Новая вспышка вооруженного конфликта между Азербайджаном и Арменией, начавшаяся с минометных и артиллерийских перестрелок, 27 сентября стала полноценной войной в течение нескольких часов. Как будет развиваться конфликт – ключевой вопрос для богатого энергоресурсами региона, где Россия, Турция и Иран являются основными заинтересованными сторонами с конкурирующими интересами.

Место столкновений – Нагорно-Карабахский регион. Он был оккупирован Арменией после войны в 1990-х годах, несмотря на то что официально он признан частью Азербайджана. Столкновения сосредоточились сегодня в районе горы Муров (или Муровдаг), господствующей на севере региона, и в Физулинском районе близ иранской границы на юге.

Напряженность на азербайджано-армянской границе обострилась в начале лета, что привело в июле к столкновениям в другом районе – Тавуше, который находится на пути важнейших энергетических трубопроводов. Затем в регионе начался шквал военной активности: Азербайджан провел совместные военные учения с Турцией, а армянские войска присоединились к российским военным учениям.

Существует несколько основных факторов, лежащих в основе вспышки военных действий.

Как Азербайджан, так и Армения приобрели новые военные возможности, особенно в том, что касается беспилотных летательных аппаратов, непрямого огня, разведки, наблюдения, обнаружения целей, командования, управления и связи; а также опосредованных элементов.

В энергетической политике Южного Кавказа происходят серьезные изменения, способствующие резкому расширению энергетического сотрудничества Азербайджана с Турцией, с которой у него тесные политические и этнические связи, а также нанесению ударов по иранскому и российскому экспорту в Турцию.

Азербайджанское и армянское правительства находятся под давлением экономических проблем внутри страны и должны отвлечь внимание своей общественности от этих внутренних вопросов.

Националистические и популистские тенденции нарастают как в Азербайджане, так и в Армении, подталкивая их лидеров, Ильхама Алиева и Николу Пашиняна, к эскалации.

Москва, похоже, ищет возможность ослабить правительство Пашиняна, которое считается менее дружественным России, чем предыдущие армянские администрации.

Что касается военной ситуации на местах, то с 1990-х годов сложилась такая картина (в том числе в противостоянии в апреле 2016 года и совсем недавно в июле): столкновения между Азербайджаном и Арменией вспыхивают и продолжаются в течение нескольких дней, прежде чем вмешивается Москва.

Любопытно, что в ходе последней вспышки Москва до сих пор нетипично сдержанна. Кремль явно не желает сажать Алиева и Пашиняна за стол переговоров, в то время как российские СМИ заняты тем, что берут интервью у обоих лидеров.

Азербайджанская армия наступает, но сложная местность и надвигающаяся зима дают преимущества обороняющимся армянским войскам. Азербайджанские военные, похоже, упускают возможность для блицкрига, демонстрируя довольно медленные оперативные темпы. В идеале к настоящему времени они должны были взять под контроль большинство дорог, ведущих в Степанакерт, столицу Нагорного Карабаха, и захватить несколько городских центров, таких как Тертер, Агдам и Физули.

Крупные маневры бронетехники и механизированной пехоты размером с Корпус еще не были замечены на поле боя, но обе стороны продолжают усиливать свои военные укрепления на линии фронта. Азербайджанские военные открывают новые фронты в попытке заставить армянские войска рассеяться. Армяне, со своей стороны, использовали свою оборонительную позицию, чтобы обрушить артиллерийский и ракетный огонь на азербайджанские войска, дабы замедлить их продвижение и привести их в замешательство. Тем временем дроны-камикадзе – новый элемент на поле боя – охотятся за важными целями.

Военно-воздушные силы до сих пор отсутствовали на поле боя, несмотря на заявление Армении о том, что один из ее самолетов Су-25 был сбит турецким F-16. Анкара это отрицает. Без боевых самолетов и ударных вертолетов азербайджанская армия не смогла обеспечить тесную воздушную поддержку своим наземным силам, чтобы ускорить их продвижение.

Точно так же не было никаких военных признаков того, что Армения или Азербайджан могут использовать баллистические ракеты, несмотря на армянские инсинуации об обратном. Армения располагает баллистическими ракетами российского производства «Искандер» дальностью действия до 280 километров, а азербайджанский арсенал может похвастаться ракетами израильского производства «Лора» дальностью действия до 300 километров.

С политической точки зрения представляется справедливым предположить, что ни Армения, ни Азербайджан не могут использовать авиацию и баллистические ракеты без согласия России. Судя по всему, Москва не дала добро, по крайней мере пока, на развертывание боевых самолетов и баллистических ракет – шаг, который знаменует собой порог обычной войны.

Два основных динамических процесса делают последнюю вспышку военных действий отличной от предыдущих столкновений.

Первая – это наличие дронов. Азербайджанская армия использует вооруженные беспилотники турецкого производства TB2 «Байрактар» и беспилотники-камикадзе Kargu-2, которые неизбежно изменят характер столкновений на Кавказе. Армянская армия, по-видимому, понесла значительные потери от этих атак, оказавшись неподготовленной к войне с беспилотниками на позициях и линиях обороны, уязвимых для воздушных атак.

Второе отличие – это интенсивность информационной войны и роль социальных медиа. Азербайджанцы пытаются продемонстрировать свою силу, распространяя видео с ударами беспилотников в социальных сетях, в то время как пропагандистская война Армении сосредоточена в основном на распространении манипулятивных и обманчивых сообщений, направленных на получение поддержки России и Запада.

Как может развиваться конфликт? Как и предыдущие вспышки, столкновения, вероятно, вскоре прекратятся, возможно, в течение недели, после вмешательства извне, что приведет сначала к затишью на линии фронта, а затем к прекращению большей части военной активности в этом районе. Вот основные причины, по которым такой сценарий скорее всего будет реализован:

Кавказ – это задний двор России, и Россия хотела бы помешать НАТО использовать региональный конфликт, чтобы войти в зону, которую она считает своим «ближним зарубежьем». Поэтому она заинтересована в том, чтобы не допустить эскалации столкновений до уровня обычного военного противостояния.

Турция и Иран находятся в тисках экономических кризисов и хотели бы избежать последствий региональной войны, которая включает увеличение расходов на безопасность, миграцию и отсрочку региональных политических и деловых инициатив. Турция стремится обеспечить непрерывность поставок энергоносителей из Каспийского бассейна.

Кроме того, осторожность Турции в отношении любых последствий для ее отношений с Россией в сирийском и ливийском конфликтах требует от нее держать Нагорно-Карабахский конфликт на уровне низкоинтенсивных отвлекающих сражений.

Некоторые турецкие наблюдатели, однако, считают, что Анкара стремится использовать столкновения в Нагорном Карабахе в качестве рычага для уравновешивания Москвы в Ливии и сирийской провинции Идлиб, удерживаемой антиасадовскими боевиками. Некоторые даже предполагают, что эта вспышка может привести к новому Астанинскому процессу, в котором Москва и Анкара станут равноправными посредниками между Азербайджаном и Арменией. Тем не менее такие ожидания кажутся пока нереалистичными, учитывая асимметрию власти между Турцией и Россией, а также сложившиеся в России способы геополитического мышления и ведения дел на Кавказе.

Более того, предстоящие зимние условия вкупе с суровым рельефом местности ограничат масштабные военные действия, а подорванные экономики как Азербайджана, так и Армении не позволят им поддерживать длительную военную конфронтацию.

Тем не менее на этот раз линия фронта может не замерзнуть полностью, в отличие от предыдущих вспышек между Арменией и Азербайджаном. Нельзя исключать и перспективы длительной войны на истощение, с эпизодами конфликтов низкой интенсивности и с опосредованной войной прокси, войной беспилотников и информационной войной.