8 декабря 2024 года, с падением режима Асада, политический и военный баланс в Сирии перешел в новую стадию. Хотя падение режима не привело к полному прекращению конфликтов и напряженности в стране, международное сообщество быстро установило контакт с захватившей власть группировкой «Хайят Тахрир аш-Шам»* (ранее известной как «Джабхат ан-Нусра»* и связанной с «Аль-Каидой»*) и начало обсуждение строительства новой Сирии.
Хотя лидер «Хайят Тахрир аш-Шам» Абу Мухаммед аль-Джолани, на которого возложена ответственность за переходный процесс, все еще рассматривается как лидер вооруженной группировки, международные игроки ожидают, что он трансформируется и станет политической фигурой в процессе восстановления Сирии. Однако этот процесс был омрачен сообщениями о массовых убийствах алавитов в прибрежных районах страны, которые вызвали большой резонанс в международном сообществе.
Пока в стране сохраняется неопределенность, в Дамаске произошло знаменательное дипломатическое событие. Лидер «Хайят Тахрир аш-Шам» Джолани, выступающий в качестве главы переходного правительства, и Главнокомандующий Силами демократической Сирий (СДС) Мазлум Абди подписали соглашение из восьми пунктов. Это соглашение содержит важнейшие моменты, в том числе признание конституционных прав курдов. Но что это соглашение означает для северо-восточной Автономной администрации? Как этот компромисс между сторонами определит будущее курдов в новой Сирии? Выиграют ли курды от этого соглашения? Провалилась ли сирийская политика Турции?
Профессор Хамит Бозарслан, эксперт по Ближнему Востоку из Парижской школы социальных наук, ответил на вопросы ANF об этих событиях в Сирии.

«ДЕЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ, ПОХОЖЕ, ПРИНЯТА»

— После падения режима Асада расстановка сил в стране продолжает стремительно меняться. В ходе этого процесса было подписано соглашение из восьми пунктов между Мазлумом Абди, главнокомандующим СДС, и Абу Мухаммадом аль-Джолани, лидером джихадистской группировки «Хайят Тахрир аш-Шам», которая удерживает власть в Сирии. Как вы понимаете это соглашение или что оно означает?

— Это соглашение довольно новое, и мы сталкиваемся с историческим развитием. Поэтому сейчас сложно делать определенные комментарии. Однако в контексте соглашения важно помнить о тех моментах, на которых акцентировал внимание Мазлум Абди. Наиболее ярким из них является принятие принципа децентрализации. Все знают, что нынешняя автономная администрация изменится. Но как будут очерчены границы этих изменений? Будет ли в будущем существовать автономная администрация, включающая в себя в основном курдские провинции, или же за пределами курдского региона будет создана более широкая автономная администрация? Какова будет институциональная структура этой автономной администрации? На эти вопросы на данный момент нет четкого ответа. Однако самым большим очагом напряженности стал вопрос о децентрализации между «Хайят Тахрир аш-Шам», которую можно определить как режим ополчения, и курдами. Согласно заявлениям Мазлума Абди, стороны пришли к единому мнению по этому вопросу.

Еще одна важная статья соглашения — «передача существующих институтов государству». Эта статья не означает полного уничтожения существующих структур. Если процесс передачи государству происходит в рамках децентрализации, это также означает сохранение или принятие определенной автономии. Но, как я уже сказал, пока рано оценивать этот процесс окончательно. Текст соглашения довольно короткий; это текст, в котором признается курдский вопрос, статус курдов в Сирии, курдское присутствие и говорится, что они должны быть обеспечены в конституционных рамках. Более подробные комментарии на данный момент невозможны. Однако если децентрализация действительно будет принята, это означает, что курдские институты будут защищены определенным образом. Название этой структуры пока неясно.

С другой стороны, необходима крайняя осторожность. Мы видели, что произошло в Латакии. Там произошла массовая резня. Мобилизация сторонников Башара Асада и убийство тысяч мирных жителей никак не могут быть легитимизированы. Это напоминает великие резни в истории Османской империи и Турции и истребление алавитов. Что еще более важно, «Хайят Тахрир аш-Шам» не берет на себя ответственность за эту резню. Такая позиция свидетельствует либо о неспособности «Хайят Тахрир аш-Шам» контролировать другие силы ополчения, либо о крайне лицемерном отношении к этому вопросу. Мы не знаем, будет ли укрепляющийся режим придерживаться иной стратегии в отношении курдов в предстоящий период. Поэтому курды должны быть крайне осторожны. Присутствие США в регионе является важной гарантией для курдов, по крайней мере, на данный момент. Однако неизвестно, как долго это продлится. Тем не менее, на данный момент постоянное присутствие США в регионе является гарантией для курдов.

«ЭТО МОЖЕТ ОБЕРНУТЬСЯ БОЛЬШОЙ ВЫГОДОЙ ДЛЯ КУРДОВ»

— От периода, когда существование курдов игнорировалось, мы перешли к периоду, когда обсуждается конституционная гарантия всех прав курдов. Одна из важных статей соглашения гласит следующее: «Курдская община является коренным населением сирийского государства, и сирийское государство гарантирует их гражданство и все их конституционные права». Если посмотреть на весь согласованный текст, особенно на эту статью, можно ли считать это соглашение выигрышем для курдов?

— Если эти принципы будут реализованы, это будет большим достижением для курдов. Потому что эта статья означает, что впервые за многовековую историю Сирии курды признаны одним из основополагающих элементов страны. Это то, к чему курдские интеллектуалы и политические движения в Сирии стремились на протяжении многих лет. В исторической перспективе, особенно учитывая радикализм 1920-х, а затем 1950-х и 60-х годов, курды были вовлечены в двойной радикализм: с одной стороны, сирийский радикализм, стремящийся стать частью сирийского общества, а с другой — курдский радикализм, стремящийся стать частью Курдистана. Эта ситуация очень важна. То есть курды признаны частью Сирии, но в то же время они признаны курдами. Быть признанным курдом также означает быть признанным курдистанцем.

Аналогичный процесс можно наблюдать и в Ираке. В 2000-х годах в Ираке проходили как процесс «реиракизации», так и процесс «рекурдистанизации», и эти два процесса были взаимосвязаны. Если курды будут признаны частью Сирии с конституционными правами, это станет для них историческим событием. Однако нужно быть осторожным. В настоящее время «Хайят Тахрир аш-Шам» очень слаба, и ополчению очень сложно превратиться в полноценное государство. Неясно, стремится ли «Хайят Тахрир аш-Шам» к светской, демократической и плюралистической Сирии. Более того, сомнительно, что «Хайят Тахрир аш-Шам» сможет подчинить себе другие ополчения. По сообщениям СМИ, некоторые из ополченцев, устроивших резню алавитов, входят в состав групп, сыгравших роль в этнических чистках в Африне. Некоторые из этих ополченцев поддерживаются Турцией. Они состоят из наемников, которых Анкара кормит и вооружает.

«Хайят Тахрир аш-Шам» необходимо положить конец существованию этих групп. Я имею в виду не только уничтожение оружия, но и прекращение существования этих групп. Неизвестно, удастся ли ей добиться этого. Поэтому курдам необходимо как можно больше сосредоточиться на продвижении конституционного процесса и обеспечении становления децентрализованной Сирии. Но делать это нужно крайне осторожно, помня о неопределенности будущего.

«СИРИИ БУДУЩЕГО НЕ БУДЕТ СТРАНОЙ, КОТОРАЯ БУДЕТ СФОРМИРОВАНА ТОЛЬКО НА КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРИНЦИПАХ»

— По имеющимся данным, перед поездкой в Дамаск главнокомандующий СДС Мазлум Абди провел встречу с представителями различных этнических и религиозных групп в автономной администрации. Одна из статей соглашения гарантирует право всех сирийцев, независимо от религиозного и этнического происхождения, на участие в политическом процессе и государственных институтах на основе полномочий и ответственности. По сути, эта статья подводит итог системе в Рожаве. Но возможно ли воплотить эту статью в жизнь? Предполагается ли распространить модель Рожавы на всю Сирию?

— Я считаю, что Сирия будущего не будет страной, сформированной только на конституционных принципах. Это может быть многослойная структура, в которой различные социальные и политические формулы могут быть применены в разных регионах. Например, если мы посмотрим на христиан, то увидим, что у них нет определенной территориальной базы. Невозможно говорить о каком-то концентрированном районе проживания христиан. Тем не менее, их права должны быть защищены, и они должны иметь право на представительство. Друзы находятся в совершенно ином положении. Хотя они живут в приграничном регионе и имеют чисто арабскую идентичность, они обладают как территориальной, так и религиозной аутентичностью. Что касается алавитов, то у них есть определенная региональная база, но в этом регионе также проживает большое количество суннитов.

Когда мы рассматриваем Курдистан, нынешнюю Рожаву, мы можем говорить о двойной Рожаве. Первая — это Рожава, которая в основном населена курдами; вторая — большой автономный регион, находящийся под контролем курдских сил, но выходящий за границы Курдистана. Изначально курды не хотели идти в Ракку, но захват города был неизбежен, так как это была вторая столица ИГИЛ. Ракка должна была быть захвачена, чтобы уничтожить ИГИЛ. Так захочет ли курдское движение удерживать Ракку в будущем? Или курды уйдут из этого региона, если арабская община потребует сохранения автономной администрации? На данный момент четкого ответа на эти вопросы нет.

Поэтому вопрос представительства не может быть решен одной формулой. Если он не будет саботироваться насилием, как в Латакии, мы станем свидетелями долгосрочного процесса, в ходе которого в разных регионах будут применяться различные формулы. Невозможно реализовать эти формулы немедленно. Вероятно, нам придется задуматься о 2030-х или даже 2035 годах. Самое большое преимущество курдов в том, что они сами управляют собой уже 12 лет. В плане институционализации они находятся на гораздо более продвинутом этапе по сравнению с другими группами. Есть муниципалитеты, школы, больницы, курдский язык преподается в учебных заведениях. В Курдистане есть три университета. Однако, несмотря на все эти события, потребуется время, чтобы определить окончательную карту Сирии будущего.

«АБДУЛЛА ОДЖАЛАН УКАЗАЛ НА ФИКЦИЮ»

— Представители автономной администрации заявили, что соглашение соответствует письму, отправленному лидером курдского народа Абдуллой Оджаланом в Рожаву, и что это соглашение означает, что курды теперь являются партнерами сирийского государства. Что вы думаете об этом?

— Поскольку мы не знаем точного содержания письма Оджалана, трудно дать прямой комментарий. Однако, согласно имеющейся у меня информации, Оджалан сказал: «Курдам нет смысла подниматься и истощать свои силы на плотине Тишрин. Курдам нужно идти в Дамаск». Другими словами, он, возможно, дал понять, что многие проблемы должны решаться не только путем вооруженной борьбы, но и путем прямых контактов и переговоров в Дамаске. Я думаю, что он мог высказать свое мнение в этот момент. Поэтому можно считать, что события могли развиваться в соответствии с ожиданиями или пожеланиями Оджалана.

Курдский дискурс о «превращении в партнера государства», скорее всего, означает, что курды конституировались как компонент Сирии. Более того, эта компонентизация может быть на очень высоком уровне. Например, мы не знаем наверняка, станет ли Мазлум Абди в будущем важным сирийским генералом. Было бы очень важным событием, если бы Мазлум Абди получил должность в сирийской армии, не отрицая своей курдской идентичности и даже защищая курдские войска.

Похожую ситуацию мы наблюдаем в Южном Курдистане. Конечно, и там были серьезные проблемы, и там все еще есть вопросы, требующие решения, особенно вопрос Киркука, о котором не стоит забывать. С другой стороны, роль курдов в иракской политике является решающей. Сегодня поддержка курдов имеет решающее значение для формирования правительства в Ираке. У курдов есть свой парламент, и они имеют значительный вес в иракском парламенте.

«ВСЕ ГИПОТЕЗЫ ТУРЦИИ РУХНУЛИ»

— Как бы курдская сторона ни защищала статус Рожавы, турецкая республика с самого начала сирийской войны проводит политику, направленную на ликвидацию курдского присутствия в регионе. В последних событиях в качестве оправдания всегда выдвигалась военная структура в Рожаве. Однако с подписанием этого соглашения эти оправдания Турцию в определенном смысле утратили свою силу. Означает ли эта ситуация крах турецкой политики в отношении Рожавы и Сирии?

— Да, в этом вопросе вы правы. Гипотеза Турции о том, что в Сирии не существует курдского вопроса, потерпела крах. У нас есть соглашение из 8 пунктов, подписанное аш-Шараа. Наличие соглашения означает, что курдский феномен в Сирии признан. Более того, соглашение подписал Мазлум Абди, которого Турция назвала «главой терроризма». Это также свидетельствует о том, что Мазлум Абди признан легитимным сирийским политическим игроком. Мазлум Абди является одновременно легитимным курдским фактором, то есть фактором, представляющим курдов, и актором, представляющим автономную администрацию в ее нынешней форме. Однако это не ограничивается Курдистаном; это также означает, что он признан легитимным актором в Сирии в целом.

С этой точки зрения, как вы уже сказали, прочтение Турцией региона, ее навязывание и попытки узаконить свою стратегию насилия потерпели крах. С другой стороны, в Турции существуют глубоко укоренившиеся интеллектуальные константы и радикальное националистическое понимание. Трудно предсказать, как отреагируют его сторонники. Если бы Турция придерживалась рационального подхода, она бы приветствовала и одобряла эти события и даже признала бы существование Рожавы. Она попыталась бы завоевать Сирию, завоевав Рожаву. Потому что держава, которая хочет быть эффективной в Сирии — оставив в стороне этические соображения и рассматривая это с чисто геостратегической точки зрения, — пошла бы и приняла Рожаву. Иностранная держава, признающая легитимность Рожавы, могла бы занять гораздо более важную позицию в Сирии. Но здесь возникает вопрос рациональности. Сможет ли нынешнее правительство Турции достичь этой рациональности? Это трудно предсказать.

«ЭТО ДОЛЖНО ПРЕВРАТИТЬСЯ В ЮРИДИЧЕСКИЙ СТАТУС»

— Утверждается, что США и некоторые международные державы сыграли свою роль в подписании соглашения между Мазлумом Абди, главнокомандующим СДС, и лидером «Хайят Тахрир аш-Шам» Джолани, который является главой переходного правительства. Не свидетельствует ли тот факт, что эти силы проложили путь к соглашению, о том, что статус Рожавы начал признаваться на международном уровне?

— Да, на данный момент мы находимся в такой точке, но это признание еще не достигло официального масштаба. Известно, что за два дня до подписания соглашения представитель США встретился с Мазлумом Абди и провел важные переговоры. Скорее всего, речь шла о продолжении влияния США в регионе и отношениях с Дамаском. Также сообщается, что Мазлум Абди прилетел в Дамаск на американском вертолете и подписал этот документ. Все это свидетельствует о том, что на данный момент имеет место феномен признания. Однако главный вопрос заключается в трансформации этого фактического признания в юридический статус. Иными словами, оно должно быть принято как юридическая формула, в которой участвуют государство, государства и международное сообщество. Ведь когда существует только признание де-факто, его будущее может оставаться неопределенным. Поэтому и здесь курдам нужно действовать очень осторожно.

Будущее все еще неопределенно, и трудно предсказать, как оно сложится. Именно поэтому присутствие США в регионе имеет огромное стратегическое значение. В этом процессе необходимо проявлять осторожность и осмотрительность. С другой стороны, риторика Турции последнего десятилетия в значительной степени потерпела крах. Если администрация Дамаска, которую поддерживает Турция, примет Мазлума Абди в качестве собеседника, подпишет с ним соглашение и признает его одним из легитимных игроков в Сирии, у Турции не останется шансов охарактеризовать эту ситуацию как «переговоры с террористами».