциск недвусмысленно заявил, что решение о Соборе Святой Софии причинило ему боль, в то время как российский МИД ограничился выражением сожаления. Госсекретарь США Майк Помпео выступил с предупреждением еще до того, как был издан указ ЮНЕСКО, которая зарегистрировала Собор Святой Софии в качестве объекта всемирного культурного наследия и в настоящее время пересматривает его статус.
Невозможно, чтобы Эрдоган не просчитал всю негативную реакцию, которую может вызвать его указ. Всего год назад в прямом эфире Эрдоган, отвечая на вопрос о соборе и его статусе, сказал, что, хотя возвращение Собору Святой Софии статуса мечети было его юношеской мечтой, для него принятие такого решения было бы провокационной ловушкой, в которую он стремился не попадать.
По прошествии года он, кажется, гораздо увереннее позиционирует себя в истории как победителя, как лидера турецкой Реконкисты, давая понять мусульманам, что Ислам выигрывает свою последнюю битву с Западом, против «новых крестоносцев», и делает это под его руководством.
