До президентских и парламентских выборов в Турции, которые по закону должны пройти одновременно в июне 2023 года, остается время. Но страна, похоже, уже перешла в режим голосования, поскольку политическая напряженность между правящим альянсом и оппозиционным блоком нарастает из-за вопроса о том, когда проводить выборы.

Ориентированная на выборы политическая атмосфера в Турции влияет практически на все аспекты процесса принятия решений в стране.

Когда президент Реджеп Тайип Эрдоган провел митинг в Сиирте, на родине своей жены на востоке Турции, лидер основной оппозиционной партии, РНП, Кемаль Киличдароглу выступил на митинге в Мерсине, южной провинции, где два года назад на местных выборах победил мэр от Республиканской народной партии (РНП).

Ориентированная на выборы политическая атмосфера в Турции влияет почти на все аспекты процесса принятия решений в стране – от внешней политики в отношении Ливии, Сирии, Азербайджана, Армении и стран Персидского залива до внутренних вопросов, таких как прочность недавно созданной президентской системы и усилия правительства по исправлению свободного падения турецкой лиры по отношению к доллару США.

Оппозиционный блок настаивает на проведении досрочных выборов, опираясь на результаты опросов общественного мнения, которые дали бы ему преимущество, если бы выборы состоялись сейчас. «Альянс нации», в который входят РНП и (националистическая, – прим.) Хорошая партия (ХП), надеется, что досрочные выборы дадут им и другим оппозиционным группам шанс победить Эрдогана и его союзников после почти двух десятилетий пребывания у власти. Но в конечном итоге именно «Народный альянс», партнерство между правящей Партией справедливости и развития (ПСР) и Партией националистического движения (ПНД), контролирующей парламент Турции, будет принимать решение о дате выборов.

Маловероятно, что правительство пойдет на выборы без сильного попутного ветра, дующего в его паруса. ПСР также придает большое значение 2023 году, поскольку это – 100-летняя годовщина создания Турецкой Республики.

Правящая партия также ожидает положительных результатов от своей новой экономической программы, которая вызывает горячие споры в различных слоях турецкого общества, поскольку ожидается, что вновь открытые источники природного газа в Черном море и восточном Средиземноморье помогут Анкаре выйти из экономического кризиса.

Какова повестка дня оппозиции?

Лидеры оппозиции обвиняют руководство Эрдогана во многих неудачах, но их главной мишенью является его президентская система, которая, по их словам, создала кризис управления в стране. Турция перешла к президентской системе вместо парламентской после спорного референдума 2017 года.

Новая президентская система централизовала гражданскую политическую власть в руках президента, сохранив при этом ключевые полномочия за парламентом. (Оппозиция обвиняет Эрдогана в создании авторитарного супер-президентского режима, — прим.) Но, что не менее любопытно, новая система потребовала создания политических альянсов, поскольку для того, чтобы кандидат стал президентом, необходимо

набрать 50+1 процент голосов. Новая система сделала практически невозможным для одной партии завоевать такой огромный мандат.

После референдума о введении президентской системы, и ПСР, и основная оппозиционная партия – РНП, создали свои собственные альянсы, чтобы получить преимущество на выборах.

Оппозиционные партии яростно отвергали президентскую систему. Парадокс состоит в том, что, она, похоже, сделала политическое поле в Турции более конкурентным. При прежней парламентской системе политическая сфера находилась под давлением многих сил, таких как бюрократия, военные и другие группы интересов, заинтересованные во влиянии на процессы, которые происходят в столице. В прошлом политическая жизнь Турции была свидетелем многочисленных вмешательств со стороны всех этих групп.

Сегодня, при президентской системе, как политические успехи, так и неудачи приписываются непосредственно политикам. Это ставит гражданских лиц в центр политических дискуссий и показывает, что правительство Эрдогана будет нести прямую ответственность за свои неудачи.

Новая система также заставляет политические партии, между которыми существуют явные различия – от идеологии до этнокультурных вопросов – работать вместе в определенных альянсах, показывая, насколько кардинально изменилось политическое пространство Турции.

В этом контексте, помимо альянса ПСР-ПНД (исламистской и националистической партий, — прим.), картину разнообразия демонстрирует оппозиционный блок. В рамках «Альянса нации» РНП – левоцентристская светская партия с сильным кемалистским акцентом, объединилась с националистической и правоцентристской Хорошей партией и даже с партией Счастья, защищающей исламизм.

Но у «Альянса нации» есть и другие, впрочем, маловероятные партнеры, такие как Демократическая партия народов (ДПН), преимущественно курдское движение с левыми тенденциями. Во время последних муниципальных выборов ДПН оказала сильную поддержку кандидатам «Альянса нации» в Стамбуле и Анкаре.

Кроме того, недавно созданные правоцентристские партии – Партия будущего и Партия ДЕВА, которые вышли из рядов правящей ПСР, поддерживают «Альянс нации».

Это показывает, что впервые в истории турецкой республики поиск политического консенсуса стал доминирующим аспектом в стране при президентской системе, несмотря на то, что напряженность между правящим и оппозиционным лагерями продолжает нарастать. В результате самым решающим фактором на предстоящих выборах станет характер политических альянсов и их способность к примирению и национальному диалогу.

Пустая тарелка

Как и в любой другой стране, в Турции экономические условия будут решающим фактором на выборах. Как сказал покойный президент и премьер-министр Сулейман Демирель: «Нет такого правительства, которое было бы способно противостоять пустой тарелке». Пандемия нанесла серьезный удар по экономике Турции, как и по всему миру. Инфляция также недавно выросла во всем мире, но в Турции ее последствия оказались более негативными из-за снижения процентных ставок.

ПСР и Эрдоган пообещали, что, еще до выборов, некоторые из их крупных проектов будут реализованы. Например, такие как TOGG, первый в Турции автомобиль отечественного производства; Канал Стамбул, водный путь между Черным и Мраморным морями; важные разработки в области оборонных технологий.

По словам правительства, новая экономическая программа, которая поддерживает низкие процентные ставки, направлена на превращение Турции в ведущий производственный центр путем увеличения экспорта (в условиях дешевой турецкой лиры стране выгодно экспортировать товары, — прим.). Более того, Эрдоган пообещал защитить деньги своего народа от доллара, после того как 21 декабря 2021 года лира упала на 30 процентов по отношению к мировой резервной валюте.

В прошлом году Турция зафиксировала самый высокий объем экспорта за всю свою историю. В ноябре, по сравнению с тем же месяцем предыдущего года, экспорт вырос на 33,44%, достигнув почти $21,5 млрд. Кроме того, Международный валютный фонд (МВФ) определил темпы роста экономики Турции в 2021 году на уровне девяти процентов. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), во втором квартале 2021 года Турция стала второй страной с самыми высокими темпами роста среди членов ОЭСР. (Однако, с момента написания статьи рост цен в 2022 году приблизился к трехзначным показателям, и такой уровень инфляции вызвал серьезное падение рейтинга Эрдогана и его партии по сравнению с оппозиционными партиями – прим.).

Внешняя политика

При Эрдогане внешняя политика Турции также претерпела существенные изменения. Хотя его партия изначально придерживалась политики «ноль проблем с соседями», за последние 10 лет отношения Турции с соседями ухудшились, что относится, прежде всего к Ираку и Сирии.

Анкаре также пришлось иметь дело с ядерным конфликтом Ирана с США, а напряженность между Азербайджаном, союзником Турции, и Арменией переросла в войну в конце 2020 года. Помимо этих событий, администрации Эрдогана необходимо реагировать на неопределенные события в Ливии, где она поддерживает поддерживаемое ООН правительство Триполи против командующего восточными войсками Халифы Хафтара.

Напряженные отношения с Грецией в восточном Средиземноморье из-за недавно обнаруженных запасов газа и нерешенный кипрский вопрос между Афинами и Анкарой – другие проблемы, с которыми продолжает сталкиваться Турция.

Покупка Турцией российской системы противоракетной обороны С-400 также привела к разрыву между Анкарой и Вашингтоном, двумя союзниками по НАТО. Хотя Турция является важным союзником США для защиты восточного фланга НАТО.

Наряду с этими событиями, Турция восстанавливает свои отношения со странами Персидского залива и Арменией. Большинство этих внешнеполитических вопросов также усилили политические разногласия между правящим альянсом и оппозиционным блоком, поскольку Турция продолжает принимать миллионы беженцев из Сирии, Ирака и Афганистана.

Оппозиционный блок, в частности РНП, продвигает идею о том, что сирийские беженцы должны быть отправлены обратно в свою страну после заключения соглашения с администрацией Башара Асада.

Хотя другие оппозиционные партии, такие как Партия Будущего и DEVA, имеют другие подходы к проблеме беженцев, дискуссии о мигрантах, вероятно, будет кипеть в турецком обществе и, возможно, даже окажут решающее влияние на исход выборов.