Министры обороны Египта, Кипра и Греции провели 20 июня встречу в Каире. В ходе встречи они обсудили военное сотрудничество, направленное на преодоление общих вызовов и угроз безопасности, особенно тех, что связаны с их интересами в Восточном Средиземноморье, богатом нефтяными и газовыми ресурсами.

Министр обороны Египта Мохамед Заки подчеркнул во время переговоров важность сотрудничества и партнерства с Кипром и Грецией, которые, по его словам, помогут обеспечить безопасность и стабильность на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье.

Заки также высоко оценил плодотворное сотрудничество между Египтом, Кипром и Грецией за последние годы и совместную координацию по всем вопросам, затрагивающим интересы трех стран.

В кулуарах трехсторонней встречи Заки обсудил с министром обороны Греции Николаосом Панагиотопулосом последние события на региональной и международной сценах и их влияние на безопасность и стабильность на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье, а также пути укрепления сотрудничества между вооруженными силами двух стран.

Заки также провел отдельные переговоры с министром обороны Кипра Хараламбосом Петридесом и обсудил области военного сотрудничества и обмена военным опытом между двумя странами.

Во время отдельных встреч с Заки Панагиотопулос и Петридес выразили признательность Египту за его роль в обеспечении безопасности и стабильности на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье.

В этом контексте Хусейн Хариди, бывший помощник министра иностранных дел Египта, сказал в интервью изданию Al-Monitor, что военная координация между Египтом, Кипром и Грецией подчеркивает прочность их отношений и их общие интересы в Восточном Средиземноморье.

Хариди добавил, что недавняя встреча министров обороны «несет в себе сигнал о сдерживании любой угрозы интересам трех стран в Восточном Средиземноморье».

Отношения Египта с Кипром и Грецией развивались в последние годы, с тех пор как президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси вступил в должность в 2014 году. За этот период три страны провели несколько трехсторонних саммитов по вопросам энергетики, разведки газа, борьбы с терроризмом и демаркации границ, а также неоднократно критиковали политику Турции в Восточном Средиземноморье.

Египет, чье соперничество с Турцией переросло в более широкую региональную борьбу с исламизмом, оказал поддержку Кипру и Греции в их давних спорах с Анкарой.

В декабре 2013 года Египет и Кипр подписали соглашение о морской демаркации. Египет также заявил о своей поддержке воссоединения острова и неоднократно отвергал нарушения Анкарой территориальных вод и воздушного пространства Кипра.

После турецкого вторжения в 1974 году Кипр был разделен на северную часть, управляемую турками-киприотами, и южную часть, управляемую греками-киприотами.

Турция – единственная страна, которая признает северную часть Кипра как суверенное государство и не имеет дипломатических отношений с международно признанным правительством Кипра в Никосии, которое вступило в Европейский Союз (ЕС) в 2004 году. Все поддерживаемые ООН попытки воссоединения острова потерпели неудачу.

Между тем, отношения между Турцией и Грецией, давними членами НАТО, остаются весьма напряженными из-за целого ряда нерешенных вопросов, включая морскую границу, континентальный шельф, воздушное пространство, проблемы мигрантов и этнически разделенный остров Кипр.

Турецко-греческие переговоры по мирному урегулированию споров возобновились в прошлом году после пятилетнего перерыва, но никакого прогресса достигнуто не было.

В августе 2020 года Египет и Греция подписали соглашение о демаркации своих морских границ, которое фактически аннулировало соглашение, подписанное Турцией с ливийским Правительством национального согласия в Триполи в ноябре 2019 года. Тогда Египет, Кипр и Греция назвали турецко-ливийское соглашение незаконным, считая его нарушением международного права. Греция, в свою очередь, назвала турецко-ливийскую сделку посягательством на свой континентальный шельф.

Египет, Кипр и Греция, в дополнение к Израилю, Италии, Иордании и Палестинской автономии, в январе 2019 года создали базирующийся в Каире Восточно-Средиземноморский газовый форум (EMGF) как правительственную организацию, преследующую коммерческие и политические цели и направленную против Турции. Этот шаг усилил турецкое чувство изоляции в Восточном Средиземноморье.

Форум был создан в ответ на то, что Турция заявила о своих правах на исключительную экономическую зону (ИЭЗ) Кипра. После этого Турция начала буровые работы, связанные с добычей нефти и газа в международно признанных кипрских водах. Анкара утверждает, что буровые работы ведутся в пределах ее континентального шельфа и не нарушают международное право.

Эрол Каймак, профессор политологии и международных отношений в Восточно-Средиземноморском университете на Северном Кипре, сказал Al-Monitor, что он не уверен в том, что данное военное сотрудничество между тремя странами (Египет, Греция и Кипр) сможет эффективно сдерживать Турцию. «Анкара будет продолжать преследовать свои интересы. Это означает, что ИЭЗ Кипра будет оспариваться. И сейчас в Эгейском море назревает кризис. Египет сам по себе не обеспечит сдерживание Турции», – добавил он.

Каймак отметил, что военное сотрудничество между тремя странами отражает общую озабоченность по поводу углеводородов в Восточном Средиземноморье.

Он так же добавил: «Учитывая, что эксплуатация углеводородных ресурсов теперь, скорее всего, будет осуществляться не по трубопроводам, а благодаря использованию сжиженного природного газа (СПГ) с участием египетского хаба, Турция остается в стороне. Украинский кризис делает все это еще более актуальным и ускоряет процесс».

В середине июня Египет, Израиль и ЕС подписали сделку по экспорту газа под эгидой EMGF. Этот шаг был предпринят на фоне усилий ЕС по постепенному снижению зависимости Европы от российского ископаемого топлива в условиях продолжающегося конфликта между Россией и Украиной.

Цель сделки – экспорт израильского природного газа в Европу благодаря использованию египетских установок по сжижению газа.

Египет стремится увеличить экспорт в Европу через две станции по сжижению природного газа в Идку и Дамиетте, расположенные на северном побережье страны. Их производственная мощность составляет 1,6 миллиарда кубических футов в день.

Задача этих двух станций заключается в преобразовании природного газа из газообразного состояния в жидкое, чтобы его можно было погрузить на суда и экспортировать, а не закачивать в трубопроводы.

С 2021 года Турция стремится занять более гибкую позицию в своих региональных союзах, пытаясь наладить отношения с Египтом, Саудовской Аравией, ОАЭ и Израилем в рамках усилий по наведению мостов сотрудничества с союзниками США в регионе. Эти усилия были предприняты после многих лет политической конкуренции и военного вмешательства, которые помогли Турции усилить свое влияние в регионе за счет ухудшения отношений с арабскими странами.

Анкаре в настоящее время удалось восстановить отношения с Эр-Риядом, Абу-Даби и Тель-Авивом. Но она все еще работает над нормализацией отношений с Каиром. Реализация этой цели стала бы для Анкары важным геополитическим достижением, которое укрепило бы ее интересы в Восточном Средиземноморье.

По словам Каймака, «поскольку Турция пытается загладить свою вину перед различными региональными игроками, включая Израиль, Египет держится в стороне. Предположительно, подход, основанный на СПГ, означает, что у Египта меньше стимулов для нормализации отношений с Турцией».

Анкара стремится продвинуться вперед в направлении нормализации отношений с Каиром. В 2021 году две страны провели несколько пробных дипломатических встреч, направленных на урегулирование разногласий. Однако эти переговоры прекратились, и многомесячные дипломатические шаги не положили конец напряженным отношениям между двумя соперничающими державами.

Отношения между Египтом и Турцией ухудшились после того, как египетская армия свергла президента Мухаммеда Мурси, связанного с «Братьями-мусульманами» (запрещены в РФ, – прим.), после массовых демонстраций против его правления в 2013 году – шаг, который осудила Анкара.

В течение многих лет Анкара считалась региональным центром «Братьев-мусульман».

С тех пор Каир и Анкара вступили в затяжной конфликт. Каир, между тем, считает, что Анкара пока не настроена серьезно на восстановление отношений.

Хариди сказал, что переговоры двух стран не привели к нормализации отношений между ними, потому что некоторые разногласия не были разрешены. Кроме того, Турция не изменила свой подход к некоторым арабским странам, в том числе к Ливии и Сирии.

Каир требует вывода сотен турецких военных из Ливии, в дополнение к выводу оттуда тысяч сирийских наемников, которых Турция привезла в эту североафриканскую страну. Египет также призвал Турцию выдать исламистов, разыскиваемых по обвинению в терроризме, которые проживают на ее территории. Эти два вопроса еще не решены.

Египет также осудил военные операции, которые Турция проводит на севере Сирии с 2016 года против курдских бойцов, а также военные операции, начатые Анкарой на севере Ирака против Рабочей партии Курдистана (РПК), которую турецкие власти считают «террористической организацией».

Турция приложила определенные усилия для заключения соглашения о демаркации морской границы с Египтом в Восточном Средиземноморье. Однако, Каир считает, что любая потенциальная сделка должна включать Кипр и Грецию и не должна нарушать их континентальный шельф.

По этому поводу Каймак заметил: «Если нормализация (между Египтом и Турцией, – прим.) произойдет, Греция и греки-киприоты окажутся менее защищенными в Восточном Средиземноморье».