Бывший президент коллегии адвокатов Диярбакыра Джихан Айдын оценил юридическую практику, использующуюся против Абдуллы Оджалана, продолжающуюся изоляцию и функционирование внутреннего и международного права в отношении его физической свободы. 

Джихан Айдын заявил, что Турция настаивает на пожизненном заключении, несмотря на постановление Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) о «праве на надежду» для Абдуллы Оджалана, что привело к возникновению международных обязательств в рамках статьи 46 Конвенции ЕСПЧ и должно иметь последствия для Совета Европы. Он также обратил внимание на то, что институты, которые должны выполнять эти обязательства, игнорируют свою ответственность.

Джихан Айдын сказал: «Прежде всего, следует отметить, что Турция не соблюдает ни свою собственную конституцию, ни конвенцию ЕКПЧ по правам человека. С начала тысячелетия закон еще никогда не был так извращен и искажен и никогда не был так дискредитирован. Угнетенные и народные массы не превратились в кинжал во фланге. Если оставить в стороне решение ЕСПЧ, то режим в Турции даже не заботится о турецкой Конституции. Статья 90 Конституции очевидна. Как может режим, который не признает свою собственную конституцию, признавать решения ЕСПЧ? Решения ЕСПЧ проверяются Комитетом министров Совета Европы. Хотя с момента вынесения ЕСПЧ в 2014 году решения по Абдулле Оджалану прошло более 10 лет, отсутствие прогресса в этом вопросе и бездействие Комитета министров фактически резюмируют ситуацию. Когда на кону стоят национальные интересы, фундаментальные права и свободы оказываются всего лишь мелочью.

Оправданно, но не рационально ожидать, что Совет Европы, который не в состоянии следить за выполнением решений по Демирташу и Кавале, будет следить за решением по Оджалану, важному игроку на Ближнем Востоке. Нынешнее столетие — это период, когда вместо закона и справедливости освящены и возвеличены голая сила и неконтролируемое насилие. Мало признаков того, что в ближайшее время ситуация изменится. По сути, у Совета Европы есть только один выход: принять необходимые меры против Турции в рамках процедуры нарушения, если она не выполнит решение. Другими словами, должен быть применен ряд санкций, включая приостановление или исключение Турции из членов Совета. Ранее эта процедура была применена к Азербайджану, и он был вынужден отступить. Но Турция — это не Азербайджан. По сути, если у вас есть экономическая и военная мощь, вы относительно подпадаете под защиту универсальных принципов права».

«ПРАВОВАЯ СТРУКТУРА, КОТОРАЯ МОЖЕТ МЕНЯТЬСЯ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ЧЕЛОВЕКА, ВРЕМЕНИ И КОНЪЮНКТУРЫ»

Заявив, что встречи Абдуллы Оджалана с адвокатом и членами семьи продолжают систематически пресекаться и что такая ситуация была бы невозможна при нормальном функционировании закона, но в Турции наступил период, когда закон отложен на полку, Айдын продолжил свои оценки следующим образом: «Турция уже давно отказалась от верховенства права и его основных принципов.  В борьбе между естественным правом и юридическим позитивизмом на данный момент победили позитивисты.

По сути, на месте юридического позитивизма был построен новый закон. Это гибридная система, которая меняется в зависимости от времени и благоприятствует отступлению от принципов позитивного права. Правовая структура, которая может меняться в зависимости от человека, времени и конъюнктуры и подходит для отступления от базовых принципов. Система «Имралы» – это постоянно ветшающая подпорка и переменчивые условия, это ломаная и изменчивая система. Когда условия благоприятны — а это решает государство, — все невозможное становится возможным. Двери, закрытые для посещения адвокатов и семей, открываются для политических деятелей. Кстати, я очень хочу, чтобы этот процесс [диалога с Абдуллой Оджаланом] увенчался успехом. Но в очередной раз стало ясно, что изоляция — это государственная политика. Несмотря на решения ЕСПЧ, доклады ЕКПП и национальное законодательство, свидания с адвокатами и семьями, которые являются одним из основных прав, ограничены. Потому что Комитет министров, который следит за выполнением решений ЕСПЧ, не в состоянии сделать то, что необходимо. То, что вы называете национальным законодательством, находится во власти режима. Норма без санкций не является правовой нормой и вряд ли будет устойчивой. Согласно статье 90 Конституции, решения ЕСПЧ имеют приоритет перед национальным законодательством. Согласно ЕКПЧ, государства-участники конвенции обязаны исполнять судебные решения. Однако ни Совет Европы не вводит санкции в соответствии со статьей 46 Конвенции, ни режим не соблюдает статью 90 Конституции. Совет тянет время, и режим тоже. В данном случае становится ясно, что если нет санкций, то нет и закона».

«В ИМРАЛЫ УСТАНОВЛЕН СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕЖИМ ИСПОЛНЕНИЯ»

Отметив, что право на надежду для Абдуллы Оджалана также является законным правом, но его использование в качестве политического материала в общественном мнении является признанием того, что в Имралы был установлен особый режим досрочного освобождения, Айдын высказал следующие соображения: «Согласно статье 46 Конвенции и статье 90 Конституции, исполнение решений ЕСПЧ, конечно, обязательно. Однако было бы наивно полагать, что режим, который превратил даже встречу Абдуллы Оджалана с его адвокатами и семьей в политический материал, может действовать и принимать объективные решения относительно «права на надежду». То, что реализуется в Имралы, — это особый режим функционирования досрочного освобождения. Даже Бахчели использовал термин «изоляция» в своем заявлении. Поэтому решения, которые принимаются и будут приниматься в будущем в отношении Абдуллы Оджалана, будут политическими, а не юридическими. Невозможно объяснить их с помощью национального или международного права. Так же как изоляция является государственной политикой, решение о праве на надежду будет политическим, а не юридическим решением, даже если оно будет формально принято судом. По сути, Бахчели поставил предварительное условие, заявив, что «организация должна сложить оружие, а Оджалан — воспользоваться правом на надежду», выйдя за рамки Конституции и решений ЕСПЧ. Потому что то, что практикуется в Имралы, — это не закон, а конъюнктурная политика. Она произвольна, в ней нет ни закона, ни справедливости».

«БЕСПРЕЦЕДЕНТНАЯ ПОЛИТИКА ИЗОЛЯЦИИ»

Подчеркнув, что Абдулла Оджалан является самым влиятельным игроком в решении курдского вопроса, несмотря на то, что уже 25 лет находится в тюрьме в условиях строгой изоляции, Джихан Айдын сказал: «Государство знает об этом, и поэтому при любой попытке решения проблемы он — первый, в чью дверь, а точнее, в дверь его камеры, стучат. Когда дела идут плохо, на Имралы опускается кромешная тьма и вступает в силу беспрецедентная в мире политика изоляции и замкнутости. Поскольку Турция уже давно отказалась от претензий на статус правового государства, закон, который применяется к такому важному деятелю, как Оджалан, и будет применяться в будущем, будет определяться режимом. Бахчели уже не раз открыто заявлял об этом: «Вы делаете звонок в [вашу] организацию, организация разоружается, и вы получаете право на надежду», — сказал он. Другими словами, право на освобождение, которое является одним из основных прав человека и заключенного, то есть право на надежду, является предметом политического торга. Кто может иметь правовую безопасность в таком режиме? В результате отрадно, что решение курдского вопроса снова обсуждается. Человек, с которым стоит поговорить по этому вопросу, — это, несомненно, Абдулла Оджалан. Адрес верный».