Устремив свой взор на приз — стать богатым и сильным, Китай провел последние 40 лет как хулиган, не склонный к риску. Стремясь причинить боль меньшим державам, он был более осторожен в отношении любой страны, способной нанести ответный удар.
Однако в последнее время расчеты рисков в Китае, похоже, изменились.
Сначала Ян Цзечи, глава внешней политики Коммунистической партии, читал лекции американским дипломатам на двусторонней встрече на Аляске, указывая на недостатки американской демократии. Это принесло ему статус героя на родине. Затем Китай ввел санкции против британских, канадских и европейских политиков, дипломатов, ученых, юристов и борцов за демократию. Эти широкие ограничения были ответом на более узкие западные санкции против чиновников, обвиняемых в подавлении мусульман в северо-западном регионе Синьцзяна.
Министерство иностранных дел Китая заявляет, что такие ужасы, как атлантическая работорговля, колониализм и Холокост, а также гибель стольких американцев и европейцев от covid-19, должны заставить западные правительства стыдиться ставить под сомнение достижения Китая в области прав человека.
Совсем недавно китайские дипломаты и пропагандисты осудили как «ложь и дезинформацию» сообщения о том, что принудительный труд используется для сбора или обработки хлопка в Синьцзяне. Они похвалили сограждан за бойкот иностранных брендов, которые отказываются использовать хлопок из этого региона. Третьи пытались доказать свое рвение, бросая оскорбления маоистской эпохи. Генеральный консул Китая написал в своем твиттере, что премьер-министр Канады — «служебная собака США».
Западные дипломаты в Пекине наблюдают с тревогой за таким перформансом национализма. Послы были вызваны китайскими официальными лицами для ночных ругательств — чтобы сообщить им, что это не тот Китай 120-летней давности, когда иностранные армии и канонерские лодки вынудили последнюю, шатающуюся императорскую династию открыть страну шире для посторонних.
Некоторые дипломаты говорят о переломном моменте во внешней политике Китая. Любители истории спорят о том, что этот момент больше всего напоминает: подъем разгневанной ревизионистской Японии в 1930-х годах или Германии, когда амбиции привели ее к войне в 1914 году.
Ветеран дипломатии мрачно предполагает, что китайские правители считают Запад недисциплинированным, слабым и продажным и стремятся подчинить его, как собаку.
В Вашингтоне и других столицах нетрудно услышать голоса, говорящие о том, что Китай совершает необдуманные, неуклюжие ошибки. Конечно, Китай видит, что он портит общественное мнение на Западе, ропщут они. Существует недоумение по поводу того, как Китай теперь рассматривает свой недавний проект соглашения с Европейским союзом, Всеобъемлющее инвестиционное соглашение, которое он, казалось, так стремился заключить. Ратификация этого пакта Европейским парламентом сейчас заморожена и, возможно, погребена в вечной мерзлоте в результате санкций Китая в отношении нескольких европейских законодателей.
На самом деле китайские лидеры, если их собственные слова и писания являются каким-либо руководством, считают, что самоутверждение КНР рационально.
Во-первых, они полагают, что цифры на стороне Китая, поскольку возникает мировой порядок, в котором развивающиеся страны требуют и получают больше влияния. В ООН большинство государств-членов надежно поддерживают Китай, как незаменимый источник кредитов, услуг по строительству инфраструктуры и доступных технологий, включая набор наблюдения за гражданами нервных автократий.
Во-вторых, Китай все больше убеждается в том, что Америка находится в долгосрочном, необратимом упадке, даже если другие западные страны слишком высокомерны и расистски настроены, чтобы признать, что «Восток растет, а Запад находится в упадке», как выражаются китайские лидеры.
Китай сейчас применяет рассчитанные дозы боли, чтобы шокировать жителей Запада и заставить их осознать, что старый, возглавляемый американцами порядок заканчивается.
Правители Китая — мажоритарии. Их власть предполагает убеждение большинства граждан в том, что процветание, безопасность и национальная мощь требуют железного, однопартийного правления. Они беззастенчиво ставят интересы многих выше интересов немногих, будь то фермеры, выселенные для строительства плотины, этнические меньшинства, перевоспитанные, чтобы стать послушными рабочими, или инакомыслящие, которых нужно заставить замолчать. Китай представляет собой трудный вызов для либеральных демократов именно потому, что его тирания во имя большинства поддерживается множеством китайцев, хотя и страшной ценой для маргиналов и меньшинств.
И сегодня китайские идеи о глобальном управлении звучат как мажоритарный мировой порядок. Жуань Цзунцзе, ученый из Центра дипломатических исследований Министерства иностранных дел, объяснил официальную линию на брифинге для прессы. Он отрицал, что Китай хочет экспортировать свои ценности. Но он изложил видение многосторонности большинством, которое — не придавая особой легитимности либеральным нормам — станет безопасным убежищем для китайской автократии. Жуань Цзунцзе презирает правительства, которые «используют предлог демократии для создания альянсов». Он назвал это «фальшивой многосторонностью», добавив, что развивающиеся страны не должны терпеть, когда на них указывают пальцем с Запада, который не должен говорить за весь мир.
Как двигатели глобального роста, Китай и другие развивающиеся экономики должны иметь большее влияние в мире, заявил он. «Те, кто представляет тенденции будущего, должны быть ведущей силой».
По мнению одного европейского дипломата, по крайней мере часть китайского истеблишмента убеждена в том, что либеральный порядок, установленный после 1945 года, основанный на универсальных правах человека, нормах и правилах, которые одинаково связывают сильных и слабых (очень смелое заявление автора статьи, забывшего о войнах во Вьетнаме, оккупации американцами Ирака и Афганистана, а так же о поддержке американцами ядерного Израиля на фоне санкций против Ирана, введенных лишь за попытку создания ядерного оружия, и т.д. — прим.) — является препятствием для подъема Китая. Такие [китайские] ревизионисты «убеждены, что Китай не достигнет своих целей, если будет играть по правилам», говорит он.
Дипломаты описывают Китай высокомерным [склонным к гибрису] и параноидальным. Они говорят, что некоторые китайские чиновники убеждены, что ЕС скоро откажется от своих санкций, связанных с Синьцзяном (с подавлением прав уйгуров, — прим.), потому что Европа не может оправиться от пандемии без китайского роста.
Другие китайские чиновники беспокоятся, что их страна наживает слишком много врагов, и говорят об этом дипломатам. Увы, их превосходят по численности те, кто объясняет непопулярность Китая недовольством Запада китайским успехом.
Правители Китая должным образом готовятся к затяжной борьбе. Риски очевидны, как для Китая, так и для Запада.
